Российская теннисистка играла в финале «Ролан Гаррос» не только во взрослой сетке. 16-летняя Эрика Андреева из Красноярска в Париже добралась до решающей стадии турнира юниорок, где в упорной борьбе уступила чешке Линде Носковой, но все равно обратила на себя внимание СМИ и болельщиков.
Корреспондент Sport24 Константин Лесик встретился с Эрикой на следующий день после ее возвращения из Парижа и выяснил:
- почему Эрику назвали Эрикой;
- сколько призовых теннисистке удалось заработать к 16 годами и на что она их потратила;
- почему со сверстницами играть сложнее, чем со взрослыми;
- за что Эрика любит Симону Халеп, Роджера Федерера, Марата Сафина и Андрея Рублева;
- какое максимальное число ракеток ломала теннисистка за один матч;
- почему Эрика уехала из Красноярска;
- как спортсменка нашла время на то, чтобы окончить музыкальную школу;
- чем привлекает Андрееву фигурное катание и конкретно Евгения Медведева.
— Какие эмоции остались после финала «Ролан Гаррос»?
— Сразу после матча было ощущение, что упустила шанс взять титул. Потом мне стали писать слова поддержки, пообщалась с семьей и где-то спустя час почувствовала радость. Я ведь все-таки играла в финале турнира Большого шлема! Это тоже хорошо. Можно сказать, что это мое главное достижение на юниорском уровне.
— А не на юниорском?
— Выиграла три взрослых турнира с призовыми за победу по $15 тысяч в каждом. Но юниорский «Ролан Гаррос» для меня все же более значим — там больше принципиальных соперниц. К тому же со сверстницами играть тяжелее с моральной точки зрения. Когда выходишь на корт против тех, кто старше и опытнее, подсознательно даешь себе какие-то поблажки, чувствуешь себя более раскрепощенно. Взрослым проиграть не так обидно.
— Твой лучший матч в Париже.
— Полуфинал против другой россиянки Оксаны Селехметьевой. Игра складывалась тяжело (Эрика уступила в первом сете со счетом 2:6. — Sport24), но мне удалось вытащить ее на характере, смогла переломить ход встречи, использовать свои сильные стороны — дроп-шот (резаный укороченный удар, — Sport24) и удар справа.
— В четвертьфинале ты тоже играла с россиянкой — Полиной Кудерметовой. Тяжело выходить на корт против соперниц из твоей страны?
— Мне всегда сложнее играть с русскими девочками. Конечно, я с ними знакома — где-то пересекались, где-то играли в одной команде. Тяжелее настроиться на матч против человека, с которым хорошо общаешься.
А четвертьфинал был особой историей — я до этого раньше никогда не обыгрывала Полину. До Парижа счет личных встреч был 2:0 в ее пользу. Удалось немного поправить эту статистику.
— Что не получилось в финале?
— Полуфинал был очень тяжелым, после него наступило что-то вроде морального опустошения. Тот матч закончился в районе 4-5 вечера, а финал был на следующий день в обед. Шла на игру и чувствовала, что не успела до конца восстановиться. В самом матче мне не хватило внимания, концентрации на решающих мячах, не смогла реализовать преимущество.
— Как атмосфера в Париже?
— Удивлена, что на юниорских матчах было так много зрителей. Особенно начиная с четвертьфинала. И, мне кажется, публика болела за меня (улыбается). Что касается ограничений, то первые 7 дней мы могли выходить на улицу только на час. По истечении этого карантина — сколько угодно.
— Эрика — необычное имя. Почему тебя так назвали?
— Если честно, не знаю. Но знаю, что родители приняли это решение еще до моего рождения. Им было важно, чтобы имя было звучащим, интересным и мало где встречалось. И мне оно очень нравится.
— Как начался твой путь в теннисе?
— Как и у всех: мама с папой отдали. В моем родном Красноярске набирали группу детей с пяти лет. Мне тогда было меньше — четыре с чем-то. Тренеры сказали: «Если она будет успевать — оставим. Если нет — вернетесь в пять». Маме приходилось переодеваться в спортивную форму, бегать за мной, собирать мячи, чтобы я все успевала. Через какое-то время люди даже стали думать, что она работает в школе вторым тренером. Потом, в осознанном возрасте, я поняла, что мне это нравится. И продолжила заниматься.
— Где живешь сейчас?
— В Сочи, там и тренируюсь. Иногда бываю проездом в Москве и занимаюсь здесь. Переехала около 2-3 лет назад, это был осознанный шаг. Нельзя выступать на профессиональном уровне, тренируясь в Красноярске. Например, там нет хардового покрытия — только терафлекс или дерево. И погодные условия не те, чтобы хорошо подготавливаться к турнирам.
— Родители переехали с тобой?
— Папа остался работать в Красноярске, но приезжает всегда при первой возможности. Мама со мной и сестрой в Сочи, посвящает нам свое время.
Сестре 14 лет. Она, кстати, сейчас занимается на соседнем корте (интервью записывали в одной из московских теннисных школ). У нас один тренер на двоих.
— У тебя есть любимые теннисисты?
— Из женщин — Симона Халеп. Импонирует ее моральный настрой, стиль игры. Как и все, я люблю Роджера Федерера. Он — просто теннисный бог. Ведет себя и играет очень достойно.
Ну и, конечно, Марат Сафин. Привлекало его свободное, бунтарское поведение на корте. Очень интересно было смотреть его матчи. Иногда даже пересматриваю их. Экспрессия — его фишка.
— Сама когда-нибудь ломала ракетки во время матчей в стиле Сафина?
— Конечно! Очень много раз. Но не больше одной за матч (смеется). Хотя один раз было так, что одну сломала во время матча, а вторую — сразу после него. Очень обидная игра была: как раз встреча с Полиной Кудерметовой, личное первенство Европы до 16 лет, которое проходило в Москве. Проиграла тогда ей в полуфинале в трех сетах.
— Не жалко ракетку?
— Жалко только после того, как успокоился и осознал, что сделал. Но иногда сильно хочется ударить ракетку, и ты не думаешь о том, жалко ее или нет (смеется).
— С Сафиным разобрались. А если говорить о современном, молодом поколении российских теннисистов.
— Нравится Андрей Рублев, его агрессивная манера игры, поведение на корте, быстрота и активность.
— Чем увлекаешься кроме тенниса?
— Окончила музыкальную школу в Красноярске — играю на гитаре. Как раз во время пандемии вспоминала произведения, которые раньше изучала. Изначально у нас был выбор: проходить программу за пять лет или за семь. Мы выбрали второй вариант, более плавный. Но на шестой год обучения совмещать обучение в музыкалке и теннис никак не получалось. Даже хотела бросить, получение диплома уже не казалось таким принципиальным. Я ведь уже умею играть на гитаре, мне этого достаточно.
Но очень много преподавателей пошли навстречу. Шестой год обучения прошел как за два, мне помогли все сдать экстерном. Сейчас, правда, гитары нет в моей жизни. Она лежит в Красноярске, а я там появляюсь 1-2 раза в год.
— Что делаешь во время визитов домой?
— Раньше у меня стояли брекеты — это была одна из причин приезжать домой почаще. Сейчас их сняли, и визитов стало гораздо меньше. Но у нас есть традиция — отмечать Новый год в Красноярске в кругу семьи.
— Успеваешь следить за другими видами спорта?
— Я знакома со сноубодистом Николаем Олюниным — вице-чемпионом Олимпиады из Красноярска. Занимаемся с ним вместе дома ОФП. Слежу за ним на соревнованиях.
А еще мне очень нравится фигурное катание — смотрю чемпионаты мира, Европы. Болею за русских фигуристов и фигуристок. Получаю большое эстетическое удовольствие. Мне нравится Евгения Медведева, ее поведение, менталитет. Она очень достойно держится на публике.
— В начале интервью ты рассказала про заработанные призовые. На что их потратила?
— Это мои первые призовые такого размера. Насколько я помню, купила себе с них какие-то украшения и подарила сестре, что она попросила. Остальное отдала родителям.
— Ближайший план — юниорский «Уимблдон»?
— Да. Я до этого ни разу не играла на траве. Как и на любом турнире, ставлю себе цель максимально пройти по сетке.
Я раньше даже не тренировалась на настоящей траве. Будет интересно проверить себя. Все говорят, что на ней более быстрый теннис. Хочу поскорее приехать и проверить силы. Но пока могу сказать, что мне больше нравится грунт — там длиннее розыгрыши и играть интереснее. Это мое любое покрытие.
Подписывайтесь на канал Sport24 в Яндекс.Дзене
