Болельщик «Зенита» Алексей Нестеров, известный в фанатских кругах под прозвищем Гулливер, в выпуске программы «В движе» на ютуб-канале Sport24 вспомнил, как ударил защитника московского «Динамо» Владимира Граната в матче с «Зенитом». Игра состоялась в 2014 году.
При счете 4:2 фанаты питерского клуба прорвали ограждение на «Петровском» и сорвали матч, а больше всех 45-летний Алексей «Гулливер» Нестеров — он ударил защитника «Динамо» Владимира Граната и сломал тому челюсть. Игрока увезли в Москву на джете президента клуба Бориса Ротенберга, «Зениту» опять засчитали техническое поражение, а Гулливеру запретили ходить на футбол.
— Был конфликт между игроками. Именно поэтому болельщики вылезли на поле?
— Может быть, и этот фактор сыграл свою роль. Тем более все знают отношения между «Зенитом» и «Динамо». Конфликтные ситуации были на поле. И не одна. Их было две или три. Недалеко от ворот был Кержаков. Я подошел к нему, начал кричать: «Саша, что это такое происходит?» Он: «Нууу…»
Потом он же ко мне обратился: «Выйди с поля, а то сейчас судья полностью остановит игру». Я сказал «хорошо», развернулся и пошел к дорожке.
В тот момент увидел, что все «ломанулись» к игрокам в сторону подтрибуннки. Я увидел, что там снова началась потасовка между футболистами. Я через поле побежал туда помогать своим. Что происходило-то? Стыдно. У них чуть до драки не дошло. Пресса не озвучивала, как и почему это случилось, но факт остается фактом.
— Владимир Гранат случайно очутился на твоем пути?
— Да, естественно. Я не выбирал. Он первый оказался на моем пути.
— Как оцениваешь свой удар? Он был действительно сильным?
— Во-первых, Володя выше меня ростом. На голову. Он приподнял плечо. Если бы не это, то удар зашел нормально. Хорошо, что не зашел. У меня рука просто прошла вскользь через его плечо.
Какая рвота и сотрясение мозга? Он, когда мяч принимает на голову во время игры, то там удар сильнее, чем мой скользящий.
— В прессе говорили, что в перчатках у этого человека мог быть кастет. Что у тебя было на самом деле?
— У меня были обыкновенные флисовые перчатки. Никаких кастетов не было. У нас в «хулиганизме» всегда был фэйр-плей. Никакого песка и кастетов. Мерзли руки, поэтому я и был в перчатках.
— После эпизода с ударом ты спокойно возвратился на вираж?
— Да. Понимал, что меня могли искать по фотографии. А как они искали? Бейсболка, одежда — вот весь ориентир. На лицо никто не смотрел. Я заходил, и камеры все равно меня снимали. Все равно они увидели, кто я. Я снял ветровку и бейсболку. Стал выходить. Уже видел, что у них фото. Но меня не заметили. Вышел на мост, где всегда собиралось «хулиганье», пообщаться. Потом вышли ребята со стадиона и сказали: «Давай вали!» Я быстро поехал домой.
— Когда ты приехал домой, было ли понятно, что эпизод может стать скандальным?
— Я даже ни о чем не подумал. Был уставший. Приехал домой, поужинал и завалился спать. Утром проснулся, открыл интернет и: «А-а-а-а!»
Попросил у мамы телефон с сим-картой. Собрал сумку. Сказал маме: «Если милиция придет, скажи, что никого нет». Вышел из дома и дворами ушел.
Буквально через полчаса приехали сотрудники милиции. Они стояли и караулили там в течение двух-трех суток. Мама видела, как они меняли машины: выезжала одна, через какое-то время заезжала другая. Журналисты тоже стояли возле дома. Караулили.
По телевизору по всем каналам меня показывали в первых рядах. Был в абсолютном шоке. Принял для себя решение поехать в Москву пообщаться с Гранатом или динамовским «хулиганьем». Все было решено по-мужски. Ничего там такого не было. Все раздула пресса.
На следующее утро меня на машине вывезли в Новгородскую область. Поймал дальнобойщика, доехал до Клина. Еще до того, как поймать, думал: «Хоть бы попался без телевизора». Сел и как в шпионских фильмах стал вытаскивать из телефона сим-карту и аккумулятор. Когда ехал мимо большого города, вставлял все обратно и делал звонок, отсылал смс и снова все убирал.
Насколько я знаю, у каждого сотрудника милиции в Питере и в Москве была в телефоне моя фотка.
Потом я приехал в Москву, встретился со своими друзьями. Один за ЦСКА гоняет, двое — за «Динамо». Пока был у друзей, на меня выходили и наши ребята. Появился вариант сдаться службе безопасности «Зенита».
— Лучше, чем органам правопорядка?
— Я тоже так решил. Подождал определенное время, приехал к клубу. Когда шел сдаваться, из-за угла выскочили три оперативника. Я не успел зайти в дверь. Меня не заламывали. Все культурно, все красиво.
— Это клуб поступил с тобой так?
— Нет. Все равно телефоны прослушивались. До этого за три дня я поменял три сим-карты. Были серьезные поиски. И где-то меня вычислили.
С оперативниками вопрос был решен. Меня пустили в клуб. Там была куча прессы. Дал интервью и сдался.
Привезли меня в отдел. До ночи велись опросы. Потом отдыхал в камере. 26 дней пробыл в СИЗО. Потом суд и известное всем мировое соглашение с Володей Гранатом. Он по-мужски себя повел, за что ему огромная благодарность.
— А если бы не мировое соглашение, то что тебе грозило?
— Думаю, два года лишения свободы. Знал, что хотели сделать все показательно и посадить меня. Знаю, что к Володе подходило много авторитетных людей из фанатских движений. Просили за меня. Я думаю, что это тоже сыграло свою роль.