1982 год, Рим, чемпионат мира по фехтованию, командная рапира. В четвертьфинале сборная СССР попадает на ФРГ, в составе обеих команд одни из лучших фехтовальщиков планеты. На дорожку выходят чемпионы последних Олимпиад — триумфатор Монреаля-76 Маттиас Бер и победитель московских Игр Владимир Смирнов.
Поединок начался на сверхвысоких скоростях, каждый хотел заработать первое очко. В какой-то момент спортсмены сблизились и пошли в обоюдную атаку, в результате чего у немца сломалась рапира. Но Бер по инерции продолжил движение и пробил обрубком клинка маску соперника, а за ней и голову Смирнова.
«Я сидел в двух метрах от Володи. Он только сказал: «Ой, б**» и упал. Все вскочили, вызвали скорую, соревнования прекратились. Часа три никто не фехтовал. Наш доктор Сережа поехал в больницу, потом вернулся, я сразу к нему. Он покачал головой и перекрестил ладони: мол, все…», — вспоминал в то время капитан сборной СССР Александр Романьков.
***
В сборную СССР Смирнов попал достаточно поздно, в 23 года. Хотя в детстве уроженец украинского городка Рубежное вообще не думал о фехтовании, пробуя себя в гимнастике, боксе и в легкой атлетике. Помог случай: Володю приметил Евгений Сыромятников и предложил взять в руки рапиру.
Фехтование захватило Смирнова: он часами пропадал в зале, отличался трудолюбием и постоянным желанием совершенствоваться. К моменту, когда его призвали в армию, он уже выполнил мастерскую норму и выиграл юниорский чемпионат Украины. А затем Сыромятников порекомендовал Смирнова известному киевскому тренеру Виктору Быкову. Быков хотел передать новичка помощнику, но Владимир наотрез отказался.
«Мой тренер сказал мне, что я буду тренироваться только у вас. У других не хочу!» Вот этой фразой он меня и подкупил, о чем я потом не пожалел ни минуты», — вспоминал Быков.
После череды всесоюзных побед поступило приглашение в сборную СССР. На ЧМ-77 Владимир занял высокое 4-е место в личном турнире, взял бронзу в команде. Следующие два года — бронза и золото командных турниров, обидные пролеты мимо пьедесталов в личке, но главное — попадание в заявку на московскую Олимпиаду. Которая стала для него триумфальной.
Турнир рапиристов стоял в олимпийской программе одним из первых. После предварительных боев в финальную шестерку пробились сразу три советских спортсмена: Смирнов, Романьков и Сабир Рузиев. Владимир не без труда выиграл четыре встречи подряд, но на пути к золоту встал француз Паскаль Жольо. Жольо повел 3:0, Смирнову почти удалось сделать камбэк, но бой пришлось прервать, Паскалю свело ногу. После возобновления поединка Жольо все-таки довел дело до победы — 5:4.
От Смирнова судьба золота уже не зависела, но несколько минут спустя Романьков в тяжелейшем бою победил Жольо, что означало следующее: у трех спортсменов одинаковое количество побед, к тому же по виктории друг над другом. Назначили перебои, в которых каждый вновь одержал по победе. Но по разнице уколов золото досталось именно Смирнову.
К личному золоту Смирнов добавил командное серебро в рапире и бронзовое в шпаге. В этом же сезоне Владимир взял Кубок мира, а через год выиграл ЧМ и в личке, и в команде. О нем говорили примерно везде, соперники его бесконечно уважали и были готовы к тому, что в ближайшие годы почти все золото уедет в СССР. Но случился ЧМ-1982.
К тому моменту Смирнов уже был женат на своей давней подруге Эмме, пара воспитывала сына и дочь. Незадолго до ЧМ Смирнов съездил домой к жене и детям, а потом отправился на сбор в Белоруссию.
«На прощание я сказала, что жду его из Рима с победой. И без победы тоже. «Ну уж нет, — вдруг ответил Володя. — Либо с щитом, либо на щите!» Кто знал, что его слова окажутся пророческими? А несколько дней спустя я возвращалась с рынка. Вдруг остановилась как вкопанная и подумала: «А сколько было моей маме, когда она овдовела?» Тут же прикусила язык и стала отгонять от себя дурные мысли», — вспоминала Эмма.
Смирнов сильно нервничал перед поездкой. Как рассказывал Быков, Владимир постоянно придумывал различные причины не ехать: то отдохнуть надо, то не подготовлен и не хочет команду подводить. Добавляло переживаний и то, что накануне ЧМ Быкова сделали невыездным. Но тренеру и команде все-таки удалось уговорить Смирнова.
20 июля 1982 года, старт командного турнира у рапиристов, Смирнов против Бера.
«Мы оба очень хотели заработать первое очко. Все происходило очень быстро, буквально в сотые секунды. Я помню, как атаковал, а что было дальше… Это я знаю только из слов очевидцев», — рассказывал Бер.
В больнице Смирнову, впавшему в кому, сделали рентген. Оказалось, что клинок попал в левую глазницу и проник в мозг на 14 сантиметров, уперевшись в затылочную кость. Спортсмена подключили к специальной машине жизнеобеспечения — его организм продолжал функционировать, но мозг фактически не работал. Консилиум итальянских врачей пришел к выводу, что шансов на спасение нет.
Жена Смирнова узнала о трагедии не сразу. Как узнала, тут же бросилась в райкомовскую парткомиссию, но в вылете ей и Быкову долгое время отказывали. А когда разрешили, было уже поздно, через восемь дней после четвертьфинала с немцами врачи отключили Смирнова от аппарата жизнеобеспечения. Тело фехтовальщика доставили в Киев на военном самолете.
Президент Федерации фехтования СССР Геннадий Шибаев рассказывал, что итальянские врачи уговаривали его отдать здоровые органы Смирнова в качестве донорских. Но получили отказ.
В СССР о трагедии почти не говорили, ограничившись коротким некрологом в газетах. Вдове Смирнова в качестве компенсации выплатили 300 рублей и назначили ежемесячную пенсию: 130 рублей за потерю кормильца, еще семь — дополнительно. Друзья Смирнова еще несколько лет финансово помогали вдове, а зарубежные спортсмены (в том числе и Бер) организовали фонд помощи семье Смирнова.
Потрясенный Бер на некоторое время ушел из спорта, потом все же вернулся на дорожку и выиграл еще несколько титулов. Немец продолжает жить с чувством вины, годами лечился от депрессии, а в 2002-м чуть не совершил самоубийство. Маттиас пытался связаться с Эммой Смирновой, но она не ответила ни на одно из его писем.
Но три года назад немецкие журналисты, снимавшие о Бере документальный фильм, устроили ему встречу с Эммой. Вдова Смирнова призналась, что никогда не винила Маттиаса. После долгого разговора они пошли на могилу Владимира. Бер возложил к памятнику его любимые желтые розы и долго плакал…
P.S.
Только после ЧМ-1982 Международная федерация фехтования всерьез пересмотрела стандарты безопасности. Теперь клинки изготавливаются из мартенситностареющей стали, их практически невозможно сломать. Укрепили и экипировку: костюмы изготавливаются из прочнейшей ткани «кевлар», маски — из непробиваемого стекла. Сейчас экипировка выдерживает уколы в четыре раза большей силы, чем во времена Владимира Смирнова.