Бывший врач сборной России Филипп Шветский (в олимпийском сезоне работал в «Хрустальном») в последнее время делает все возможное, чтобы очистить свое имя. Сначала Шветский подал иск к тольяттинскому изданию «Угол зрения», которое 10 февраля 2022 года выпустило статью под названием «Врач группы Тутберидзе окажется под подозрением за допинг-скандал с Валиевой», где Филиппа назвали «Доктор допинг». Шветский требовал опровержения и символической компенсации в 1 рубль — в итоге специалист добился желаемого: еще до суда издание выступило с опровержением, материал с сайта пропал.
«Иск был принят, отправлен на доработку нюансов — место проживания, водительские права и так далее. «Угол зрения», в свою очередь, решил не дожидаться разбирательства, издание признало, что даже не проверяло опубликованные факты. Поэтому в целом я удовлетворен, хотя исход ситуации решен без суда, который был мне принципиально важен.
Есть ощущение незавершенности, поскольку юридически это никак не оформлено, но, с другой стороны, это определенная победа. Со мной решили не бороться, признав мою правоту.
Несмотря на давление извне, в том числе и из зарубежных СМИ, я уже не первый год работаю с представителями разных видов спорта на уровне сборных. Мне доверяют, это для меня самое главное», — заявил тогда Шветский.
Пару месяцев спустя Филипп вновь обратился в суд, назначив ответчиком легендарного немецкого журналиста Хайо Зеппельта. Дело в том, что 11 февраля прошлого года Зеппельт, комментируя разгорающийся скандал с делом Камилы Валиевой, сказал о возможной причастности Шветского.
«Времени уже немало прошло, но все это в корне повлияло на мою жизнь. Был бы это просто хайп — нет вопросов, пережил бы, но все то повлияло на мою профессиональную деятельность. Сейчас спроси любого — практически все уверены, что препарат Камиле Валиевой дал я. Более того, будь я обывателем, при том информационном фоне, что сложился, я бы тоже на Шветского думал. И этот шлейф тянется за мной, я получил два взыскания с последующим увольнением и лишением поощрений, сегодня любое мое движение становится достоянием порицающей общественности, любое мое появление на льду раздувается в СМИ.
Мои движения в сложившейся ситуации крайне ограничены, причины тому — коллегиальность, врачебная тайна, в конце концов, мои личные взгляды. Выход в этой ситуации только один — суд.
— В лице Зеппельта вы выходите на конфронтацию с целым каналом.
— Да я давно жду, чтобы уж хоть кто-то против меня выступил, но пока про меня только говорят. Может, так, наконец, я истины добьюсь? Что касается моей вины во всем этом деле, то я действительно виноват. И не уверен, что когда-либо себе прощу это. Мы не уберегли Камилу. И это факт вины нас всех. Еще раз — я виноват перед ней. Но я обязан исключить себя из числа подозреваемых в этой истории. Все-таки есть закон, и он должен быть на стороне правды», — объяснил Филипп свое решение. Иск зарегистрирован московским Никулинским судом.
Отметим, что для Зеппельта вызов в российские суды — не новость: несколько лет назад с ним пытался судиться экс-глава ВФЛА Валентин Балахничев за фильм «Тайный допинг: как Россия одерживает победы», где, помимо всего прочего, утверждалось, что наши легкоатлеты систематически принимают запрещенные вещества под прикрытием самого Балахничева. Однако самарский суд иск чиновника отклонил. Зато свои иски выиграла ВФЛА, вот только разбирал дело Басманный суд — видимо, в WADA внимания этому никакого не уделили, так как поздравили Зеппельта с «блестящей журналисткой работой» и посчитали все факты, приведенные в фильме, достоверными. На российских заседаниях Хайо не присутствовал.
В общем, вывод отсюда ровно такой, что и в случае с бобслеистом Александром Зубковым: тебя могут оправдать на территории России и даже вернуть отнятые звания и регалии, но для остального мира это вообще ничего не значит, ты все равно виновен. И если Шветский действительно хочет отстоять свое имя в международном инфополе, то стоило бы судиться с Зеппельтом на его территории. А возможная победа в российском суде — это даже не утешительный приз.
Помимо суда против Зеппельта, в интервью ТАСС Шветский сказал еще много чего интересного про дело Камилы.
— У вас есть версия произошедшего?
— Четкой причины произошедшего на Олимпиаде с Камилой Валиевой никто не знает, мы все до сих пор пытаемся в этом разобраться. При мощной пятиуровневой защите перед Олимпиадой это произошло. Вопрос — как? Ведь Камилу окружали профессионалы, понимающие, как работать, что делать.
Если у спортсмена находят запрещенное вещество, он считается виновным, в этих ситуациях презумпция невиновности отсутствует. Роль окружающих спортсмена специалистов состоит в том, чтобы подсказать, как делать нельзя. С Камилой были тренеры, три врача — два на катке и я как врач сборной. Она всегда была в контакте, спрашивала, что можно, что нельзя. Плюс существуют два приложения — WADA и РУСАДА, где все эти вещи прописаны. Все, что она принимала внутрь — а это минимальное количество безопасных препаратов и БАДы, — было множество раз проверено.
Все препараты, которые она принимала в течение года, были в больших упаковках. Если бы хоть что-то там было, это обнаружилось куда раньше. Поэтому я на 99 процентов исключаю эту возможность, хотя, конечно, один процент остается всегда. Но эта версия несостоятельна.
<…>
— Откуда версия со стаканом дедушки?
— Нужен был срочный факт, как это вообще могло попасть в ее организм. Было понятно: попадание случайное. Мы общались с институтом фармакологии — для полного выведения данной дозировки нужно от 24 до 72 часов, не более того. Поэтому — да, это первое, что могло прийти нам в голову.
А теперь попытаемся соединить все вышесказанное: у Камилы была пятиуровневая защита, с ней были тренеры и врачи, она всегда спрашивала, что можно, что нельзя, принимали лишь безопасные препараты и БАДы, которые множество раз проверяли. Как появилась положительная допинг-проба — никто не знает, для допуска Валиевой к личному олимпийскому турниру был приведен аргумент в виде «срочного факта, который первым пришел в голову». Шветский считает себя виноватым в произошедшем, считает себя виноватым перед Камилой, но хочет себя исключить из числа подозреваемых.
Отсюда можно сделать следующий вывод: как минимум круг тех, кто должен понести наказание, сужается на одного человека (Шветского). А как максимум — в положительной пробе виновата сама Камила — все-таки ее окружение делало все возможное, чтобы в ее организм попадали исключительно разрешенные препараты. Но, возможно, Филипп просто не очень четко выразился.
Слушания по делу Камилы в CAS назначены на конец сентября. И странно слышать от Шветского историю про «срочный факт». То есть он фактически выдуман, взят с потолка? Как иначе можно трактовать слова специалиста?
