«В этом сезоне не всегда понимал, что происходит». Большое интервью Бобровского о «Флориде» и чемпионате мира

Дарья Тубольцева

Поделиться

Комментарии

1 июля 2019 года Сергей Бобровский подписал семилетнее соглашение с «Флоридой» с зарплатой в $10 млн в год, став самым дорогим вратарем Национальной хоккейной лиги с учетом вычета налогов. В новом клубе он столкнулся с трудностями: его статистика резко упала. За это его стали критиковать болельщики и журналисты. В сезоне 2020/21 россиянин периодически стал оставаться в запасе, уступая место своему сменщику Крису Дриджеру. В интервью Sport24 Бобровский рассказал, что думает о своей игре, последних двух сезонах в НХЛ и неудаче сборной России на прошедшем чемпионате мира.

— Как проходит ваш отпуск?

— Все хорошо, сейчас в Петербурге. Балансирую между тренировками и отдыхом. Ходим с женой по музеям, в театры. Все в спокойном режиме.

— Давно начали тренироваться?

— Отдохнул пару недель в Москве после чемпионата мира, потом стал тренироваться. Но сейчас занимаюсь в спокойном режиме, просто поддерживаю форму, ничего специфического и подготовительного к сезону не делаю. Сейчас, можно сказать, оздоровительные тренировки, которые помогут подготовить тело к будущим нагрузкам.

— На море не собираетесь?

— Нет, для нас с женой это стало неактуально. Во Флориде мы живем в десяти минутах ходьбы от океана, постоянно ходим на пляж, поэтому сейчас такой потребности нет. Да и погода этим летом в Питере стоит прекрасная.

—Когда планируете начать полноценную подготовку к сезону?

— За месяц до старта полечу в США. Но еще посмотрим. В сезоне обычно живешь одним днем, так вот и в отпуске особо не хочется думать о том, что было и что будет. Хочется расчистить голову и отдохнуть от хоккея и всех лишних планов. В конце июля-начале августа будет видно.

— Есть ли у вас какая-то информация о новом сезоне: как, когда и что будет?

— Думаю, лига хочет вернуться к прежнему графику и формату. Нацеленность есть на октябрь. Все, конечно, еще будет зависеть от эпидемиологической обстановки в Америке.

— Но когда вы уезжали из Флориды, все же практически вернулось к прежней жизни. У вас на матчах в плей-офф почти аншлаги были.

— Да, у нас был практически полный стадион, да и на поздних стадиях плей-офф в США были фактически аншлаги. В Америке жизнь возвращается в нормальное русло, поэтому прогноз на старт сезона в октябре реалистичен.

— Сложно ли вам дался этот сокращенный и сжатый по срокам сезон?

— Сезон был напряженным. Много матчей, непростой график. В этом расписании были и свои плюсы, и свои минусы. Сложность в том, что игр было много. Плюс в том, что у нас были серии: то есть после матча мы оставались в том же городе, где играли, у нас было время на восстановление.

— Согласно недавнему опросу, 68,2% игроков НХЛ против сохранения новых дивизионов. Вы к их числу относитесь?

— Интереснее обычный формат, когда ты играешь со всеми командами, и постоянно меняется картинка. По 7-8 раз в регулярном чемпионате играть против одного и того же соперника приедается.

— В апреле вы говорили, что «в этом сезоне все более-менее встало на свои места». Но при этом вы пропустили тренировочный лагерь, первые матчи не играли. По какой причине?

— Я заболел коронавирусом и в связи с этим пропустил лагерь и первую игру сезона.

— Сильно болели?

— Нет, перенес болезнь легко. Поболела немного голова, пропали запахи и вкусы на 10 дней, но обошлось без осложнений.

— Возвращаться в игровую форму было сложно?

— У меня нормально это прошло. Дополнительных сложностей из-за вируса не было. Единственное, что двухнедельная пауза давала о себе знать. Я сидел дома, не мог тренироваться из-за болезни.

— Вы своим регулярным чемпионатом довольны?

— В целом, да. Хороший получился чемпионат. У нас создалась хорошая команда, хорошая атмосфера в раздевалке. Доволен победной статистикой — 19 побед и меньше 10 поражений за сезон это хороший показатель.

— Какие у вас сложились отношения с Крисом Дриджером и Спенсором Найтом?

— Мы общаемся. Отношения хорошие, партнерские, можно сказать, товарищеские. На льду мы конкуренты, но в раздевалке мы помогаем друг друга.

— Как совсем еще молодой Найт влился в коллектив по ходу сезона?

— Хорошо влился. Все сложилось: его и ребята поддержали, и тренерский штаб помог, доверил ему вовремя сыграть.

— Наличие трех вратарей в команде НХЛ — довольно редкое явление. Такое положение дел нервирует?

— Тут есть свои плюсы и минусы. В тренировочном процессе наличие трех вратарей только лучше. Ты можешь более качественно выкладываться на тренировках, не перегружать себя, а взять то количество повторений, которое тебе надо, а потом отдохнуть. Что касается игр, то тут все решает тренерский штаб. Моя задача, как профессионала, готовиться, выходить и показывать свой лучший хоккей, когда тебе доверяют.

— У вас есть понимание, что так дальше не может продолжаться?

— Для этого есть менеджмент и тренерский штаб, они будут заниматься этой ситуацией. Это уже к ним вопрос. Как им комфортно и удобно, так и будет.

— «Флорида» великолепна провела регулярный чемпионат, да и с «Тампой» играла крайне успешно (5 побед в 8 матчах). Что же не получилось в первом раунде плей-офф?

— «Тампа» опытная и сбалансированная команда. Есть сильное нападение, сильная защита и вратарь. К сожалению, в этот раз соперник победил.

— То есть вашей команде, в первую очередь, опыта не хватило?

— Может быть, в какой-то степени вы правы. Опыт в плей-офф играет важную роль. В прошлом году у нас была только квалификация, в этом первый раунд, а до этого несколько лет команда вообще в плей-офф не выходила.

— То, что «Тампа» в финале и к моменту выхода нашего интервью возьмет кубок (разговор состоялся 7 июля — прим. ред.), вас не удивляет?

— «Тампа» сильная команда, но опять же у всех был шанс. И мы могли пройти «Тампу», а потом и «Каролина» и так далее. НХЛ тем и интересна, что никогда не знаешь, кто будет в финале. Думаю, мало кто там ждал «Монреаль».

— 24 пропущенные шайбы в шести матчах — это настолько хороша атака «Тампы» или оборона вашей команды дала сбой?

— Мы проиграли серию, значит, «Тампа» просто была сильнее. Соперник здорово разыгрывал большинство, мы в принципе ничего не смогли ему противопоставить. Это сыграло ключевую роль. Хотя в сезоне у нас меньшинство действовало здорово.

— В какой форме вы подошли к плей-офф НХЛ?

— Я подошел к серии в хорошей форме. Первый матч мы проиграли хотя я провел солидный матч, где у команды был шанс победить.

— Для вас стало удивлением решение тренерского штаба после после первого матча, который вы сыграли хорошо, поставить Дриджера?

— Да. Я был удивлен. Что есть то есть. Я не контролирую тренерские решения.

— Еще было довольно странно услышать от Кенневилля: «В сезоне Бобровский играл нормально, а Дриджер — более чем нормально. Они постоянно перетягивали канат». Вас это задело?

— Я не особо обращаю внимание на комментарии. В этом сезоне для меня ситуация с игровым временем была уникальная и я не всегда понимал, что происходит. Как я уже сказал, у меня нет контроля над тренерскими решениями, поэтому я старался концентрироваться на своей игре. Были матчи, которые мы выигрывали со счетом 5:4, но соперники там нас полностью переигрывали. Я пропускал четыре гола, а мог спокойно восемь. Мы побеждали, и я был рад двум очкам.

— Вы наверняка анализировали свою игру с «Тампой». Почему после того, как в третьем матче вы удачно заменили Дриджера и победили, в четвертой пропустили 5 шайб с 14 бросков? Или там были шайбы, которые были трудно отразить?

— Для вратаря очень непростая задача играть в рваном ритме. Особенно в плей-офф. Вратарю важно чувствовать себя в зоне комфорта и знать, что будет завтра. Игровой ритм играет очень важную роль. Для меня изначально было непростой задачей стабилизировать всю ситуацию, которая происходит вокруг. Я считаю, что в целом, в сезоне и в плей-офф я справился с ней достойно и показал свой лучший хоккей в текущих обстоятельствах.

— За два года во «Флориде» вас много критиковали. Получилось ли со временем выстроить «броню» против негатива?

— Нет, никакой брони я не выстраивал и не собираюсь этого делать. Я занимаюсь любимым делом. Я живу в прекрасном месте и играю за хорошую команду. По большому счету мне разницы нет кто и что говорит обо мне. У каждого свое мнение. Я уверен в своих навыках и в своей игре. Я верю в тот путь, которым я иду. На этом пути всегда будут встречаться разные люди и обстоятельства, будут критика и будет похвала. Победы и поражения. Это часть той жизни, которую я выбрал и которую люблю.

— Почему все-таки крайним делают вас? Из-за высокой зарплаты?

— Здесь лучше спросить у тех людей которые так считают. Повторюсь я люблю ту жизнь, которой живу. Мне нравится соревноваться с лучшими хоккеистами мира. На все остальное я не обращаю внимания.

— Даже ведь болельщики писали: «Получил большой контракт и расслабился». Это обижает?

— Я не обращаю внимания на комментарии. Болельщики важная часть нашей игры. Я знаю очень много людей, которые ценят и уважают мое ремесло. Я люблю хоккей. Я с детства играю в эту игру. Я рад тому, что мое любимое дело приносит мне хороший доход и дает возможность помогать близким и окружающим, но моя мотивация это сопернический дух и страсть побеждать в каждом матче.

— Почему вы в прошлом году удалили инстаграм?

— Скажем так, я поиграл в эту игру и наигрался. Ничего не скажу плохого про социальные сети. Инстаграм забирает много энергии, которую я хочу направлять в другие места.

— Удаляли страницу не из-за негатива, который стали получать?

— Я получал много поддержки оттуда, много людей за меня переживали и болели. У меня было большое количество подписчиков, которые следили за ходом моей жизни. Это был хороший опыт.

— Вернуть страницу ради болельщиков, которым интересно следить за вашей жизнью, не думали?

— С болельщиками будем поддерживать связь через интервью.

— Неудачный первый сезон во «Флориде» вы связывали с нагрузкой в связи с переездом, со сменой команды, жизненного ритма. Но все-таки для вас эти сложности стали неожиданностью? Тем, к чему вы не были готовы, несмотря на то, что много тренировались и готовили себя?

— Я много говорил, что первый сезон был непростым. Каждый сезон несет свои сложности. Я перешел в команду в период перестройки. Хоккей-командная игра и успех вратаря во многом зависит от игры всей команды.

— Конфликты с защитниками «Флориды» возникали?

— В каждой команде своя атмосфера и своя культура. Тренер расставляет приоритеты. Наша команда играет в атакующий хоккей. Я в данной ситуации стараюсь привнести лучшее и помочь команде победить. Защитники мои первые помощники и не в моих интересах с ними конфликтовать.

— Есть мнение, что большая зарплата может стать непосильной ношей, в первую очередь из-за отношения партнеров. Это совпадение, что с вами в воротах защитники «Флорида» играют менее надежно, что видно по некоторой статистике (с Бобровским в воротах «Флорида» допускает в три раза больше контратак с преимуществом в игрока — прим. ред.)?

— Я в это не верю. Не думаю, что кто-то из ребят, зная кто играет в воротах, не настраивается.

— Не думают: «Раз ты зарабатываешь 10 млн, то любой бросок отразишь»?

— У меня со всеми ребятами из команды очень хорошие отношения. Будучи профессионалом, я не могу представить такой ситуации. Каждый игрок старается в каждой игре показывать свой лучший хоккей.

— Есть еще одна версия, что за семь сезонов в системном «Коламбусе» вы просто отвыкли, что защитники могут думать не только о своих воротах. И вам было крайне сложно привыкнуть к атакующей модели игры «Флориды». Скажите, есть ли в этом доля правды?

— Здесь я тоже с вами немного не соглашусь. В «Коламбусе» у нас не всегда была сильная защита. В последний мой сезон команда здорово играла в защите, когда мы прошли «Тампу». Но до этого команда только строилась, и цементной обороны не было. У меня было очень много работы. Мы не забивали столько, сколько во «Флориде», поэтому победить могли только за счет обороны. Но в любом случае не согласен с утверждением, что в «Коламбусе» я выезжал на защите. Это совсем не так. Конечно, всегда были защитники, на которых можно было положиться. Но это не значит, что у меня не было достаточно работы.

— Но в «Коламбусе» вас так часто не оставляли один на один с нападающим, не так много было контратак «два в ноль».

— Рисунок игры действительно был другим. В этом, может быть, разница есть. Но каким бы рисунок игры ни был, самое главное — это выиграть матч. Как я уже говорил, были игры «Флориды», когда мы побеждали 5:4, играя в открытый хоккей, где вратарю могли давать первую звезду, несмотря на четыре пропущенные шайбы. В этом сезоне таких матчей с моими участием было много: был открытый хоккей, и на меня вываливалось много работы, которая статистически никак не отражалась в положительную сторону.

— Ваш первый сезон во «Флориде» многие сравнивают с вашими вторым в «Филадельфии», статистика почти идентичная. Для вас есть что-то общее?

—Тогда в «Филадельфии» мне было 22 года, тут 31. Другой уровень, другое отношение — все по-другому. На мой взгляд, не совсем правильно брать человека из командного вида спорта, крутить его статистикой и сравнивать. Мой успех во многом зависит от игры команды, и также у каждого полевого игрока. Мы все друг от друга зависим.

Вообще я хочу сказать, что доволен тем, где я сейчас нахожусь, доволен своей физической формой. Вижу, что в плане индивидуального мастерства есть прогресс, мне нравится то, каким путем я иду. Мне нравится мое развитие, в каком клубе я нахожусь, где я живу. Общими словами скажу: у меня все хорошо, и будет еще лучше. И в психологическом плане, и в физическом — во всех отношениях.

— Что помогло вам прийти к такой гармонии?

— Ты живешь и постоянно учишься. Я склонен к анализу, люблю рассматривать детали под микроскопом. Из каждой ситуации делаю выводы, разбираю, как и почему происходит. В нашей жизни большую роль играют эмоции. На некоторые вещи мы смотрим на автопилоте. Когда играешь много — хорошо, когда мало — плохо. Но когда смотришь это через призму своего мировоззрения, то не всегда это так. Может быть, для тебя на данном этапе это идет на пользу. Только позже осознаешь, что самые сложные моменты оказывается были самыми лучшими. Именно тогда ты к чему-то пришел, что-то осознал.

— В сентябре 2020 во «Флориду» пришел новый генеральный менеджер Билл Зито, при котором многое стало меняться. Какие у вас с ним сложились отношения?

— Мы знакомы с ним еще со времен «Коламбуса», он работал с Ярмо (Кекяляйненым) и Джоном Дэвидсоном. С Биллом у нас хорошие отношения. У него очень человеческий подход к своему делу, он смотрит на игрока как на личность. И умеет работать с каждой ситуацией, у него индивидуальный подход, который характеризует его как сильного руководителя.

— Сейчас, спустя время, не думаете, что поторопились с поездкой на чемпионат мира в Ригу?

— У нас закончился сезон, и я получил приглашение в сборную. Всегда честь приехать и сыграть за страну. Особенно, когда ты здоров, полон сил и энергии. Я принял вызов, приехал и сделал все что мог.

— Насколько я помню, в вашей карьере до этого не было случаев, когда вы приезжали в сборную к четвертьфиналу. Как-то по-особенному готовили себя к игре на вылет?

— Все было то же самое. По опыту знаю, что не стоит экспериментировать в подготовке к важным матчам. Знал, что надо делать, чтобы быстрее адаптироваться к большой площадке. В целом, считаю, что провел солидную игру, дал ребятам шанс.

— Пересматривали ли вы пропущенные шайбы от канадцев? Был ли шанс отразить эти броски?

— Я смотрел. Но смысла рассуждать на эти темы не вижу. Каждую шайбу можно поймать нажимая кнопку паузы на клавиатуре.

— Сложно было выходить после паузы в 10 дней, перелета и карантина?

— Нет, все было хорошо. Физически чувствовал себя отлично, был в хорошей форме. На карантине крутил велотренажер, все условия для меня сделали. После этого три-четыре раза покатался, успел адаптироваться к другой площадке.

— Вылет в четвертьфинале для команды такого уровня, как Россия, это позор?

— Россия всегда стремится только к золоту, для всехх ребят это одна единственная цель. Но это был четвертьфинал, против Канады, которая в итоге выиграла золото. Сложно назвать это провалом, хотя ожидания были другими. Надо воспринимать поражение как опыт, из которого нужно делать выводы.

— При этом у Канады был чуть ли не десятый состав на чемпионате мира. Болельщикам обидно, что мы проиграли такой Канаде, а не Канаде с Макдэвидом и Кросби.

— Проигрывать всегда обидно. Если бы мы проиграли Макдэвиду и Кросби, то это было бы не менее обидно. У нас было много молодых ребят, которые получили важный опыт. Для некоторых ребят это был первый ЧМ.

— Но болельщики больше бы поняли это.

— Может быть. Но тем не менее проигрывать всегда неприятно. И неважно кому — финнам, шведам, канадцам. Это всегда больно. Мы проиграли в финале чемпионата мира в Чехии (2015-й год) канадцам с большим счетом (1:6), а там у соперника был сильный состав. Так вот там я себя чувствовал ничуть не лучше, чем в этот раз, даже несмотря на серебряные медали. Поражения — это всегда горько, но это часть нашей игры. Игроки так же болезненно переживают поражения как и болельщики. Фанатам хочу выразить отдельные слова благодарности за их любовь к хоккею, за их поддержку.

— А как вы получаете поддержку, если у вас больше нет инстаграма?

— На улице узнают, в ресторане могут подойти и попросить сфотографироваться. Некоторые стесняются, иногда спрашивают: «А вы правда Бобровский?»

—Следующий большой турнир сборных — Олимпиада. Вы были в Сочи, есть ли незакрытый гештальт в плане олимпийской медали?

— Олимпийская медаль — это мечта, это цель. Наверное, самое почетное прослушать гимн своей страны с олимпийской золотой медалью на груди. Маленьким ребенком я мечтал об этом. Надеюсь, что НХЛ поедет в Пекин. Все ребята хотят, для всех это важный турнир.

— Я слышала, что вы активно занимаетесь благотворительностью, но совсем об этом не рассказываете.

— Я действительно не люблю говорить на эту тему.

— Почему?

— Думаю, что это не совсем корректно — помогать, а потом об этом рассказывать, какой ты хороший.

— Так вы можете своим примером показать, что помогать — это правильно.

— Если кто-то спросит, то я расскажу. В кругу, в котором я помогаю, люди об этом знают. Но пиариться на этой теме я не хочу. Считаю, что благотворительность — это личное дело каждого.

— Планируете сделать благотворительный фонд, как Панарин?

— В Новокузнецке у нас был фонд, но мы его закрыли. Мы пришли к тому, что гораздо проще будет, если я буду помогать напрямую. Обычно все через моего отца идет, он занимается этой темой.

Подписывайтесь на хоккейный телеграм-канал Sport24