«Мне даже шанса не дали обкакаться самому». Дзюба — о провальном этапе карьеры в Турции

Нападающий «Локомотива» Артем Дзюба в интервью журналисту Нобелю Арустамяну рассказал об этапе карьеры в Турции.

Дзюба перешел в «Адана Демирспор» в августе прошлого года, подписав контракт на один год с возможностью продления на один сезон. В составе турецкой команды 34-летний россиянин провел пять матчей, в которых отметился одним забитым мячом. В ноябре Дзюба расторг контракт с клубом.

— Когда ты решил, что пора разрывать контракт с «Аданой»?

— В какой-то момент у меня произошел щелчок, что все. Наверное, когда я пропустил третью или четвертую игру, когда уже раза три поговорил с мистером Монтеллой и в очередной раз услышал: «Все в порядке, ты — топ, один из лучших игроков». Все вот-вот, но в очередной раз «нет». Наверное, в какой-то момент уже наступила точка невозврата, когда меня в матчах не ставили.

Когда ехал в Турцию, в голове было два сценария. Первый — что смогу забивать, покажу, что я бомбардир, и докажу, что я футболист не только в России, но и там могу играть. Второй — что не смогу себя проявить, буду играть плохо, мало забивать, то есть обкакаюсь именно сам.

А тут произошел третий сценарий, который вообще не ожидал — мне даже шанса не дали обкакаться самому. Понимал, что я для них — дорогой трансфер, один из самых высокооплачиваемых игроков в команде. Через три дня меня ставят против «Фенербахче», я провожу неплохой матч для человека, который три месяца не играл, забиваю. Мог еще пенальти ударить, потому что ребята мне дали мяч в честь дня рождения.

Во втором матче я играю тайм, и тренер мне говорит, что нужно поставить Марио Балотелли: «Ты не против?» А как я буду против? Потом у них произошёл конфликт, чуть не подрались, Балотелли сразу уходит. Третью игру мне говорят начать с запаса, потому что очень опасно получить травму. Но я поверил. Мне постепенно давали нагрузки на тренировках, я бегал, работал даже больше, чем другие, потому что мне нужно было догонять ребят.

В третьей игре я выхожу минут на 20 на замену, причем мы проигрывали 0:1 и сравняли на последних секундах. И потом — просто без шансов.

— Почему?

— Это один из немногих вопросов, на который я ищу ответ со всех сторон, и никак его не получу.

— Ты опытный футболист. Мог подойти к тренеру или спортивному директору, узнать.

— Я и с президентом, и с кем только ни разговаривал. Это бесполезно, тем более с турками. Они удивительные в этом плане. Это особенность нации — всегда у них все хорошо, все супер.

— То есть ты был разочарован не только в команде, но и в стране?

— Не то, чтобы разочарован. В моменте был шок. Потом уже было смешно. Условно, завтра едем смотреть квартиру: «В 10 часов, бро». А в итоге никого нет до 11-12. Вот в этом они все.

Я спрашивал: «Может, мне что-то поменять?» Услышал, что надо быть злее, доказывать. Что мне, кого-то задушить, прибить? Как мне показать недовольство? Я недоволен. Вышел, бегаю — мне говорят, что оно. Но на игре опять в запасе, и у тебя шок. Хорошо, ты меня не ставишь, но минут на 15-20 меня можно было пьяного или из комы выпускать.

Вот это я по сей день не понял. Не хочу говорить о русофобии, но что только в голову ни лезло. Думал: «Может, он поменял тактику, но почему на 15-20 не выпускает вообще нападающих?» Был Бритт Ассомбалонга, мы друг на друга смотрели и не понимали. В некоторых матчах нас сильно душили, тяжело выйти, впереди все маленькие. Мы опять друг на друга смотрим и ничего не понимаем.

— Ты говорил, что обращался к психологу.

— Мне было очень больно временами.

— Это можно было назвать депрессией?

— Терпеть не могу это слово. Я искренне не понимаю, что такое депрессия. Наши родители работали, у них было двое-трое детей, все успевали. У них просто не было времени на депрессии. Я не признаю это слово. Может, мне скажут, что это научно доказано. Но депрессия у тебя от безделья. Это оправдание, чтобы пожалеть себя. Да, мне тоже было плохо, ночью можешь себя пожалеть. Поплакать можно, в этом нет ничего страшного. Поплакал, прорыдался, а наутро закусился и пошел.

Но я благодарен тому, что мне сказал психолог: «Вспомни себя маленьким. Ты получал удовольствие от тренировок? Вот и сделай так, чтобы каждый день приносил тебе пользу, и ты тренировался, как в детстве. Сможешь так?» Я ответил: «Смогу». Приходил — и у меня вот такая лыба! Турки, думаю, в шоке были. Играл в теннисбол, обыграл всех вокруг, только с Ракицким рубились. Я уже кричал, что я просто король теннисбола, и меня для этого взяли. На тренировках забивал, Леня Гольдман не даст соврать. Он присутствовал на тренировке. Там был турнир, я за три игры забил 5-6 мячей. Мы взяли чемпионство, сфоткались с пацанами. Гольдман ко мне подходит: «Блин, ты так тренировался, послезавтра тебя возьмут в заявку и состав по-любому». На следующий день я в группе здоровья с молодыми ребятами тренировался.

— Что тебе Монтелла отвечал?

— Что я — топ, в порядке. «Нужно терпение». Потом говорил, что физически нужно поднабрать, но это было оправдание, потому что за три месяца ты не можешь не набрать. Если я не набрал, то это у вас проблема с физикой. По всем показателям я был состоятелен.

А потом Монтелла на меня обиделся. Он в пятый раз позвал меня разговаривать, а я понял, что это разговор ни о чем, и не пошел. Сказал, что смысла нет разговаривать, давайте тренироваться, буду доказывать на поле. Он сильно на меня обиделся.

На самом деле, мне Монтелла почему-то казался приятным человеком — так меня встретил, залез на стол, запрыгнул на меня: «Мой мальчик, так я тебя хотел, ждал!» Я парил, летал, готовился. И вот когда так приземлился, было неожиданно и неприятно.

Удивился, когда после перехода в «Локомотив» Монтелла написал: «Мой друг, удачи тебе». Может, похвалюсь, но я наступил на все, ответил «спасибо, мистер, и вам удачи». Для меня это победа. Раньше я просто бы разозлился и послал. Как-то над собой поработал.

В личностном плане мне Турция много дала. Первое мое ощущение — приезжаю в Адану, а там плюс 40. Я уже развернулся, а меня люди пихают, говорят выходить. Думаю, куда я попал. Добро пожаловать в ад — жарища.

Но очень прикольный город, фанаты любят клуб. Говорят, самые сумасшедшие фанаты в Турции. Когда ехали на «Галатасарай», автобус минут 15 не мог проехать. Люди добрые, все помогут. В этом плане — молодцы, дружелюбные. Тебя все узнают, живут футболом. Но, наверное, немного не угадал с командой в плане, что нападающих, как правило, не используют. Там нет культуры футбола, все заточено на индивидуальных качествах крайних полузащитников. Они должны быть быстрые, постоянно водиться. Вся агрессия от них идет.