«Саша самолюбивый. У него с самого начала была цель». Тренер сборной России Кудашов — о феномене Овечкина
Команда Sport24 запустила большой проект под названием «Хоккейная страна», в котором рассказывает о пяти игроках из пяти разных городов, прославляющих российский хоккей на весь мир. Нашими героями стали двукратный обладатель Кубка Стэнли Андрей Василевский, самый высокооплачиваемый русский хоккеист мира Артемий Панарин, двукратный обладатель приза лучшего вратаря сезона и чемпион мира Сергей Бобровский, трехкратный обладатель Кубка Стэнли Евгений Малкин. Новый выпуск посвящен самому популярному русскому хоккеисту и одной из главных звезд НХЛ Александру Овечкину.
О великом снайпере рассказывает его бывший партнер по «Динамо» и тренер сборной России Алексей Кудашов.
— Помните, когда вы впервые увидели Сашу? Это было, когда он пришел в «Динамо» в главную команду или раньше видели его игру?
— Близко познакомились, когда он в первую команду пришел. Но мы базировались все вместе в Новогорске — и первая, и вторая команда, поэтому видели постоянно тренировки друг друга. Так то мы знали, кто такой Овечкин — молодой парень. А потом он пришел к нам и, вроде, больше не ушел оттуда.
— А что говорили о Саше в «Динамо», когда он рос, развивался?
— Вы знаете, всегда очень много молодых ребят. Они каждый год появляются и Саша не был исключением. Чтобы сказать «родился Овечкин» — тогда так еще никто не говорил. Да, был талантливый, перспективный парень, молодой, который много забивал. Здесь правильно сошлись талант вместе с трудолюбием, потому что по отдельности эти компоненты не превращают в игрока в звезду. А его превратили.
— Когда Саша пришел в первую команду, что вам бросилось в глаза? Было ли что-то такое, что вас поразило в 16-ти летнем парне?
— Знаете, что поражает в молодых игроках всегда — они сразу выделяются. Это энергия, которая идет от них. Парень может быть техничным, сильным, но если нет энергии, то ничего не выйдет. А из Саши эта энергия просто перла, пусть у нас и много ребят таких было. Они зашли в команду — такие здоровые, крепкие, эмоциональные.
— Много потребовалось времени команде, чтобы принять такого молодого игрока? Или он быстро стал частью «Динамо»?
— В то время очень много молодых ребят заходило и сразу играло. Это начиналось еще с Владимира Владимировича Юрзинова , когда большое количество ребят появлялось и шло как конвейер — один за другим. И Саша также влился в первую команду, никто молодым ребятам не удивлялся.
— В первом его сезоне вы выходили в одной тройке, он забил первый гол в Уфе. Каково вам было с ним играть? Стали быстро доверять партнеру? Все-таки молодой, неопытный.
— Опять-таки скажу, что это обычная ситуация. Молодой парень, которого ты пытаешься поддержать. Он же был на тренировках у нас, знал, что мы хотим от него. И мы знали, чего ждать от него. Поэтому все было предсказуемо и ясно.
— Сильно он нервничал тогда?
— Не помню. Но я думаю, он настолько эмоциональный и заряженный был, что волнения было не видно. Он и сейчас таким же остался, поэтому и играет так долго.
— Помните, может, как он реагировал на неудачные матчи, как радовался первым шайбам? Какие-то такие яркие вспышки были?
— Да. Он мог попрыгать, побегать, запрыгнуть на кого-нибудь. Он очень эмоциональным был, это его характеризует. Эмоции, желание играть. Он никогда не держал эмоции в себе, это самое важное, он их выплескивал в разном проявлении. Овечкин, Илья Никулин — они и радовались, и огорчались очень откровенно.
— А это сразу стало проявляться? Нам Андрей Разин рассказывал, что Саша в первый сезон держался тише воды ниже травы, потому что был совсем юным.
— Наверное, да, вы правы. Естественно, молодой парень, только зашел в команду, какое-то время ему понадобилось на акклиматизацию. Но как только он понял, что ему доверяют, сразу раскрылся.
— На тренировках кто-то бросал сильнее Саши тогда?
— В то время еще бросали, конечно. Были игроки с броском посильнее. Все же развивается постепенно. И физиология, и созревание молодого игрока не сразу происходит.
— А он как-то специально работал над своим броском уже в то время? Может над своим фирменным «офисом»? Или тогда еще об этом не могло идти речи?
— Фирменный «офис» он только потом приобрел. И право играть в большинстве он не сразу заработал. Бросок у него был, но в первую очередь у него была скорость, агрессия в атаке, он очень много создавал у ворот, под себя убирал, пытался обыграть защитника. Ему позволяли это делать физические данные и скорость.
— Вы, как тренер, скажите, нельзя же сказать, что у Овечкина идеальное катание, он не скользит, а как будто режет лед, при этом он очень быстрый. Как?
— Он — физически одаренный, у него есть генетика, у него родители спортсмены. Сам он крупный, постоянно работает над собой, большое внимание уделяет физическому состоянию. Есть два вида катания: первый физиологией от природы дается и ставится в детском возрасте — это скользящее, легкое катание. А есть рабочее катание — оно трудовое, основано на физическом состоянии ног, корпуса. Вот у него оно такое.
— Кто-то говорит, что генетика — 90% успеха Овечкина. Вы тоже считаете, что ему многое дано от бога, талант — это ключевое, что помогло ему достичь таких высот?
— Талант без работы — это ничего, 10% всего. Он — трудоголик, очень много работает. Поэтому здесь талант вместе с трудом, с трудолюбием, с преданностью. У него есть цель, есть идея, у него с самого начала она была. Саша очень самолюбивый. Он всегда хотел стать лучшим, всегда побеждать, всегда вести за собой. У него по верхнему уровню проходит все: быть лучшим, чтоб команда была лучшей, больше всех забить, больше всех бросить, быстрее всех пробежать, больше всех толкнуть.
— После первого, второго, третьего сезона в «Динамо», когда он уезжал в Вашингтон, уже видели, что это такая звезда?
— Там случился драфт, стало все понятно, конечно, все понимали. Все мы видим молодых игроков и понимаем, кто и за счет каких качеств может стать или звездой, или игроком среднего или низшего уровня.
— Кого-то сопоставимого с Овечкиным вы в своей работе встречали?
— Да все игроки разные, не хочется сравнивать.
— Именно по масштабу личности, не в плане хоккея, а именно талант, трудолюбие, успех?
— Все, кто добивается чего-то, становится игроком, кто в НХЛ уезжает или у нас становится лидером — они все сопоставимы. Это талант и трудолюбие. Некоторые даже за счет одного трудолюбия умудряются стать хорошими игроками. Они очень требовательны к себе, много тренируются, много готовятся, восстанавливаются. Потому что по другому в большом спорте никак. Мало быть талантливым. Очень много талантливых ребят, кто закончил с хоккеем, очень много. Даже на моем веку есть ребята, кто был талантливее Овечкина намного, но они закончили с хоккеем, потому что трудолюбия у них вообще не было.
— Саша как-то спрашивал у одноклубников постарше совета? Что-то ему подсказывали?
— Ну, конечно. Я думаю, это вам многие уже рассказали. Конечно, он когда заходил к нам в команду, спрашивал и одно, и второе, и третье.
— Что например?
— Начиная от бытовых моментов: как к игре готовиться, что кушать, как отдыхать. Хотя он из спортивной семьи, многие вещи сам знал. Тактические моменты, элементы индивидуальной техники мог уточнить. Это нормально.
— Действительно ли мама с папой контролировали его, даже когда ему было 17-18 лет? Говорят, что его в ежовых рукавицах держали.
— Да. Такое было.
— Его это не раздражало? Все-таки молодой парень, вокруг него поклонницы наверное вились, а родители все время: «Домой! На тренировку!».
— Знаете, это правильное воспитание. Я считаю, его правильным. Он очень сильно уважал маму и папу, они его правильно воспитывали, в правильной атмосфере. И вот результат.
— Были ли у вас в то время какие-то командные ужины, мероприятия? Насколько вы были сплоченной командой и какая роль была у Саши?
— Команда была сплоченной. Были ужины и командные мероприятия, и тот же контроль родителей Сашиных был. Все было. Обычная спортивная жизнь.
— Эксцессов никаких с Сашей не происходило? Может, режим мог нарушить?
— Нет. Ничего не было. Все было хорошо.
— Расскажите как Зинэтула Билялетдинов работал с Сашей? Потому что сейчас существует такой стереотип, что в «Ак Барсе» последние годы он молодым не слишком много уделял внимания.
— Ни один тренер, увидев хорошего молодого игрока не откажется от него. Здесь вопрос в другом. Дело в том, что Билялетдинов — опытный человеке. И сам выдающийся игрок, и тренер выдающийся. Он сразу все определяет. Говоря проще, на кого тратить время, на кого нет, от кого будет толк, от кого не будет. Поэтому здесь он четко определил.
— То есть он сразу понял, что от Овечкина толк будет?
— Да, конечно.
— Еще Саша как-то рассказывал историю, что когда провожал вас из «Динамо», носил вас на руках. Расскажите эту историю.
— Это как раз подтверждение того, что у нас на самом деле была очень дружная команда и мы не делились на молодых или взрослых, на иностранцев и русских. И еще это о том, как Саша влился в коллектив. Он же был в то время молодой еще, поэтому… У нас была дружная команда, поэтому проводили так.
— Ничего там особенного не было?
— Вынесли на руках с базы меня. Так и было на самом деле, что тут скрывать. До машины меня проводили, на руках донесли, форму с клюшками тоже несли.
— Интересно, что помимо того, что вы играли с Овечкиным, вы его еще и тренировали на чемпионате мира в 2019 году. Вы встретились в одной команде спустя получается 15 лет.
— Да мы и до этого на тренировках пересекались. Он же тренируется постоянно в Новогорске, поэтому мы встречались периодически, смотрели, общались и созванивались иногда. Я ему звонил, когда в других командах тренером работал по каким-то вопросам. Общение никогда не прерывалось. На чемпионате мира встретились уже в другой ипостаси, что сделать, у каждого своя работа: я как тренер, он как игрок. В профессиональном спорте особо не делишь. Вернее ты разделяешь работу и быт: когда дело происходит в быту, ты можешь нормально с человеком общаться, но понимаешь, что ты тренер, а он хоккеист.
— Как выстроить отношения между тренером и таким большим игроком? Это сложно, или нет такого разграничения — звезда и простой игрок?
— Я вам так скажу. Все хорошие игроки имеют сложный характер, как правило. Есть единицы, с которыми совсем легко работать, а так все игроки хотят много времени на льду, хотят сделать что-то свое. Поэтому когда коллектив состоит из таких игроков, здесь надо головой немножко поработать. Но с другой стороны это интересно иметь таких игроков в своей команде.
— А что самое важное для тренера — разговаривать с такими хоккеистами?
— Здесь очень много всего… Иногда надо наоборот молчать, не обращать внимания, иногда разговаривать — это обычные психологические моменты. Работа тренера такая. Где-то ты не замечаешь чего-то, где-то ты наоборот делаешь акценты, где-то песочить можно, где-то похвалить, где-то выйти на душевный разговор, где-то на публичный. Это обычные психологические моменты.
— А что с Сашей лучше всего работает?
— Да все те же приемы, все то же самое. Все обычные люди, обычные игроки. Просто кто-то чуть лучше, кто-то чуть хуже справляется со своими обязанностями.
— Он сильно изменился по характеру с динамовских времен?
— Я бы не сказал. Я не случайно читаю интервью ребят из «Вашингтона», они так же о нем отзываются. Такой же заводила, лидер, душа компании.
— То есть просто стал взрослее и опытнее?
— Взрослее, опытнее, ответственность за коллектив появилась. Раньше, когда он был молодой, все равно другие игроки какую-то ответственность несли, а здесь все на нем.
— Вы говорили, что в «Динамо» он был заводилой. Можно сказать, что капитанские задатки проявлялись уже тогда или это было другое?
— Здесь была видна перспектива капитанства. Это было однозначно видно, были лидерские качества, они во всем. Для капитана самое главное не быть эгоистом, он понимал ценность команды, ценность коллектива, и он всегда был частью коллектива.
— Если глобально закольцовывать, как вы считаете, в чем главный феномен Овечкина? Талантливые есть, трудолюбивых тоже много игроков. Почему именно он стал тем человеком, с которым ассоциируется российский хоккей?
— Он очень любит хоккей, в первую очередь. Он любит эту игру и посвящает всего себя ей. Конечно, сейчас семья уже появилась, но все равно видно, как он выходит на лед, как он играет — у него глаза горят. Это самое важное. У него энергия как с первого дня шла, так, по моему, до сих пор и идет.
— А удивляет, что ему уже 36, а эта энергия как у 20-летнего?
— Зная его с детства, не удивляет. Пока ему это не надоело. Он каким был, таким и остался, в нем все это осталось. Феномен.
— Еще один момент — по поводу его здоровья. У него же не было серьезных травм в карьере. Как вы считаете, это генетика или правильный тренировочный процесс?
— Как бы правильно сказать. Его бьют ведь очень сильно. Здесь ему повезло, что он крепкий, что он тренируется хорошо, что он готовится правильно, что он большой и многие удары он выдерживает, организм его выдерживает. Здесь все вместе. А говорить, что ему везет — неправильно. Его бьют, очень сильно бьют. Любого хорошего игрока очень сильно бьют.
— Теперь к Олимпийским играм (разговор состоялся до отказа НХЛ от поездки в Пекин — прим. Sport24). Вы общаетесь с Сашей, для него это незакрытый гештальт?
— Это важно для него. Для любого хоккеиста очень важно любое большое соревнование. Тем более он играет за страну свою, он очень переживает за наш хоккей, за сборную России. Саша — русский человек, он очень хочет выиграть Олимпиаду.
— Как вы считаете, при выступлениях за сборную на нем сильнее сказывается давление, чем в «Вашингтон»? Вот у него было три Олимпиады — три неудачные, хотя в те сезоны он здорово себя показывал в НХЛ.
— Этот вопрос надо, конечно, ему адресовать в первую очередь. Но я могу свое мнение сказать, взгляд со стороны. Я думаю, что он сделает все возможное и невозможное чтобы выиграть последнюю для него Олимпиаду. Для него это очень важный момент. И как я сказал в начале, это человек, который привык выигрывать, добиваться всего. А эту высоту он еще не взял, поэтому сделает все возможное, чтобы выиграть.
— Вы уже знаете как будете Овечкина в Пекине использовать?
— Вы же сказали, что у него «офис» свой есть, поэтому и будет в этом «офисе» находиться.
