«Поехал бы на Олимпиаду поболеть за Гуменника». Фигурист — чемпион России Дикиджи сразится с другом

Редакция Sport24

Поделиться

Комментарии

Чемпион России Владислав Дикиджи стал гостем подкаста «Произвольная программа». В интервью Максиму Транькову петербуржец рассказал о дружбе с Петром Гуменником, международных стартах, четверном акселе и многом другом. Sport24 записал самое интересное.

— В детстве я был очень активным, родители хотели отдать меня в секцию. Выбирали между фигурным катанием и капоэйрой, но туда можно было только с 6 лет, поэтому отдали в фигурное катание. Я никогда не жалел, мне нравится этот вид спорта.

Первом тренером у меня была Петрова Наталья Геннадьевна, до 9 лет она меня готовила. Когда мы отобрались на первенство младшего возраста, Олег Станиславович меня приметил: они вдвоем выводили меня и на короткую, и на произвольную. Потом Наталье Геннадьевне пришлось уехать работать в Швецию, и Олег Станиславович забрал меня к себе. С 9 лет я тренируюсь у него. Он мне как второй папа.

Олег Станиславович держал меня в юниорах до последнего, до 18 лет. Легче проиграть взрослым, нежели ребятам — я думал, что я старше и опытнее, должен выигрывать. Но иногда проигрывал, и это меня напрягало. А когда вышел во взрослые, стало легче морально: если меня кто-то обойдет, это уже не так критично. Тем более, когда я только вышел, никто от меня ничего не ждал — все спокойно было.

— Тебе 21 год, ты многого добился, лидер нашей сборной, чемпион России. Сейчас ты находишься там, к чему стремился?

— Если в плане прыжков, то хотелось бы прыгать уже пять четверных. Вообще, в идеале прыгать в одной программе все четверные, в том числе четверной аксель. Также хотелось бы добавить в хореографии. Когда все это сложится — будет здорово. Это моя цель.

Когда смогу это воплотить, конкретного срока нет. Пока здоровье позволяет, я буду пытаться. На этот сезон у нас с Олегом Станиславовичем (Татауров, тренер Владислава. — Прим. Sport24) цель — прыгнуть пять четверных. Пока получилось откатать два раза — тяжело, так как еще идет процесс набора формы. Думаю, что в этот сезон — пять четверных, а на следующий уже будем экспериментировать.

Я хочу сделать все: и вращения, и прыжки. Я не стал бы специально делать вращения второго уровня или дорожку первого. Хочется, чтобы было все вместе. С прыжками все неплохо, хочется добавлять в хореографии и на вращениях скорость набирать — но это в процессе.

— Один из твоих товарищей — Петр Гуменник. Вас, можно сказать, столкнули лбами: один — чемпион России, второй — победитель финала Гран-при. Федерация выбрала Петра, чтобы попробовать отобраться на Олимпийские игры. Даже это не вызвало между вами напряжения?
— Нет. Мы очень хорошо общаемся, дружим, я очень за него рад. Печально, конечно, обидно — но чуть-чуть.

— Может, это стимул, чтобы сделать что-то невероятное в следующие четыре года?
— Да. Я бы добавил за эти четыре года то, чего мне не хватает. Работал бы над компонентами, хореографией и вращениями — доводил бы все до идеала. Нужно еще поработать.

— Какая была твоя первая эмоция после отказа?
— Вначале немного грустно было. А потом подумал, что буду дальше работать.

— А за прошлый сезон ставишь себе пятерку? Ты сделал все, что мог?
— Четыре с плюсом. На финале меня не хватило. Первые два этапа, чемпионат — все хорошо. На финале я расслабился или устал к концу сезона физически и морально. Будет мне уроком — идти по сезону ровно.

— Если бы тебе предложили билеты в Милан на трибуны в феврале — поехать, просто поболеть, посмотреть. Поехал бы?
— Сто процентов поехал бы. Интересно, конечно. Да и поддержать товарища.

— То есть у тебя бы не было грусти?
— Нет. С чистой совестью поехал бы поддерживать брата.

— Петя — это прям брат?
— Брат, брат. За брата поболеть надо.

— На международной арене сейчас два великих одиночника — Михаил Шайдоров и Илья Малинин. Они очень легко прыгают. Ты следишь за их техникой, переносишь что-то на себя?

— Я могу прыгнуть сам идеально. Просто нужно везде попасть: доехать, в нужный момент толкнуться, отвести плечи. Не всегда получается из-за волнения на стартах, на тренировках все спокойно и легко.

Мы не разбираем технику Шайдорова и Малинина. Я уже чувствую свои прыжки: знаю недочеты и перед прыжком прокручиваю в голове, что нужно сделать. На флипе на контрольных прокатах тоже думал, что нужно сделать, но не сделал — чтобы не упасть, цеплялся второй ногой за лед, поборолся за прыжок.

— Большая ли твоя мечта — выступать на международных турнирах?

— За всю карьеру я выступал один раз — на Мемориале Дениса Тена, еще по юниорам. Когда попал в юниорскую сборную, должен был поехать на два этапа: первый — заболел, ко второму не успел восстановиться после болезни. И он тоже пролетел. На этом международные соревнования и закончились. Но, конечно, хотелось бы.

— Следить за международными стартами не было возможности: тренировки, работа — устаю очень. Приезжаю домой и сразу ложусь спать. Я работаю с детьми, подкатываю их на льду, ОФП провожу. Мне нравится и работать, и тренироваться.

— Говорят, что спортсмены сейчас неплохо зарабатывают на соревнованиях. Сколько сейчас зарабатывает детский тренер?

— Это не о заработке, а о помощи ребятам. Все, с кем я занимаюсь, мне нравятся как люди. Мне хочется им помочь. Я занимаюсь с детьми 8–12 лет и с любителями — набираюсь опыта.

Олег Станиславович ругается, если это какие-нибудь поздние сеансы. Он попросил меня после шести-семи не работать. Но бывает, что льдов нет, сеансов нет. И как бы и поработать надо, приходится иногда вечером выйти. Но мне нравится. Например, я отдыхаю с субботы на воскресенье, а после тренировок еду работать. Главное, чтобы я сам выходил на тренировки и работал на них. Не чувствую, что мне это мешает, такого нет. На самом деле работа с ребятами и мне помогает, потому что то, что говорю им, — напоминаю себе об этом: как там ручку провести, как ножкой мах сделать. Как будто это полезно даже.

— А на личную жизнь времени хватает?

— Да. Тренировки, работа, и вечерком, может быть, сходить в ресторанчик. Или просто посидеть дома, пообщаться. Когда ролик записать? Между тренировками, так обычно бывает (улыбается). Сейчас чуть-чуть приостановился, потому что идей особо нет, ну и тут подустаю немножко. А когда есть идеи и силы, почему бы и не потанцевать.

— На чемпионате России — 2025 в Омске трибуны были все заполнены. У меня бывает, что такие трибуны немножно давят, можно чуть-чуть распереживаться. Но перед самими соревнованиями мне становится легче. Зал весь сидит, а мы чуть позже начинаем: я выхожу на арену просто постоять 2–3 минутки, привыкнуть, там посмотреть, там посмотреть. И потом отпускает немножко, становится легче. Поддержка там была невероятная, было здорово.

— Ты пытаешься выхватить какие-то лица, баннеры?

— В этот момент невероятная концентрация. Услышать можно что-то. Вот недавно на Мемориале Панина-Коломенкина я сделал степ-аут на флипе. И в моменте все зрители вдыхают: «Ах!» Это очень слышно и ловится сразу. А чтобы кого-то захватить взглядом — очень редко. На Олега Станиславовича мне нравится смотреть — иногда, бывает, гляну (улыбается).

Год назад был этап Гран-при в Петербурге. Меня вызвали, я сделал поклон, встал в стартовую позу, тишина. И мне крикнули: «Влад, давай, добьем тебе миллион подписчиков!» Это у меня отложилось в голове (улыбается). И даже как-то легче от этого стало: я собран, весь концентрированный, зажатый, немножко напряженно. А тут кричат, смешно стало с этого, подрасслабился. Прикольно было.

— Не боишься, что теперь тебе начнут кричать всякую такую ерунду на каждом старте?

— Побаиваюсь, конечно. Лучше не надо, не стоит.

— Он очень много отнимает физической силы. Меня спрашивали, буду ли я вставлять его в программу. Так-то я могу вставить его в программу, может быть, я его и прыгну. Но потом никакой программы не будет, следующих элементов не будет. Ну, может, парочку каких-то сделаю. Но мне он не дается так, как Илье [Малинину], мне приходится прям очень сильно на нем напрягаться. Думаю, он больше его напрыгивал.

— Прыжковый турнир для меня самый захватывающий. Просто прыгаешь, катать не надо, никто за хореографию ругать не будет (улыбается). Ну и Кубок Первого канала — очень классное мероприятие. Не могу выделить одно, мне все нравятся.

«Русский вызов»? В принципе, можно поучаствовать. Я бы сделал что-нибудь такое в хип-хоп-стилистике, это было бы классно.

— Мне приятно, что поддерживают. Я читаю и негативные комментарии, и положительные — очень хорошо поддерживают. После этого даже легче как-то вообще выступать, выходить тренироваться. Вот езжу, тренируюсь, вспоминаю какой-нибудь хороший пост или комментарий — аж приятно на душе становится.

— Ты выглядишь простым парнем из Санкт-Петербурга, но машина у тебя крутая. Ты свои гонорары все тратишь, получается, на понты, на тачки, на их обслуживание?
— Почему понты? Просто по характеристикам очень хорошая машина.

— Чек не горит?
— Чек не горит.

— То есть ты исключительно по характеристикам выбирал себе автомобиль?
— Характеристики, внешний вид, лошадиные силы, объем мотора (смеется).

— А водишь ты аккуратно?
— Да.

— Сколько штрафов платишь?
— За первый месяц на 6 тысяч прилетело мне, за второй месяц — на тысячу. Все, пока что больше нет.

— Все приходит с опытом.
— Да.

— Ты весь свой гонорар спустил на автомобиль?
— Нет, конечно. Оставил, на квартиру коплю. Мне кажется, бездумно все свои сбережения тратить на машину, которую тоже нужно обслуживать, кормить себя еще.

— Я буду тренировать и выступать в шоу. Образование, танцы, творчество — это мы потом посмотрим, сейчас пока что в планах так. Мне было бы интересно пройти еще этот путь как тренер. Фигурное катание — это моя жизнь, мне очень нравится прыгать. И очень хочется потом в будущем внести вклад именно в ребятенка, чтобы он тоже это запрыгал, чтобы я помог ему. Это было бы неплохо.

— Давай пофантазируем: кого бы ты хотел взять себе в напарники — вторым тренером или хореографом?
— Сейчас?

— Ну вот в будущем, из твоих друзей.
— О, Петра Гуменника!

— Вот техника — это ты, а Петр Гуменник…
— Тоже техника.

— … — математика, он будет уровни высчитывать.
— И математика, да (смеется).

— А по скольжению кто бы у тебя работал?
— Мишу оставлю.

— Он уже старый, наверное, был такой дряхлый скользист.
— Но опытный (смеется).

— Прыжки — Илья Малинин. Скольжение — Адам Сяо Хим Фа, Сема Уно, они классно скользят. Харизма, артистизм — мне очень нравилось смотреть прокаты Нейтана Чена. Вращения — свои (смеется). Шучу, ни в коем случае. Вращения — Джейсон Браун.

«Теперь я буду плевать на вас». Фанаты фигурки довели великую Роднину: что произошло

Диана Дэвис и Глеб Смолкин против признанного гения фигурки из их группы. Главное о последнем этапе Гран-при