«Мне просто нравится драться». Судебный пристав дебютирует в ММА

Ярослав Степанов

Поделиться

Комментарии

Асие Клютовой 27 лет. Она выполнила нормативы мастера спорта по вольной борьбе, мастера спорта по комплексному единоборству и кандидата в мастера спорта по грэпплингу.

Асия работает судебным приставом и, пожалуй, в России нет более спортивной девушки в этой профессии.

Сегодня вечером она дебютирует в смешанных единоборствах на турнире M-1 Challenge 94 поединком против уроженки Боснии и Герцеговины Зейны Крантич.

О переходе в профессиональный спорт, алиментщиках и специфике своей деятельности Клютова рассказала корреспонденту Sport24 Ярославу Степанову.

— В 17 лет начала заниматься вольной борьбой, когда у нас в Акбулаке открылась секция для девочек. Потом перешла на комплексные единоборства. По вольной много ездила со сборной России. До 17 лет не было какой-то расположенности к единоборствам, занималась всякими игровыми видами спорта.

Так как в Акбулаке больших возможностей не было, отправилась в Оренбург. Поступила в школу Олимпийского резерва. Потом вернулась в Акбулак, пару лет проработала тренером и вновь поехала в Оренбург. Нужно было уже выступать по комплексным единоборствам, поэтому начала ходить на бокс и кикбоксинг.

Сначала по ударке мне вообще тяжело было, сильно проигрывала. Ездила по соревнованиям, получала нормально. Прошло немного времени и втянулась. Вошла в тройку на России, потом стала второй, а после и выиграла, говорит Клютова.

— Много травм было?
— Как ни странно, большинство травм у меня связано с борьбой. Проблемы со спиной. А однажды, например, провела бросок, упала, а рука вывихнута. Смотрю, болтается так странно.

— Родители, наверное, волнуются?
— Конечно. До сих пор переживают. Но по вольной они мало видели мои выступления. По ударке вот находили в интернете. На самом деле, мама спокойнее реагирует. Папа, когда увидел, ходил два часа бурчал, мол, «А где борьба-то?!».

— Отговаривают продолжать выступать?
— Само собой. Рассчитывают, что скоро закончу.

— В Оренбург вы поехали, в первую очередь, чтобы реализовать какие-то спортивные амбиции? Или найти работу?
— Больше с работой связано. Ведь хочется какой-то стабильности. Потом уже втянулась, стала развиваться и в спорте.

— Как попали на службу?
— Работала тренером. Так получилось, что не было женщин, которые бы ездили выступать на соревнования от органов. Пришла на собеседование, меня спросили, буду ли заниматься, ездить и так далее. Я согласилась.

— Что входит в ваши обязанности на работе?
— Я обеспечиваю безопасность исполнителей в суде. Также мы с ним ездим, чтобы на них не напали. С документами мало работаю. Больше, повторюсь, занимаюсь обеспечением безопасности. В суде, например, смотрим, чтобы никто не пронес оружие, бомбу и тому подобное.

— А бывали случаи?
— Конечно. Приносят ножи, газовые баллоны. У девушек с собой кастеты часто. Говорят, от собак.

— Читал одну историю, когда приставы пришли за женщиной, не платившей алименты. Дверь открыл ее сожитель и сказал, что подруги нет дома. Мол, занята очень. Приставы вышли за порог и услышали грохот. Эта женщина скрывалась на чердаке, но случайно упала. Так и поймали. У вас было подобное?
— Если честно, не припомню. Но коллеги рассказывают всякое. Например, из-под кроватей людей достают. А именно на моей практике… Ну, просто, бывает, ждем очень долго. Однажды история на трое суток затянулась.

— Это как?
— Муж и жена разводились и не могли поделить ребенка. Отец забрал себе и скрывал его. Мы трое суток караулили. Он все говорил, мол, то сын у бабушки, то еще что-то. А судья не мог постановление выписать, чтобы мы зашли. Сам он двери не открывал, естественно. Ребенка жалко было, но в итоге дождались и передали матери.

— А кого в основном приходится ловить?
— Алиментщики. В меньшей степени — должники по кредитам.

— Попадались такие люди, которые вызывали у вас отвращение своими поступками?
— Чтобы прям отвращение… Наверное, нет. Просто некоторых совсем не понимаю. Тех, кто влезает в долги, обманывая своих родственников и друзей. Бывали случаи, когда и на пять миллионов подставляли близких.

— А были те, кого жалели?
— Нет. Как правило, люди сами виноваты в том, что так произошло. Случайностей не бывает.

— Я так понимаю, у вас достаточно плотный режим дня.
— Да. С утра до вечера сидишь, работаешь, потом нужно ехать на тренировку. Если ты готовишься на какие-то соревнования от службы, то дают поблажки. Так получилось, что после боя в ММА я еду на Россию. Если бы не это, то пришлось бы брать отпуск за свой счет. Начальство говорит, мол, получается же совмещать, значит справляйся.

— Когда уже твердо решили перейти в ММА, не пугало, что придется сложно? Учитывая постоянную работу.
— Я приняла такое решение где-то полгода назад, но, наверное, даже сейчас до конца не все осознаю.

— ММА — это возможность дополнительного заработка?
— Мне просто нравится драться, выступать. Были случаи, когда я ездила на соревнования за свой счет. Поэтому финансовая составляющая тут ни при чем.

— Кстати, следите ли за какими-нибудь девушками в ММА?
— Не особо. Просто могу посмотреть результаты. За соотечественницами вообще особо не смотрю. А среди иностранных нравятся Джоанна Энджейчек и Крис Сайборг. У польки отличная техника, а Сайборг, в моем представлении, волевая девушка. С ней и не каждый мужчина согласится выйти.

— А из россиянок кто первая приходит на ум?
— Наверное, Анастасия Янькова. Про нее много чего говорят негативного, но она уже многого добилась. Это же не просто так.

— Мы сейчас беседуем, а до вашего боя осталось всего часов 14. Переживаете?
— Я спокойна, не испытываю никакого волнения. Просто хочу подраться.