Русская фигуристка сравнила себя с раковым больным: почему? Год назад она должна была стать итальянкой
21-летняя фигуристка Мария Талалайкина продолжает выступать на соревнованиях. Сложная история с попыткой выступать за Италию, возвращение в Петербург, взросление — все это не останавливает Машу перед выходом на лед.
«Из-за политической ситуации правительство Италии не выдало мне вид на жительство. Без этого документа я не могла представлять страну на международных соревнованиях. И находиться в Италии тоже не смогла бы», — объясняла Маша в интервью «РИА Новости» год назад.
Теперь фигуристка вновь выступает на российских соревнованиях. На мемориале Панина-Коломенкина в Санкт-Петербурге Талалайкина пока занимает 4-е место после короткой программы. Несмотря на ошибку на каскаде тройной лутц + тройной тулуп, Маша вышла к журналистам в отличном настроении. И с улыбкой рассказала о мотивации…
— Довольна ли своими баллами, выступлением?
— Лично я катаюсь не особо для баллов, а просто хочу получать удовольствие. Это грубо прозвучит, но я представляю себя раковым больным, которому сказали: «Тебе осталось жить год-два, получи удовольствие от этого!» И я получаю удовольствие от спорта, каждый старт воспринимаю как последний. Не знаю, что дальше будет. Так что стараюсь получать удовольствие от каждого старта, а судьи честно ставят баллы. Если я упала, они мне поставят минус, если я не докрутила в складочке один оборот — третий уровень. Все честно.
— Где брать мотивацию, чтобы продолжать выступать?
— Морально сложно — чувствую себя так, как будто я одна, не знаю, как объяснить. С мотивацией бывают проблемы, но я понимаю каждый раз, что нужно потерпеть еще чуть-чуть, еще чуть-чуть… А когда выходишь на старт и видишь результат — это круто. Но что дальше?
Я не прыгаю четверные. Пробовали в конце сезона вкручиваться в сальхов, но это смешно. Невозможно, правда невозможно. В 21 год учить что-то новое реально сложно, но почему бы не кататься, делать то, что ты хочешь, пока можешь? В 30 лет я не смогу кататься, а сейчас, в 21, пока что могу. Подумала, что пока стоит. Вот если скажут: «Вали отсюда, ты ничего не можешь…». Тогда пора уходить. Ха-ха!
— После завершения карьеры ты думаешь в этой сфере оставаться?
— Сначала думала, что не буду тренером, что мне это не надо, а потом я провела несколько подкаток и поняла, что мне, в принципе, нравится.
— Многие говорят, что им страшно работать с детьми, как устанавливается с ними контакт?
— Не то чтобы я не люблю детей, но мне не нравятся невоспитанные дети. Мне нравится, когда я ставлю цель ребенку, и даже если у него не получается, я вижу, что он не бросает. Вижу, что ребенку нравится, он хочет выполнить цель, и я ему помогаю. А бывают плаксивые дети, которые не хотят работать, если не получается. Я говорю: «Ну, что мне сделать, если ты не хочешь? Давай какой-то рациональный выход найдем, что-то другое поделаем». И мне отвечает: «Нет, я хочу прыгнуть двойной аксель». Ну, нужно для этого работать, чтобы его прыгнуть. И что ответить на это? «Я не хочу работать»? В этом сложность.
— Есть в планах Гран-при России?
— Да, мне сказали, что я еду в Уфу, уже совсем скоро. Буду кайфовать там.
— Расскажи о своих программах, как над ними работали?
— Программу изначально поставили другую. Был танец сиртаки, но мы поняли на местных прокатах, что это лажа полная. Моему росту не подходит эта музыка, я не успеваю. И я предложила эту музыку (танго «Por una cabeza»), она никому не понравилось. Но я все равно ее поставила. Мне помогала с произвольной одна девочка, но результат пока не показывала.
В произвольной у меня опера «Time to say goodbye». Так случайно получилось, она мне очень понравилась. Я каждый раз действительно катаю ее как будто в последний раз. И вот это чувство, когда полностью отдаешь себя на льду, а звучит «Time to say goodbye» («время прощаться»), мне нравится, ха-ха!
