«У кого-то кровь из носа идет, других тошнит». Скандальный хоккеист Анисин — о самых сложных тренировках и алкоголе
Несколько дней назад один из самых скандальных хоккеистов страны Михаил Анисин наконец зарегистрировался в инстаграме. По такому случаю его давний партнер по «Нефтехимику» и «Сочи» Никита Щитов пригласил скандального форварда провести совместный прямой эфир. Бывшие партнеры около часа обсуждали тренировки Крикунова, легионеров в России и, естественно, алкогольные проблемы Анисина. Sport24 выбрал самое интересное.
Про иностранцев, критикующих наш хоккей
Никита Щитов: В нашей стране ведь есть иностранцы, мы не один раз с ними сталкивались. Многие очень часто даже на предсезонку приезжают с опозданием, потому что наши менеджеры всегда считали, что все иностранцы порядочные и дисциплинированные. Сейчас такие иностранцы, они отыграли у нас, и все у них здесь было здорово. А потом они нашу страну критикуют.
Михаил Анисин: Деньги забрали и уехали.
Н. Щ.: Я не скажу это про всех, мне попадались хорошие ребята. Честные. Но очень много я видел обманщиков, которых и близко в нашу страну нельзя впускать. Которые с травмой даже не выйдут и пьют, просто ужас.
М. А.: Да, похлеще некоторых.
Н. Щ.: А потом они уезжают к себе в страну и начинают наш хоккей критиковать. Как у нас тут плохо. Что вы думаете про них?
М. А.: Ну а что, если у нас в командах такой менталитет. У нас же даже тренер в команде объясняет на английском. Ну это же маразм вообще. Полный маразм. Мы приезжаем к ним в НХЛ, да и в ту же Румынию, и нам надо показать и доказать. Одну игру плохо сыграл, все, сразу к руководству. А у нас к ним такое отношение, будто мы им что-то должны. Если ты иностранец, ты должен быть на голову сильней. Согласен?
Н. Щ.: Да. Если брать, то только нормальных. Сейчас все иностранцы приезжают из финских, шведских, чешских чемпионатов. Но они от нашей высшей лиги же ничем не отличаются. Если оттуда брать, то только звезд.
Про самую сложную тренировку
Н. Щ.: Вспоминаю самую сложную тренировку, которая у меня была.
М. А.: Баллоны?
Н. Щ.: Нее, ну какие баллоны. В Германии мы были на сборах. Вечером игра со второй немецкой лигой.
М. А.: С третьей.
Н. Щ.: А мы под нагрузкой, после баллонов, все как полагается. И нам говорят: «Те, кто играет, после утренней тренировки зайдите еще в тренажерный зал». Остальные — домой. Мы пошли в тренажерный зал, и там четыре упражнения. Жим лежа, становая тяга, но самое интересное — пресс на наклонной скамье с двумя блинами по 20 кг.
М. А.: Это ладно вы, а я? У меня вес 69 кг.
Н. Щ.: И еще два блина по 20 кг положили.
М. А.: И ты меня еще сзади подталкивал.
Н. Щ.: Но самое смешное было, когда приехала немецкая команда, с огромными бородами.
М. А.: Кататься не умеют, но с такими бородами. Мы им 0:3 «горели» в первом периоде и двигаться не можем вообще, даже шага сделать.
Н. Щ.: А они маленькие, бегут.
М. А.: И как давай нас бить. А мы вообще толкнуться не можем. Пахи болят, все болит. Это было что-то. Помнишь, я сел на лавку, говорю, что с такой игрой нас эта третья лига немцев в третьем периоде забьет как собак. А ответить нам нечем, сил двигаться вообще нет.
Н. Щ.: Сборы были мощные.
М. А.: Подъем у нас был в 6:30.
Н. Щ.: Это в Болгарии было.
М. А.: А я еще похлеще помню тренировку. Сколько лет играю, такого не видел. Утром зарядка, 40 минут бега. Потом приседания с партнером. Помнишь первую тренировку на песке, на зарядке, когда мне Владимир Васильевич Крикунов сказал: «С Осалой приседай». Оскар Осала весил килограммов 120, машина такая. Я думаю, как же он на меня сядет, я же как пони под ним. Это ладно, заменили партнера. Утром была зарядка протяженностью час, на завтраке никто ничего не ел, чай хлебали только, потому что есть неохота было, отбили весь аппетит. Утром был городок на песке, в 11 часов. Помнишь, бабушки лежали на пляже, женщины, и на Владимира Васильевича кричали: «Ирод, что ты с ними делаешь, жара такая!»
Н. Щ.: +30 было.
М. А.: Да, +30 жары, а мы кувыркаемся в этом песке, все мокрые.
Н. Щ.: У кого-то кровь из носа.
М. А.: Кого-то тошнит. А Крикунов всем тем женщинам говорит: «Работать надо, работать надо». Потом был баскетбол, хотя это тяжело было назвать баскетболом. Лишь бы мяч швырнуть. Потом вечерняя была тренировка, в 17 часов. 2 круга в зале. Я вошел туда, а там 38 точек. По два человека на каждой. По 20 подходов, на время. Когда я танцевал с блином. «Ансамбль Моисеева» это упражнение называлось. Когда закончилось все, я хлопал больше всех.
Н. Щ.: Ну, день закончился.
М. А.: Нам говорят: «Идите, ребят, потянитесь». Но вроде бы уже ужин заканчивается, пора бы идти. Я уже пошел, а ты мне говоришь: «Подожди, подожди, Владимир Васильевич сказал в одну сторону по пляжу 2,5 км, и таких четыре. На пульсе 140. Я говорю: «Чего?» Я думал, ты шутишь. Еще 10 км бежать.
Н. Щ.: Ну это правда же не шутка.
М. А.: Где ужин, чего ужин, когда ужин? «Работать надо». Помню, с Денисом Толпеко утром просыпаемся, и у нас такая злость в глазах на купающихся в бассейне. Выходишь на балкон, а они купаются там, представляешь? А нам опять вставать надо. Сколько время? Ден отвечает: «Четыре минуты». «Ладно, пойдем, я даже кроссовки зашнуровывать не буду, там буду все завязывать».
Про сборы Крикунова
М. А.: Еще про сборы Владимира Васильевича вспомнил. Пошли травмы. Я и Денис Толпеко то ли ногу дернули, то ли приводящая с пахом была. Плюс Бранко Радивоевич был тоже с травмой. Вот, нас трое травмированных или четверо там уже, непонятно. Команда играет в футбол. Мы вроде, знаешь, разминку сделали, все хорошо у нас. Думаем, ну хоть сейчас мы немного вздохнем, потому что у Радивоевича реально нога была… то ли передняя, то ли задняя поверхность разорвана или надорвана. И Бранко говорит: «Ну сейчас, вздохнем один вечер, а то уже невозможно». А у меня штаны сваливаются, помнишь, в кого я превратился?
Н. Щ.: Да, исхудал.
М. А.: Мне штаны приходилось подвязывать на веревку и еще ремнем затягивать. Там ведь есть неохота, по 8 часов в день тренировались. Владимир Васильевич свистнул, и нас к себе подзывает. И говорит: «А вы идите, поплавайте». Мы думаем, ну хорошо, пойдем плавать. Кого-то он с нами отправил, не помню кого. Ну мы идем, и он говорит: «Подождите, минуточку. Там от буя до буя как раз 500 метров. Идите 10 км проплывите». А там волны, шторм начинается. Помнишь, как я плыл? Те двое-то ладно, они большие. А меня волнами накрывает, чуть не проклял те 10 км.
Н. Щ.:Зато вам тогда присвоили мастеров спорта по плаванию.
М. А.: Подожди, суть была не в этом. Мы проплыли километров шесть, Бранко уже плевался, ругался на всех языках мира. И тут начинается шторм, выбегает с красным флагом спасатель, говорит, купаться нельзя. Мы выходим из воды потихоньку, и тут прибегает Крикунов или Кривоносов, точно не помню, и говорит спасателю: «Ты подожди своим флагом махать! Вам еще трешку плыть? Вот как они доплывут, тогда и маши». Надо было видеть глаза Бранко. «Владимир Васильевич, вам же говорят, шторм начинается, опасно». А он в ответ: «Ну какая разница, работать надо».
Про алкоголь
Н. Щ.: Михаил, у многих есть такой миф о вас. И тут в чате спрашивают: «Завязали вы с алкоголем или нет?» Многие такой вопрос задают. Я-то уже давно знаю, что это миф, что у вас с этим проблем нету.
М. А.: Это миф, если бы не эти истории, в которые я попадал… Есть люди вроде меня, открытые. А есть люди закрытые. Это касается тех же иностранцев. Кто-то закроется в номере, выпьет бутылку вина и утром на тренировку. И тебя еще будут судить, что ты вчера где-то сидел, вот в чем разница.
Н. Щ.: А бывает, ты нигде и не сидел.
М. А.: Да, бывает и такое.
Н. Щ.: Но судить тебя все равно будут.
М. А.: Конечно, ну а как.
Н. Щ.: Всякое в жизни бывает, но скажу, что Михаил уже давно перестал, и этого нет. Сам видел его отношение к делу. Ты как человек — открытый и нормальный парень, я тебя знаю. Просто многие из прессы по-другому думают. А на самом деле ты интересный и добрый человек.
