История канадского нападающего Бобби Райана — одна из мощнейших в коронавирусном сезоне НХЛ. Публичное признание алкоголизма, возвращение в состав «Оттавы», хет-трик уже во втором матче после камбэка. Этой осенью Райана обменяли в «Детройт», а на днях он дал большое интервью подкасту «The Full 60». Как признать и победить алкоголизм? Кто в этом может помочь? Где найти новые мечты? Ответы на эти вопросы — в переводе самых ярких фрагментов разговора хоккеиста с Крейгом Кастансом.
Решение о лечении
«Бывают моменты, когда тренеры и менеджмент понимают, что ребята собираются выпить немного пива или что-то еще. И я всегда был одним из ребят, которые так поступают, гулял с парнями, ужинал. Я думаю, это то, что ты должен делать в молодой команде.
До игры оставалось три дня, ребята пошли на матч «Детройт Лайонс». Я не пошел на игру, у меня были другие дела. При этом я встретил всех за ужином, выпил. Это был еще один из тех вечеров, когда все идут домой, а я думаю: «Куда еще я пойду? Что еще я сделаю?»
Утром я проснулся в своей комнате, все было нормально, я благополучно добрался до дома и все такое. Проблем не было. Я пришел на арену, должен был пропотеть. Но знал, что на самом деле не смогу этого сделать. Здесь нечего говорить. Я подумал: «Эти дни становятся привычкой». Эти дни длятся два или три дня. Ты делаешь это три раза в месяц. Но ты не можешь делать это.
На тот момент я уже пытался справиться с некоторыми вещами. Пытался кое-что прекратить… уже работал с терапевтом. Я чувствовал не только вину и стыд за то, что я должен был стать ветераном на льду для этих молодых парней и приходить на работу, но и тревогу, испытывал панические атаки.
Все произошло на льду, и, к счастью, произошло очень тихо. Вокруг никого не было, кроме помощника тренера, и я просто сказал: «Я должен идти. Я ухожу со льда, прямо сейчас пойду куда-нибудь». Наверное, это было самое трудное и лучшее решение, которое я принял в то время».
Публичное признание
«Я знал, что рано или поздно это должно было произойти. Если вы будете молчать, то в СМИ начнутся различные сплетни и спекуляции. А это худшее, что может случиться с вами. И тогда я сказал: «Хорошо. Моей проблемой была алкогольная зависимость, посттравматическое расстройство, срывы, беспокойство… И все это из-за алкоголя. Людям, у которых не было этих проблем легко судить со стороны.
Я знал, что мой единственный выход — быть открытым и решительным. Теперь я наблюдаю, как люди, ранее осуждающие меня, стараются успокоить. Если бы я не разложил все по полочкам, каждый день мне бы приходилось отвечать на пару вопросов».
Борьба
«Сейчас нет ничего хорошего ни в коронавирусе, ни в состоянии мира. Но лично для меня все это было благом. Это научило меня быть более стойким и терпеливым. Да, я все еще продолжаю учиться этому, нельзя сказать, что я все освоил. Но теперь у меня есть гораздо больше инструментов для борьбы. Я думаю, что моя жена была права, когда сказала: «Мне не кажется, что мы добились такого прогресса, если бы находились в тех же обстоятельствах, что и пять месяцев назад». При этом мое беспокойство все-таки временами зашкаливало. Изоляция, карантин. У меня были промахи. Рецидив случился очень быстро — это было на один день, точнее даже на пару часов. Я просто продолжаю обращаться к скрывающимся внутри меня демонам и работаю с ними.
Каждое утро у меня есть пять минут для самого себя… Иногда я читаю Daily Stoic — какие-то легкие вещи, которые правильно настраивают вас на день. Иногда я слушаю подкаст о трезвой и здоровой жизни, просто чтобы послушать, как люди говорят о разных вещах. Я не большой поклонник встреч в клубах анонимных алкоголиков. Для меня комфортнее провести пять минут наедине с собой. Я поправляю свою голову и разбираюсь с любой проблемой, которая возникает в этот день. Делаю это с правильным расположением духа».
Обмен в «Детройт»
«Мне позвонили около 7 часов утра, в первый же день открытия трансферного рынка. По-моему, это была пятница. Я как раз заканчивал велотренировку. Тогда-то генеральный директор «Оттавы» Пьер Дорион позвонил мне и лично сообщил о переходе. Это был минутный разговор. Рассказывать особо нечего. Я просто ответил ему: «Хорошо, спасибо, удачи». Это стало для меня настоящим шоком. Такого звонка утром в пятницу я уж точно не ждал.
Я знал, что мне нужно доказать — я все еще могу показывать хоккей высокого уровня. Мне не хотелось идти туда, где я сразу стал бы игроком третьего-четвертого звена. Думаю, я все ещё способен играть в топ-6. Стив Айзерман был честен и откровенен со мной. . Он сказал, что если у меня будет хороший сезон и я захочу уйти до дедлайна, в случае других предложений, то мы с ним вместе сядем и обсудим это. Я просто не могу упускать такую возможность.
Мне не терпится поиграть с молодыми ребятами из «Детройта». У них там есть четыре или пять действительно очень хороших молодых форвардов, которые не только молоды, но уже и зарекомендовали себя в лиге. Дилану Ларкину сколько, 25? Такое чувство, что он играет в НХЛ уэе 10 лет. Я с нетерпением жду момента, когда у меня будет шанс сыграть с ним или кем бы то ни было в топ-6. Конечно, если я пробьюсь туда и докажу, что все еще могу забивать».
Будущее
Моему младшему ребенку сейчас два годика. Если честно, все мои мечты в данный момент за пределами хоккея, я хотел бы сконцентрироваться на отцовстве. Ходить на танцевальные концерты с участием моих детей, на хоккейные матчи — это то, чего мне хочется. Но также у меня осталось желание еще поиграть в хоккей, чтобы все проблемы остались в прошлом. Конечно, я бы хотел поднять Кубок Стэнли над головой прежде, чем уйти. Я должен быть достойным отцом для моих детей.
