«Многие чеченцы болели за меня». Русский чемпион «Ахмата» проиграл пояс, но заслужил уважение

Ярослав Степанов

Поделиться

Комментарии

Евгений Гончаров — один из самых успешных русских тяжей за пределами UFC. Он не проигрывал 11 боев кряду, забирал пояса лиг «Ахмат» и ACA и опережал в рейтинге тяжеловесов FightMatrix Александра Емельяненко.

21 февраля на турнире ACA в Краснодаре соперником Евгения стал Мухумат Вахаев. В свое время у него был чемпионский пояс лиги ACB, и предполагалось, что чемпионы «Ахмата» и ACB должны определять чемпиона новообразовавшейся организации ACA.

В начале 2019-го Вахаев снялся с боя против Гончарова из-за неизвестной травмы, а к февралю 2020-го восстановился и принял поединок.

Мухумат старался медийно раскачивать бой и в совместном интервью с Гончаровым раскачал соперника на конфликт.

В самом поединке увереннее выглядел Евгений. Поверх преимущества спортивного наложилось и преимущество психологическое. После этого момента стало понятно, что Вахаев нервничает.

За подобное проявление эмоций с Мухумата сняли балл в клетке, а за ее пределами обрушили жесткий хейт. Тем не менее, в третьем раунде Вахаев поймал Гончарова на удушающий и забрал пояс ACA.

Сегодня мы поговорили с Гончаровым и узнали о причинах поражения, отношении к неспортивному поведению Вахаеву, пропущенных ударах по затылку, неожиданной поддержке и его будущем, которое, скорее всего, уже не будет связано с ACA.

— Во-первых, хочется узнать, как ваше физическое состояние прямо сейчас?
— Чувствую себя хорошо. Есть некоторые повреждения. Возможно, сломан нос. Но я еще не делал снимки. Есть несколько больших шишек на затылке. В целом, хорошо чувствую себя.

— Вы полностью забирали бой в первом и во втором раундах, но в третьем что-то пошло не так. Как вы себе это объясняете?
— Я все проанализировал, посмотрел бой. Во-первых, в середине второго раунда он (Вахаев) разбил мне нос, открылось кровотечение, это мешало мне дышать. Из-за этого я функционально начал подсаживаться. На третий раунд я вышел свежий. В принципе, восстановился. В начале третьего раунда я начал много попадать, снова начал вести поединок. Но потом был эпизод возле сетки. Я его прижал, а он постоянно бил мне в затылок. Я не сказал бы, что это были жесткие удары. Но, видимо, они накопились. После очередного удара я почувствовал, что начал терять силы, какая-то слабость пошла. Я попытался разорвать дистанцию, и это получилось. Снова началась борьба, после чего он меня перевел в партер. Я почувствовал себя неважно, была какая-то слабость. Он хорошо занял позицию, зашел в маунт, я отдал спину и пытался мостить, он нанес несколько ударов в затылок. Херб Дин (рефери) поднял нас в стойку, тогда была пауза. В момент этой паузы я почувствовал, что мое тело стало ватным. Видимо, удары по затылку сильно сказались.

После боя меня повели в медпункт прямо на арене. Врачи осмотрели, измерили давление, у меня было 60 на 80. Из-за ударов по затылку у меня резко упало давление, и я потерял силы. Я, конечно, мог отказаться от продолжения боя. Меня спросили, могу ли я продолжать. Возможно, бой признали бы несостоявшимся. Но я верил в победу. Понимал, что веду бой. Я не из тех бойцов, которые отказываются от боя. Пусть даже в такой сложной ситуации. Я верил, что смогу дожить до конца раунда, дотерпеть, восстановиться и продолжить поединок, сделать правильные корректировки. К сожалению, очередной проход в ноги я не смог сдержать, он забрал позицию. Я отдал последние силы, когда ушел с маунта, и потом у меня уже не было сил. Я взял его ногу и попытался посадить его, но он поймал меня на удушающий.

— Как раз хотел спросить про удары по затылку. Насколько ключевую роль они сыграли?
— По факту — да, они сыграли ключевую роль. Даже разбитый нос — не так критично. Я все равно продолжал бой. После ударов по затылку я не понимал, что со мной происходит. У меня внезапно кончились силы. Было ощущение, что дерусь не третий раунд, а десятый или тринадцатый. Я хорошо готовился, был уверен в себе. Думаю, все это видели. Выходя на бой, я был заряжен на победу, шел вперед и наносил удары. Я показал, что являюсь бойцом высокого уровня. Но, к сожалению, так произошло. Это спорт. Я принимаю поражение. Оно многое мне даст, я в этом уверен. Даст мне переосмыслить все, перезарядиться и сделать работу над ошибками. Теперь я знаю, в чем мне нужно прибавлять. В этой ситуации поражение даже дороже победы.

У меня был последний бой по контракту с ACA. Неважно, выиграл я или проиграл. Проигрывать я, конечно, не хотел. Но это поражение дало мне больше. После боя с Тони Джонсоном многие говорили, что я бегу, что я боюсь, что я не боец. Сейчас я почувствовал признание людей. Мне пишут с Кавказа, из Чечни, из Дагестана, со всех концов России. Пишут, что это был хороший бой, что я показал себя мужчиной.
Все видели, что я вел бой. Но удача была на его стороне в тот день.

— Ваши бои против Тони Джонсона и Вахаева получились очень разными. Бой с Джонсоном не был зрелищным, но вы были максимально нацелены на результат. А в поединке с Вахаевым было ощущение, что вас вывели на эмоции все разговоры перед боем. Получается, Вахаев добился, чего хотел. Возможно, если бы вы действовали более расчетливо и не шли так вперед, результат бы мог быть таким же, как и в бою против Джонсона.
— Тут дело не в том, что Вахаев вывел меня из себя. Ситуация после боя с Тони Джонсоном давила на меня, много было критики, мне хотелось реабилитироваться и показать себя тем бойцом, которым я являюсь. Многие забыли первый бой с Тони Джонсоном, там была такая же ситуация. Я постоянно шел вперед и атаковал. Пусть Джонсон и смог меня пару раз перевести в партер, но я вставал и перебивал его в стойке. И до этого у меня был бой, когда я выиграл свой первый пояс, я шел вперед и нокаутировал соперника. Такая манера ведения боя мне больше подходит. Я люблю атаковать, наносить удары и отправлять соперников в нокаут. В бою с Вахаевым это, к сожалению, мне не удалось. Были моменты, когда Вахаеву было тяжело, он плыл, но я не смог добить. Ему нужно отдать должное, он смог вытерпеть. Я видел, что после боя он долгое время не мог выйти из раздевалки, был на грани. Но в тот момент у него оказалось больше сил.

— В бою против Джонсона вам говорил тренер, чтобы вы не велись и кидались на соперника. Была ли такая установка сейчас и нарушили ли вы ее?
— Сейчас было две установки на бой. Сказали, чтобы я выбирал сам: либо иди вперед и работать в своей манере, либо посмотреть, что предложит соперник и работать вторым номером. Сказали действовать по ощущениям и по ситуации. Я выбрал вариант идти вперед. И не жалею об этом.

Я пять лет не проигрывал. Последнее поражение было у меня в 2015 году. Но любая победная серия когда-то заканчивается. Уверен, это поражение многое даст мне. Оно позволит мне вернуться сильнее. Лучше я проиграю сейчас, чем на более высоком уровне.
Этот бой по факту ничего не решал. Я все равно заканчивал свои отношения с ACA. У меня есть предложения от других организаций. Пока не буду их озвучивать. Эти организации по-прежнему интересуются мной, ничего не изменилось. Я продолжу свою карьеру в другой лиге. Даст бог, я и там буду побеждать, и моя победная серия будет гораздо дольше.

— Все обсуждают момент между первым и вторым раундами, когда на ваше рукопожатие Вахаев ответил агрессией. Что вы почувствовали в тот момент?
— Я почувствовал, что он сорвался. Он понимал, что бой складывается не так, как он себе представлял. Он проигрывал бой, пропускал много ударов. Это были эмоции. Через какое-то время он извинился. Сказал, что сорвался. Я это видел. Обычный всплеск эмоций, он эмоциональный парень. Таким образом он выплеснул эмоции, за что потом извинился.

— Вы разговаривали с ним после боя?
— После боя я приехал в гостиницу. Там были люди, которые болели за меня. Они меня там ждали. Меня все поздравили с хорошим выступлением. Там был Мухумат, он подошел ко мне и попросил прощения за все, что говорил ранее. Сказал, что это все были эмоции. Извинился передо мной и моей командой. Мы пожали руки, между нами нет негатива. На самом деле, у меня не было к нему негатива и изначально. Я приехал туда выполнять свою работу. Возможно, на него давила ситуация, и он так себя настраивал. Не хочу говорить за него.
Я и на той пресс-конференции с потасовкой сказал, что у меня нет личной неприязни. Встретимся в пятницу, сделаем свою работу и выясним, кто сильнее. Негатива у меня не осталось, его и не было.

— Перед боем вы с Вахаевым давали совместное интервью. Есть ощущение, что в его процессе вам было некомфортно. Понятно, для чего это было сделано со стороны ACA. Не исключено, что была какая-то установка устроить небольшую потасовку для дополнительной раскрутки и все такое. Было ли вам непривычно принимать в этом участие?
— Мне действительно было некомфортно на том интервью. Понимал, к чему все идет. Я старался не вестись на провокации, разговаривал максимально сдержанно, учтиво и культурно. Никому ничего лишнего не говорил и не грубил. В итоге получилось так. Я не люблю такие вещи. Я не трештокер, это не в моей природе.

— Но, с другой стороны, это вызвало дополнительный интерес к вашему бою. Возможно, такие вещи полезны. Как думаете?
— Не знаю. Может быть, они полезны для того, чтобы подогреть зрительский интерес. Многие после этой ситуации меня поддержали, многие написали. Я всем благодарен. У меня еще никогда не было столько поддержки ни перед одним боем. Я до сих пор не ответил на все сообщения, но обязательно это сделаю. Даже не знаю, какая там цифра. Тысяч пять сообщений. Была сумасшедшая поддержка со всех регионов России и стран ближнего зарубежья. Отовсюду поддерживали как раз после этого интервью. Пусть и получилось так, как получилось, но я рад, что это произошло. Я почувствовал признание и поддержку людей. Меня это мотивирует вернуться сильнее, показать хорошее выступление и порадовать своих болельщиков. В этот вечер я тоже хотел порадовать своих болельщиков, но, к сожалению, не сложилось. Я все сделал для этого. Я не отказался продолжать бой, хотя мог это сделать, я все равно шел за победой.

— Вы часто отмечаете поддержку и признание. Как до, так и после боя. Можете сказать, что вас в этой поддержке удивило больше всего?
— Мои друзья, находившиеся на арене и сидевшие рядом с чеченцами, говорили, что многие чеченцы болели за меня, потому что я показал себя правильным человеком. Многие чеченцы пишут мне. Пишут, что, хоть и болеют за Вахаева, но считают меня достойным воином и мужчиной. В любом случае, мне это приятно. Конечно, этих сообщений не так много по сравнению с теми, которые пишут мои земляки. Но мне приятно их читать.

— У вас была беспроигрышная серия из 11 боев. Как обстоят дела в эмоциональном плане?
— Когда я выходил из октагона, я не чувствовал себя проигравшим. Не знаю, почему, но я не чувствовал, что проиграл. Было ощущение, что мне где-то не повезло. Я чувствовал себя победителем, понимая, что я показал, что я сделал. Сейчас, когда эмоции утихли, мне немного горько от того, что я все-таки проиграл в таком принципиальном поединке. Но я не жалею и не чувствую себя проигравшим. Есть понимание, что где-то я не доработал. Но я показал, что во всех аспектах я был не хуже. Не уступал ни в стойке, ни в борьбе. А результат — стечение обстоятельств.

— Ваши отношения с ACA закончились?
Это был последний бой по контракту. Менеджер мне сказал, что от АСА уже есть предложение. Сейчас переговорим со всеми лигами, обсудим варианты. В приоритете у меня американские промоушены. Но мы знаем, что в UFC после поражения сложно попасть, поэтому мне придется провести один-два боя. Не знаю, где это будет. Но ясность наступит в ближайшее время. Менеджер сказал мне, что запросы уже были. Через несколько дней созвонимся и обсудим. Пока не могу сказать точнее. Но, скорее всего, я перейду в другую организацию. Многие пишут, что хотят реванш. Но мы все знаем, что ACA — не лига реваншей. Чтобы реванш состоялся, нужно не один бой провести. Я не хочу тратить на это время. Мне 33 года, я хочу идти дальше, хочу развиваться и попробовать свои силы в другом месте.

— Есть ощущение, что лига PFL — идеальный вариант для вас.
— В PFL интересовались мной и предложили хороший контракт. Не знаю, как будет сейчас, после поражения. Посмотрим. PFL — хороший вариант. Есть еще несколько организаций, не могу пока их озвучивать. В конечном итоге хотел бы попасть в UFC. Хочу драться там, где чистые бойцы, где нет допинга. Слышал, многие говорили, что я на допинге, но по бою с Вахаевым было видно, что это не так. Я готовился к американским промоушенам, поэтому я априори не мог быть на допинге. Мы знаем, какая там строгость в этом плане. Посмотрим, что будет дальше. Я не буду долго отдыхать. Завтра поеду, сделаю снимок носа. Надеюсь, это просто сильный ушиб, перелома нет. В целом, руки и ноги целы. Скоро вернусь к тренировкам, буду работать над ошибками и развиваться.

Подпишитесь на канал Sport24 в Яндекс.Дзене