Весну 1999 года Андре Агасси встречал в откровенно скверном настроении. Его брак с американской кинозвездой Брук Шилдс превратился в пустую формальность, а газеты безжалостно напоминали, что на последних турнирах Большого шлема Андре стабильно вылетал на самых ранних стадиях.
Надвигающийся «Ролан Гаррос» не внушал оптимизма. С грунтовыми кортами у Агасси всегда были напряженные отношения, с игроками, которые специализируются на них, тоже.
Вслед за Ником Боллетьери он называл их «земельными крысами»: «Они сидели тут месяцами, тренировались, ждали, пока мы закончим с хардом и прилетим в их грунтовое логово».
При этом первый финал Агасси на турнирах Большого шлема случился именно в Париже. И запомнился на всю жизнь.
«Когда мне было лет 20, у меня стали выпадать волосы. Перед финалом «Ролан Гаррос» в 1990 году я молился. Но не о том, чтобы победить. Я просил Господа, чтобы мои накладные волосы удержались на голове. С ужасом представлял, как они упадут на корт во время матча, как зрители изумленно ахнут, начнут смеяться. Неудивительно, что тот финал я проиграл».
В 91-м — снова поражение в финале. Следующие 7 лет никак не получалось продвинуться дальше четвертьфинала.
***
Поездка в Париж в мае 99-го могла не случиться — разболелось плечо. Агасси был готов завершить сезон досрочно, но поддался на уговоры своего тренера Брэда Гилберта.
«Ты не будешь сниматься с турнира, — вспоминает слова Гилберта Агасси. — Поедешь в Сан-Франциско, ко мне домой. У меня есть гостевой домик с камином и дровами, как ты любишь. А потом мы полетим в Париж — играть. Это единственный Шлем, которого у тебя еще не было, и ты хочешь его завоевать, но не сможешь этого сделать, если не будешь играть».
Через пару недель, сидя в гостиничном номере в Париже, Брэд с плохо скрываемым разочарованием изучал турнирную сетку: «Кошмар! Уже в первом круге ты встречаешься с Франко Скиллари, левшой из Аргентины, большим специалистом по грунтовым кортам».
Андре это только подстегнуло.
«В раздевалке, перевязывая ноги, вспоминаю, что забыл положить в сумку белье. Матч через пять минут. Разрешено ли играть без белья? Я не знаю даже, возможно ли это физически. Но мне еще никогда настолько не хотелось выиграть».
Возвращаясь в номер после победы, Агасси раз и навсегда решил, что больше никогда не наденет белье на корте — «если что-то срабатывает, не стоит это менять».
***
До полуфинала все складывалось достаточно хорошо. С натиском Агасси не справился даже Карлес Мойя, защищавший свой чемпионский титул. А вот Доминику Хрбаты помешала только погода. Дождь превратил корт в грязное месиво.
Продолжать матч в таких условиях было слишком опасно. Судья остановил его в тот самый момент, когда Андре потерял контроль над собой и своим соперником.
Когда встреча возобновилась, Андре хватило 28 минут, чтобы обеспечить себе место в финале.
«Мой соперник в финале — украинец Андрей Медведев. Этого не может быть! Всего несколько месяцев назад мы с Брэдом столкнулись с Медведевым в ночном клубе в Монте-Карло. В тот день он потерпел тяжелое поражение и пил, чтобы заглушить страдания. Мы пригласили его составить нам компанию. Он плюхнулся в кресло рядом с нашим столиком и объявил, что уходит из тенниса. Я отговаривал его. Он хотел советов и рекомендаций, просил проанализировать его игру. Я постарался сделать это честно.
По моему мнению, Медведев — обладатель прекрасной подачи, отличного приема и удара слева. Удар справа у него слабоват, но он довольно крупный спортсмен, так что для него не составит труда заставить соперников бить под нужную руку».
Агасси дал Медведеву простой, но, как оказалось, очень эффективный совет: первую подачу пробивать изо всех сил — а дальше бить слева в линию. С того вечера украинец точно следовал рекомендациям. Но в день финала Медведеву не помогли ни 23 эйса, ни преимущества в два сета.
«В первых двух партиях я играл ужасно — руки и ноги просто не слушались меня, — вспоминал Агасси. — Немного помог прийти в себя перерыв на дождь, но моя игра не сильно улучшилась. Меня спасло только желание продержаться еще хотя бы чуть-чуть, которое постепенно переросло в надежду спасти матч. Когда же я выиграл, то просто онемел от счастья и расплакался».
Благодаря той победе Агасси, наконец, собрал карьерный Большой шлем, пятым в истории и первым после 30-летнего перерыва. Род Лэйвер выиграл свой четвертый Шлем в далеком 1969 году.
***
«В салоне «Конкорда» на пути в Нью-Йорк Брэд говорит, что это судьба.
— В 1999-м ты выиграл «Ролан Гаррос» в мужском разряде, — говорит он. — А кто, скажи мне, победил в женском разряде? А?
Я улыбаюсь.
— Правильно, Штефи Граф. Это судьба, вы просто обязаны быть вместе. Лишь два человека в современной истории выигрывали все четыре Больших шлема и золотую медаль — ты и Штефи Граф. Вам просто необходимо пожениться. Вот тебе мое предсказание. С этими словами он вытаскивает бортовой журнал из кармана на спинке сиденья и небрежно карябает в верхнем правом углу: «2001 — Штефи Агасси».
— Черт возьми, ты это о чем?
— Вы поженитесь в 2001 году. А в 2002-м родите первого ребенка.
— Брэд, она не свободна, ты забыл?
— После этих двух недель ты все еще считаешь что-либо невозможным?
— Ну, хорошо. Теперь, когда я выиграл «Ролан Гаррос», я и правда чувствую себя несколько более… не знаю, как сказать… достойным, наверное.
Я не верю, что судьба может помочь выиграть теннисный турнир. Никакая судьба не поможет забить больше победных мячей. Не хочу спорить с Брэдом обо всем, что тот наговорил, но все-таки отрываю угол от обложки журнала — уж больно мне нравится сделанная Брэдом надпись — и прячу его очередное пророчество в карман».
На самом деле, Агасси давно мечтал познакомиться со Штефи Граф поближе. Но она всегда держалась в стороне, а ее личная жизнь протекала тихо и незаметно. Достойного жениха Штефи искала чуть ли не вся Германия, а у нее было только два романа — с неизвестным немецким теннисистом Александром Мронцем и автогонщиком Михаэлем Бартельсом.
Когда Андре развелся с Брук Шилдс, Штефи все еще была несвободна. Но очень хорошо знала, что Михаэль ей изменяет. «Ролан Гаррос»-2000 она смотрела, сидя в ложе Агасси.
Они поженились 22 октября 2001 года в Лас-Вегасе. На церемонии присутствовали только мамы. Через четыре дня после свадьбы у них родился сын Джейден Джил, спустя еще два года — дочь Джаз Элль.
«Самый большой подарок, который мне преподнес теннис, — это моя семья», — признается Штефани потом. Для Андре знакомство со Штефани стало мощным стимулом. Он не раз говорил, что именно любовь к Граф помогла ему добраться до очередного финала на «Уимблдоне», спустя всего пару недель после победы в Париже, а потом еще и выиграть Открытый чемпионат Америки. 99-й он провожал с огромной благодарностью.
В материале использованы цитаты из книги Андре Агасси «Откровенно. Автобиография».
Подписывайтесь на канал Sport24 в Яндекс.Дзене