Ровно 11 лет назад не стало легендарного комментатора и вратаря сборной СССР Владимира Маслаченко. Большинству футбольных болельщиков он запомнился невероятной харизмой и фантастическим талантом рассказчика.
За свою жизнь Маслаченко накопил не один десяток увлекательнейших историй, которыми с удовольствием делился с окружающими. Многие из них уже пересказывали его товарищи футболисты и комментаторы, однако остались и те, которые до сих пор малоизвестны.
Среди таких — уморительная байка о том, как медсестра в Коста-Рике заглядывала Маслаченко под одеяло. Владимир Никитович очень удивился, когда узнал почему.
В Коста-Рике Маслаченко «сломали» лицо. «Он потянулся к носу и… не обнаружил его"
Накануне чемпионата мира — 1962 Владимир Маслаченко наконец дождался своего шанса стать первым номером сборной СССР. По воспоминаниям вратаря, легендарный Лев Яшин сам уступил ему место в воротах.
«Все, Володька, тебе играть на чемпионате мира. Я не готов…» «Тогда я понял: победа моя!» — вспоминал Маслаченко.
Однако, к сожалению, до чемпионата мира в Чили вратарь так и не доехал. Вскоре после разговора с Яшиным он занял место в воротах сборной во время товарищеского матча с Коста-Рикой в Сан-Хосе и получил ужасную травму, из-за которой пришлось забыть о футболе на несколько месяцев — соперник случайно ударил киперу ногой в голову.
Вот, что рассказывал о том эпизоде журналист Вадим Лейбовский в своей книге «Владимир Маслаченко: «Пеле повезло, что он не играл против меня».
«Удар пришелся не в висок, а пониже, и потому он не потерял сознание. Кровь хлестала, заливала форму, стекала на землю. Чтобы остановить кровотечение, он потянулся к носу и… не обнаружил его. Он пока не знал, что получил еще и перелом верхней челюсти с повреждением всей гайморовой полости, а также трещину височной кости. К нему уже бежали свои», — писал Лейбовский.
«Они сгрудились вокруг него, причем настолько тесно, что даже трудно было разглядеть лицо пострадавшего. И Николай Маношин сказал: «Ребята, отойдите, дайте воздуха. Сейчас Володька оклемается». Но вот все расступились и сразу же отвели глаза, верить в реальность увиденного было невозможно.
Маслаченко снял окровавленный свитер, передал его Сергею Котрикадзе и пошел с поля, прикрывая лицо плечом и рукой. Трибуны разразились гулом и аплодисментами — судя по всему, болельщики оценили и то, что русский вратарь не лег на носилки. Судья дал свисток к продолжению игры.
Владимир продолжал оставаться в ясном сознании, хотя и понимал, что с потерей крови оно, возможно, будет тускнеть. Его сразу же отправили в госпиталь. Он лежал в приемном покое на кушетке. Так и лежал в форме, только без вратарского свитера. Но вот встал, подошел к зеркалу и не узнал себя. Сказал: «Отыгрался…» Тем временем по городу разыскивали бригаду хирургов.
Операция была сделана в тот же вечер, его оперировал лучший хирург страны, родной брат президента, ассистировали тоже лучшие. Клуб «Депортива Саприсса» заплатил за операцию…»
Костариканцы очень хотели посмотреть на советского вратаря в больнице. А медсестра даже заглядывала Маслаченко под одеяло
К счастью, операция прошла успешно. А история с травмой переквалифицировалась из драматичной в комедийную благодаря одному очень забавному эпизоду, о котором Маслаченко рассказывал в интервью «МК Бульвар» в 2004-м.
Важно: Спустя столько лет после случившегося Маслаченко напутал с местом событий: он говорил, что лечился в Чили. Однако на самом деле вратарь восстанавливался в Коста-Рике. Этот факт подтверждают исторические документы и партнеры кипера по сборной. Тем не менее, чтобы не вносить коррективы в прямую речь мэтра и не рушить линию повествования, мы сохранили все — как есть.
«Ко мне в палату стояла очередь: чилийцам очень хотелось посмотреть на советского человека. Однажды вошла худенькая, высохшая на солнце темнокожая женщина. Сказала, что она работает на плантациях, собирает бананы. Для нее специально собирали деньги, она проехала 600 км, чтобы посмотреть, как выглядит советский человек, и потом рассказать об этом остальным. В подарок она привезла мне мешочек с зелеными, необжаренными зернами кофе, которые только что собрали с дерева, и объяснила мне, как их приготовить в домашних условиях. Этот сувенир лежал у меня дома лет пять. И однажды, когда у нас закончился кофе, мы решили использовать те самые зерна. Конечно, рецепт женщины я уже забыл, мы просто пожарили их в духовке, потом размололи. Кофе получился с кисловатым привкусом, но ничего, все остались живы.
— Слушайте, вы в Чили своим появлением произвели такой фурор…
— Ну да. Им интересно было, есть у меня хвост или нет. На полном серьезе. Помню, я там лежал на специальной ортопедической кровати, отходил от операции, длившейся семь часов. Мне не разрешали двигаться, нельзя было принять душ, а ведь там стояла невыносимая жара. Медсестра принесла мне тазик с влажными вафельными полотенцами и настояла, чтобы я обязательно в кровати ими себя обтер. В это время женщина почему-то постоянно норовила заглянуть мне под одеяло. Как она потом сама честно призналась, она хотела посмотреть, нет ли у меня хвоста. Оказывается, в представлении некоторых чилийских людей мы были хвостатыми коммунистами».
После страшной травмы Владимир восстановился довольно быстро — уже в середине июля того же года он выступал за «Локо» в чемпионате СССР. Однако за сборную впредь Маслаченко не играл: в сентябре он перешел из «Локомотива» в «Спартак», за который он отпахал семь лет и откуда его так ни разу и не вызвали в национальную команду.