Выходные в Петербурге выдались богатыми на фигурное катание. Пока в Академии Петр Гуменник пробивал космические 300 баллов, Матвей Ветлугин примерял образ Аллы Пугачевой, а Александра Трусова раскрывала роман с Макаром Игнатовым, на другом конце города Илья Авербух представил свой новый спектакль, посвященный восьмидесятилетию полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады. Здесь было не так скандально, но уж точно не менее впечатляюще.
По словам хореографа, хотя спектакль и обрел форму дивертисмента, команда старалась создать единую законченную историю, а не набор номеров, где звезды катаются под красивую музыку. Авербух всегда держит в голове сверхзадачу: в этот раз связующим элементом должен был стать фотокорреспондент Алексей Ягудин, который хочет запечатлеть не только в памяти, но и на пленке, сцены военного времени. В итоге же номера были больше связаны драматургически, потому что Алексей появился на льду с фотоаппаратом только в самом начале, а на двух других выходах был уже не фотографом, а просто Ягудиным, который в 2002 году выиграл Олимпиаду. Эта победа его никак не отпускает: во всех своих номерах Алексей исполняет дорожку из «Зимы». Зрители каждый раз новые, но болельщикам фигурного катания уже претит эта история. «Ничто не вечно под луной», — писал Шекспир. «Кроме моей дорожки», — добавлял Ягудин.
История действительно выглядит целостной и законченной. Спектакль поставлен на стихи главной городской поэтессы, блокадной музы Ольги Берггольц. В радиорубке ее сыграла Елизавета Арзамасова, на льду образ воплотила Оксана Домнина. Авербух постарался связать все номера в один большой сюжет. Начинает рассказ семья Тихоновых-Петровых под песню «Лесной олень». Номер фигуристов должен символизировать счастливое и беззаботное довоенное время. Главной сделали Полину Тихонову, которая катала сольную партию больше половины номера, а в конце к ней присоединились родители. Алексей Тихонов поднял девушек на руки и закружил их в фирменной семейной поддержке, которая всегда на «ура» принимается любой публикой. После этого номера у Алексея и Марии еще один — проводы мужчины на войну. Трогательный, пронзительный прокат с высоченными поддержками — как умеют только они.
За военную часть отвечали парни — Марк Кондратюк, Артем Федорченко, Александр Самарин. Марк и Саша катали классические номера в военной форме под песни «Свет вечного огня» и «На безымянной высоте» соответственно. Артем же представил пробирающий до дрожи номер под песню «Ах, мой сынок» в исполнении Евгении Рябцевой. Кстати, Авербух объявил, что идея постановки принадлежит именно ей. «Нет ничего сильнее материнской любви» — вот основной посыл проката Артема: на бескрайних полях войны он сражается за мамин голос, за любящее сердце, за право вернуться домой.
Тематически необычный номер исполнил Евгений Семененко: он катался не про военных, а про пожарных. «В блокадном Ленинграде с бойцами наравне 2000 пожарных сражались на войне», — звучит над ареной голос оперного певца Григория Чернецова. Это интересная находка: артисты максимально разносторонне развивают тему человека в годы боевых действий. Есть номера про военных, про детей, про фронтовую любовь, про жителей блокадного города, про тяжелую женскую ношу. Каждый номер задевает разные струны души, и в конце действие забирает зрителя настолько, что препарировать его на отдельные номера становится очень сложно.
Несколько номеров не связаны с основным полотном сюжетно, но дополняют их атмосферно. К таким относятся романтически-лирические выступления Екатерины Мироновой/Евгения Устенко, Софьи Самодуровой, Дмитрия Алиева. К таким, по большому счету. относится и один из номеров Камилы Валиевой.
Первый выход Камилы на лед сопровождался песней «Улетай на крыльях ветра». Эту музыку постановщики смогли обыграть: прокат предваряет рассказ о блокадной ласточке — символе ожидания письма с фронта. Именно такое треугольное письмо и падает на Камилу в конце выступления.
Второй же номер Камила катает под песню «С любимыми не расставайтесь», и вот он в сюжет никак не вплетен. Тематическая связь понятна — в условиях войны становится очевидно, что тех, кто тебе дорог, нельзя отпускать ни на секунду. Каждое мгновение может стать последним. Камила показывает, что надо наслаждаться каждой возможностью, каждым взглядом и прикосновением родного человека.
Сама Камила сегодня явно наслаждалась народной любовью, статусом великой чемпионки. Только ей было позволено сделать поклоны в конце прокатов, и она кланялась долго, на разные трибуны, с большим наслаждением. Возникало печальное и тревожное ощущение, будто она прощается со своими титулами накануне оглашения решения CAS. Ее представляли как олимпийскую чемпионку, писали «олимпийская чемпионка» в титрах на арене. Интересно, что Марка Кондратюка представили олимпийским чемпионом в команде и добавили про золото России и Европы, а в представлении Камилы про команду не было ни слова. На этом ускользающем от фигуристки золоте был сделан такой явный акцент, что в какой-то момент стало не по себе. Но надо отметить, как Валиева погружалась в оба своих образа, чисто и без всяких нареканий выполняла элементы, в том числе тройные прыжки. Видеть вживую, как она за два шага забирает себе весь лед и полностью поглощает его, как приковывает взгляд и не отпускает, пока не скроется в кулисах, как превращает в искусство буквально каждое движение — большое счастье. У нее нет проходящих шагов или бессмысленных взмахов руками — сегодня все было дотянуто, выверенно, но с присущей только Камиле выразительностью и наполненностью.
Много было новой и спорной музыки, но и про классику не забыли: под «Непокоренный» исполнялся общий мужской номер, под «Слушай, Ленинград» Алексей Ягудин в очередной раз показал дорожку, песни «Катюша» и «Ленинградцы» были выбраны для массовых сцен. Главной песней, конечно, стала «Ладога». В Петербурге это святая музыка — ее всегда слушают стоя. Илья Авербух в прошлом году ставил программу под Ленинградскую симфонию Шостаковича, но даже ее зал слушал наравне с другими. Именно Ладога спасла жизнь миллионам людей, став коридором для эвакуации и поставки продуктов в осажденный город, и Ладоге Петербург будет благодарен всегда.
Илья Авербух с большой командой музыкантов, артистов и фигуристов сделал правильное во всех смыслах представление. Здесь нет взрывов, крови, ужаса. Здесь нет игры в войну и бравых солдат. Здесь нет жалостливости и слезливости. Все очень выдержанно, при этом очень сильно. Этот спектакль эмоционально отличается от подобного в честь Девятого мая. «Девятое мая — это, со слезами на глазах, но праздник. Сегодня это тоже праздник — освобождение, но впереди еще была победа. Для меня боли и грусти в этот день больше», — говорит Авербух. Действительно, впереди была не только еще победа — впереди было еще больше года войны.
