«В Канаде платили 2 тысячи в год, но мысли вернуться не было». История русской хоккеистки Гавриловой

Дарья Тубольцева

Поделиться

Комментарии

Ия Гаврилова — одна из самых известных российских хоккеисток. Уроженка Красноярска в 14 лет уехала играть в хоккей в Москву, а в 19 — в США. Ия — участница трех Олимпийских игр в составе сборной России и двукратный бронзовый призер чемпионата мира. Последние 12 лет Гаврилова живет и играет в Северной Америке, в 2011-м году она поступила в университет в Калгари, а потом осталась там работать. В июне Ия была переводчиком русским новичкам «Калгари» в лагере развития. В течение недели она помогала Александру Елесину и Артему Загидулину быстрее адаптироваться к жизни в Канаде и требованиям тренеров.

В интервью Sport24 Гаврилова рассказала о работе в «Флэймз», учебе в Миннесоте, жизни в Канаде и зарплатах в женском хоккее в Северной Америке.

— Как представители «Флэймз» вышли на вас и как началось ваше сотрудничество?
— Я просто знакома с Кэсси Кэмпбелл (бывшая канадская хоккеистка, двукратная олимпийская чемпионка — примеч. Sport24), она замужем за ассистентом генерального менеджера «Калгари» Брэдом Паскалем. Кэсси мне написала, спросила, есть ли желание помочь русским ребятам.

— Вы с Артемом Загидулиным и Александром Елесиным быстро нашли общий язык или ребята стеснялись вас?
— Очень быстро. Чего стесняться-то? Мы в принципе из одной среды, все разговоры о хоккее. Я им помогала, так что с их стороны никакого стеснения не было.

— На каком уровне у них английский язык?
— Елесин хорошо понимает, что-то может ответить, но если быстро говорят, то теряется, может не ухватить какие-то моменты. Плюс некоторые хоккейные термины не знает. Артем практически ничего не понимает, он старается какие-то фразы запоминать и говорить, но на этом все.

— По собственному опыту скажите, сколько нужно времени, чтобы выучить язык, находясь в англоязычной среде?
— Считаю, что через шесть месяцев начинаешь понимать все. Только при условии, что ты учишься и стараешься.

— Оба не самые общительные, Елесин так вообще очень закрытый молодой человек. Станет ли для него это проблемой за океаном?
— Я его знаю совсем другим человеком. Здесь он был очень открытым, постоянно улыбался. Думаю, ему будет в Калгари комфортно.

— В лагере развития вы выступали только переводчиком или с бытовыми вопросами тоже помогали?
— С бытовыми тоже помогала. Клуб им организовал все: жилье, перелеты и так далее. Я просто помогала переводить, объясняла моменты, которые они недопонимали.

— Были ли моменты, которые их особенно поразили в «Калгари»?
— Их сразу удивило огромное внимание, которое им оказывали люди из клуба. Тут есть и тренер, и ассистент тренера, и специалист по экипировке. Ребят шокировало, что для них столько всего делалось. Сказали, что больше всего запомнилось, что клуб во всех мелочах старается тебе помочь, сделать все, чтобы было комфортно. Саша (Елесин) говорил, что скорости тут выше, чем в России, ну и площадки меньше.

— Есть ли договоренность о продолжении сотрудничества с клубом?
— Пока еще ничего неизвестно. Возможно, что-то в сентябре буду делать.

— Работа в хоккейном клубе для вас в будущем интересна?
— Конечно! Это же хоккей! Мне было интересно побыть в окружении хоккеистов, тренеров и менеджеров такого уровня. Круче НХЛ в плане хоккея в мире нет ничего. Я с ребятами ходила и на все собрания, и встречи, им рассказывали о питании, о психологии. Мне самой было очень интересно слушать. Если бы эта работа могла быть постоянной, я бы с удовольствием согласилась.

— Вы в 19 лет переехали в Северную Америку и большую часть сознательной жизни прожили за океаном. Кем вы внутри себя ощущаете?
— Я привыкла к жизни в США и Канаде, но в душе я все равно русская.

— Как вы вообще попали в университет Миннесоты? Это было ваше желание или предложение родителей?
— Папа очень хотел, чтобы я играла в Северной Америке, всегда говорил, что если будет возможность — надо переезжать, хоккей там намного лучше. Когда мы были на чемпионате мира в Виннипеге, тренеры из Миннесоты просматривали на турнире игроков и после пригласили меня к себе в команду. Я сразу же согласилась.

— Уехать из Красноярска в 14 лет в Москву, а потом на другой конец планеты было морально тяжело?
— Переезд в Москву в 14 лет, думаю, мне помог. Я сумела адаптироваться к самостоятельной жизни уже в 10-11 классе, потом еще год жила без родителей. Я всегда была самостоятельной и смелой в этом плане. Когда переезжала в Америку, меня весь персонал и тренеры команды заверили, что об мне позаботятся и меня не бросят. Конечно, я волновалась, но больше из-за незнания английского. Я понимала, что в хороших руках и меня не бросят. В принципе, если что-то бы не понравилось, то могла бы купить билет в обратный конец и улететь домой.

— О вас действительно так заботились, как говорили?
— Да, я сразу стала чувствовать себя там комфортно. У нас была хорошая атмосфера в команде, одноклубницы мне всегда помогали по учебе. Плюс мне сразу дали преподавателя, с которым я учила английский.

— Как без знания языка первое время учеба проходила?
— Я знала только базу. Для поступления мне нужно было сдать экзамен. Но все равно, когда я приехала, то было очень сложно все лекции слушать на английском. Один семестр понадобилось, чтобы освоиться, сначала все сдавала с помощью друзей, они мне с домашним заданием и конспектами помогали, а потом уже втянулась.

— Настолько было сложно совмещать учебу со спортом? Вы ведь и в сборную постоянно ездили.
— Если хочешь играть за университет, значит найдешь время для тренировок. Можно оставаться после занятий, все как-то потихонечку успевают.

— Почему в магистратуру пошли в Калгари?
— Сначала в Калгари я пошла на бакалавриат, так как в Миннесоте отучилась только год. Потом я год в России выступала, меня признали профессионалом, я ведь зарплату получала, а в университете играют любители и не получают деньги пока учатся. В Канаде таких правил нет, поэтому я там закончила университет и решила остаться играть в хоккей.

— Обучение для вас было бесплатным?
— Да, спортивная стипендия покрывает расходы на обучение, проживание, еще остается и на еду. В Канаде меньше стипендии, когда я училась, мне только обучение в университете оплачивали.

— Когда-то с мужчинами тренировались?
— Да, в детстве постоянно. До 14 лет только с мальчиками играла. Только когда в Москву переехала, перешла в женскую команду.

— Вам поблажки делали как девочке?
— Да особо никаких поблажек не было. Некоторые соперники даже не знали, что против них девчонка играет. Мне было сложно: родители других ребят иногда выступали, как это девочку ставят на матч, а мальчика — нет. На России играть не могла, не допускали, только на уровне края и города выступала.

— Почему играли с мальчиками, а не с девочками в Красноярске?
— Женская команда была, но тренировки у нее были по утрам, а у меня школа. Так что возможности ходить не было.

— Когда возвращались на родину выступать за «Торнадо», приходилось, наверное, заново ко всему привыкать?
— Нет, возвращаться никогда не было сложно. Я же русская, мне нравится наш менталитет. Везде есть свои плюсы, и минусы. Когда я приехала играть в олимпийский год в Россию, наоборот, считала, что все здорово сложилось, можно было все свое внимание уделить хоккею, у меня не было ни учебы, ничего другого. Плюс я могла ездить на все сборы национальной команды, а в свободное время нормально восстанавливалась. Все равно когда учишься, на отдых времени совсем нет.

— Жизнь, люди, быт в Канаде отличается от России?
— Конечно! Когда у нас приходишь на паспортный контроль, то сразу понимаешь, что ты в России. Все бегут быстрей-быстрей, хотят впереди тебя встать, еще оттолкнут тебя. В Канаде же ценят личное пространство, подальше друг от друга встают. Такие мелочи сразу бросаются в глаза. В России в магазине на кассе тебе никто спасибо не скажет, вообще ничего не скажут. Но я выросла в этой стране, меня это не приводит в шок. Когда уехала, стала замечать все эти вещи. Что-то в России лучше, чем в Канаде, а что-то нет.

— Как часто сейчас бываете в России?
— Летаю раз в год.

— Сколько лет вам потребовалось в Канаде, чтобы освоиться и почувствовать себя там как дома?
— Наверное, после того как поехала на год играть в Россию. Год прожила на родине и поняла, что соскучилась по Калгари, здесь уже друзья появились, по образу жизни. Неслучайно говорят, что тут все проще.

— Изучая вашу игровую статистику, меня поразил факт, что в Канаде вы набирали в среднем по 30-40 очков за 20-30 матчей в сезоне, в в «Торнадо» в сезоне 2013/14 в 39 матчах — 115. Настолько велика разница между нашими лигами?
— Да, в России есть очень слабые команды, разница в счете в матче с ними может быть больше десяти шайб. Поэтому здесь намного легче набирать очки, чем в Канаде, где уровень команд примерно равный.

— Можно ли вообще в России как-то поднять интерес к женскому хоккею? Порой создается впечатление, что клубы что-то делают, только потому что им сказало государство, но на деле болельщиков это не привлекает.
— Я считаю, что в последние годы с появлением ЖХЛ дела пошли лучше. О девочках стали больше писать, их на программы всякие приглашают, интервью берут. Это все популяризирует спорт. Все начинается с мелочей, но нужны годы, чтобы достичь такого внимания, какое есть в Канаде и США. Кстати, когда в Дмитрове был молодежный чемпионат мира в прошлом году, то собирался полный стадион, люди шли на хоккей. В Нижнем Новгороде хорошо болеют на хоккее. Думаю, прогресс есть и внимание к женскому хоккею будет расти. Теперь каждый матч чемпионата мира показывают по телевидению, раньше такого не было. Почему я захотела играть в хоккей? Когда была маленькой, увидела нарезки моментов Олимпиады-2002 девчонок. Помню, как смотрела в телевизор и сказала: «Я хочу играть, как они».

— В России женский хоккей, как и многие другие виды спорта, становится интересным только во время Олимпиады. Как с этим бороться?
— Это проблема не только России, в Канаде то же самое. Здесь огромный интерес к матчам сборной: чемпионаты мира, Олимпийские игры, все транслируется в прямом эфире. А когда идет клубный чемпионат, то всем все равно — зрителя привлечь очень тяжело. Это проблема не только женского хоккея, но и других женских видов спорта. Сейчас был чемпионат мира по футболу среди женщин — и все смотрели футбол и болели за Канаду. Когда эти же девчонки играют в своих клубах, на их матчи никто не ходит. Единственный женский вид спорта, который интересен наравне с мужским, это теннис.

— Канадка Татьяна Рафтер, игравшая в прошлом сезоне в России, рассказывала, что в Северной Америке все хоккеистки параллельно работают. Вы тоже совмещали спорт и работу?
— Да, я всегда совмещала. Не играла только весь прошлый год из-за операции, до сих пор восстанавливаюсь. Для Канады это норма: с 8 утра до 5 вечера работаешь, а после идешь в тренажерный зал и на лед. Так каждый день.

— Вы намерены продолжать играть после травмы?
— Я восстанавливаюсь и хочу уже в декабре кататься в полную силу.

— В последние годы вы выступали в лиге CWHL, но она прекратила существование из-за недостатка финансирования. Где думаете играть в дальнейшем?
— У нас есть группа хоккеисток из Калгари, есть девочки из сборной Канады, должны еще американки прилететь. Мы сейчас присоединились к ассоциации игроков в Америке. Сейчас организация ищет спонсоров, чтобы мы смогли тренироваться в Калгари. Потом планируем летать на туры по городам, и группы игроков из Калгари, Торонто, Нью-Йорка, Чикаго будут собираться в одном городе и играть против друг друга.

— Лига закрылась из-за отсутствия денег. Неужели все так было плохо, и она никому не была интересна?
— Просто прошло голосование директоров, после которого приняли решение ее закрыть. Они посчитали, что финансирования недостаточно для того, чтобы содержать лигу.

— Какая у вас была максимальная зарплата в Канаде?
— Прожить на нее нельзя было. Максимум, что нам платили, это две тысячи канадских долларов в год, это примерно 100 тысяч рублей в год. Ты не играешь здесь за деньги, ты играешь здесь, потому что любишь и хочешь играть в хоккей. Нам не оплачивали ни форму, ни клюшки, ни коньки. Оплачивали только перелеты на выезды и проживание. Может быть, раз кормили за счет команды, а так ты должен сам оплачивать свою еду. И две тысячи нам платили только пару сезонов.

— Как давно начали работать в Канаде?
— Сразу после окончания университета.

— Финансовая сторона не заставила вас вернуться в Россию? Здесь же хоккеистки получают зарплату.
— На первом месте у меня всегда стоял уровень хоккея. Здесь он совершенно другой, плюс в Канаде я смогла получить хорошее образование. У меня никогда даже не было мысли вернуться играть в Россию.

— В какой сфере вы работаете?
— Я финансовый аналитик в нефтяной компании в Калгари.

Подпишитесь на канал Sport24 в Яндекс.Дзене