Играл в Венгрии, получал смешные деньги в Риге, усадил на скамейку чемпиона НХЛ. Интервью Калниньша
Латвийский вратарь Янис Калниньш рассказывает о работе с Бобом Хартли, вспоминает странный поступок коллеги Ежова, называет имя лучшего голкипера КХЛ и объясняет, каково это — быть самым дешевым вратарем лиги.
— В 2016-м вас почти никто не знал, но довольно скоро вы сделали себе имя в лиге. Как так вышло, что вы постоянно играли в Латвии, не были даже в МХЛ, а потом поехали в Венгрию? Почему туда?
— Я играл за команду в Латвии и нашим спонсором был металлургический завод. Он обанкротился, и пришлось искать новую команду. Единственным вариантом было поехать в Венгрию. Я немногое знал об этой лиге. Думал: «Ладно, это единственный вариант, поеду туда, и посмотрим». И я не хотел оставаться в латвийской лиге, хотел попробовать что-то новое. Спустя три сезона я оказался в лагере сборной Латвии. Тренер вратарей также работал в рижском «Динамо», и он мне предложил мне попробовать свои силы. Я подумал: почему нет? Так все и началось.
— Расскажите о венгерском чемпионате: зрители, условия, арены…
— В первом сезоне я играл в маленьком городе Дунайварош, он примерно в часе езды от Будапешта. Вообще-то было здорово. Приятный маленький город. Ничего особенного, но у нас были удивительные болельщики. Я никогда такого не видел: после выигранных матчей они бросали на лед шоколад и сладости, это было весело.
— Случайно вес не набрали?
— Ха, нет, я не так сильно люблю сладкое. Забавная традиция, это было что-то новенькое.
В третьем сезоне я играл за Секешфехервар. Довольно длинное название у города. Это город с большой историей, там короновали королей Венгрии. Было необычно играть в таком месте.
Лига не такая уж и плохая. Когда я там играл, три лучшие команды могли играть на равных с клубами словацкой экстралиги. Потом две лучшие команды перешли в словацкий чемпионат. Думаю, это хороший показатель.
Что еще? Отличная погода. К этому мы с моей девушкой быстро привыкли. До конца октября можно ходить в шортах и футболке. Это здорово. В общем, мне понравилось в Венгрии, это был хороший опыт.
— Языковой барьер?
— Было трудно. В этих городах мало кто говорил по-английски. Я немного выучил венгерский, чтобы можно было пойти в магазин, спросить что-то. Сейчас уже не очень помню. Это очень трудный язык.
— А в команде?
— Многие говорили по-английски. Всегда были ребята из других стран или те, кто играл за рубежом, всем нужен английский. У нас был тренеры из Швеции, из Канады. Но в городе было непросто.
— Какие у вас тогда были планы? Допустим, вы бы поиграли там три-четыре года, что потом? Не казалось, что карьера пошла под откос, раз вы в Венгрии?
— Сначала думал, ладно, не так уже все и плохо. Но в первом сезоне я мало играл за основную команду. Было три вратаря, и тренеры постоянно нас меняли. Меня пару раз отправляли в молодежную команду. Я думал: «Так, это не то место, где я хочу играть». Разговаривал с агентом и уже собирался уходить, но потом один из вратарей получил травму, и я стал играть все больше. Настроение поднялось. После продления контракта я уже играл много.
План был отправиться в Словакию после Венгрии и постепенно переходить в более сильные лиги. Но все произошло быстрее.
С девушкой было легче, она меня поддерживала, и так было проще переживать тяжелое время. Даже если бы было не очень приятно, все равно по плану было постепенно подниматься.
— В вашей команде главным тренером был Тайлер Дитрич, который потом стал видеотренером сборной Канады и вместе с «кленовыми» с тех пор ездит на все турниры. Как у него произошел такой резкий взлет?
— Он был тогда весьма молод, ему было 28-30 лет, что-то в этом духе. Летом он ездил обучаться по программам развития тренеров НХЛ. Полагаю, там у него появились контакты и возможность стать видеотренером. Но точно я не знаю.
— Что говорили про игровое время в Риге? Тогда первым был весьма опытный Якуб Седлачек.
— Все просто: я буду играть один матч из пяти-семи, около 20% игр. Конечно, я согласился. Я даже не думал, что смогу стать первым номером. Но команда начала не очень хорошо. Я не играл первые несколько матчей, потом меня поставили на матч против, кажется, Новокузнецка. Мы победили. Тренеры доверились мне, увидели, что я могу играть. Во второй половине сезона я уже играл чаще.
— Вы не задумывались о том, что они просто хотели сэкономить, взяв вас?
— Так все и было, да. Тогда в клубе была не очень хорошая финансовая ситуация, и они не могли себе позволить Телльквиста, который играл раньше. Седлачек и Телльквист вдвоем занимали слишком большую часть бюджета. Я согласился на минимальный контракт, хотел попробовать. Получилось весьма неплохо.
— Как много вы следили за КХЛ до перехода? Говорят, что в других странах это неудобно — по ТВ трансляций нет, на ютубе блокируются видео.
— Я смотрел только матчи рижского «Динамо». За остальными командами много не следил, но часто проверял счет. Так что ничего нового для меня не было, когда я приехал.
— Каково переходить на уровень КХЛ после Венгрии? Что для вас было самым трудным?
— Скорость и индивидуальные навыки игроков. Как быстро игроки могут выполнить передачу, например. У топ-команд вроде «Ак Барса», СКА, Магнитогорска были очень техничные игроки. Быстрые передачи — это то, к чему я должен был привыкнуть. Но в остальном — бросок есть бросок. У меня была такая же задача, как в любой другой лиге: поймать шайбу.
— Рига с 2014-го не попадает в плей-офф, в двух из трех последних сезонов занимала последнее место. Какие были настроения в раздевалке?
— Для меня было ново так часто проигрывать. Это мне не нравилось. С этим приходилось справляться. Были тяжелые времена. Во втором сезоне мы проиграли подряд игр 13-14, у меня никогда такого не было. Ребята расстраивались: они упорно трудятся, но счет на табло не меняется, мы все равно проигрывали. Было неприятно. Зато было приятно, когда после всего это мы побеждали, ха-ха.
— Как реагировать на частые поражения и негатив?
— У меня все просто. Я всегда стараюсь оставаться на позитиве, находить плюсы. Стараюсь играть как можно лучше. Я знаю, что если буду выкладываться, то буду спокоен и не смогу сказать ничего плохого о своей игре. Старался держаться на позитиве, не читать новости, не слушать, что говорят другие люди.
— Есть мнение, что когда нет особого давления, то развиваться проще — ответственность не давит.
— Нет, я бы так не сказал. И до первого, и до второго сезона в Риге я ставил цель: попасть в плей-офф. Мне было все равно, что у нас самые маленькие зарплаты, что на бумаге у нас не слишком хороший состав. Я хотел играть в плей-офф и всегда заставлял себя выкладываться, чтобы мы попали в плей-офф или хотя бы приблизились к этому. Не могу сказать, что давления не было, ведь у команды есть владельцы, у игроков есть тренеры.
— Были ли у вас финансовые проблемы в Риге?
— Нет, всегда зарплату начисляли вовремя. В первом сезоне нам сказали, что денег не так много, но платили вовремя. Не могу сказать ничего плохого.
— Вы упомянули, что у вас были самые маленькие зарплаты в КХЛ.
— Я обсуждал это с агентом. Наверное, у меня тогда была самая маленькая зарплата среди вратарей. Но я был согласен на это, меня это не беспокоило.
— Как вы оцените состояние латвийского хоккея на данный момент?
— Молодежная команда часто вылетает из элиты и потом возвращается. У нас не самая сильная команда, но сейчас стараются развивать и латвийскую лигу, и юниорскую. Я думаю, постепенно уровень растет, особенно сейчас, с Хартли. Он не только главный тренер основной команды, он проводил конференции для тренеров в Латвии, чтобы они могли у него учиться. Я думаю, в последние пару лет наши сборные постепенно становятся лучше.
— Что изменил Боб Хартли?
— Надо начать с того, что у нас многое изменилось в самой Федерации хоккея, поменялся президент, и начались изменения. Потом подписали Хартли. Изменились многие детали, например, в режиме дня, он сказал, чтобы сделали как в НХЛ. Он говорил, что это важно для того, чтобы конкурировать с лучшими командами. Все стало более профессионально по сравнению с тем, как мы привыкли в последние 5-6 лет, чтобы ничто не отвлекало от хоккея.
Хартли пришел со своими идеями. Он требовательный тренер и он требует от игроков выполнения многих небольших деталей, иначе не попасть в команду.
— Например?
— Это больше относится к полевым игрокам. Как поворачиваться, делать ловушки в средней зоне, помогать вратарю, когда соперник вбрасывает шайбу, как мешать сопернику играть в нашей зоне. Это хорошие идеи.
— Стали ли матчи с «Авангардом» особенными?
— Нет, они всегда были хорошей командой. Я привык готовиться к ним как к одному из сильнейших соперников в лиге, и ничего не изменилось с приходом Хартли.
— С вами произошла интересная история в матче с «Салаватом» в сезоне 17/18. Максим Гончаров бросил из средней зоны, и шайба прошла сквозь вашу ловушку.
— Да, я смеялся над этим даже во время матча. Это был простой бросок, шайба летела мимо, я думаю, сантиметров на десять от штанги. Я думал, что поймаю ее и потом передам нашим игрокам. Он прошла сквозь ловушку. Сначала я подумал: «Я что, не поймал ее? Не может такого быть, я должен был ее поймать». Потом посмотрел на ловушку: «Ясно, тут дыра». Со мной такого никогда не было. Я позвал судью: «У меня испортилась ловушка». Он: «Хорошо, иди на скамейку». Там мне дали другую. Тренер вратарей тоже удивился: «Такого не может быть».
— Она была в таком плохом состоянии?
— Нет, она была почти новая! Видимо, просто плохая ловушка, плохое качество. Я играл ей всего недели две.
— Злоключения вашей экипировки продолжились, когда в следующем сезоне к вам приехал «Нефтехимик» Ильи Ежова.
— Ха-ха! Да, после матча я снял блокер и оставил его в воротах. После рукопожатия я увидел, что ловушка исчезла. Подумал, ладно, наверно, кто-то из команды забрал. Спрашиваю в раздевалке: «Нет-нет, мы не брали». Спрашиваю у персонала: «Мы не видели». Но она же должна быть где-то. Потом кто-то из журналистов или пресс-службы обратился в службу безопасности, они проверили видео и увидели, как Ежов забрал ее и бросил на трибуны. Странная ситуация.
Мне купили новую. Не знаю, как, но потом блокер оказался в Санкт-Петербурге, а потом снова в Риге. Забавная история.
— «Когда вратарь снимает шлем с ловушкой и радуется, а команда не попадает в плей-офф, мне было немного смешно, вот я и решил над ним пошутить. Конец сезона, твоя команда не попадает в плей-офф, зачем так себя проявлять? Надо иметь уважение», — так сам Ежов комментировал эту историю.
— Ха-ха! Я поступлю по-умному и не стану комментировать то, что он сказал. Я могу просто посмеяться.
— Как и в прошлом сезоне, «Йокерит» почти все время чередует короткие серии побед и поражений. Почему вы выступаете столь нестабильно?
— В том сезоне поначалу были длительные успешные серии, мы были в топ-3. В этом сезоне да, чередуем. Даже не знаю, ребята упорно тренируются. Я думаю, это другие команды прибавили. Когда я играл в первом сезоне, в лиге были очень хорошие и очень плохие команды. Сейчас разрыв маленький, играть стало сложнее. Я думаю, поэтому сейчас тяжелее.
— Ожидалось, что в прошлом сезоне первым вратарем «Йокерита» будет Райан Заполски. Этого не произошло. Теперь проблемы у Антти Ниеми, и вы снова первый. Как это влияет на общение между вратарями? Да, у вашего одноклубника трудности, но для вас-то это хорошо, вы же играете.
— Для другого вратаря это тяжелая ситуация. Не лучший сезон Ниеми. Я действительно желаю ему играть лучше, но такое случается в спорте. И у меня были плохие сезоны. Но мы должны принять эту ситуацию и работать над ней.
Для меня самого ничего не изменилось. Стараюсь подготовиться к ближайшему матчу и не думаю о следующих. Мой подход в этом сезоне: жить одним матчем. Пока получается.
Я стараюсь быть дружелюбным с моим партнером.
— Что у Ниеми не выходит?
— Тяжело сказать, надо сравнивать игры. Я бы не сказал, что он допускает много ошибок. Случаются неудачные отскоки, бывает, что соперник играет хорошо. Вот и все.
— Чему вы успели у него научиться?
— Я всегда стараюсь заметить небольшие детали, которые могу взять у другого вратаря. Например, в этом году я и тренер вратарей спрашивали у Ниеми, как играть за воротами, потому что сейчас там появилась трапеция. Лучше ли играть с одной стороны или другой. Он давно знает это благодаря НХЛ, а у нас это первый сезон. Еще я узнавал у него, как играть перед воротами. Иногда я спрашиваю у него, как играл Прайс и все в таком духе. У него отличный опыт, и он многое может мне рассказать.
— «Йокерит» постоянно проигрывает в первом раунде, хотя в регулярке обычно действует неплохо. Стали ли вы заранее готовиться к плей-офф, изучать прошлые сезоны российских команд, чтобы понять, как они перестраиваются?
— Это вопрос к тренерам. Сейчас середина регулярного сезона, мы сосредоточены на ближайшем матче. Никто нам не говорил про подготовку к плей-офф, сейчас мы хотим набрать как можно больше очков, чтобы занять высокое место в таблице.
— «Йокерит» не очень известная в России команда. Расскажите про условия в организации, что было для вас новым в клубе? Возможно, в плане подготовки к играм, организации тренировок.
— Нового не было, но условия проживания, залы, вся организация — все на высшем уровне. Ребята, которые играли в НХЛ, говорят, что это очень близко к уровню НХЛ. Здесь просто приятно быть, приятно быть частью клуба. Есть все, что требуется, не на что жаловаться. Каждая деталь на топ-уровне, тренеры, персонал, экипировка всегда готовится вовремя. Я рад быть здесь.
— Как вообще вы готовитесь к матчам? На что обращаете внимание?
— На тренировке накануне игры мы немного говорим с тренером вратарей. Он рассказывает о характеристиках соперника: они чаще разыгрывают или больше бросают. Нас готовят к стилю соперника, к тому, что они делают обычно. Это не очень сильно разнится в зависимости от соперника: неважно, играть с Уфой или с ЦСКА. Я готовлюсь одинаково и готовлю себя психологически.
— Что вам важно знать о сопернике? Например, что этот игрок хорош в щелчках, а у этого много голов с добивания.
— Надо знать общие вещи. Например, «Динамо» много играет перед воротами и делает поперечные передачи. Я готовлюсь к этому. «Сибирь» много идет на ворота, и надо быть готовым к броскам с неудобных углов, к тому, что игроки будут идти на отскоки. ЦСКА может и то, и другое. Надо знать, как соперник играет в большинстве: выводят ли на бросок защитника или они делают передачи вниз, стараются ли они разыграть.
— С какой командой вам наименее удобно играть и почему? Есть ли соперники, матчи против которых вы ждете?
— Весело играть против СКА, ЦСКА, «Ак Барса», Уфы, потому что я знаю, что будет много бросков, много единоборств. Нет таких команд, против которых я не люблю играть, но есть матчи, которые мне не нравятся. Например, последний матч с «Сибирью». Было мало бросков, мы проиграли. Не люблю, когда бросков мало. Лучше, когда 40-50 бросков.
Я стараюсь занять правильную позицию. Это то, что я стараюсь сделать весь матч. Для меня хороший матч — это когда мы выиграли и не очень много пропустили. Если я не сделал никакого потрясающего сейва, значит, занял правильную позицию.
— Что обычно говорите защитникам?
— Например, «Не спешите, у нас еще есть время» или «Осторожнее», обычно кричу такие вещи. Когда идет борьба за воротами и я не вижу шайбу, они меня предупреждают. Говорят, когда бросают из позиции, которую я не вижу, говорят, куда двигаться. Такие детали.
— Каково играть на трех разных видах площадок? Где комфортнее всего?
— Мне нравится маленькая. На энхаэловской площадке весело, много бросков, бросают отовсюду. В любой ситуации надо быть готовыми, мне это нравится. Олимпийская площадка шире, у меня больше времени на подготовку, потому что пас проходит на долю секунды дольше. И, конечно, углы и обзор — на это всегда обращаешь внимание, когда надо переходить с одного варианта на другой. К этому надо готовиться, чтобы занимать правильную позицию, когда приближается игрок.
— Что изменила для вас трапеция за воротами?
— Нельзя идти в углы. Другая команда может вбросить шайбу и провести атаку, это изменилось. Но к этому надо приспособиться и понять, как играть, когда шайба в углу. Но я никогда не играл с шайбой много, так что для меня ничего принципиально не изменилось.
— Лучший вратарь КХЛ.
— Сорокин. Он отлично перемещается, он хорошо выбирает позицию. Мне нравится, как он катается и читает игру. И он выиграл Кубок.
— Обладатель лучшего кистевого броска.
— Над этим надо подумать, много хороших игроков. В этом сезоне мне запомнился Григоренко. В этом сезоне он много бросает с кистей верхом.
— Лучший щелчок.
— Вспоминаю, как мы играли с Ригой в прошлом сезоне. Сотниекс. У него очень быстрый бросок. Он нечасто бросает, но очень быстро.
— Лучший бросок с неудобной руки.
— Я назову Джеффа Плэтта. У меня был очень хороший бэкхенд, когда мы играли с ними в прошлом сезоне.