Магомед Исмаилов проиграл в главном бою 2021 года, но это не помешало ему накануне подписать контракт на главный бой 2022-го. В будущем июле Исмаилов подерется с Александром Шлеменко, и эта договоренность стала возможной, несмотря на то, что у омича практически назначен чемпионский поединок с Фаридуном Одиловым в EFC.
В интервью корреспонденту Sport24 Ярославу Степанову Исмаилов рассказал:
- Как пережил поражение Минееву;
- Как поступило предложение подраться со Шлеменко;
- Имеет ли для него значение результат боя Шлеменко — Одилов;
- Как отнесся к строгой оценке своей борьбы от Ислама Махачева.
— Тебе назначили бой с Александром Шлеменко. Как его предложили? Правильно понимаю, что вы могли подраться еще до твоего реванша с Владимиром Минеевым?
— Мог, да. И до второго боя с Минеевым мог, и до третьего… Противостояние Исмаилов — Шлеменко всегда самое актуальное, к нему всегда будет интерес. Но сейчас сначала посмотрим, как у Шлема пройдет поединок с Фарридуном Одиловым.
— Есть теория, согласно которой тебе проще всего настраиваться на соперников, которых удалось, скажем так, очаровать до боя и подружиться с ними. А с Минеевым было сложно во многом, потому что атмосфера у поединка была другой. Согласен с этим и нет опасений, что слишком подружиться со Шлеменко тоже не получится?
— Дело не в этом. Дело в том, что кто-то воспринимает противостояние с Минеевым как принципиальное, и меня этим сильно загоняет. Я говорю, что не нужно воспринимать это как что-то принципиальное. Это обычный бой, и все равно нас судья разнимет и разведет по углам, когда будет гонг. Это уже не личный вопрос решается, а спортивный. Раньше у меня был пунктик, я переживал: «Ай, уай! А что если я проиграю? Что будет?!» А сейчас я свободный человек. Я знаю, что ничего не будет, хвала всевышнему. Меня тяжело будет задеть. И, когда я выйду в следующий раз в клетку, вы увидите свободного человека, а это в моем случае очень опасно.
— Ты обозначил, что собираешься зарубиться со Шлеменко. Действительно готов к этому? Александр уверен, что ты передумаешь после первого пропущенного удара.
— Слушай, он должен понимать, что в него будут лететь пушки. И очень много. Это не то, что он испытывал в своих прошлых противостояниях. Просто мы отправим в него залпы орудий: «Туф-туф-туф!»
— Борьбы не будет?
— Ну почему? Это же ММА. Знаешь, вот в бою с Минеевым не было грэпплинга. Но на самом деле он у меня есть, просто я его не использовал. Был где-то принципиальным, где-то хотел кому-то что-то доказать. Сейчас ничего никому доказывать не собираюсь. Теперь вы увидите совершенно другого человека в клетке.
— Не зависит ли твой интерес к бою со Шлеменко от результата его поединка с Одиловым?
— Александр Шлеменко уже проигрывал. Сколько у него поражений — 10? Ну и что? Он до сих пор интересен. Ну и что, что здесь он может проиграть накануне нашего боя? Наш бой в любом случае состоится, ведь Шлеменко — это Шлеменко. Тем более надо понимать, что Одилов — очень сильный и очень опасный боец. Все может быть в клетке. Я не буду отдавать предпочтение никому из них, просто посмотрю поединок. Там будет, чем насладиться. А проиграет Шлеменко или нет — для меня не имеет значения. Я проиграл прямо сейчас, в преддверии нашего боя — для него это имело значение? Нет. Хотя он мог сказать: «Да, он с поражением», и не принять этот бой. Почему принял — не буду предполагать, баллов себе накидывать. Но также и мне нет разницы, проиграет он или выиграет. Даже если он проиграет — он будет только более мотивированным и более опасным для меня. Для меня главное — чтобы у него травм не было, не заболело ничего.
— Ты только что сидел за одним столом с Владимиром Минеевым (Исмаилов и Минеев сидели в жюри на турнире лиги JFC. — Sport24), и это выглядело как примирение. Нет опасения, что так вы убьете интригу для третьего боя?
— Ну если бой будет не нужен, его не случится. Но ты поверь мне — мы обязательно подеремся. Вернемся к этому противостоянию. Между нами необязательно должна быть какая-то грубость, оскорбления, неприязнь друг к другу. Чтобы это противостояние было интересно зрителю, достаточно быть Магомедом Исмаиловым и Владимиром Минеевым. Мы много знаем классики вроде трилогии Гатти — Уорд. И у меня такое чувство, что в российском ММА этой классикой станут три противостояния Магомеда Исмаилова и Владимира Минеева. Я могу сделать что-то неправильно, но потом я сделаю что-то правильно три раза. Человек так устроен, что запоминается тот один раз. Я пересматривал концовку боя и то, как он принял победу, его реакцию после всего. Для меня это хороший показатель. Что-то было — пусть оно останется в прошлом. Вряд ли сейчас уже кто-то сможет меня зацепить так же. Так что для меня все это было опытом, но все-таки я подобного привлечения интереса к поединку не поддерживаю. У меня не трешток, а «Honey-talk», как говорят в «Вестнике ММА» (известный ютуб-канал о смешанных единборствах). Возможно, Минеев попытается еще раз вывести меня из себя, но у него ничего не получится. Пытаться это сделать — это закапывать себя. Он останется в минусе в конечном итоге.
— Ислам Махачев в интервью сказал интересную вещь про твой бой с Минеевым: он указал на то, что ты, контролируя Владимира на земле, пользовался только руками, не подключая ног. Еще он сказал, что слышал, будто бы ты так делаешь из-за проблем с коленями. Как тебе такая оценка?
— Ислам здравые вещи говорит, и он понимает то, о чем он говорит. Но в моем случае все немного иначе. Если я так работал, значит, я делал такую работу в зале. Вот, например, у Ислама все будет забиваться, если он будет так же работать. Потому что он подключает ноги зале. А я не подключаю ноги, когда я работаю. Если буду подключать ноги в бою — это вообще кошмар будет!
— А ты можешь это делать?
— Могу. Но мы же все отличаемся — каждый спортсмен. Я всегда так контролировал, мог по три раунда не выпускать из-под себя, не задействовав при этом ноги. Да, для кого-то это сложно, но не для меня. А так, Ислам — очень умный парень, стратег в этом деле. Достаточно долго в том спорте и круто себя проявляет. Сейчас для меня он номер один в этом спорте. Раньше был Хабиб — номер один, а Ислам Махачев был номер два. Сейчас Хабиб ушел, и теперь эти ребята — Ислам Махачев, Хамзат Чимаев — не представляю, кто сможет справиться с ними.
— Вспомни свой самый важный разговор после боя с Минеевым.
— Знаешь, тут дело даже не в разговоре… Я же проигрывал Анатолию Токову до этого. Фупа-Покаму я не проиграл, это точно не поражение. Уверяю вас. Нарезку они выложили — даже в ней видно, что он проиграл. Даже французы понимали, что он проиграл, но пытались как-то его вытянуть. Плюс к той нарезке надо показать, как я у него на голове.
— Вернемся к вопросу.
— Да. Так вот, дело не в разговоре, а в моем понимании ситуации и в том, как я ее принял. После поражения Токову я ломал раздевалку, а сейчас — нет. Пришел домой, и было чувство, знаешь: как бы ты ни захотел чего-то, если это не суждено, то ты не сможешь удержать это в своих руках. Но важно пытаться создать все возможные причины, чем я и занимался. Несмотря на болезни, я работал и по итогу вышел на бой. Хотя мне тяжело на себя смотреть в том поединке: жалко, хочется накормить себя самого, положить тряпочку на голову и сказать: лежи, тебе надо восстанавливаться. А я там драться вышел, понимаешь… Почему я говорил, что Шлеменко озвереет в клетке со мной, если до этого проиграет — потому что вот я озверел! Проиграл и озверел! Просто съем, блин, своего будущего оппонента.
— На Шлеменко или кто-то перед ним будет?
— Да. Ну он же будет драться, а мне зачем простаивать?
— Прибережешь этот «Озверин» для Александра?
— Он у меня долгоиграющий — «Озверин». Я еще с ним на третье противостояние с Минеевым выйду.