Скандального легионера ЦСКА раздражала эта черта русских людей. За рубежом он с таким не сталкивался
В декабре 2009 года из скромного нидерландского «ВВВ-Венло» в ЦСКА перешел Кейсуке Хонда. Армейцы заплатили за японца, которым интересовались топ-клубы в Европе, 6 млн евро. Хонда сразу показал высокий уровень: забронировал место в центре поля, восхищая тонкими пасами и голами со штрафных.
Хонда отлично начал, но к концу контракта загрустил и потребовал продать себя в Европу. Он не скрывал, что ЦСКА для него — трамплин в топ-лиги. Поэтому учил не русский, а испанский — мечтая о переходе в мадридский «Реал». Когда появился вариант с «Миланом», переключился на итальянский.
Кроме того, Хонду раздражали трудности в быту: он так и не привык к Москве, часто упоминал, как иначе все устроено в Японии и Европе. Хонде не нравилось в России все: он жаловался, что кассиры в магазинах не улыбаются, а продавцы-консультанты — не предлагают свою помощь.
Когда Хонда сходил в «Пятерочку», жена вернулась в ужасе. Тогда партнер по ЦСКА Сергей Игнашевич посоветовал японцу «Азбуку Вкуса» и хорошие рынки, где можно покупать свежие мясо и овощи.
Досталось от Хонды и московским сантехникам: однажды дома потек кран, и футболист вызвал мастера на 15:00. Уже в 15:01 все в ЦСКА были на ушах — Хонда возмущался, почему сантехник не пришел. Ему объясняли, что это нормально, но японец не соглашался: он считал, что в России живут неправильно.
«Мы с Хондой несколько раз лично общались, он жаловался на неправильное устройство нашего общества, — вспоминал бывший работник пресс-службы ЦСКА Михаил Санадзе. — Ему очень не нравилось, что продавщицы не улыбаются, что сервис слишком ненавязчивый. Как-то рассказал, что в магазине дал большую купюру, а кассир ему ответила: «У меня нет сдачи, поищите помельче». И не продала. Его эта ситуация безумно возмутила».
Хонда возмущался и болельщиками ЦСКА, которые мало ходили на стадион. Он недоумевал, почему на дерби со «Спартаком» приходят полные трибуны, на следующий матч — никого. Претензии Хонда высказывал все тому же Игнашевичу, с которым дружил семьями в ЦСКА:
«Почему полный стадион собирается только на одну игру? Почему эти люди не ходят на матчи против других соперников? Мне хотелось бы спросить у этих людей, где и как они проводят время, когда мы играем против всех остальных.
Почему 80 тысяч человек, которые приходят только на одну игру, во время других матчей старательно прячутся и мы, футболисты, их не видим? Почему только на одну игру они высовываются из своих убежищ и приходят на стадион?»
Доставалось от Хонды и журналистам — при этом не только российским. На родине он был такой большой звездой, что медиа присылали корреспондентов жить в Москву — в надежде, что Хонда их заметит. Журналисты приходили на стадион с плакатами и радовались, если удавалось снять Хонду хотя бы издалека. О большом интервью мечтать не приходилось: футболист игнорировал японцев, хотя некоторые неделями жили в Москве и ждали его внимания.
«Хонда — сам по себе очень степенный, без панибратства и фамильярности, со всеми всегда на одном и том же уровне, — вспоминал Санадзе. — Не хочется применять слово высокомерие, но это напоминало высокомерие. Причем вне времени — у него это с рождения идет, такой вот он солидный и серьезный».
Хонда отлично проявил себя в ЦСКА, но в январе 2014 года со скандалом ушел в «Милан» свободным агентом (в Италии в итоге не заиграл). Этим переходом Хонда разозлил Евгения Гинера, который говорил, что не пожмет японцу руку при встрече:
«Он нас обманул. Сказал, что продлит контракт, но оказалось, что обещал это, чтобы ему было легче уйти в «Милан». Сейчас нам его предлагают бесплатно — ищут, куда пристроить».
