Наверняка практически каждый из нас хотя бы раз в жизни употреблял слово «туфта» и даже не задумывался, откуда вообще появился этот необычный термин.
Одна из версий гласит, что это слово пришло в русский язык из тюремного жаргона, где оно использовалось для обозначения чего-то ненужного, фиктивного или бессмысленного. Уголовники в тюрьмах применяли его для характеристики действий, которые не имели для них ценности или смысла — например, игра в карты на интерес, а не на деньги.
Нередко слово «туфта» употребляли и в случае, когда заключенные создавали видимость работы для увеличения питания или отправки дополнительных писем семьям. Отсюда и появилось жаргонное «гнать туфту» — то есть не работать, а только делать вид.
Cогласно другой версии, слово «туфта» произошло от слова «туф» — названия ткани, которое использовали для подкладки под сукно. Как правило, оно было плохого качества, поэтому со временем все некачественное стали называть «туфтой».
Однако более широкое распространение термин «туфта» получил с появлением в СССР Техники Учета Фиктивного Труда (ТУФТ) в первом исправительно-трудовом лагере на Соловках. Это слово было связано с практикой приписок, когда рабочие или руководители завышали показатели своей работы, чтобы выполнить план или получить премии. ТУФТ, таким образом, являлась негласным методом, позволяющим создавать иллюзию высокой производительности труда, в то время как реальные результаты были значительно ниже заявленных.
Соловецкий лагерь особого назначения
Борьба с приписками и системой ТУФТ была значимым аспектом экономической политики СССР. Приписки воспринимались как одна из форм преступления, так как они искажали реальное положение дел в производстве и экономике. Для борьбы с этим явлением применялись различные меры — например, ужесточение контроля за выполнением планов и усиление ответственности за подачу недостоверных данных.
«Отдельные слова жаргона уголовного элемента в лагерях начинают принимать права гражданства. Такие слова как «туфта», «блат», «филон» и т. п. становятся словами общеупотребительными, не изгоняемыми даже из официальной переписки докладов, и т.д, — отмечалось в приказе № 50 по строительству канала Москва-Волга и Управлению Дмитлага ОПГУ от 15 апреля 1933 года. — Засорение языка словами взятыми из жаргона уголовного элемента представляет громадную опасность, которую сожалению не понимают даже ответственные работники строительства и лагеря. <…>
<…> Лагерникам должно быть внушено, что одним допущением этих слов они занимаются укрывательством ряда вредительских актов, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Ответственные работники должны понять, что изгнание указанных слов из обихода является необходимым для того, чтобы сами явления ими определяемые не могли бы в лагере иметь место. В частности, неоправданную разницу, которая будет получаться между ежедневными оперативными данными по земляным работам и данными контрольных инструментальных обмеров, в дальнейшем надлежит квалифицировать как заведомо ложные сведения».
Любопытно, что известный русский писатель Александр Солженицын, который провел в лагерях более семи лет, использовал слово «туфта» в двойном написании — с буквами «ф» или «х» посередине. Первое написание он употреблял только, когда цитировал кого-то.
«Меня корят, — писал Солженицын в «Архипелаге ГУЛАГ», — что надо писать туфта, как правильно по-воровски, а туХта есть крестьянское переиначивание, как Хведор. Но это мне и мило: туХта сроднено с русским языком, а туфта совсем чужое, принесли воры, а обучили весь русский народ. Так пусть будет туХта».
В более широком смысле, слово «туфта» в русском языке стало олицетворять все, что является фиктивным, несущественным или нереальным. Оно может использоваться в разговорной речи для обозначения лжи, неправды или чего-то, что не стоит внимания и серьезного отношения.
