Болел за Галицкого, хотя играет в «Спартаке», хочет в топ-лигу Европы. Небанальное интервью хавбека сборной России
В сезоне-23/24 Данил Пруцев был твердым игроком стартового состава «Спартака» и одним из лучших на своей позиции в лиге. С назначением в клуб Деяна Станковича ситуация изменилась — Данил провел в РПЛ лишь 783 минуты, а регулярно играл только в Кубке России. Сейчас хавбек явно в тени Наиля Умярова.
За год до окончания контракта «Спартак» и сторона Пруцева не могут договориться о продлении. А слухов о возможном уходе Данила с каждым днем все больше — интерес проявляют «Локомотив» и «Зенит».
Валерия Карпина скудная практика Пруцева не смущает: в сборную хав вызывается стабильно. В расположении национальной команды с Пруцевым поговорил корреспондент Sport24 Андрей Бабич. Внутри — о провальном сезоне «Спартака», планах Данила на будущее, дорогущей свадьбе, необычном хобби и ошибке на интервью, о которой хочется забыть.
«Стал меньше играть в «Спартаке» — мне некомфортно. Могу оказаться и в другой команде»
— Опиши прошедший сезон для «Спартака» одним словом.
— Неудачный. Задачи были одни, а по итогу все вышло иначе, [а не как мы ожидали]. Первую часть сезона провели успешно, выдали победную серию. А после зимних сборов что-то сломалось. Что — не знаю до сих пор.
— После вашей победы над «Зенитом» казалось: чемпионство «Спартака» близко как никогда за последние годы.
— Мы тоже думали: сейчас попрет. Но после «Зенита», наоборот, начали терять очки с командами, которые ниже классом. Возможно, эти соперники по-особому настраиваются на «Спартак». Часто против нас выдают матч жизни, особенно вратари.
— Собою ты доволен?
— Тоже нет. Я стал меньше играть. Раньше выходил в основе. По итогам сезона вошел в топ-3 полузащитника РПЛ, а потом провел не так много матчей.
— Неприятно?
— Да, некомфортно.
— Выход видишь?
— Варианты есть разные. У меня такой возраст, когда нужно играть как можно чаще. Время покажет.
— Станкович тебе объяснял, почему ты не играешь?
— Нет.
— Ты готов рассматривать любые варианты в России?
— Посмотрим, как все сложится. Повторюсь: мне хочется играть чаще, как и любому футболисту. И футбольная жизнь такая, что не знаешь, как будет развиваться ситуация. Естественно, я могу оказаться и в другой команде.
— А Европа?
— Если и уходить из «Спартака», то в достойную европейскую команду. В идеале — из топ-5, которая играет в еврокубках.
— А условный «Сьон», куда ушел Антон Миранчук?
— Сейчас — нет. Пойми, у нас разные ситуации. Антон всего добился в России: выигрывал чемпионат и Кубок. У него была мечта — играть в Европе. Почему не попробовать? А мне еще есть, что доказывать в России.
— Твой младший брат Егор выбрал другой путь: уже поиграл в «Црвене Звезде» и словенском «Целе».
— Как раз недавно виделись с ним. Егор прилетел в Россию впервые за полтора года. Последний раз был на моей свадьбе.
Он до сих пор придерживается своего плана — хочет пробиться в Европе. Уже выучил сербский и английский, встретил там (за границей) девушку.
— Словенку?
— Итальянка, но с самого детства живет в Сербии. Брат уже все ей показал: Краснодар, Москву, даже в поселок Мостовской к бабушке свозил.
— И как ей?
— В восторге от Москвы. А Целе сравнила с поселком нашей бабушки.
— Егор получил сербский паспорт. Планирует выступать за их сборную?
— Нет. Егора приглашали в молодежную сборную Сербии, но он отказался. Хочет выступать за Россию.
«Мусаев приучал меня мыслить и играть в футбол по-взрослому. Тогда это не нравилось»
— Ты кому-то симпатизировал в чемпионской гонке, когда «Спартак» из нее вышел?
— Конечно, в сезоне думал только о том, чтобы добиться результата со «Спартаком». Жаль, что мы не стали чемпионами. А потом…Симпатизировал «Краснодару». В первую очередь, из-за Галицкого. Он заслужил — столько сделал для команды и города. Но тут и личное сработало. Я ведь сам провел четыре года в академии «Краснодара». Был там с самого открытия до 12 лет. А тренировал меня Мурад Мусаев.
— Опа, не знал.
— За него тоже персонально рад. Мурад Олегович приучал нас мыслить и играть в футбол по-взрослому. Правда, мне это тогда не нравилось.
— Расшифруй.
— Смотри. Я играл под нападающим, любил повозиться с мячом. А Мусаев хотел другого — показывал статистику Тони Кросса: «Смотри, как мало времени он проводит с мячом — принял, отдал». Понимаю, что он говорил правильные вещи. Но мне как ребенку хотелось другого. Считаю, в детстве надо закладывать технику — а отдавать передачи можно научиться и позже.
— И чем все кончилось?
— Рассказал отцу, какие моменты меня не устраивают. Отец поговорил с клубом, там все поняли. И я перешел в «Кубань».
— Расскажи какой-нибудь любопытный факт про Галицкого.
— Он настолько пристально следил за делами академии, что на его компьютере было по несколько трансляций одновременно. Реально наблюдал за каждым годом.
«Спартак» мог выиграть Лигу Европы, если бы не отстранение»
— Что тебя сейчас еще не устраивает, помимо того, что мало играешь в «Спартаке»?
— Тот факт, что за карьеру ни разу не играл в еврокубках. Вот реально обидно. Когда переходил в «Спартак», должны были встречаться с «Лейпцигом» в плей-офф Лиги Европы. Уже думал: «Вот они, еврокубки!» Но потом случилось то, что случилось. Было вдвойне обидно — потому что тот «Спартак» мог выиграть Лигу Европы.
— Ты серьезно?
— Ваноли сразу сделал на этом акцент. Были сборы, и он показал презентацию: нужно выиграть Кубок России и пройти как можно дальше в ЛЕ. Там даже было написано, сколько матчей нужно сыграть до финала.
— Основательный подход.
— Кубок России в итоге взяли. А еврокубки… Кто знает, что было бы. Расскажу чисто о своих ощущениях.
— Слушаю.
— Я только перешел из «Крыльев» в «Спартак» и сразу почувствовал, что попал в другой мир. Сначала даже на тренировках было сложно — иной уровень, другие скорости. Да, в чемпионате шли не очень, но в Европе команда пошумела.
«Понес чушь в прямом эфире, а потом еще и матернулся. Появился внутренний зажим»
— Твоя жизнь вне футбола — это что?
— Люблю рыбалку. Но не так сильно, как Хлус [Даниил Хлусевич], ха-ха.
— А что у него?
— Может резко сорваться после тренировки: «Что-то хочу рыбу половить».
Пруцев и Хлусевич
Я чаще рыбачу в отпуске с друзьями. Перед сборной было несколько свободных дней, собрались с парнями в Краснодаре. А при Абаскале мы ездили на тимбилдинги в «Спартаке». Там я однажды поймал осетра килограмм на 10. У нас там даже соревнования устраивали.
— По рыбной ловле?
— Да. Нас делили на команды, и мы соревновались, кто поймает рыбу крупнее. Кто занимал последнее место, оплачивал следующий тимбилдинг. Абаскаль любил такие мероприятия.
— Расскажи еще что-то о себе, что никто не знает?
— Коллекционирую игрушки — медведей Bearbrick. У меня их уже штук восемь.
— Необычно.
— Увидел их в аккаунте у Тимати. Сначала сам купил, потом жена подарила. Так и пошло.
— Они недешевые. Видел такого медведя за 290 тысяч рублей.
— Цена зависит от редкости и материала. Недавно был день рождения друга, я ему подарил такого медведя. Сумма? Ну, около 100 тысяч. Мои — чуть дешевле. Одного мне подарили на свадьбу. Тоже футболист, Дима Цыпченко — мы знакомы с «Чертаново».
Дмитрий Цыпченко
— А что вообще дарят футболисты на свадьбу?
— В основном деньги, ха-ха. Но Ваня Ломаев подарил большую масляную картину, делал на заказ. Там нарисована наша с женой фотография — ей очень понравилось. Висит дома на видном месте.
— У меня свадьба через год. У тебя дорого обошлась? Я вот планирую уложиться в миллион-полтора.
— Не, у меня сумма была на порядок выше.
— Подарками от друзей ее не отбил?
— Даже близко нет. Свадьба — это очень дорого.
— Расскажи, кстати, про свою жену.
— Она бьюти-блогер. Ведет телеграм-канал. Там 10 тысяч подписчиков, и он растет. Вижу, что у нее получается, разные бренды предлагают сотрудничество. Она не из тех, кто просто живет на зарплату мужа.
— Как к этому пришла?
— А она по профессии журналист, работала на RU.TV. Потом выгорела. И в итоге решила делать свое.
Наталья Пруцева
— Объясни парадокс: жена у тебя журналист, а ты не любишь давать интервью.
— У меня была неприятная история, после которой появился внутренний зажим.
— Так.
— Я тогда был в «Чертаново». Мы играли в Кубке ФНЛ на Кипре. Матч в обед — жара, я набегался, устал. И тут меня гонят на интервью. Я сначала нормально отвечал, а потом понес какую-то чушь. Говорю: «Давайте заново запишем». А это оказался прямой эфир.
— Попадос.
— Это еще не попадос. Попадос — моя реакция: в прямом эфире матернулся! Потом захожу в автобус к команде: «Хоть бы никто не увидел».
— Предвижу «но».
— Ага. Через пару часов интервью выложили в командном чате. Вот после этого и появилась боязнь, что снова могу что-то ляпнуть, а все будут смеяться.
— Буду считать, мне повезло, что ты согласился.
— Ну, сейчас мне попроще уже. А тогда я реально загонялся. Ты сейчас только нормально все напиши, ладнo?
