Медведева у Собчак: Загитова, Тутберидзе, расставание с Чигиревым, Милохин, поролон вместо груди, Трусова

Редакция Sport24

Поделиться

Комментарии

Двукратная чемпионка мира и двукратный серебряный призер Олимпийских игр Евгения Медведева дала огромное интервью Ксении Собчак. Sport24 внимательно его посмотрел и выделил все самое важное.

— Как я смотрю на те события, которые там произошли? Свысока (улыбается). Я прошла очень много стадий: отрицание, принятие, торговаться пыталась сама с собой и с другими. Я в 2018 году и я сейчас, как бы типично это ни звучало, — два абсолютно разных человека. Если я посмотрю на себя в 2018 году, наверное, я себя не узнаю, и наоборот. Настолько моя личность изменилась.

Я прошла очень много стадий после Олимпийских игр, которые по мне, конечно, ударили. Но при этом это была такая точка моего мегаличностного роста. Смотрю на события в 2018 году как на что-то, что должно было произойти, чтобы я стала собой.

— Скажи честно: хоть какая-то обида на Этери Тутберидзе у тебя осталась?

— Сейчас нет. Не лукавлю абсолютно. На сегодняшний день абсолютно точно нет [обиды], осталась одна лишь благодарность, с Этери Георгиевной у нас прекраснейшие отношения. Я в совершенно спокойном режиме сейчас езжу к ней на каток, она с большой любезностью предоставляет мне и ледовое время, и залы, и врачей. Сейчас у нас все хорошо.

— У вас был какой-то примирительный разговор после тех событий? Она как-то объяснила то, что дала Загитовой исполнить элементы, которые были выше по квалификации?

— Нет, такого разговора с ней не было. Правильно это или нет — я не знаю. Меня воспитывали так, что всегда нужно разговаривать. Возможно, мне и хотелось бы, но в нашей ситуации с Этери Георгиевной это особо и не нужно, потому что я выросла, я и так все понимаю. Понимаю, что были же все равно факты: Олимпийские игры — и я со сломанной ногой, это определенные риски. Если мыслить чисто стратегически, я могу понять ставку и Федерации фигурного катания, и Этери Георгиевны.

Все-таки соперничество внутри группы хоть и сложно, но оно должно быть. Появилась Алина — невероятно талантливая спортсменка. Все, что она исполнила технически, — ноль вопросов, абсолютно. Баллы, которые стояли на Олимпийских играх, — это обсуждению вообще не подлежит, потому что есть определенные факты. Можно открыть оценки и понять, кто действительно накатал на первое место, а кто — на второе.

— А по-человечески — то, что она исполнила?

— Вот как раз таки вся история вокруг Олимпиады 2018 года — это больше межличностные отношения, эмоции, нагнанная лирика где-то с нашей стороны. Было неприятно, но, с другой стороны, сейчас я, как взрослый человек, могу посудить и подумать, что, наверное, если бы я очень сильно захотела и не испугалась, я бы могла каскад во вторую половину перенести. Можно было бы что-нибудь придумать так, чтобы выползти из этой ямы после короткой программы. Но я этого не сделала. И сейчас, с высоты всего того, что я прожила за эти годы, думаю: ну и слава богу, что я так не сделала.

Конечно, хотелось [победить]. Когда спортсмена с трех лет выращивают и олимпийскую золотую медаль возводят в культ, когда тебе постоянно вбивают, что «ты моя маленькая олимпийская чемпионка»… И вот это вот «золото», «олимпийская чемпионка», «чемпионка», «чемпионка»… Оно постоянно звучит. И когда ты ею не становишься, это бьет по несозревшей психике.

— Как родился наш проект «БеС комментариев»: для меня начало этого пути было таким личностным развитием. Потому что, даже когда я еще каталась в спорте, я примерно понимала, что, когда закончу, буду связывать себя с какой-то деятельностью, которая подразумевает разговор. Мне нравится, мне нравится камера, мне нравится стоять с микрофоном, мне нравится разговаривать. И, собственно, когда закончился спорт, естественно, я и лекции всякие провожу, и мотивационные речи выхожу [говорить] для детей, для взрослых, мастер-классы [провожу].

У меня просто поднакопился опыт разговора, как-то мы с командой просто сели, подумали, что, наверное, нужно сделать какой-то свой проект, чтобы не сидеть ровно на одном месте, и куда-то развиваться:

— Давайте попробуем ютуб-канал создать.
— Давайте, что мы там будем делать?
— Мы будем там разговаривать.

Пришли к такому формату. Меня, в принципе, очень часто спрашивали: «Женя, вот ты комментарии читаешь, а ты слышала, там тот то-то сказал». Мы подумали: наверное, пускай это и будет моя точка развития, мы будем обсуждать комментарии. Мой любимый выпуск? С отцом Павлом Островским.

— Я выросла в семье, где мама неверующая, а бабушка была очень религиозная. Наверное, это старая закалка моей покойной бабушки: каждое воскресенье сходить в церковь, обязательно перед выступлениями — тоже в храм к батюшке, обязательно ладанки, крестики, чем только меня не обкладывали.

И в спорте, и в принципе я часто слышала эту фразу в детстве: «Женя, не делай этого, побойся бога». Я в какой-то момент действительно начала бояться. Я крещеная, сейчас не ношу крестик, я ищу свое. Я хочу быть религиозной, но для этого мне нужно время.

— Что значит «я ищу свое»? Ты хочешь найти какую-то другую религию?

— Нет, не другую религию. Я хочу понять, что для меня будет значить вера. И как я буду ей следовать. То есть сейчас я живу с пониманием того, что пока у меня неустоявшееся мнение по поводу религии. Стараюсь просто наслушаться, насмотреться и сформировать какое-то свое впечатление о религии. Я больше про православие, конечно же. Но для этого мне нужно еще несколько лет, чтобы точно быть уверенной — да или нет.

— Знаю, что многие спортсмены перед выходом на арену крестятся или читают молитвы. У тебя были какие-то подобные ритуалы?

— Я всегда говорила с богом. И это видно, мне кажется, на всех [моих] выступлениях, которые можно найти. Я верю в то, что бог со мной, но не хочу, наверное, уходить в эти суждения, что «бог все видит», «бойся бога», «бог тебя накажет» — я столько всего этого слышала в своей жизни, что сейчас просто я живу с пониманием того, что свыше кто-то или что-то есть, он или оно со мной, и пока что мне этого достаточно. Я просто насматриваюсь, чтобы определить конечный для себя образ того, во что я верю.

— В 2019 году [во взрослые] начали выходить девчонки с четверными прыжками. В принципе, общество начало этим давить: «Смотри, ты же не прыгаешь, а вот они прыгают. А ты в спорте-то уже все, уже корова на льду, уже ничего не добьешься». Мне настолько надоело это слушать, что подумала: дай-ка я попробую еще разочек. Я плюс-минус понимала, что особо мне там не светит ничего выучить уже…

— А как ты понимала, что не светит?

— По физическим ощущениям — понимаю, что я не подпрыгиваю так, не кручусь я так, у меня нет в органике уже этого. Технические заготовки к четверному прыжку надо было раньше закладывать изначально. А у меня настолько тело и мозг привыкли, что мы прыгаем тройные, в голове вообще нет осознания того, что можно еще на один оборот больше скрутить. И думаю: «Знаете что? Я сейчас пойду и убьюсь с этого четверного сальхова». Я просто пошла и бахнула его [на шоу в Японии].

— Почему ты в итоге перестала изучать и тренировать его?

— Скажу фразу, которая, возможно, по отношению к четверным прыжкам и в принципе к фигурному катанию звучать будет очень глупо и [которую] мало кто поймет, но это правда: это было не модно. Четверные были не нужны.

Прям помню эту тренировку за два дня до вылета на командный чемпионат мира — 2016: я зашла в четверной сальхов, приземлила на попу, но адекватно, без катастрофы, он там мог бы быть. Несколько попыток предприняла, мне через два дня улетать. И тренеры просто в принципе испугались: новый элемент, экстрим, страшно, не дай бог еще и травмируется, на командный чемпионат мира не поедет, не надо. «Вот с тройными мировые рекорды есть, значит, тройных вот так достаточно, Женя, не надо». Я такая: «Ну блин, наверное, реально не надо».

И второй чемпионат мира я выиграла на тройных, уже и в третий сезон на тройных пошла, оценки хорошие. И казалось бы — четверные не нужны. Это реально было просто не модно, не в тренде, никто не прыгал в четверные. Поэтому остановилась.

— Когда я увидела эмоции Саши, первое мое чувство было зависть, что она смогла себе позволить выплеснуть эти эмоции, а я нет. Я очень сдержанно себя вела в 2018 году, как только узнала оценки. Но Сашкины эмоции полностью понимаю.

Думаю, что могу взять на себя такую ответственность и сказать, что это были эмоции не про то, что она действительно ненавидит этот спорт. Это просто здесь и сейчас все, что происходит, все, что наваливается, когда… Ты все-таки выходишь и приземляешь эти несчастные пять четверных — естественно, ты рассчитываешь на золото. [Но] золото не получается. И конечно же, ты в моменте можешь сказать все что угодно. Она решила сказать, что ненавидит этот спорт.

— Выглядело это как приговор всему спорту. Вот эти слезы, борьба ради медалей и такое разочарование — господи, всю свою жизнь спортсмен живет ради этого момента. И вдруг пустота.

— Да, это пустота. Это можно сравнить с потерей чего-то важного в своей жизни, с потерей цели, с утратой. Потому что вот цель, медаль, и ты сантиметр не дотягиваешься. И все: бам, темнота, света нет вообще. Ты думаешь, что у тебя жизнь просто обрывается. Поэтому Сашины эмоции мне абсолютно понятны.

Я тогда зажалась.

— Почему ты зажалась?

— Потому что я думала о том, как я выгляжу — не дай бог тушь потечет (смеется). Я хотела разрыдаться, [но] держала себя крепко. Это мои методы. Сашка Трусова более такая, скажу так, может себе позволить. То есть в этом плане она более жесткая, более твердая, может переть свою линию абсолютно.

Я больше по своей натуре в принципе исполнитель. То есть мне сказали «не реви», я не буду реветь. Мне сказали прыгать в каскад в первой половине — я буду прыгать в каскад в первой половине, потому что мне так сказали. Наверное, поэтому из меня спортсменка такая получилась, потому что я слушаю — выполняю. Сашка больше инициативная в этом плане, все четверные, которые она выучила, — все сама. Помню, когда малышкой совсем их учила: она заходила, билась об эти четверные так, что мама не горюй. Все тренеры просто жмурились, закрывали глаза и говорили: «Саша, не надо». Саша шла и делала, потому что считала эт нужным. И это, наверное, разница в наших характерах, и именно поэтому у нас такая разная реакция была. Потому что я, когда учила четверной в 15 лет, попадала-попадала с него, мне сказали: «Женя, не надо, убьешься», и я такая: «Ну ладно, значит, не буду». А хотя, казалось бы, можно пойти и сделать, да? Вот поэтому я исполнитель, Сашка больше инициативная, и, видимо, выражение эмоций из-за того, что у нас настолько разные личности, — оно тоже по-разному. Но я ее прекрасно понимаю.

— Мне было семь лет, отец не принимал участия в моей жизни с девяти месяцев. Виделись ли мы? Несколько раз виделись в жизни, конечно же. Нет, я знаю, как он выглядит. Я точно знаю, кто мой отец. Средствами — нет, не помогал, как-то все сами-сами-сами. Уже к Этери Георгиевне перешли, поняли, что, возможно, и в спорте можно что-то попробовать. Подумали, что, наверное, лучше сменить фамилию, потому что такая вот жизненная ситуация.

Созвучность? Наверное. Сейчас, когда подросла, я думаю, Евгения Медведева — это ж надо было додуматься! Это же красиво — Евгения Медведева. Причем тогда фамилия Медведев/Медведева была популярная очень, все влилось. Получилась Евгения Медведева. Я, кстати, об этом никогда не говорила, потому что очень сильно травили за мою фамилию. Прям травили, было несладко.

Насмешки? Из-за того, что я, видимо, была очень маленькая, щуплая, беззащитная, бесхребетная, на мне отыгрывались дети. Моя фамилия попадала под раздачу ого-го как. Просто называли мою фамилию, как будто бы это оскорбление. Как будто бы «идиотина» сказать — вот это вот то же самое, что сказать мою фамилию. В принципе, как-то мне кажется, это все очень правильно сложилось, что мама с бабушкой решили, что все-таки надо внести корректировку, чтобы мне просто дальше легче жилось.

Буллинг в школе? Ну, не в школе, на катке.

Отношение к нерусским? Бабасян — это, конечно, прям Армения. Из детства я такого не помню. Да и в принципе, мне кажется, у маленьких детей нет такого, что они по национальной принадлежности как-то… Ну, то есть это просто смешное для них было слово. «Бабасяниха, Бабасяня — ты че, Масяня?» Началось, естественно.

Пару раз я, когда уже была с нынешней фамилией, слышала в свой адрес некие высказывания по национальному признаку, но пропустила мимо ушей, потому что была чистая зависть. Да, я так хочу считать.

Намекала на французское происхождение? Это шутка была. По поводу отчества (Армановна. — Прим.) — это на самом деле был сарказм. Это была шутка, которую не все поняли. Значит, хороший, качественный сарказм был, если не все поняли. По поводу того, что я увиливала [от вопросов про армянские корни], — это издержки того, что любили предсказать, припомнить, почему-то в не самом хорошем ключе. Это я сейчас могу публично выйти и сказать: «Друзья, вы помните, что я армянка горячая?» Потому что я взрослый человек. Когда ребенку постоянно говорят: «Ты армянка, это плохо»… Скажи человеку сто раз, что он свинья, он начнет хрюкать. Наверное, поэтому.

Вспоминая то, насколько я была в детстве ведомая, доверчивая, неудивительно, что я как-то так резко реагировала на это все. Сейчас абсолютно спокойно я это все воспринимаю. Да называйте как хотите вообще. Но это действительно правда, что моя фамилия — Медведева. Меня люди знают под этой фамилией.

— Мама рассказывала [о причинах развода], но это ее история. Если бы была моя история, я бы вам рассказала. Не из-за фигурного катания абсолютно.

Несогласие с жесткими методами тренировок? Нет, они развелись, когда я еще не ходила. Какие жесткие методы? Это мамина история, поэтому я, наверное, тут не имею права в подробностях рассказывать.

Когда последний раз общалась с папой? Виделась — очень давно, несколько лет назад. Больше четырех, наверное. По переписке — недели три назад.

— Много таких моментов было, но, наверное, в нашем виде спорта это считается «нормой». Лично я никогда резко не воспринимала какие-то такие фразы и обсуждения в свой адрес, потому что примерно понимала, что к чему. Не то чтобы это как-то меня сильно травмировало, просто буду говорить факты.

Я худенькая, стройная, в 14 лет была вообще скелетом. Сказать, например, спортсменке в 14 лет: «Подложите ей поролон, у нее сисек нет. Чем мы компоненты, вторую оценку будем зарабатывать, артистизм?» Ну да, в свой адрес слышала: «Поролон подложи себе, ты девочка или кто? Чего у тебя сисек нет?» Вот что-то такое похожее постоянно было.

Домогательства? В моем случае не было. Видела ли что-то подобное? Глазами своими нет, не видела, честно. Слышать — слышала.

Мне кажется, в фигурном катании все-таки держится дистанция, какая-то субординация. Потому что ни своими глазами не видела, ни ко мне не было никаких таких действий. Только словесное такое, условно во благо дела: подложи поролон — будут компоненты выше.

— Все медали высокого ранга (золото чемпионатов мира и Европы), которые у меня имеются, я заработала на рубеже моих 15-16-17 лет. Я тут вообще должна молчать в тряпочку, потому что сама в этом возрасте все повыигрывала. Было ли мне тогда легче? Да. Правильно ли делают? Не знаю, наверное. Считают нужным — пускай делают. Моя история уже прошла.

Связано ли с Загитовой? Этот ценз хотели еще повысить до этого, после Олимпиады-2014. Справедливо ли разделить детей и взрослых? Я бы, наверное, такое допустила и посмотрела бы, что из этого выйдет. Потому что фигурное катание — все-таки очень молодой вид спорта, и мы все привыкли, что под надписью «женщины» выступают девочки до 20 лет. И в нашей реальности это нормально. Но если спорт хочет развиваться, хочет каких-то изменений и если федерации считают нужным поменять возрастной ценз… Мы тут вообще ничего не решаем, на самом деле. Нам говорят правила, правила из сезона в сезон меняются. Нас никто не спрашивает. Поэтому мы играем по определенным правилам, мы их принимаем и делаем все от нас зависящее — все, что мы можем. Как зритель со стороны, я бы посмотрела, что из этого выйдет. Просто ради интереса.

— Вся эта история и приняла такой серьезный оборот, потому что ответа на этот вопрос нет. Никогда мы его не узнаем. Наблюдать было, конечно, жутко тяжело, особенно зная, как работает вся команда Этери Георгиевны Тутберидзе. Было очень много обвинений — и в сторону врачей, и особенно в сторону тренеров. В сторону Камилы я вообще молчу, там просто запредельное что-то творилось.

Версия с лекарством дедушки? Я наблюдала за всей этой ситуацией точно так же, со стороны. Подробностей больше или меньше я не знаю. Как человек, который много-много лет тренировался в команде Этери Георгиевны Тутберидзе, могу сказать так: нас с детства учат, если ты приезжаешь на соревнования — лучше есть свою еду, если есть такая возможность. По столовкам — не ходить.

Спортивный шпионаж? Не знаю. Рассказываю, как я приезжала на чемпионат мира. Коньки всегда с собой. Не дай бог отвернешься от коньков — не знаешь, что там будет. Было ли такое, что мне там подрезали, тупили коньки? Нет, такого не было. Коньки и костюмы все время с собой. Потому что у других спортсменов были вариации на тему того, что им порезали костюм прямо перед выходом на сцену. Была история, что у девчонки выступательный костюм ножницами прямо вот здесь (показывает на грудь) вырезали и трусы срезали — в таком виде не пойдешь. Пришлось кататься в тренировочном. Такое было — не со мной, с другими.

Поэтому от греха подальше костюм и коньки всегда с собой. Чехлы, носки, силикон, который подкладываешь, — все всегда с собой. Берешь воду, проверяешь ее: нажимаешь, чтобы там никаких дырочек не было. Проверяешь, что она запечатана, открываешь, пьешь. И если ты ставишь бутылку и от нее отворачиваешься, поворачиваешься — берешь и выкидываешь. Она все время должна быть у тебя в руках.

Сама Этери Георгиевна нас этому всему учила. Если кто-то предлагает какую-то таблетку, крутишь пальцем у виска и убегаешь как можно дальше, забирая все свои манатки, потому что не дай бог. Лично я в этом плане была очень зашуганная. То есть я прям супер следила, и в команде Этери Георгиевны все такие. Собственно, поэтому еще больше вопросов, как так получилось. Я не знаю.

— То есть ты предполагаешь, что кто-то мог что-то подмешать? Или все-таки она просто взяла на себя ответственность и сама по глупости решила улучшить там какой-то результат?

— Ничего не предполагаю, я просто-напросто действительно не знаю.

Лишение золотых медалей? Произошла настоящая публичная порка всей нашей сборной.

— А ты в этот момент была как-то недалеко от Камилы? Видела, что с ней происходит?

— Я, конечно, была чуть ближе, наверное, чем наблюдатели со стороны, чем почитатели фигурного катания, поскольку все-таки в одной сфере крутимся. Но на момент таких активных разбирательств я сделала чуть-чуть шажочек [назад], потому что человека надо вовремя оставить в покое. Была уверена, что с Камилой все будет в порядке в физическом плане, если мы об этом говорим, потому что у нее прекраснейшая мама, которая ее опекает. Алсу (Валиева, мама Камилы. — Прим.) все время с ней рядом, максимально рационально адекватная женщина. За это я была абсолютно спокойна.

Понятное дело, что для Камилы, как для растущей личности, сто процентов эта история оставит отпечаток. Думаю, что она сама решит — прорабатывать, не прорабатывать. Все свои способы ищут. Даже моя история на мне отпечаталась, хотя, казалось бы, там вообще ничего не произошло в 2018-м лично для меня в сравнении с тем, что происходило с Камилой. То, как эта история отразится на ее дальнейшем восприятии жизни вообще, в принципе, потому что на спорте это все не ограничивается… Я думаю, в перспективе нескольких лет мы увидим.

Вернется ли она в спорт? Слушайте, она прекрасно прыгает сейчас. Камила вернулась на лед, выступает в ледовых шоу и прекрасно это делает. Выходит, прыгает, восстановила почти все тройные, насколько я знаю по видео в соцсетях. Максимально рада смотреть на нее, потому что она безумно красивая. Она такая красивая, довольная, счастливая на льду, она прыгает свои тройные прыжки. Поэтому думаю, если Камила захочет, она вернется.

То есть чисто по физическим данным, если на нее сейчас смотреть… Понятное дело, что это, наверное, будут не пятиметровые четверные прыжки, но, думаю, тройных будет тоже достаточно ради ее такого вот камбэка.

— Сколько ты получаешь за одно выступление? 50 тысяч рублей?

— Больше.

— 100 тысяч рублей?

— Больше.

— 200 тысяч рублей?

— Плюс-минус.

— За одно выступление? Это прям круто.

— За один день. Большой гонорар? Это средняя стоимость спортсменам моего звания. Есть спортсмены, которые больше получают. Это хорошие деньги, это хороший заработок. Все, что я делаю, — это моя работа. Я выхожу, делаю ее хорошо. У меня есть моя «рыночная стоимость», да.

— Это твой основной источник дохода?

— 50 на 50. Половина моего заработка — это многочисленные ледовые шоу, вторая половина моего заработка — рекламные контракты. Приглашения на всякие форумы, где я выступаю как спикер. Реклама в основном.

— От спортивного я отхожу, больше, наверное, по классике. Отдельная любовь — пиджак Dior, винтаж.

— Самая дорогая вещь какая?

— Она не здесь, она спрятана подальше, не покажу. Пускай будет вот этот браслет Bulgari. Я не очень люблю называть цены, потому что это не совсем в моем образе.

— Но ты любишь тяжелый люкс.

— Я люблю красивые, дорогие вещи. Не люблю ими понтоваться, люблю их носить. Люблю знать, что они у меня есть. Поэтому без расценок

— Это все по-другому абсолютно [в отличие от соревнований]. Все, что я сейчас делаю на льду, просто обожаю. Сказать, что мне не нравится что-то… Прежде всего, если бы мне не нравилось, я бы не делала. Я дама упрямая — упрусь рогами, но не буду делать то, что мне не нравится.

Спектакль «Кармен» — моя отдельная любовь. Просто обожаю этот образ, обожаю себя в этом образе. Выхожу, кайфую с себя — нарциссическое в этом есть, да. Все, что делаю в этом спектакле, — это прям мое.

— Когда выходишь на лед в образе Кармен, тебя не триггерит чемпионат мира — 2019, где с программой «Кармен» победила как раз Загитова?

— Нет, вообще совсем нет. Нет ли ассоциации? Вот вы сейчас сказали, я вообще пыталась вспомнить, что там было в 2019-м.

Знаете, я потом тоже скатала «Кармен» как шоу-программу трехминутную. С веером, в платье, с декольте с рюшами — вот это все. И потом вписалась в спектакль. Когда несколько раз откатала спектакль, я не смогла катать номер, который с веером, потому что это оказалось настолько все по-другому. Это абсолютно разные роли.

— Мне это надо было, чтобы доказать себе, что я секси. Было некомфортно во время съемки. Оказалось, что лично для себя я сделала все правильно. Посмотрела на фотографии: я зажата, мне это не понравилось. И думаю, наверное, надо что-то с этим делать, как-то себя развивать. Зато поняла, что не хочу уходить в пошлость. Я попробовала, мне достаточно.

Я почувствовала, что просто не мое направление. Не считаю, что у меня была супероткровенная какая-то съемка. Мое требование — чтобы это все было в спортивной стилистике, поэтому тренажерный зал и бассейн. И условия самой съемки не совсем давали мне полностью расслабиться, это было 5 утра, чтобы в бассейне никого не было, вода ледяная, хотелось спать.

— Канада абсолютно не похожа на Россию. Мы даже шутили, что Торонто — это город, в который старики приезжают умирать. Там спокойно и нечего делать. Я туда приехала тренироваться, но какой-то московской движухи не хватало. Было очень непривычно. Поначалу мы приехали туда с мамой. Мама у меня на английском не разговаривает. Да и я приехала таким «переносчиком» английского языка, а не носителем. И первые две недели было трудно, потому что мозг адаптировался, я просто переставала в середине дня понимать, что мне говорят. Просто выключалась, не слышала замечания, задания, что делать. Потихонечку начала привыкать, и где-то вот два с половиной года прожила там.

— Скучаешь по Канаде? Что там было классное, чего, может быть, тебе не хватает?

— Не скучаю. Ничего такого нет. Это было, классно, что было. Крутой опыт. Зато у меня теперь английский язык прекрасный. А жалею ли я? Нет, абсолютно.

— А что не понравилось? Что вот не так, как здесь?

— Мне очень не нравились там квартиры. Это просто кошмар. Планировка ужасная. И все выглядит, как будто оно не настоящее, а живешь в декорациях. Мне кажется, это больше про мое восприятие было. Понимала, что я тут долго не проживу. Я обычно люблю, если покупаю вещь себе домой, чтобы это было с душой, и я чувствовала, что нахожусь дома. Там такого не было. И в моральном плане было очень сложно. Максимально пыталась как-то себя приблизить к своему стандартному обычному состоянию — едой, готовкой, покупками какими-то. Там были продуктовые магазины с творожками, с сырками, пельменями. Все равно все не то. И было тяжело. Но я туда приехала не удовольствие получать, я туда приехала тренироваться.

— Я вернулась в 2020 году, когда начался коронавирус. И история моего возвращения выглядит немножко иначе, чем все думают. Канада — первая страна, которая начала закрываться на локдаун. Через месяц у меня ледовое шоу в Японии — Sailor Moon, где я должна была катать главную роль. Мы связываемся с организаторами этого ледового шоу и говорим: «Ребят, льда тут нет, каток закрыт, его расплавили, локдаун, все, ничего не работает, что мы будем делать?» И они такие: «Мы слышим все новости и знаем, что Канада, возможно, закроет небо, давайте вы прилетите в Японию пораньше, подготовитесь к шоу». Быстро собираем чемоданы, вылетаем в Японию, Канада закрывает небо. Просидела там карантин 10 дней, вышла, вышла на лед, все хорошо. Шоу отменяется, потому что Япония тоже начала закрываться на локдаун, я просто там застряла, просидела три месяца.

Когда я уже поняла, что у меня заканчивается виза, пришла в посольство, попросила найти какой-нибудь самолет либо в Торонто, либо в Москву. Уже неважно куда, просто вывезите меня отсюда. И оказалось, что плюс-минус через неделю был самолет, который вывозил россиян обратно на родину. Так я и оказалась в Москве.

Если бы не коронавирус, я бы так и тренировалась в Торонто. Я вернулась, и Федерация фигурного катания: «Ты же в спорте все еще, ты же катаешься, хорош уже играть в игры, давай мы тебя обратно пихнем». Я думаю: ну мне же нужно тренироваться, мне же нужно работать. Думаю: ну ладно, давайте. То есть все намного проще и не так прозаично, как большинство думают.

— Но это не отменяет картины: возвращение блудного сына, твое возвращение к Тутберидзе. Как это происходило?

— Это была личная встреча после контрольных прокатов. У меня тогда уже сильно болела спина. Понимала, что я такие серьезные нагрузки особо не вывезу. Состоялся личный разговор с Этери Георгиевной. Мы часочек посидели, обсудили, что, как у меня в Канаде происходило, что у них тут было за все это время. И она говорит: «Давай попробуем, приходи на хореографию, на разминку». Я понимала, что, если я приду обратно к Этери Георгиевне, там нагрузки были намного серьезнее, чем мне давали в Канаде. Возможно, слетит моя спина. Я взяла на себя все риски.

— А ты извинилась перед Этери Георгиевной?

— Так сесть и извиниться? Нет. И Этери Георгиевна тоже. Мы такие сильные, гордые женщины, которые все прекрасно понимают, но гнут свою линию. Поэтому Этери Георгиевна Тутберидзе — великий тренер. Поэтому Евгения Медведева сейчас…

— Но она ведь могла тебя без извинений не взять.

— Взяла же.

— Любит, значит?

— Значит, любит. У нас сейчас прекрасные отношения, на самом деле.

— Многие ругают ее методы, говорят, что это очень жестко, что так нельзя, есть эти видео. Можно ли стать олимпийским чемпионом без вот этой жесткости?

— Всегда есть возможность стать олимпийским чемпионом, но мне кажется, что в нашей стране вероятность того, что ты им станешь, намного выше. Потому что всегда будет пинок. И это просто разница школ. Мне кажется, что на Западе просто проще к этому относятся. Если спортсмен не хочет на данный момент, то его никто заставлять не будет. Еще один такой момент, сложный, который повлиял на мой результат в Канаде, когда я тренировалась, потому что там никто не заставлял.

— С недавних пор больше не вместе. Так случается в жизни, когда люди понимают, что больше не по пути. Никаких громких скандалов, ничего, просто два адекватных взрослых человека поговорили и поняли, что надо что-то делать. Решили разойтись. Встречались почти два года. В наших отношениях было очень много любви, очень много взаимопонимания.

Не ревновала к партнерше. Мне было абсолютно нормально. Я изначально понимала, что парень — спортсмен, парник. Все, это дальше не обсуждается, потому что есть спортивная карьера. И единственное, что я могу делать, — только поддерживать.

— Твой уже бывший бойфренд Дмитрий Чигирев решил сменить спортивное гражданство. И теперь он будет выступать за Узбекистан. Как ты к этому относишься?

— Я к этому не отношусь.

— Для тебя бы это было приемлемо, вот в каких-то условиях? То есть ты можешь представить себя на его месте?

— Нет, я не могу представить, потому что я никогда не была в спорте в таких условиях, как сейчас. Я не знаю, честно. Я только наблюдатель со стороны, и все, это решение его тренерской команды тоже.

Миллион раз я слышала, что спортсмен, который выступает на Олимпийских играх или на чемпионатах мира под нейтральным флагом, — предатель. Причем я это слышала, когда люди мне это в лицо говорили.

Все забыли, что мы под нейтральным флагом выступали в 2018 году. В Пекине девочки: Камила, Аня Щербакова, Саша Трусова — все выступали под нейтральным флагом. Кто-то говорил, что они предательницы? Нет. Наши. Мне кажется, сейчас тоже такое же отношение, хоть флаг и меняется, люди же знают, откуда спорт идет. Например, та же Настя Губанова — фигуристка, которая выиграла чемпионат Европы, сменила гражданство, выступает за Грузию.

— Может спортсмен, который посвятил свою жизнь спорту, поменять спортивное гражданство ради своих побед или не может?

— Скажу так, что у нас индивидуальный вид спорта. Каждый решает для себя. Это сугубо личное мнение. Не знаю, как поступила бы я, но я выступала под нейтральным флагом.

— Представляешь, что ты от Армении, например, бы выступала?

— Сомневаюсь. Мне поступали предложения, я отказывалась от этого.

— Меня отчислили, потому что я туда не ходила. Я была на долгосрочных гастролях в Сочи, мы тогда катали спектакль «Анна Каренина». Я почувствовала, что мой мозг требует какого-то развития, каких-то новых навыков, начала читать. Параллельно приходит предложение поступить в МГУ. Возвращаюсь с гастролей, приезжаю в МГУ. Говорю: «Вы же понимаете, что я ежедневно приходить не смогу. Возможны ли какие-то альтернативные варианты обучения?» Они поняли мою ситуацию. Насколько я знаю, что этот факультет «Высшая школа культурной политики и управления в гуманитарной сфере» довольно-таки свежий. Взнос внесла. Прошла тест на уровень английского, попала в самую сильную группу. Началась осень, материалов нет. Я пишу — сказали, что пришлют. Я прошу хотя бы список литературы — его не оказалось. Попросила номера телефонов преподавателей, чтобы я лично с ними общалась, — игнор.

Потом меня что-то там спросили в интервью, как идет моя учеба в МГУ. Я сказала: «Ха-ха, с божьей помощью». Выделили в желтушный заголовок, на меня наехал пресс-центр. Значит, не судьба.

— Что это было с Милохиным? Зачем?

— Приколюха!

— У тебя было с ним что-то?

— Нет!

— А вот этот поцелуй? Все ради пиара?

— Нет, это не ради пиара. Ради внимания — я такая одинокая, свободная, у меня там парня на горизонте даже не было.

— Вы тогда первый раз с ним поцеловались на сцене?

— Да.

— Ни до, ни после ничего не было?

— Нет.

— А общаешься сейчас с ним?

— Нет, контакт утерян. Летала к нему ради работы, интервью.

— Тебе не жалко его было?

— Он хороший, не злой, абсолютно искренен в своих намерениях, в своих эмоциях, в своих словах. Не мой человек просто. И мне кажется, что написать просто, поддержать, чем я сделаю лучше ему или себе… Все равно осталось, что он уехал с проекта. Из-за него пришлось пахать, кинул меня.

— А он что-то тебе объяснял потом?

— Нет, устал парень. Было просто непонятно отношение ко мне, поэтому я не стала ничего писать, играть в спасительницу я тоже не буду. Он взрослый человек уже. Как бы он ни пытался казаться ребенком, по возрасту уже взрослый парень. Сам волен решать, что ему делать, поэтому, если он действительно захочет что-то сделать, он сделает.

— У меня нет синдрома недокатанного спортсмена. Я про себя сейчас говорю только. Когда я скучаю по тем временам, я прихожу, сажусь на диван, включаю большой телевизор и просто наслаждаюсь тем, что я тогда видела вживую. Единственное выступление в истории фигурного катания, которое довело меня до слез навзрыд, — это выступление Алены Савченко с Олимпиады-2018.

Конкретно в моем случае я заканчивала карьеру уже не тогда, когда я не могла идти в сторону своей цели. Когда я не то чтобы ползти, я лежать в сторону своей цели уже не могла. Единственный вариант был уже оставить себя в покое и не мучить, не тянуть кота за хвост. Я один раз захотела закончить с фигурным катанием, и я это сделала. И это было супервовремя, как оказалось. Для меня и вообще для всех моих родных и близких. Так что я сделала тогда себе большой подарок, что разрешила себе закончить со спортом.

— Евгений Плющенко или Патрик Чан?

— Патрик Чан.

— Не патриотично как-то, почему не Плющенко?

— Я не по флагу сужу, а по тому, как помню их в роли фигуристов.

— Можешь объяснить людям, далеким от фигурного катания, чем Патрик Чан круче Плющенко?

— Чемпионат мира 2011 года, когда его перенесли из Японии в Москву из-за того, что в Японии было крупное землетрясение. Приезжает Патрик Чан, который тогда выигрывал просто все, потому что он выходил и катался чисто. Он всегда отличался тем, что он катался как настоящий танцор, который сидел в ногах. Делает один толчок — проезжает полкатка.

Евгений Плющенко — это спортсмен, который был мотиватором для поколения раньше, чем я. Патрик Чан — эпоха моего взросления. Именно поэтому Патрик Чан, потому что я просто на нем выросла.

— Марк Кондратюк или Юдзуру Ханю?

— Раньше бы сказала Ханю, сейчас — Марк Кондратюк, потому что я с ним и так катаюсь в паре в «Кармен».

— Аксель Паульсен или Ульрих Сальхов?

— Сальхов. Это мой любимый прыжок, спасибо ему огромное за то, что его изобрел. Действительно, сальхов — это единственный тройной прыжок, который я до сих пор в состоянии хорошо прыгать.

— Сергей Гриньков или Алексей Ягудин?

— С Алексеем Ягудиным я и так в «Кармен» тоже буду кататься в паре. Не раз это делала, еще мне предстоит поработать с микрофоном с ним в паре. Поэтому, если была бы возможность, я бы выбрала бы Сергея Гринькова, конечно.

— Четвертьфинал. Сальхов и Чан?

— Патрик Чан.

— Гриньков и Кондратюк?

— Гриньков.

— Финал — Гриньков или Чан?

— Гриньков. Почему? Величайший спортсмен, величайшая трагедия. Я хоть своими глазами не наблюдала их путь вместе с Катей Гордеевой, но долго искала всякую информацию про них — где, как.

Была такая пара — Гордеева/Гринков. Невероятной красоты, любили друг друга безумно. В итоге все выиграли, поженились, у них родилась прекрасная дочка. В какой-то из дней, насколько я знаю (не из первых уст), Сергей начал жаловаться на то, что у него болит спина в районе лопатки. Оказалось, что это не спина, а сердце. И в какой-то из дней его просто не стало прямо на льду из-за остановки сердца. Внезапно очень.

Они были невероятно яркой парой, которая была путеводной звездой, мне кажется, для огромного количества фигуристов. И это действительно вселенская трагедия, что его не стало. Все видеоматериалы, которые я смотрела, как они выступали… Во-первых, Сергей был невероятной красоты человек. Брэд Питт фигурного катания? Да. Мне кажется, что он именно как партнер по фигурному катанию очень надежный, а это важно. Поэтому Сергей Гриньков.

Русская фигуристка раздевалась на льду, а уникум из Казахстана стал огромной пандой. Гала-вечер на Гран-при Франции

«Комментарии Тарасовой — непрофессионализм». Дерзкая Загитова — о Медведевой, Тутберидзе, Рудковской и Губерниеве