2021 год — один из лучших в карьере Анастасии Павлюченковой: теннисистка впервые вышла в финал турнира «Большого шлема», в паре с Андреем Рублевым выиграла олимпийское золото, помогла сборной победить на Кубке Билли Джин Кинг (женский командный чемпионат мира) и завершила сезон в статусе 11-й ракетки мира. После межсезонья болельщики ждали прорыва в топ-10, но помешали проблемы со здоровьем: положительный тест на коронавирус и обострение травмы колена.
Вернувшись на корт, Павлюченкова взяла с Вероникой Кудерметовой «Мастерс» в Риме, однако была вынуждена завершить сезон досрочно. Восстановление, проблемы женского тенниса, занятия с психологом — об этом и многом другом Настя рассказала в нашем интервью.
— Как дела?
— Все хорошо, спасибо. (Улыбается.) Пока я нахожусь в активном отдыхе, через неделю начнется реабилитация.
— Когда случаются невынужденные паузы из-за проблем со здоровьем, удается позаниматься еще чем-нибудь интересным, помимо восстановления?
— Конечно, можно найти любое занятие, которое по душе, можно отправиться в любое место, где нравится. У меня так получилось, что после «Мастерса» в Риме были запланированы встречи, хотелось провести время с друзьями, с которыми давно не виделась. Так как я почти все время в разъездах, часто пропускаю дни рождения, свадьбы, другие знаменательные события. После Рима я много времени провела в Европе, начала играть в гольф. Не так много времени остается на все, что задумала.
— Сейчас есть какое-то занятие, которое давно мечтали попробовать?
— Я очень люблю танцевать, были моменты, когда брала уроки. Но у меня сейчас колено, оно меня прилично ограничивает. Например, мне нравится играть в падел-теннис — сейчас не могу. А гольф — более-менее статичный спорт, мне всегда было интересно наблюдать. Вот, начала потихоньку сама играть.
— Колено давно беспокоит?
— Все началось с пандемии. Тогда как раз отменили турнир в Индиан-Уэллсе, мы разъехались кто куда. Я была в Москве и поняла, что колено начало болеть где-то тут, где-то там. Но я не придала этому значения, так как всю жизнь меня беспокоило плечо, а не колено. Из-за пандемии я не могла видеть ни физиотерапевта, никого — на первой стадии все боялись. Ощущения постепенно становились хуже, но на протяжении последних полутора лет я с переменным успехом продолжала играть.
По прилете на Australian Open-2022 я подхватила коронавирус, мне кажется, это обострило все мои болячки. Когда начала играть, колено стало значительно хуже, хотя на предсезонке я более-менее могла тренироваться. Потом я прилетела на турнир в Санкт-Петербург, где мне уже обезболивающие не помогали: я пропила три дня — никакого эффекта. Я поняла, что надо предпринимать серьезные меры, сделала МРТ и взяла паузу.
— Эту предсезонку вы провели в Дубае, хотя раньше выбирали Европу. Почему решили поменять место?
— В конце пандемии (конец 2020-го) с нашим паспортом было проще попасть в Дубай, чем в Европу. У меня там много друзей, я полетела на отдых, а потом мне захотелось остаться там на предсезонку, что вполне логично: во-первых, в конце года в Дубае климат намного комфортнее, чем на юге Франции, где я до этого тренировалась; во-вторых, это на полпути в Австралию, прямой рейс.
— Теперь предсезонка будет только в Дубае?
— Не знаю, 50 на 50. Мне нравится в конце года в Дубае, когда в Европе и России холодно, комфортные условия, у меня уже есть связи. Все время жить — не уверена, пока 50 на 50 работает хорошо.
— Год назад вы играли в финале «Ролан Гаррос», сейчас тоже были в Париже — вы отметили, что такие поездки могут быть очень веселыми.
— Да. (Улыбается.) Мои друзья, которые прилетели из Америки, говорили: «Настя, нехорошо говорить, но мы даже рады, что ты не играешь». Обычно на турнирах я придерживаюсь определенного графика, в основном корт-отель-корт-отель, максимум — недалеко от отеля поужинаю с командой, потом опять в номер, стараюсь сохранять силы. А в этот раз я просто могла забыть про дисциплину, могла позволить себе делать что хочу, приходить куда и когда хочу, не думать о том, что завтра тренировка, матч.
Париж — очень классный город, к тому же я говорю по-французски, мне было достаточно легко передвигаться.
— Удивились победе Иге Швентек?
— Не хочу говорить, что это закономерно, но сейчас это не было сюрпризом — в отличие от ее победы двухлетней давности.
— Видите в ней новую Серену Уильямс?
— Не знаю. Серена — действительно особенная личность, таких спортсменов в истории очень мало, тем более в женском теннисе.
— Многим не нравится женский теннис тем, что рейтинг — максимальная условность, почти каждый ТБШ — новые имена. Как думаете, это проблема?
— Была очень стабильная Эшли Барти, сейчас Ига уверенно держит первую строчку рейтинга WTA, Онс Жабер на протяжении года показывает стабильный теннис — десятка в женском туре играет достаточно стабильно. Да, иногда есть игроки-сюрпризы — это нормально. Сейчас вот у мужчин Тим ван Рейтховен провел первый в карьере турнир ATP и обыграл в финале Даню Медведева. У них это тоже случается, все люди. Думаю, точка зрения на тезис про женский теннис меняется.
— При этом свежие примеры: на »Ролан Гаррос» из первой десятки до второй недели добралась только Швентек, а в финале US Open-2021 играли несеяные игроки — победила 150-я ракетка мира Радукану.
— Ну да, может быть, из-за этого тяжелее продавать женский теннис. Если брать в процентном соотношении, у мужчин все более стабильно. Но я больше сфокусирована на себе, меня не сильно волнует, насколько наш теннис стабилен. Критики всегда есть, меня это вообще не трогает.
— Перед досрочным завершением сезона вы с Вероникой Кудерметовой выиграли турнир в Риме. Как возникла идея сыграть с ней в паре?
— После трехмесячной паузы я прилетела в Мадрид, это был мой первый турнир, я просто хотела выйти сыграть одиночку, посмотреть, как колено среагирует. Побоялась там играть пару, но в Риме хотела — понимала, что при любом раскладе будет неделя до «Ролан Гаррос», а это лишние матчи, тренировки. Я люблю пару, просто из-за колена не могу себе позволить много играть.
Я искала себе напарницу, спросила у Вероники, мне «повезло»: Элиза Мертенс, с которой Кудерметова давно играет, не была готова лететь в Рим, поэтому Вероника согласилась со мной сыграть.
— Веронике по силам стать 1-й ракеткой мира в паре?
— Да, конечно. Сейчас она одна из лучших парниц планеты, рейтинг это отражает.
— В свете последних лет не ловили себя на мысли, что больше нравится играть в паре?
— Я хочу максимально играть и одиночку, и пару — всегда любила играть пару, по юниорам выиграла много «Шлемов». В идеале хотела бы играть и то, и другое, просто из-за проблем с коленом не всегда получалось.
— Около года назад была Олимпиада в Токио. Оглядываясь назад: удалось себе объяснить, как впервые играющие друг с другом в паре теннисисты взяли золото?
— Андрей Рублев — один из лучших теннисистов мира в одиночке, я тоже себя считаю хорошим игроком. (Смеется.) Вместе сложить — уже есть шансы. Потом Олимпиада, ты играешь за страну, лично у меня включается экстрамотивация, какие-то другие ресурсы. Я достаточно командный игрок, мы с Андреем дополняли друг друга, у нас был коннект. Мы бойцы, у нас активный теннис — все сошлось, в каждом матче мы висели на волоске, но смогли вырвать золото.
— В Токио все восторгались вашим дуэтом, однако на минувшем «Ролан Гаррос» вы хотели играть микст с Александром Бубликом.
— Просто с Сашей мы договорились сыграть еще на прошлом «Уимблдоне», тогда еще толком не было понятно, кто с кем играет на Олимпиаде. Помню, это был мой день рождения, я проиграла свою одиночку, сидела вся разбитая, и Саша звонит: «Ну что, играем?» Говорю: «Играем». Мы долго ждали матч и так и не сыграли — в конце Саша сам снялся с этого микста. (Улыбается.)
Саша — нестандартная личность, с ним всегда весело общаться. Перед «Ролан Гаррос» сказал: «Там не получилось, давай здесь тогда сыграем». Но и тут не сложилось — из-за моего колена.
С Бубликом было больше посмеяться, до этого у меня не было задачи играть микст, как и у Андрея, он больше одиночник — даже пару на «Шлемах» особо не играет.
— Но в будущем возможно еще одно воссоединение с Рублевым?
— Конечно. (Улыбается.) Мы в очень хороших отношениях, все возможно. Нас постоянно спрашивают по поводу микста, я шучу: «Ну что, когда сыграем?» Он говорит: «Только на Олимпиаде».
— Значит, в Париже ждем защиту титула.
— С удовольствием. (Смеется.)
— Какой была обстановка в Токио?
— Мне очень понравилось, обстановка была веселой, дружественной. Учитывая, что мы все уже достаточно зрелые, мне это почему-то напомнило юниорские командные Кубки мира, такая детская ностальгия. Мы все время были вместе, смеялись, играли в карты, общались, были сплоченными. У нас всех получился такой отличный результат, потому что мы друг друга заряжали, атмосфера была классная.
Мы все вспоминаем то время с улыбкой. Не верится, что скоро уже год будет, хочется назад.
— Золото Олимпиады или финал «Ролан Гаррос» — что ценнее?
— На финал «Ролан Гаррос» меня сопровождали машины с сиренами, даже водитель автобуса знал, кто я. Мне казалось, круче финала ничего нет, я мечтала об этом всю свою жизнь. Я очень хотела выиграть «Шлем», но при любом исходе это было очень классным моментом.
Однако, если в Париже я была сама за себя, в Токио нас было двое. Когда мы выиграли золото, эмоции были вдвойне ярче. Плюс нас встречали намного круче, чем после «Ролан Гаррос». Наверное, медаль Олимпиады перевешивает.
— Год назад вы начали работать с психологом. Как к этому пришли?
— До этого я работала с французским психологом, который помогал Дане Медведеву. Просто раньше у меня был относительно неудачный опыт, было много вопросов и к себе, и к психологу, я очень много грузилась, думала — это не помогало, а еще больше погружало в какие-то раздумья. В какой-то момент показалось, что мне либо не подходит конкретно этот человек, либо не подходит формат, психолог вообще не нужен — все никак не могла это понять. Но год назад я осознанно пришла к тому, что да, нужен: как-то все не складывалось в карьере, было и колено, все шло не так, как я хотела. Захотела себе немного облегчить, найти ответы.
В итоге нашла человека, мне было комфортно работать, нравилось. Сейчас у меня в этом пауза, так как не могу полноценно тренироваться и готовиться к турнирам, в данный момент психолог мне не особо нужен. А работа с психологом — такая же тренировка, как и физическая.
— Вы как-то сказали: «Я поставила себе задачу закончить с теннисом без сожаления». Что вы имели в виду — титулы, чувство выполненного долга или просто моральное умиротворение?
— Туда больше входит чисто удовлетворение самой собой. Я бы хотела быть дома, сидеть на диване, и чтобы у меня было ощущение — я сделала все, что было в моих силах, вложила в себя все свои силы, средства, финансы, отдалась теннису полностью. Дальше ты сидишь и смотришь, чего достиг, не достиг, но у тебя нет вопросов к себе самому: я не хочу закончить теннис с таким ощущением, что «там могла сделать лучше, там лучше, может, могла добиться того-то». Я хочу полностью реализовать себя, чтобы не было никаких вопросов. А там, чего достигну, что выиграю — уже вторичный вопрос.
Рок-н-Спорт — телеграм-канал Владимира Афанасьева. Подписывайтесь!
Подписывайтесь на канал Sport24 в Яндекс.Дзене