Победа над шведами в полуфинале молодежного чемпионата мира породила одну большую дискуссию и несколько локальных. Широкую хоккейную общественность в основном волновал вопрос, почему в стартовом составе у сборной России появился Ярослав Аскаров, а не Амир Мифтахов. И даже рокировка, совершенная тренерским штабом по ходу матча, не особо погасила волну хейта в адрес 17-летнего вратаря. Другую, чуть более узкую аудиторию, волновали формулировки: уничтожили мы шведов или просто переиграли. Если судить исключительно по счету, то, безусловно, второе, но, учитывая количество бросков и голевых моментов, этот самый счет должен быть ближе к результату матча с Канадой.
Впрочем, откровением субботнего вечера стало даже не количество голевых моментов, созданных подопечными Валерия Брагина, а то, как наша молодежка сыграла против шведов. Вопреки призывам диванных войск, наши парни не стали проверять былинную плюшевость соперника. Агрессия если и была, то не прямая, а косвенная, заключенная в давлении на шведских защитников. Кто-то скажет, что обилие ненужных удалений стало побочным эффектом этой тактики, но в них было больше глупости, чем голого желания перебить несчастных скандинавов. Как бы то ни было, эта жесткость скорее мешала сборной России, выливаясь в голы в меньшинстве. Тогда как взяли мы шведов совсем другим оружием. Национальным, но давно повешенным на стенку в качестве семейной реликвии.
Сборная России играла со шведами от себя. Что, в принципе, бывает не так часто, как хотелось бы. Причем на всех уровнях с разными соперниками. Илья Воробьев попытался сыграть так с финнами в полуфинале чемпионата мира в Братиславе, но команде со звездами масштаба Кучерова, Овечкина и Малкина банально не хватило гибкости. Но если играть с открытым забралом против финнов — это равносильно тому, что добровольно наступать ногой в их капкан, — то шведская ловушка выглядит иначе. Отдавая этому желто-синему рою шайбу, намеренно играя вторым номером, можно так и проноситься 60 минут с языком на плече, ничего в итоге не создав самим. Так было в финале МЧМ-2012, когда по воротам Андре Макарова шведы нанесли больше полусотни бросков.
На этот раз наша молодежка с первых же минут отняла у шведов их сокровище. Нет, мы не стали шведами в красно-белой форме, не мимикрировали под них. «Тре крунур» все же более степенны, где-то академичны, и вряд ли кто-то с этим поспорит — лучше обучены. У нас есть Саша Романов и Егор Замула, но на базовых настройках российские защитники не привыкли быть настолько же едины со всей пятеркой, как новые шведские хедманы и лидстремы. Но вот отнять шайбу у соперника, зная, что без нее шведская модель кастрирована, было лучшей идеей. И, по большому счету, даже неважно, сколько шайб из пяти сборная России забила из позиционных атак. На этот счет, к слову, и состоялся еще один бурный спор, произошедший между коллегами в твиттере.
По моим подсчетам, за турнир сборная России настреляла семь шайб из позиционного нападения. Да, с натяжкой. Да, две шайбы чехам — это, по сути, эхо только-только закончившегося времени большинства. Да, три голевые атаки с Канадой, засчитанных с позиционки, это подворотная работа. Классические рабочие шайбы, в том числе после набросов защитников. Но ведь и атаками с ходу это уж точно не назовешь. Расставились, осмотрелись, каждый сыграл по позиции. Со Швецией подобных ситуаций тоже было полно, просто шайба не шла в ворота. Зато удавалось реализовывать большинство и ловить шведского вратаря на идиотских ошибках. Где-то убыло, а где-то прибыло.
Рассуждения на тему того, что все-таки называть позиционной атакой, — занятие весьма нудное. Не создан еще хоккейный словарь, где каждый термин нотариально заверен. Даже понятие разгрома имеет куда более четкие границы и рифмуется с техническим поражением, в случае с хоккеем — это 5:0. Кто-то скажет, что гол из позиционного нападения — это исключительно сложная комбинация, разыгранная в несколько ходов и желательно с участием максимального количества игроков. Как в классическом большинстве, но без численного преимущества, что, очевидно, гораздо сложнее. Другим же, чтобы назвать атаку позиционной, достаточно замедленного темпа и присутствия в зоне соперника не двух-трех игроков, а всей пятерки. Отсюда и споры, ведущие в тупик.
А вот что стоит над спорами, так это тот факт, что сборная России в матче со Швецией и на всем турнире дорожила шайбой как никогда. Это не всегда получало развитие, в том числе из-за отсутствия соответствующих навыков у некоторых наших хоккеистов. Однако время, проведенное россиянами в чужой зоне с шайбой, лучше всего иллюстрировало истину о том, что лучшая защита — нападение. Это ведь далеко не про безрассудство и излишнюю романтичность. Пока ты с шайбой — ты не пропустишь, а возможно и сам забьешь. Простая вроде бы истина, но с момента распада СССР к ней прибегали считанное количество раз.
Игнорировал ее и Валерий Брагин, чьи команды залезали в медали на характере и терпении. Даже имея в своем распоряжении будущих суперзвезд НХЛ вроде Кузнецова, Кучерова и Тарасенко, многолетний наставник молодежки играл с двумя, а в лучшем случае — с тремя игроками в атаке. Стоит ли говорить, что даже чертовски талантливые нападающие не в силах обеспечить контроль шайбы, если не получают поддержки от защитников, а центральный всегда остается третьим сзади? Как бы чего не вышло. Глядя на игру сборной России в Чехии, можно было сказать, что Брагин поменялся или что поколение 2000 г. р. настолько талантливо, что само формирует стиль. Но причина, кажется, в другом.
Изменения в подходе к игре у молодежной сборной России чудесным образом совпали с внедрением в тренерский штаб Игоря Ларионова. Сам по себе шаг спорный, в некотором роде даже некрасивый (по отношению к Юрию Бабенко — экс-помощнику Брагина) и породивший массу слухов о тихом конфликте главного тренера с именитым ассистентом. Мы с коллегами начали приглядываться к малейшим деталям вроде расположения Брагина и Ларионова на лавке, их работы в тайм-аутах и дележки планшетки. Что-то из этого и правда выглядело странно, что-то притянуто за уши, но по итогу парни в финале МЧМ, а сборная России реализует на льду те идеи, что в интервью транслирует Ларионов.
К работе Ларионова есть если не претензии, то вопросы. Например, по вбрасываниям. Да и большинство, за которое также отвечает новый ассистент Брагина, тоже заработало не сразу. Мы до сих пор не знаем, кто принимал решение поменять Денисенко и Хованова флангами, а потом все вернуть на прежние места. Скорее всего, это так и останется за закрытыми дверями раздевалки в Остраве. Но за что Ларионова стоит уважать: его слова не расходятся с делами. Из интервью в интервью главный спикер российской молодежки акцентирует внимание на игре первым номером, сохранении шайбы и других принципах, которых он сам придерживался в сборной СССР и «Детройте».
Времена изменились, и плотность современного хоккея уже не предполагает те кружева, что плела оригинальная «Красная Машина», но это не значит, что нужно рубить связь с прошлым. Если в ФХР, срочно назначая Ларионова тренером молодежки, пытались инициировать творческий спор с Брагиным, то у них это получилось. Игорь Николаевич как тренер неопытный и, по сути, начинающий, вряд ли много дал сборной России с точки зрения тактики. Да и что-либо кардинально изменить меньше чем за месяц не представляется возможным. Но на что у Ларионова хватило знаний и авторитета, так это на насаждение правильной идеологии. Не ура-патриотичной, как это часто у нас бывает, а чисто спортивной.
