Абдулманапа Нурмагомедова сегодня не стало.
На протяжении последних нескольких лет Абдулманап был самым ярким спикером из команды Хабиба. Он не отказывал в интервью, любил поругать корреспондентов, мог высказаться остро и очень охотно выстраивал диалог, порой отвечая вопросом на вопрос.
Практически у каждого журналиста, связанного с ММА, есть свои истории про общение с Нурмагомедовым-старшим. И в абсолютном большинстве из них вы не услышите банальной схемы: позвонил — поговорили — разошлись. Абдулманап был гигантом. Не только в спорте, но и в работе со СМИ.
Впервые я это понял, когда весной 2017-го прилетел в Дагестан, чтобы сделать репортаж о местных залах и пообщаться с несколькими бойцами. По инициативе Абдулманапа нас с коллегами заселили в отель, который предназначался для спортсменов, проходящих сборы у Нурмагомедова.
На протяжении пары дней Абдулманап показывал нам тренировки, допоздна давал интервью и лично организовывал общение со своими учениками, ни разу не обронив любимую многими важными людьми фразу: «Давайте только об этом говорить не будем…»
Через полгода после этой встречи я оказался на турнире UFC в Роттердаме. Там в числе прочих дрался Рустам Хабилов, поэтому Нурмагомедов-старший прилетел в качестве секунданта.
В первый же день я встретил Абдулманапа в отеле, и мы договорились об интервью. Примерно в 7 вечера он уехал ужинать, вернувшись обратно в районе полуночи. Заметив меня в лобби, он махнул рукой, и мы отправились общаться.
Перед тем, как включилась камера, Нурмагомедов закутался в российский флаг, и сложилось впечатление, что через день будет драться не его ученик, а сборная России. На вопрос «для чего?» он ответил: «Мы же за страну выступаем».
Прошлым летом у меня появилась идея сделать материал из родного селения Нурмагомедовых. Абдулманап согласился, и в начале августа я прилетел в Дагестан. В первый же вечер все пошло не по плану. Примерно в 21 час отец Хабиба позвонил, чтобы сообщить, что через несколько часов вынужден внезапно улететь в Москву. Мы записали небольшое интервью и договорились: если Абдулманап вернется на следующий день, то все-таки доберемся до гор.
Честно сказать, я потерял надежду на то, что что-то получится, но через день Нурмагомедов вышел на связь, сообщил о своем возвращении, и буквально через пару часов мы уже сидели в его машине по дороге до Цумадинского района.
Несмотря на наличие рядом помощника, Абдулманап предпочел сам вести машину. Дорога длиной в пять часов завершилась ближе к полуночи. Мы остановились на одной из тренировочных баз, расположенных в горах Цумады.
Два полноценных съемочных дня преобразовались в видео под названием «Жесткая школа Нурмагомедова».
Предполагалось, что на следующий день мы отправимся в родовое селение Нурмагомедовых, но на наши планы наложилось 90-летие Цумадинского района. Абдулманап, естественно, был нарасхват: он встречал важных чиновников, проводил экскурсии, развозил гостей и так далее. Мы все это время ждали, пока в один момент Нурмагомедов, проезжая на машине, не крикнул нам, что ему пора возвращаться в Махачкалу. Мы остались в горах, а наша аппаратура уехала в багажнике черного «Лексуса»…
Поздно вечером изрядно уставший Абдулманап вышел на связь, объяснил ситуацию и рассказал, где мы можем забрать вещи. После ночевки на базе мы добрались до Махачкалы, перехватили аппаратуру и полетели домой.
Уже тогда Хабиб считался одним из самых популярных спортсменов планеты, а запросов у Абдулманапа на интервью лежала целая куча. Нурмагомедов-старший продолжал по максимуму отвечать журналистам, а я только потом понял, что попытка занять у Абдулманапа три дня кряду была изначально обречена на провал.
Нурмагомедов-старший поражал своей активностью. Он много путешествовал, решал важные вопросы, никогда не пропускал зарядку даже на шестом десятке лет и всегда был участливым.
Грустно, что Абдулманапа Магомедовича больше нет. Но он оставил после себя столько всего, что его никто и никогда не забудет.