«Думали пригласить на сборы Бузову. Неплохая коллаборация». Катникова — 1-я русская чемпионка в санях за 42 года

Владимир Афанасьев

Поделиться

Комментарии

Екатерина Катникова — одна из лучших российских спортсменок прямо сейчас. Во многом именно благодаря ей сборная России по санному спорту выиграла медальный зачет ЧМ-2020: Екатерина стала лучшей как в спринте, так и в индивидуальных заездах. Причем ее победы стали первыми для нашей женской команды с 1978 года!

Запомнили болельщики Катникову не только благодаря двум золотым медалям: в командной гонке россиянка выступала на первом этапе, но не смогла передать эстафету, из-за чего сборную России дисквалифицировали. Как же так получилось, в чем секрет всех побед, почему все еще тянутся допинговые разбирательства в отношении наших спортсменов, и почему сани — это круто, — ответы на эти и другие вопросы читайте в нашем эксклюзивном интервью.

— Перед стартом этого сезона вы сделали в инстаграме пост, в котором написали «Катюшка 2.0». Финал сезона — вы выигрываете две золотые медали ЧМ. Как удалось обновиться?
— Переосмысление внутренней позиции. Теперь задаю много вопросов самой себе, нашла много недостатков в голове, которые мне мешали. Теперь они работают на меня. В этом сезоне у меня была смена летней подготовки, которая позволила чувствовать трассу куда точнее и ювелирнее. Но это работа не одного сезона, нужно продолжать оттачивать навыки. Всю летнюю подготовку я слышала только одну фразу: «Привыкни быть первой, стой на своем, работай каждый раз на максимум». Я тренировалась с парнями, и практически все выполняла, как и они. Думаю, это сыграло немаловажную роль.

Также для меня собрали отличные сани, которые позволили показать то, что я показала — роль хороших саней в нашем спорте несоизмерима. На чемпионате мира все это сыграло, в нужный момент я смогла быстро проехать, не дрогнуть, и принять это как развлечение для души, как праздник, а не испытание. Я просто хладнокровно подошла к этому.

— Когда вы писали этот пост, были на 100 процентов уверены, что все получится?
— Да. Писала с мыслями, что «все, всем хана» — в хорошем, спортивном смысле.

Мне мой внутренний голос подсказал. Я нашла мотивацию, дошла до понимания, что все достойны, и я не хуже их. И я просто сказала себе: «Блин, соберись. Ты же не просто так ровно половину жизни отдала этому спорту. Что, просто так все закончится? Нет. Ты просто отрабатываешь полгода, и дальше спокойно готовишься к следующему сезону. Ты достойна, ты можешь, ты не хуже. Пожалуйста, дерзай, у тебя все для этого есть».

— В национальной команде вы с 2015 года, но первые подиумы случились только в Сочи-2020. Зато сразу два золота ЧМ. Чего не хватало в прошлые сезоны?
— Мешали сомнения в себе. Чтобы выигрывать, нужно не просто иметь талант, инвентарь. Если ты хотя бы раз до медалей дотянулся и подумал: «ага, это страшно, я не могу это забрать», то начинаешь сомневаться в себе. А если ты уверен, то давай, пожалуйста, почему нет? Оно же вот. Все в одинаковых условиях, забирай и наслаждайся.

— В спринте на первых двух отсечках вы проигрывали Татьяне Ивановой, но в итоге обошли ее на 0,008 секунды. Что она вам сказала после награждения?
— Таня — достойный соперник, лидер нашей команды. После спринта она ничего не сказала. А когда мы выходили на награждение уже в индивидуальной гонке, она так сильно обняла нас с Викой (Демченко), что… я не смогу это объяснить. Но ничего не сказала. Но это спорт.

— В индивидуальной гонке вы первую попытку выиграли с рекордом трека. А во второй Юлия Таубитц побивает ваш рекорд. Как удалось в итоге отстоять медаль? Вы знали, как она прокатила?
— Нет. Но за день до этого я стала чемпионкой мира в спринте. Пусть это и не олимпийский вид программы, но я так долго тянулась к чему-то стоящему, к пьедесталу, в этом году постоянно держалась рядом с сильнейшими, тянулась за ними. И в тот момент, когда медаль была уже у меня, я поняла, что время-то отсеклось, я уже — первая. Мне так хотелось танцевать, это такой праздник. И во второй день я просто вышла, на фоне играла музыка, и мне хотелось просто ехать.

Я так наслаждалась первым днем, что на следующий день я спокойно вышла, на душе было полное равновесие. Вдобавок к тому, что после первого заезда я приезжаю, а на табло горит «1» — а мы едем от лучшего к худшему по турнирной таблице всего сезона. И я понимаю, что все сильные уже проехали, а я приезжаю первая и не знаю, сколько там еще отрыв. Но я понимаю, что «ничего себе, еще одна радость». И перед вторым заездом я просто музыку врубила, танцую, вышла и говорю себе: «Ну, давай, еще заездик, и мы — красавы». И все. Я знала время, когда мне надо встать со скамейки и пойти на старт. А до этого сидела и слушала музыку. И вот, надеваю шлем, убираю наушники, просто встаю и иду на старт. Я не знала, кто каким приехал, там было слышно только «финиш, трасса свободна». Погнали. И все.

— Чемпионат мира закончился командной гонкой. Вы ехали на первом этапе и не смогли передать эстафету. Смазалось чуть-чуть впечатление от турнира в целом?
— Это было ужасно. Это такая нелепая ошибка в нашем спорте. Знали бы вы, столько шуток это породило. Вот сколько будет жить мое имя, столько будут помнить как о двух медалях в индивидуальных гонках, так и об этой досаднейшей и глупой ошибке. Сколько было радости от побед, столько же и отчаяния, что в свои 26 лет, столько времени катаясь, не впервые увидев грушу, не соизмерила свою выходную скорость с той, которая была на тренировках — тот финишный отрезок на тренировках я проезжала чуть медленнее.

Я очень много обдумывала этот момент. Надо было просто коснуться на два сантиметра выше. Лежала, рисковала и видела, что всю трассу моя майка-номерок колыхается, а это очень плохо, тем более для Сочи. Я ее подшивала, но она все равно какая-то мужская. Вижу, что она колыхается, пыталась ускориться, но знаю, что для аэродинамики это серьезная потеря. Я видела, что где-то проигрываю Таубитц, лежала прямо до самого последнего, чтобы уже как-то парни выдирали победу. Потому что я знала, что не выиграю у Таубитц, как в индивидуальном заезде.

Я ехала, и всю дорогу ругала эту майку. Точнее себя — я могла подшить ее по-другому. Такая большая командная майка, не знаю почему, но в индивидуальных они были меньше. Но не суть, все можно было просчитать. Но я не смогла.

— Вы сказали, что это плохо для Сочи. Имеете в виду особенность трассы?
— Да, она длинная. Ты можешь ускориться за счет аэродинамики. На коротких трассах тебе нужно вообще все просчитать. А здесь она длинная, скоростная. Если скорость есть, то законы аэродинамики работают, как никогда. Если майка колыхается, то это просто парус.

— Почему сани? Как пришли к этому виду спорта?
— Любопытство. В детстве я была за любой кипиш. Да и сейчас тоже, если это в рамках приличия и для чего-то мне может помочь — например, в дальнейшем развитии, даст шанс узнать что-то новое. В школе были олимпиады по физике и, ничего не зная в ней, я все равно ходила: «Ну, посмотрим, что за вопросики, что-нибудь новенькое». Я не знаю, у меня шило в одном месте, я не люблю сидеть без дела. Если день проходит так, что я ничего не делаю, мне становится так грустно из-за того, что я не двигаюсь. Все тело тяжелеет, затекает. И ты думаешь: «Блин, затупила на целый день. И что теперь делать? Нужно чем-то заняться».

И вот, пришел как-то тренер по фристайлу, я сходила и думаю: «Блин, там надо так много бегать, а я вообще не бегун». Я еще была такая плотненькая, прям пушка-пампушка, походила две недели и перестала. А потом пришел мой тренер по саням, и я подумала, а почему бы и нет? Вдруг что-то другое. Я сходила, и мне понравилось, даже несмотря на то, что мы там тоже много бегали. Я пришла в сентябре–октябре, перед зимним сезоном. Потом меня запустили на санях, и я подумала: «Божечки, это так клево! Так классно и весело». Я не знала, во что это может вылиться, насколько это серьезный спорт. Для меня это было просто развлечение, занятие, за которым можно было проводить свое время. Не было такого, что «я точно буду на Олимпийских играх».

Мне потом уже сказали, что будут соревнования. Кстати, свои первые местные соревнования я выиграла. Потом сказали, что нужно ездить в другие города. Потом прошла зима, началась летняя подготовка. Хорошо, что сначала я попробовала сани, а потом уже была летняя подготовка, потому что мы там бегали, на руках ходили. Я там сразу скинула чуть ли не 10-15 килограмм, превратилась в худую. Следующий год я не так активно выигрывала, потому что еще ничего не умеешь, а для физики у тебя веса нет. А потом, в начале следующего сезона, я выиграла юношеские соревнования, и меня сразу забрали в молодежный состав, сказали, что «будут меня проверять». Мы поехали в Сигулду, потом еще были два этапа Кубка мира. Вот это были самые сложные испытания для меня, потому что точки старта выше, значит, и скорости выше, а навыков у меня особо нет. Там были действительно серьезные ошибки и травмы. Но я осталась в команде, с каждым этапом отбиралась все дальше и дальше, а потом попала в основной состав.

— Когда сани развивают скорость 135 километров в час — это кайф или самый страшный момент? Что чувствует саночник?
— Это зависит от того, с какой ноги ты встал, в каком ты настроении. Если это соревнования, то, конечно, это ответственность, ты не можешь подвести других и не выполнить свою работу. А если это тренировки, и ты разгоняешься — бывает, что кайфуешь. У меня есть заезды, когда я просто ложусь, вытягиваюсь, лечу, и мне хочется еще быстрее. Когда ты едешь, никто тебе спидометр не поставит и не скажет, что «вот, сейчас где-то 140». Если мы едем, уже не так реагируем на скорость и не замечаем ее, если не трясет. Если трясет — значит, лед неровный: ты пролетел отрезок и ничего не видишь, все плывет. А когда лед гладкий, то все четко видно.

Нет чувства скорости, я выполняю свою работу, тело само работает. Если ты решишь подумать в этот момент, то, скорее всего, закончится все плохо. Лучше думать вне трассы, когда ты представляешь все это и запоминаешь. И выходишь с холодным лицом, зная, что трасса — это твой друг, а не враг, и, чем выше скорость, тем легче ехать (если ты знаешь, куда тебе ехать). Страха нет.

— Вы вернулись в спорт после тяжелой травмы ноги. Что произошло, и как получилось стать еще сильнее после этого?
— Был порван крест и два мениска. Много кто рвет кресты: футболисты, горнолыжники, фристайлисты. Просто суть в том, что у меня была застарелая травма. Я ходила с порванным крестом очень долго. Просто ноги нам особо не важны — общая физическая подготовка. И я практически каждое лето выворачивала их заново. То есть, там разорвалось абсолютно все, что было, колено не держалось. Я уже не могла это терпеть, потому что это мешает. Тренироваться нормально я не могла, делала только верхнюю часть. А стоять на ногах это важно, если ты поднимаешь штангу 80 кг. На чем стоять, когда все шатается внизу? И я сказала, что хочу уже это починить.

В силу того, что это нетипичная травма для саночника, меня постоянно спрашивали в больнице: «Как так-то?» А я на футболе порвала — играли командой на сборе в Америке. Там, где не ждали. И все, я попросила, чтобы мне сделали операцию. После этого, мало того, что я долго держала ногу в брейсе, потому что рекомендовали, чтобы все заново не порвалось, я еще и долго лежала на кровати. И после всех этих ситуаций надо было вернуть форму, катательные навыки, набрать психологическую форму. Понять, что есть хорошие возможности, тренерский штаб, конкуренция — давай-ка, собирайся, и вот, наш звездный час.

— Этапы Кубка мира проходят в разных странах. И у каждой трассы свой рельеф и конфигурация. Какие-то теоретические занятия по треку проходят?
— Конечно. В первый день, когда мы приезжаем, вместе с тренерами идем по трассе и обсуждаем каждый вираж. Тренер напоминает, как ехать, мы собираем все свои воспоминания о трассе, что знали, что умели. Чтобы перед тренировкой ты четко представлял, как работать.

— Как удается переключаться с одного трека на другой?
— Выбора нет. Если, например, вы приехали в Германию, а ты головой еще где-то в Норвегии, это плохо кончится. Каждый вираж не похож на остальные, они абсолютно разные. Ты просто примерно знаешь, как работать в тех или иных условиях. Всю эту ровную траекторию, которую люди видят по телевизору, мы подстраиваем каждый раз на тренировках.

Желательно, конечно, чтобы все получалось с первого заезда, если ты профессионал. Не зря же мы обкатываем все эти трассы каждый год. Чтобы все получилось сразу, надо быть гением — нужно провести такую титаническую работу, чтобы твой организм сразу все схватил. А вообще, ты просто накатываешь каждый год, чтобы на соревнованиях в нужное время получилась нужная траектория.

— Какая у вас любимая трасса?
— Нет любимых.

— А Сочи?
— Сочи — это наша трасса. Мы не можем ее не любить, все сезоны там проводим. Она просто родная.

Я просто люблю ехать. Все трассы — наши друзья, нет любимых или нелюбимых, по ним нужно просто проехать и кайфануть. Если не получается, значит, где-то не додумал или не дожимаешь.

— Некоторые фанаты утверждают, что в санях, скелетоне и бобслее преимущество домашней трассы даже больше, чем в футболе. Справедливое замечание?
— Конечно. Что отличается в футболе? Только трибуны по-разному кричат, и все. Поле ведь одно и то же, мяч всегда круглый, ноги твои — на месте. А у нас трасса всегда разная. Да даже если она одна и та же: сейчас нам в Сочи приготовили так трассу, что на некоторых виражах можно было просто кайфовать и ничего не делать — настолько мастера постарались. Я такого Сочи никогда не видела, может, только на Олимпиаде, но меня там не было. Едешь и думаешь: «Почему же так классно?» Половину работы делать не нужно, просто катишься, и все.

— О трассе в Пекине что-нибудь знаете?
— Кажется, там есть кольцо — это такая замкнутая часть, чтобы не сильно разгонялись. От него, вроде, все отказались, но оно там почему-то есть. Кольцо тормозит скорость, в Сочи для этого есть горки вверх, чтобы ты немного притормозил. Чего-то более конкретного не знаю, нужно, чтобы ребята съездили на омологацию трассы, посмотрели ее, что-то на видео сняли, приехали к нам, и все рассказали.

— Китайцы могут выстрелить на домашней трассе в 2022-м?
— Ожидать можно чего угодно. Мало ли что у человека в голове, могут взять и выстрелить. Китайцы — трудолюбивая нация. Если государство скажет, они пойдут и сделают. Не факт, что получится правильно, но результат вполне может быть выше, чем сейчас. Но вряд ли все сразу выстрелят, посмотрим.

В санном спорте это сложно. Нужно нарабатывать годами отсутствие страха перед трассой. Взрослого человека намного тяжелее этому научить. Китайцы — народ трудолюбивый, будем бороться. Я всегда за достойных соперников. Нельзя же просто так кататься, чтобы все легко было.

— Вы — двукратная чемпионка мира. В следующем сезоне будете бороться за Кубок? Или сейчас главная цель — подготовка к Олимпиаде?
— Моя ближайшая цель — чемпионат России, который нужно достойно провести. Затем немного отдохнуть, набраться сил и выступить так, как наработаю летом. Выступать достойно — в голове всегда, но это спорт, всякое бывает. Не все являются чемпионами, чемпион — один. Сложно загадывать, что будет в следующем сезоне. Конечно, я всегда стараюсь выполнять свою работу так, чтобы мое имя ассоциировалось с хорошим результатом.

До Олимпиады слишком долго. Весь олимпийский цикл подразумевает подготовку к ней. На сегодняшний день я не буду загадывать, в марте рано говорить о Кубке. Будем по кирпичикам собирать свою форму, чтобы подводить себя к стартам. Надо все отрабатывать.

— В санном спорте скандалов практически нет, тогда как, например, фанаты биатлона и фигурки постоянно что-то обсуждают. В санях нет поводов, или просто вид спорта не так популярен?
— Это и отсутствие популярности, да просто нет каких-то поводов скандалить. А там так дерутся… Просто у них людей много. Большая скамейка запасных, все хотят славы. Если честно, скандалы — вообще не моя тема, не хочу засорять ими голову.

У нас в основном составе всего пять девочек, наш спорт не особо популярен. Мы даже как-то думали пригласить к нам на сборы Ольгу Бузову. Чтобы она посмотрела, как у нас обстоят дела на тренировках, что это интересно и драйвово. Получилась бы неплохая коллаборация. Возможно, после этого интервью она узнает, что ей будут очень рады, и навестит нас.

— Следите за другими видами спорта?
— Нет. Если я буду следить за другими видами спорта, то на какие-то свои жизненные интересы времени не хватит. 24 часа в сутках: нужно потренироваться, поесть, хорошо поспать, чтобы потом опять потренироваться и поесть. Помимо этого, нужно немножко потупить, а еще что-то посмотреть или почитать.

— Чемпионат мира по фигурному катанию собирались смотреть?
— Я бы хотела. Знаете, в 2012 году я была на юношеской Олимпиаде в Инсбруке, мы там ходили на фигурное катание. Вот смотришь и думаешь: «Божечки, как красиво! А как ты на конек обратно приземлился?» А когда просто читаешь новости — меня это не занимает. Если вживую прийти посмотреть, то конечно я буду вся разрисована в флаги и кричать: «Давайте!» А так, чтобы листать новости — это не для меня.

Если у меня есть свободное время, и мне нечем его занять, то я включу трансляцию. А целенаправленно я не буду этого делать, мне пока интересны немного другие вещи.

— Может ли саночникам как-то допинг помочь?
— Да упаси боже. Ну, может быть преждевременное старение печени, это если здоровье загубить себе хочешь. А так, это ничего не даст. У нас нет конфликтов по этому поводу с иностранцами, потому что каждый из спортсменов и тренеров прекрасно знает, что хороший механик — вот твой допинг, а не укол. Окей, пускай ты там съел или укололся — сани-то быстрее не поедут. Вот что ты сделаешь? Будешь ногой, как на самокате толкаться?

— Но ведь есть иногда допинговые скандалы.
— Это, скорее, по случайности. Они у нас редко случаются. Например, просто человек заболел и по незнанию капельки в нос закапал. А там какой-то компонент, который нельзя за неделю до соревнований. Хотя у человека просто насморк. Был такой случай, человек объяснил, что это капли, он реально не знал. Но тогда просто еще не было ситуации с Сочи.

Чтобы кто-то кололся — такого нет. Да и зачем? Нужно же просто быть таким толстеньким, резким и понимать, что это не страшно. Все остальное — механика. Если какая-то резина в санях, то вот это — допинг, это все очень серьезно контролируется.

— Дисквалификация?
— Да, если что-то не проходит по параметрам, то — до свидания, никто тебя не пропустит. Это все серьезно контролируется. Мне вот только немного удалось улучшить свои результаты в этом году — меня тут же всю обшмонали. Мои сани разобрали просто по винтикам, посмотрели, наклейки приклеили, что «все честно и хорошо», можно дальше кататься.

— Когда была Олимпиада в Сочи, вас еще не было в составе, вы следили за Играми по телевизору.
— Да, я тогда смотрела заезды наших.

— Олимпиада в Сочи стала для многих россиян настоящим праздником. Но несколько лет спустя начинаются допинговые разбирательства, заявляют, что российские победы — нечестны. И для многих болельщиков воспоминания просто рушатся.
— Не надо расстраиваться, потому что это все политика. Люди просто перетягивают одеяло между собой, кто кого. Но тут вопросик ко всем сторонам. Давайте будем честны, что в таких «конских» видах спорта (лыжи, бег, плавание) люди — сверхлюди, всю жизнь так работают. Я не говорю сейчас про русских, я говорю про весь мир. Попробуйте также — да вас поломает сразу.

Помогают организму все спортсмены, абсолютно все. Все же хотят победить. Русских просто хотят наказать — это политическая сфера, но только спортсмены страдают. Давайте посмотрим остальных, справки заберите у них, что это все законно, что есть показания к применению. Просто у наших нет справок. Люди отдают жизнь, нужно помнить, что здесь и сейчас быть чемпионом это капец как сложно, это столько работы. Это не тот момент, когда ты просто побеждаешь.

Мы знаем только одну точку зрения по поводу этой ситуации, поэтому верим в нее. А если еще кто-то расскажет про другие стороны этой ситуации, расскажет все события, которые происходили в реальности. Никто не знает всей правды, которая происходила каждый день вокруг этих людей. А мнением человека очень легко управлять.

Наши спортсмены участвуют в какой-то политической мясорубке. Ты же всю жизнь этим занимался, а тебе вдруг — давай, до свидания. И у тебя практически нет шанса доказать, что ты всю жизнь, 15-16 лет набирал форму, чтобы выйти на 17-18-й год своей карьеры и показать, что ты можешь. А еще вся страна отворачивается, говорит, мол «извини, это действительно нечестно, с чего это вы тут решили с допингом соревноваться?» Не надо так делать. Просто какой-то человек сказал: «Мне кажется, что так было». И все поверили. А где доказательства, что он сказал правду?

Я призываю, чтобы все сами старались думать и соизмерять факты, а не просто верить любой высказанной версии. Мы ничего не можем сделать в ситуации с Сочи. Никто из спортсменов не имеет доступа ко всем действиям, в которых нас обвиняют. Мы просто делаем свою работу, мы просто стараемся откатать, чего-то добиться в своей жизни, доказать, что мы достойны, и порадовать болельщиков, чтобы они посмотрели и получили какой-то спектр эмоций.

— Наш спорт сейчас переживает гигантский пресс со стороны мирового сообщества. Как, на фоне всего этого, нашим спортсменам удается показывать хорошие результаты?
— Это как красная тряпка. Если человек сильный, то ему захочется доказывать обратное. Вот один из наших биатлонистов, Александр Логинов, вроде, сказал: «Находитесь со мной целый день и убедитесь в том, что я ничего не употребляю».

Никто же не знает, что происходит на самом деле. Зачем судить, если не знаешь? Вот он говорит — будьте с нами весь день, проверяйте. Но ведь никто же не пойдет, у всех свои заботы. Но все равно будут сидеть и обвинять.

Спортсмены на фоне этого просто злятся и показывают результаты. Если человек сильный, то он на трассе всем все покажет — сами напросились. Это даже подбодряет. А если человек примирительный, то он скажет: «Ну, я лучше пойду». В нашем спорте страдают только некоторые, не вся команда. Но все равно, мы все — Россия, и флаг у нас один. Если нас лишат, то мы все пойдем под белым флагом. Но сейчас у нас активно об этом думают не все.

— Роман Репилов сказал, что если в Пекине тоже будем выступать под белым флагом, то это будет его последняя Олимпиада.
— Это разумно. Вы поймите, на здоровье уходит многое. А если еще лишат флага, если болельщики решают делать выводы самостоятельно, получая информацию непонятно откуда…

— Вы поедете под белым флагом?
— Я не смотрю так далеко вперед. Если допустить, что я прошла отбор в олимпийскую команду… Я просто не понимаю этот белый флаг, я еще не была в этой ситуации — в Пхенчхан я не поехала.

Говорить можно все, что угодно. На словах мы все Лев Толстой. А потом оп! Когда ситуация тебе дала в лоб, и ты не справляешься, потому что ты такой же человек, как и все. И ты такой: «Ага, так все не так, как я думаю». Поэтому я не могу решить. Чтобы судить, нужно быть к этому причастным. Никто из болельщиков не знает, какая кухня внутри команды. Мы просто солдаты, мы спортсмены. Все команды разные. Есть большой спорт, и то там все равно тебе скажут, что делать. В Пхенчане людям давали выбор, насколько я знаю. А вдруг твой личный тренер поговорит с тобой по душам и скажет: «Ну, мать, ты шла к этому очень долго, а с такими обстоятельствами это, возможно, твоя последняя Олимпиада. Не поедешь?»

Болельщики не смогут через 20 лет как-то поучаствовать в твоей судьбе. Ты останешься один на один с этой Олимпиадой под белым флагом. Никто не придет к тебе и не скажет: «Да, ты правильно тогда сделал, что не поехал, давай мы теперь с тобой будем жить всю пенсию, чтобы тебе было не скучно». А так, ты проведешь жизнь с сожалением. Поймите, спортсмены не делали всего этого конфликта. Мы не выходили с плакатами «Русские жрут допинг». Вышестоящие люди сделали политику, другие люди посчитали эту политику неверной. А наказали в итоге не политиков, они вот спокойно ходят и не парятся. А еще все принятие решений было скинуто на спортсменов — поедете вы или нет. Это неправильно.

Я не помню своей обычной жизни, я помню, что я живу на сборах. И вот мне говорят: «За твое решение мы многомиллионной нашей страной пошлем тебя куда подальше». Так выйдите тогда за меня, чтобы там был хоть кто-то. Если ты можешь быть в тройке на Олимпиаде, как можно не поехать? Выйдите и сделайте тогда за меня, если мне ехать нельзя. Если ты точно мне скажешь, что ты будешь в тройке, выйди и сделай за меня. Докажи, что русских не напугать тем, что у них отнимут флаг. Ты же сам знаешь, что ты — русский. Они говорят: «Давай-ка ты не поедешь». Пусть болельщики просто поймут, что медали все равно уедет к тебе, в твою страну, в Россию. «Нет, ты просто не должен туда ехать, а то иначе скажем, что ты прогнулся». А ты едешь туда фаворитом. Фаворитом! Русские все забирают, страна-то всегда была спортивной. Если вы не едете, тогда пускай американцы увозят медали. Что вы на это скажете? Болельщикам хитрости не хватает подумать, что медали-то все равно будут, их все равно разыграют — с нами или без нас. Но потом, если ты вообще не показываешься, о тебе просто забудут и признают себя победителями этой войнушки.

— Сейчас идут разбирательства в CAS. Следите?
— Не по новостям. Слушаю, что говорят в команде.

— Что для вас идеальный распорядок дня?
— Чтобы он был насыщенным. Я люблю иногда потупить: просто скроллить какую-то фигню, играть в дурацкую игру — когда твой мозг абсолютно расслаблен. Иногда, денек можно. Если ты долгое время себя нагружаешь, должна быть какая-то разрядка.

Я могу неделю поделать что-то интересненькое, только чтобы не лежать. Либо чередовать — лежать и что-то делать. И потом денек потупить, ничего не сделать, но мозг твой немножко остынет. И потом заново, потому что появились силы, можно снова что-то делать. Главное это занятость.

— Если судить по инстаграму, свободное время предпочитаете проводить в лесу?
— Я просто живу как раз посреди леса, на окраине маленького города. Наверху у меня лес, внизу — речка. А санная трасса идет через лес, через горку. Я живу под горкой, через нее — трасса. Все рядом, можно либо доехать на велосипеде, либо зимой докарабкаться по льду, либо доехать куда-то на машине, либо на электричке.

Мои друзья тоже географы, за любой географический кипиш. Если есть такие возможности, то мы всегда стараемся куда-нибудь выбираться. Мы все-таки живем на природе. Спасибо, что я там выросла и попала в спорт. И лес прекрасный.

— Почему санный спорт — самый лучший вид спорта?
— В детстве все катаются с горки на саночках, все это обожают. Я помню, мы либо врезались в сугроб, либо просто заваливались на бок. Всем весело, щечки красненькие, ручки отмороженные. А когда люди вырастают, они видят в своей жизни лишь суматоху, забывают, что когда-то были детьми и веселились. Некоторые тогда предпочитают отрываться на быстрых машинах, у кого это получается. А мы до сих пор катаемся на саночках. Кто сможет сделать это своим удовольствием, тот получает удовольствие. Кто видит в этом шанс для своего будущего, для какой-то другой карьеры, это тоже хорошо.

Трассы разные, разный режим, разные погодные условия. Люди всегда интересные. Ты такой — юху, с горочки на саночках, на скорости под 140. Твой организм всегда работает, как часы, потому что ты всегда в обойме, ты всегда тренируешься. Твой организм всегда готов к заезду на саночках. А если еще и хорошо получается, то это просто кайф.

Подписывайтесь на канал Sport24 в Яндекс.Дзене