«В день игры было -50, но матч не перенесли». Он начинал в сибирской глубинке, а теперь едет на ЧМ

Дарья Тубольцева

Поделиться

Комментарии

Тренерский штаб молодежной сборной России наконец-то определился с составом на чемпионат мира, который на днях стартует в Ванкувере. Среди счастливчиков оказался и уфимский центр форвард Павел Шэн. Перед вылетом в Канаду он дал большое интервью Sport24 о предстоящем турнире, жизни в Сибири, отличной учебе в школе и эмоциях после гола в свитере команды НХЛ.

— С детства следил за молодежными чемпионатами мира, молодежный хоккей вообще всегда привлекал, — начал Павел. — Наверное, МЧМ — любимый турнир. Теперь есть шанс самому принять участие. Это здорово.

— Все игроки, работающие с Брагиным, говорят, что Валерий Николаевич создает особую семейную атмосферу в команде. Так ли это?
— Так и есть. Присоединяюсь к словам старших ребят по поводу Брагина. Он умеет сплачивать коллектив, делает не просто команду, а семью.

— В нынешней молодежной сборной сразу несколько воспитанников «Югры»: вы, Морозов, Марченко, в последний момент отцепили Галенюка. Откуда в регионе с небольшим населением такая сильная школа?
— Хочу отметить, что люди в клубе очень любят свою работу и тренируют с душой. Не просто отбывают номер, а вкладываются в ребят. Я прошел школу СДЮШ, МХЛ и в КХЛ еще поиграл, поэтому знаю, как там работают. Очень благодарен всем из «Югры». В системе клуба много перспективных ребят не только моего возраста, но и помладше.

— Насколько квалификация тренеров высока, все-таки регион не самый хоккейный?
— Тренеры хорошие. Кто-то играл на высшем уровне, есть какие-то достижения, а самое главное опыт, которым они с нами делятся. Тренеры могут до нас всех донести все, что хотят. Не всегда ребята понимают своих наставников, но в Хантах не так.

— На «Югру» же совсем не ходили люди, почему же тогда столько детей отдают в хоккей?
— В самом Ханты-Мансийске живет немного людей, но в хоккейную школу приезжают со всего региона: с Сургута, Нижневартовска. Условия в школе хорошие, есть интернат, поэтому родители отправляют детей.

— Когда изучала вашу биографию, то запуталась, где вы в итоге родились: в Нижневартовске или Уфе?
— Родился в Уфе, а потом, когда мне было четыре года, родители решили переехать в Нижневартовск из-за работы. Именно там начал играть в хоккей, а потом мы вернулись в Уфу. Забавно получилось, что тренер СДЮШ в «Югре», работающий с 1999-м годом, был из Нижневартовска и там со мной был знаком. Я ни разу не пожалел, что в 14 лет переехал из Уфы в Ханты. Было рискованно, но все сыграло мне в плюс.

— Нижневартовск считается нефтяной столицей России. Родители как-то связаны с нефтяным производством?
— Нет, совсем не связаны. Родители продавали игрушки, так что и к хоккею не имели отношения, но папа у меня спортсмен — играл в футбол. Меня тоже хотел отдать в футбол, но в Уфе и Нижневартовске проблематично было им заниматься, меня отдали в хоккей.

— В 14 лет вы один переехали в Ханты-Мансийск. Каково было?
— Перед тем, как переезжал, думал, что будет круто жить одному. Но когда оказался один, то понял, что все не так здорово. Первое время было очень тяжело: скучал по родителям, в бытовом плане не мог привыкнуть. Со временем, конечно, привык. Повезло, что жил в интернате вместе с другими ребятами и как-то было проще. Мы все друг другу помогали.

— Готовить не надо было? Что с уборкой, стиркой?
— Нас кормили, плюс в двух шагах школа. В этом плане все было удобно. А убираться и стирать заставила жизнь, быстро к этому привык.

— Как часто виделись с родителями?
— Мы играли на Урале и в Западной Сибири, так что родители приезжали ко мне на матчи в Омск, Екатеринбург, Челябинск. В Ханты-Мансийск не приезжали, все-таки далековато. Хотя есть прямой рейс, самолеты три раза в неделю летают. Когда у меня выпадали выходные и нас отпускали, я летал домой.

— Вы подросток, живете в интернате. Погулять хотелось?
— Ну, в нашем интернате была жесткая дисциплина. Был куратор, который следил за нами, плюс тренеры смотрели. Проказничать не было времени.

— В каком возрасте у вас появилась девушка?
— Мне было 16 лет. Познакомились в Ханты-Мансийске, дружили какое-то время.

— В России очень многие молодые хоккеисты рано женятся. Не думали уже о семье?
— Не думал еще об этом. Мне 19 лет, и мыслей о женитьбе нет. У меня даже девушки нет.

— В Хантах суровые зимы. Расскажите забавные истории из жизни сибиряка?
— Зимы там, и правда, хорошие, холодно. Был такой случай: поехали мы на выезд, а на улице -50, был вопрос, перенесут ли матч или нет. В итоге перенести не получилось, и мы поехали. Так как железной дороги в Ханты-Мансийске нет, отправились до ж/д станции на автобусе, ехали в сопровождении ГИБДД два часа, вдруг автобус замерзнет и сломается.

— На открытом воздухе не играли?
— Нет, там, мне кажется, можно все отморозить.

— Как-то у Никиты Гусева засыпало машину в Ханты-Мансийске. Такие истории регулярно происходили?
— Пока я там жил, такого не видел. Но вполне могло так случиться, снега было много.

— Гусев зажигал в «Югре», когда вы росли. Случайно не он был кумиром?
— Он был кумиром всех мальчишек в Ханты-Мансийске. Когда его забрали в СКА, все негодовали. Но Никиту любили всегда.

— Какие кумиры еще были или до сих пор остались?
— Я стараюсь следить за всеми, пытаюсь что-то хорошее перенять у многих, например, у ребят из моего клуба. Но кумиров нет, ни за кем не повторяю.

— У вас есть фото с подписью «Любимый учитель». Любили школу?
— До отъезда в Ханты-Мансийск за моей учебой плотно следила мама. Все было сначала в черновик, а потом в чистовик. Мама контролировала жестко, но потом переехал и чуть расслабился. Но хочу сказать, что закончил школу с одной четверкой, остальные — пятерки. Это все благодаря моему учителю, которая все эти годы была моим классным руководителем. Вы представьте, у нее 24 парня в классе. Она нам была и второй мамой, и учителем. Помогла нам в бытовом плане, да и в учебе. У нас очень многие поступили в институты на хорошие профессии.

— Что творили 24 парня в одном классе?
— Учителям всегда было сложно начать урок, мы постоянно орали. Только сейчас понимаю, как им было непросто справиться с нами. Если начинает кричать один, то подхватывают все.

— Виталий Кравцов рассказывал мне, что как-то при всем классе снял штаны. Самый дикий ваш поступок в школьные годы?
— Такого я точно не делал.

— Вы хорошо закончили школу, ботаником не называли?
— Нет, просто некоторые предметы давались легко, а другие просто хорошо списывал.

— Какие были любимые предметы?
— Математика. Давалась легко, наша классная руководительница вела ее, мы легко находили общий язык.

— В чем заключается теорема Пифагора?
— A в квадрате плюс B в квадрате равняется C в квадрате.

— Кто написал «Евгения Онегина»?
— Ой, литературу в школе никогда не читал, старался знакомиться с кратким содержанием произведения. На контрольных садился с ребятами, которые читали и знают все.

— Как же ЕГЭ сдавали? Там-то проблемно списать.
— Я сдавал русский и математику — с этими предметами проблем не было. Еще сдавал общество (обществознание. — Sport24), с ним были некоторые сложности. Сначала не осознавал важности этого предмета, в 10-м классе понял, что этот предмет нужен, чтобы поступить на ту профессию, которую хотел.

— На какую?
— На менеджмент управления персоналом. Так вот, в 11-м классе я играл в МХЛ, в школу редко ходил, и за апрель и май подготовился к обществознанию. В итоге сдал на неплохие баллы, уже не помню на сколько. Но я поступил на бюджет.

— Где сейчас время на учебу находите?
— История такая, что полгода отучился на очном на менеджменте, понял, что не могу посещать пары, а без этого никак. В итоге перевелся на физкультурное направление, вот уже год учусь там. Посещаю институт редко.

— На красный диплом не идете?
— Ха-ха. Нет. Пытаюсь как-то с преподавателями договариваться.

— Какие у вас увлечения? Что делаете в свободное время?
— Да его особо нет. Ну так, могу сходить в ресторан, в кино.

— Какие фильмы и сериалы любите?
— Комедию. Просто драмы как-то не очень для хоккеистов подходят.

Тут в беседу вклинивается Виталий Кравцов.

— Год без секса или без хоккея? — спрашивает Виталий. Такой же вопрос я 
задавала ему летом.
— Можете ответить, — прошу Павла. Тот засмущался и покраснел.
— … (Всеобщий смех).

— Много ли общаетесь с людьми из «Бостона»?
— У меня тяжело с английским, а у них нет русского скаута. Общаемся редко, в основном через агента, который представляет мои интересы в США. Он ездил ко мне на Суперсерию, передал слова людей из «Бостона», советы.

— Английский собираетесь учить?
— Да, такие планы есть. Хотел начать летом, родители нашли мне репетитора, но в итоге с ним сейчас занимается младший брат.

— Брат в хоккей играет?
— Да, но он еще маленький, 2006-го года рождения. Говорят, что он более талантливый и перспективный, чем я. Если сейчас будет работать, то в моем возрасте ему будет намного легче. Пытаюсь ему постоянно это донести.

— Возвращаясь к «Бостону». Летом вы впервые побывали в лагере развития НХЛ. Был ли эффект вау?
— Да, конечно. Я приехал и мне все в новинку было, атмосфера отличается. Вышел на лед, а там столько тренеров.

— Как без английского себя чувствовали?
— Был парень с двойным гражданством, который живет в Канаде с родителями, Филипп Лагунов. Он мне в каких-то моментах помогал, переводил, с ним держался.

— Многие молодые ребята рассказывали, что, попав в лагерь НХЛ, во многом пересмотрели свое отношение к делу, увидели, как там хоккеисты готовятся к матчам, как питаются, как проводят дни. Что вы почерпнули для себя?
— В первый день нас знакомили с системой клуба, было собрание, на котором диетолог объяснял, что нужно есть перед игрой, что после. Плюс я познакомился с Здено Харой, посмотрел, как человек следит за своим питанием, как относится к делу. А ему уже столько лет! Начинаешь задумываться, как важно с ранних лет относиться к себе и своему организму с вниманием.

— Начали следить за питанием?
— Да, слежу, фаст-фуд вообще не ем.

— Какие эмоции испытали, забив в форме «Бостона»?
— Положительные. Там с командой всегда много тренеров, они похвалили, поддержали и ребята. Было ощущение, что что-то новое в своей карьере сделал. Но не было еще понимания, что это НХЛ.

— В один из дней вы последним покинули лед Warrior Ice Arena и подарили свою клюшку мальчику, который смотрел на занятия через заградительное стекло. Вы всегда такой заботливый и внимательный?
— Да просто я видел, что этот парень на все наши тренировки ходил четыре дня подряд. Он всегда сидел на одном и том же месте и смотрел на нас с открытым ртом, мальчику реально было очень интересно. Поэтому я решил порадовать его после матча и подарил клюшку.

— Иван Чехович ездил на драфт и очень переживал, что его не выбирали до седьмого раунда. Как вы следили за драфтом?
— Я сидел у агента в квартире, а он был на драфте. За пять минут до того, как меня выбрали, он написал СМС: «Готовься». И меня выбрали, агент позвонил, поздравил.

— Очень сильно переживали, что вас тоже выбрали только в седьмом?
— Ну, не сильно, просто следил, как все проходит.

— Ваш контракт с «Салаватом» действует до 2021-го года. Потом поедете в НХЛ?
— Хотелось бы попробовать. Даже если не сразу в НХЛ, то хочу попробовать пробиться через АХЛ.

— После того, как побывали в лагере развития, не было сожаления, что еще так долго не сможете подписать контракт с «Брюинз»?
— Ну, может, не сразу остаться там, но было понимание, что можно было бы уехать раньше. В то же время понимаю, что сразу не могу поехать и остаться в Америке, мне надо много в чем прибавлять. Сейчас в России я работаю над этим с тренером в «Салавате».

— В следующем году поедете в лагерь НХЛ?
— Посмотрим, как будут развиваться события, отпустит ли «Салават», у меня же действующий контракт.

— Когда вас после исключения «Югры» из КХЛ отправили в Уфу, учитывалось ли ваше мнение? Были ли какие-то предпочтения?
— Происходило все довольно напряженно для меня, но мое мнение спрашивали. Я захотел поехать домой, в итоге туда и отправился.

— Где лучше: в Уфе, Хантах, Нижневартовске?
— Не знаю даже. В Уфе все родные живут, в Хантах друзья, которые появились за последние пять лет. Когда в Уфе, то скучаю по Хантам, когда там, то по родному городу. Очень жаль, что «Югру» исключили из КХЛ, с удовольствием хотел бы там провести еще как минимум год.

— Вас не настораживает, что в этом сезоне у вас не одного очка в «Салавате»?
— Не могу сказать, что я сильно об этом задумываюсь. Продолжаю работать и не зацикливаться на этом. Надеюсь, что через работу все придет.

— Вы в этом сезоне играете в среднем чуть больше двух минут в КХЛ. Не лучше ли было для прогресса остаться в «Югре» и в ВХЛ играть по 15?
— Я не могу вам ничего сказать, потому что моего мнения не спрашивают. Где тренеры решают мне играть, там и играю.

— В «Торосе» вы тоже играли немного — по 9 минут. Почему так мало?
— Ну, не знаю. Видимо, другим больше доверяют, что-то тренеров не устраивает в моей игре.

— Казалось, что если вы лимитчик в «Салавате», то в ВХЛ должны играть очень много.
— Ну вот так. Ничего не могу сказать.

— Антон Бурдасов видится душой коллектива в «Салавате». Так ли это?
— Да, Антон очень хороший парень, у нас вся команда дружная. Нет разделений на старших и младших, на иностранцев и русских. В этом плане очень здорово.

— В свой выходной можете пойти тренироваться?
— По-разному. Могу сходить в тренажерку, покрутить велосипед, но головой от хоккея тоже нужно отдыхать, чтобы на тренировку придти с желанием и новыми силами.

— У кого шутки смешнее: у Бурдасова или Панина?
— Да все ребята могут пошутить в раздевалке. Одного шутника у нас нет.

— Напрягает ли вас и команду, что в хоккейном мире России самый популярный вопрос «Когда уволят Николая Цулыгина?»
— Мы стараемся не обращать внимания на такие разговоры, не читать прессу, комментарии. Мы пытаемся сплотиться, ситуация у нас сейчас непростая, но мы должны все вместе с тренерами выйти из нее. Никто не хочет никого снимать. Мы верим, что все будет хорошо, а о плохом не думаю.

— За реакцией болельщиков следите?
— Как говорится: меньше знаешь, крепче спишь. Бывает, что похвалят, но и поругать могут. Не стоит ни на чем не зацикливаться.

Подпишитесь на канал Sport24 в Яндекс.Дзене