«Овечкин от меня в овертайме убежал; получается, быстрее меня». Интервью русского открытия НХЛ — Марченко

Дарья Тубольцева

Поделиться

Комментарии

Кирилл Марченко ярко провел дебютный сезон в Северной Америке. Регулярный чемпионат начинал в фарм-клубе «Коламбуса» в АХЛ, а заканчивал в первой тройке «Блю Джекетс». В 59 матчах регулярного чемпионата набрал 25 (21+4) очков. Побил рекорд по количеству голов для новичков клуба. Благодаря огромному количеству травм в команде стал железным игроком основы. В интервью Sport24 22-летний форвард рассказал:

• как провел отпуск и почему уже начал тренироваться;
• сколько раз за сезон сменил место жительства;
• почему не шли передачи и сколько голов он мог еще забить;
• как разбил нос Маршанду и что он думает о правилах в НХЛ;
• почему Овечкин у него на первом месте среди всех игроков.

— Как провели отпуск?

— Мы закончили сезон 14 апреля, и с женой сразу начали собирать вещи. В этом году у нас не было постоянного места жительства, за этот сезон мы переехали раз восемь. И последняя квартира была до 20 апреля. В отпуск полетели в Дубай, побыли там пять дней. И вот отпуск уже закончился. 1 мая у меня была первая тренировка. Сам в шоке, что все так быстро. Не успел в полной мере насладиться отпуском.

— Зачем вы так рано начинаете тренироваться? До лагеря еще больше четырех месяцев.

— Сейчас буду умничать. Но это не потому что я такой умный, это просто тренер мне все рассказал. С научной точки зрения мышцы восстанавливаются за десять дней. После десяти дней отдыха тело заново готово получать нагрузки. Тут еще дело в психологии. Если ментально я готов приступать к тренировкам, то приступаю. Если нет, то надо дать организму время. Ребятам, которые играют в плей-офф, в финале, порой надо и месяц головой отдыхать. Но это сейчас не мой случай. Хорошо, что у меня есть четыре-пять месяцев нормально поработать и подготовиться к новому сезону. За это время можно многое поменять и приехать не то что другим хоккеистом, но стать гораздо лучше. И это время упускать нельзя. Но у меня сейчас не тяжелые тренировки, я не выхожу на лед. Хожу в зал, подкачиваюсь.

— У многих предсезонка разбита на циклы, в промежутке между ними игроки могут выбраться в короткий отпуск. Планируете что-то подобное?

— Да, у меня такая же система. У меня будут паузы по пять-семь дней. Будет четыре цикла, между ними будет возможность отдохнуть. Планируем с женой съездить в Европу. Не факт, что получится, но очень хочется. В прошлом году были в Италии: нам очень понравилось, но было очень жарко и пришлось много ходить пешком. Если этим летом поедем, то будем брать машину.

— Ваша подготовка в этом году будет отличаться от прошлогодней?

— Я работаю с одним и тем же тренером, полностью ему доверяю. Глобально ничего не меняется, суть одна. Но мой тренер, как и я, развивается, узнает что-то новое, так что какие-то изменения обязательно будут. Есть много вещей, которые я не делал в прошлое межсезонье, но буду в это. После сезона в НХЛ я понимаю, чего мне не хватает, в чем нужно прибавлять.

— Когда в Коламбус обратно?

— Мы с женой планируем в августе полететь в Майами. Знаю, что там тренируется много русских ребят, вот хочу с ними позаниматься на льду. Надеюсь, все получится. А потом уже, ближе к старту тренировочного лагеря, поедем в Коламбус. К счастью, в этом году мне не нужно ехать в лагерь новичков.

— Судя по постам в соцсетях вашей жены Вики, ей было непривычно в США в плане быта и жизни. А вам?

— Жизнь там другая. Первое время было сложно. В первые два-три месяца думали, что как будто бы уже все знаем и понимаем. А потом оказалось, что вообще ничего не знали и не понимали. Были ошибки.

— Какие ошибки?

— Касаются быта. В какие-то моменты стоило не квартиру снимать, а в отеле пожить. В Америке очень сложно найти квартиру на месяц, в основном предложения по аренде от полугода. После первого сезона стало многое понятно. Я уже рассказывал, что вначале нас приютил Федор Тютин; спасибо ему огромное, он очень помог.

— Смотрела ваше интервью по ходу сезона: вы говорили, что еще не переехали из отеля в квартиру. В итоге-то как решился вопрос с жильем?

— Контракт на квартиру в Америке, как правило, от 6–8 месяцев. Если найдешь квартиру на месяц, то однокомнатная будет стоить по цене трехкомнатной. «Коламбус» прислал бумагу, что я остаюсь в НХЛ, что могу снимать квартиру (до этого два месяца мы жили в отеле, клуб его оплачивал). Мы сняли квартиру на полтора месяца до конца регулярного чемпионата. Получилось недешево, но другого выхода не было.

— Будете что-то новое искать на следующий год?

— Тут тоже сложно. У меня еще год контракта, и он двусторонний. По идее мне надо приехать в клуб и снова ждать бумагу о том, что меня оставят в НХЛ. Если бумаги не будет, я сниму квартиру, а меня отправят в АХЛ, то клуб не будет никакое жилье оплачивать. Очень жду этой бумаги. За этот сезон много напутешествовались.

— У вас много вещей? Не два чемодана же?

— Вот представляете, два чемодана вещей (смеется). Ладно, больше. Если не берем хоккейный баул, то получается на двоих четыре больших чемодана и ручная кладь. Мы помещались в одну машину, вдвоем умудрялись все перевезти. Но к концу сезона уже стало чуть больше вещей.

— Успели уже соскучиться по хоккею?

— Стараюсь не думать о хоккее. Потому что когда начинаю думать, то сразу приходят мысли, над чем надо работать, что надо выходить на лед и тренироваться. Но понимаю, что с точки зрения плана подготовки это неправильно. Буду сейчас делать только упражнения на земле с шайбой и клюшкой.

— За плей-офф НХЛ следите?

— Смотрю обзоры. Неожиданно, что «Бостон» вылетел. Но «Флорида» здорово играла, в седьмом матче за минуту отыгралась. Больше за NBA слежу, очень люблю баскетбол.

— С Гавриковым после его обмена были на связи?

— Да, меня порадовало, что у нас осталась связь. Периодически переписываемся. С победами его поздравлял. Рад за него. Он ушел в хорошую команду и организацию. Главное, что ему там нравится. У нас тоже было все в порядке, но так сложилось, что его обменяли. Когда играли в Лос-Анджелесе, мы были у него в гостях. Ездили вместе на ужин.

— Когда Владислава обменяли, вы остались единственным русским в команде. Сложно было?

— Не было. Я в принципе очень коммуникабельный. Если надо, я и мертвого заговорю. Я начинал сезон в АХЛ и сначала там был единственным русским — и нормально справлялся. Не чувствовал себя плохо. Так что тут тоже был готов к этому. Отдельно хочу сказать, что очень благодарен своей жене Вике, которая всегда была рядом. Я ей всегда мог выговориться, обсудить какие-то вещи, да просто на русском поговорить. Когда я пришел в основу «Коламбуса», то через несколько матчей травмировался Чинахов, потом Гаврикова вывели из состава, потому что его готовили к обмену. Так что пока его не обменяли, я был в игровом составе один, но они все равно были рядом. Потом Влад ушел, Чинаха отравили набирать форму в АХЛ, и я совсем один остался. Недели через две-три подняли Тарасова, затем опять спустили. Мой английский, конечно, не идеальный, но я все равно общался с ребятами. Пытался на кривом и смешном языке говорить.

— Вы прокачали английский за сезон?

— Прогресс точно есть. Шага два-три вперед сделал. Но я все равно хочу взять несколько уроков: мне надо научиться правильно разговорить плюс нужно расширять словарный запас. Я не сразу все понимаю; мне надо пару раз повторять какие вещи, чтобы я проанализировал и понял, что надо ответить.

— С кем вы общались, когда россиян не было?

— С Кентом Джонсоном и Коулом Силлинджером общался. Потом мы подписали нового игрока из колледжа — Хантера Маккауна; мы с ним жили, когда Силлинджера отправили в АХЛ. С Гудро периодически общались, так как играли вместе. Но не сказал бы, что мы были лучшими друзьями; все-таки я не до конца знаю язык.

— Меня поразило, как вы по окончании регулярки на полном серьезе сказали, что не довольны, что забили 21 гол, что надо как Овечкин — 59. Вы это для красивого слова или серьезно?

— Не то чтобы я не доволен своим результатом. Это хороший результат. Но если считать это хорошим, то лучшего ты уже не добьешься. Надо фокусироваться на том, что можно лучше и что есть ребята, которые играют лучше. Если я хочу быть лучшим, то и мыслить надо так, как игроки, которые забивают по 60 голов. Мне есть к чему стремиться. Надо смотреть не назад, а вперед, где надо добавить, чтобы забить больше. Тем более было много моментов, где я мог забить, но не сделал этого. Может, я бы мог и 30 в этом сезоне забить.

— Чего не хватало в этих моментах?

— Где-то не сориентировался, где-то не повезло. Был отрезок, когда я долго вообще не забивал. Не шло, только штанги да перекладины. За первые 15 игр я забил 8 голов, а за остальные 44 матча — всего 13.

—У вас долго не шли передачи, только голы. Вы реально из-за этого переживали или просто шутили на эту тему?

— Да в конце-то передачи тоже особо не шли (смеется). У меня четыре передачи за сезон. У Кучерова столько может быть за один матч! Я забивать люблю больше, чем отдавать, поэтому не переживал за ассисты. Но все равно старался отдавать, просто не шло. Я отдаю игроку, который убегает «один в ноль», и он не забивает, а спустя 30 секунд он забивает, но не с моей передачи. Я уже смеялся в такие моменты. При этом понимал, что моя главная задача — забивать. Хотя решил, что этим летом буду плотно тренировать передачи.

— Для вас важно было побить рекорд «Коламбуса» по голам для новичков?

— Пока играл, старался на этом не фокусироваться, было неважно. Но после того как закончился сезон, конечно, обрадовался. Но если бы по ходу чемпионата думал о рекорде, точно бы не побил его. Однако, опять же, понимаю, что предыдущий рекорд был 20 шайб. Я забил 21. Через какое-то время и мой побьют. Тот же Воронков приедет и перекроет мое достижение.

— Было сожаление, что за «Колдер» не поборетесь, а вот если бы начали сезон в НХЛ, то точно были бы среди главных претендентов?

— Скажу честно, немного обидно. В глубине души, конечно, хотелось бы побороться. Стараюсь об этом не думать. Да и не самое важное это сейчас. Только двое новичков забили больше меня (Уайатт Джонстон из «Далласа» и Мэттью Бенирс из «Сиэтла». — Прим. ред.); они сейчас играют в плей-офф, а я уже работаю на следующий сезон.

— В какой момент сезона вы уже перестали переживать, что вас в любой момент могут отправить в АХЛ?

— Первые 10 игр я переживал. Но в это время у нас стали все травмироваться, я начал играть все больше и больше. Расписание в НХЛ очень плотное, игры через день или два дня подряд, так что времени на переживания просто не было. Я благодарен тренерскому штабу, главному и помощникам, за их отношение ко мне. Они никогда меня не ругали, видели, что я старался, выкладывался. Даже если ошибался, мне говорили: «Не переживай, в следующий раз не повторяй ошибки, иди играй». Помню, как я гол привез за секунду до конца, мы проиграли «Нью-Джерси». Но меня поддержали. Мне это все давало уверенность, я не сидел на иголках.

— После дедлайна вы окончательно обосновались в первых тройках и стали много играть. Тяжело в первый сезон сразу на такую роль выходить?

— Я очень этого хотел и был к этому готов. Благодаря такому доверию я увидел, в чем мне нужно прибавлять. Я хочу быть лидером, хочу брать на себя игру, но в некоторых моментах у меня это не получилось. Сейчас понимаю, куда мне двигаться, чтобы постоянно играть в первом звене с Джонни Годро. Это реально классный игрок. Под конец мы сыгрались, стали здорово чувствовать друг друга. Надеюсь, он так же думает. Мне он говорил: «Просто бросай и все; я тебе отдам пас, а ты бросай». Я говорил: «Хорошо, мне все нравится».

— В матче с «Бостоном» вы разбили нос Маршанду. Не боялись мести, плевков и так далее после этого?

— Я даже не заметил, кто это был. Не знаю, почему мне потом ничего не было. Наш капитан дрался с защитником, мы стояли рядом с Маршандом, но он ничего мне не сделал после нашего с ним инцидента. Как вообще я разбил ему нос? Мне отдают передачу; я вижу периферическим зрением, что в меня летит игрок; я принимаю шайбу. Обычно игроки пролетают мимо и не играют в тело, а тут вижу, что человек летит целенаправленно в тело. Я сразу прокидываю шайбу вперед, ковырялку отдаю. И у меня осталось время, чтобы сгруппироваться, вот я и задел Маршанда. По видео выглядело так, что я ему просто дал в лицо, но на самом деле он сам роста невысокого, вот и получилось, что моя клюшка влетела ему в лицо. Разбил ему нос и получил удаление, чем был крайне недоволен.

— В НХЛ вам часто доставалось?

— Намного больше, чем в России. В НХЛ правила сильно отличаются от КХЛ: в Америке разрешено больше контакта, даже легкая грязь допускается. В России за это дадут две минуты, там это «вставай, погнали». Я запомнил это по матчу с «Нью-Джерси»: еду в угол, стою спиной к Хэмилтону лицом в борт, и он мне бьет с двух рук так же, как я Маршанду попал. Я головой лечу в борт, встаю, смотрю на судью, а ему плевать. Думаю: «Где две минуты?» При этом мне удалось сохранить шайбу, но поднимаюсь — и снова получаю такой же удар. И я снова был не готов и упал. Встаю и не понимаю, почему две минуты опять не дали. В третий раз уже был готов: напрягся и соперник меня не уронил, но пояснице было больно. Запомнил этот момент.

Потом был эпизод в игре с «Вашингтоном»: когда я вдоль борта начал уходить, меня соперник ударил в бедро, я упал вперед и меня развернуло. Грубо говоря, это была подножка. В России 100% свистнули бы. Встал, развел руками и уже подумал: «Ну, поехали большинство разыгрывать». А там ничего, играем дальше. А мне ж больно, в колено попали. Потом я тоже начал так делать. Понял, что сам могу подъехать в угол и ударить, в спину подтолкнуть, не на скорости въехать, а где-то задеть игрока, чтобы выиграть шайбу. Был эпизод, когда от меня игрок убегал, я по скорости не успевал, неправильно подкатился. Он начал меня обкатывать, я увидел, что он отдал передачу, и, пока судья не видит, я его за руку прихватил, вместе с ним разогнался и побежал за ним.

— С трештоком сталкивались?

— Нет, мне ничего никто не говорил. Может, я просто выгляжу устрашающе: у меня нет двух передних зубов, я бородатый и волосатый.

— Насколько сложно играть в команде, которая идет на последнем месте в конференции?

— Это случилось во многом из-за травм, их правда было очень много. У нас не было сбалансированного состава, звенья постоянно менялись. Вратари часто травмировались. Игра в такой команде отличается от того, когда выступаешь в клубе, который идет на лидирующих позициях. Меньше игры с шайбой, меньше игры в зоне атаки. Мне нравится НХЛ, что здесь все быстро меняется; тут нет команд, которые много лет идут аутсайдерами. Пропасти между командами нет. Посмотрите на серию «Бостон» — «Флорида». «Пантерз» в последний момент попали в плей-офф и обыграли «Брюинз», которые 65 побед одержали. У нас самая молодая команда в лиге, так что все впереди.

— Были удивлены, что Брэда Ларсена уволили по итогам сезона?

— Не в моей компетенции рассуждать на эту тему. Я благодарен ему за этот год работы. Было много полезных советов, лично мне он помог.

— Подход Ларсена вас чем-то удивил?

— Это был североамериканский подход, в этом отличие от России. В НХЛ в сезоне никто много не тренируется, времени на это просто нет. Мне все нравилось в «Коламбусе». Сколько я ни смотрел раскаток и тренировок других команд, больших различий не увидел, все примерно одинаковое. Нет такой разницы, как в России, как между Игорем Ларионовым в «Торпедо» и какой-то другой командой КХЛ.

— Ларсен часто повышал голос?

— Он был требовательным. Если бы моя команда шла на последнем месте, я бы орал на всех и всегда. Он так не делал. Не знаю, ошибка это или нет. Не могу оценивать его действия. К каждому игроку нужен свой подход. На меня действует спокойный разговор, лишний раз меня лучше не трогать. Но знаю хоккеистов, которым лучше напихать.

— Вы не только ужинали с Овечкиным, но и играли против него. Как вы считаете, почему его до сих пор никто не может остановить на льду?

— Начнем с того, что он физически очень сильный. Сколько ему лет, а он все равно в потрясающей форме, любой игрок ему позавидует. Помню, как он от меня в овертайме убежал, но не забил, за это ему спасибо большое.

— То есть он быстрее вас?

— Ну, видимо, да. В том моменте было так, что быстрее. Понимание игры у него на космическом уровне плюс опыт. Думаю, он наперед все знает.

— Кто, кроме Овечкина, вызывает ваше восхищение?

— Я очень рад, что познакомился с Овечкиным. Он не просто крутой игрок, но и добрый, отзывчивый человек. В личном общении Александр совершенно обычный. За этого я его только больше стал уважать. Именно поэтому я поставлю Овечкина на первое место. Я смотрю на Макдэвида: с ним лично я не знаком, не знаю, какой он человек, но на льду есть чему у него поучиться. Так я могу сказать и про Кучерова, и про Маккиннона. Да вообще в каждом клубе есть игроки, которые заслуживают внимания.