Гела Кеташвили — один из самых ярких советских защитников конца 1980-х. В родной Грузии его обожали за бесстрашие и неуступчивость — выступая за кутаисское «Торпедо» и тбилисское «Динамо», он отдавал всего себя на поле и ради победы не жалел своего здоровья, поэтому даже несколько раз ломал нос, получал сотрясение мозга и другие травмы на поле.
За пределами Грузинской ССР талант защитник тоже оценивали по достоинству. В 1988 году на Олимпиаде в Сеуле он от звонка до звонка провел все 6 матчей на газоне и на правах одного из лидеров помог блестящей команды Бышовца взять золото турнира, став национальным героем.
После того успеха казалось, что Кеташвили, как и некоторые его партнеры по сборной, уедет за рубеж развиваться и дальше: уровень защитника точно позволял ему заблистать если не в топ клубах, то в середняках сильнейших чемпионатов Европы.
Однако, к сожалению, даже в ближнем зарубежье попробовать свои силы Гела так и не смог. Карьеру защитнику испортила политика.
После выхода Грузии из состава СССР Кеташвили планировал пойти на повышение, чтобы застолбить место в главной сборной страны перед ЧМ-1990, о котором он мечтал: защитника настойчиво звали Анатолий Бышовец — в московское «Динамо» и Валерий Лобановский — в киевское. Сам Кеташвили склонялся к переезду в Москву. Однако в итоге ни в один из клубов не перешел — ему даже не позволили покинуть страну.
«Я мечтал о чемпионате мира, хотел играть в настоящий футбол, прекрасно понимая, какого уровня будет грузинское первенство. Я не делал тайны из своего ухода, наоборот, собирался красиво проститься с товарищами по «Динамо». Но стоило об этом узнать грузинским политикам во главе с [президентом Грузии] Гамсахурдия, как в мой адрес посыпались угрозы: «Если уедешь — объявим врагом народа». Я-то ладно, но ведь здесь остались родные. Словом, с мыслями об отъезде пришлось расстаться», — признавался Кеташвили.
К сожалению, после этого в карьере защитника наступил черная полоса. Впредь он играл только в грузинских клубах «Иберии», «Гурии», «Тетри Арциви» и тбилисском «Динамо». В этот период Кеташвили получал многочисленные травмы, попадал в серьезную аварию и конфликты, так что уже едва ли напоминал себя в лучшие годы. В итоге в 1995 году защитник решил закончить с футболом — после еще одной неудачной попытки вырваться за рубеж.
«В начале 1995 года один знакомый договорился с Тархановым о моих смотринах в ЦСКА. В Грузии до меня уже не было дела, и проклинать за отъезд в Россию никто не стал. Только где вы, спрашивается, были раньше. Зачем мне теперь эта «воля»? Полтора месяца тренировался я с армейским дублем, пытался набрать форму, но — увы… И не дожидаясь, пока меня попросят из команды, объяснился с Тархановым и отправился домой. Прокол с ЦСКА стал последней каплей. По дороге из Москвы в Тбилиси я сказал себе: «Все, Гела, твой поезд ушел».
После очередного вырезанного мениска и дорожной аварии я уже не мог стать прежним Кеташвили. Нет, на уровне Грузии, думаю, я и сейчас был бы далеко не худшим. Вот только зачем?», — признавался футболист.
После ухода из футбола Кеташвили подался в гаишники, но после скандала ушел из органов; тогда Гела уверял, что его уволили из-за несогласия с политикой Саакашвили. К 2015 году Кеташвили соскучился по любимой игре, поэтому занял должность вице-президента Объединения ветеранов грузинского футбола.
