После финиша карьеры Роберто Карлос постоянно ищет новые челленджи: еще в «Анжи» пробовал тренировать (сначала ассистировал, а после самостоятельно работал в Турции), запускал линию дизайнерской одежды «RC3» и YouTube-канал. А еще до сих пор связан с Россией: осенью бразилец стал глобальным послом международной детской социальной программы «Футбол для дружбы» и продвигает его ценности по всему миру.
Корреспондент Sport24 Леонид Волотко поговорил с Карлосом и узнал, как в 90-х Роберто вел переговоры со «Спартаком», сколько думал над предложением «Анжи» и почему не ездит на «Бугатти», который подарил Сулейман Керимов.
— Завершив карьеру, вы занимались бизнесом, благотворительностью. Что делаете сейчас — до сих пор работаете в «Реале»?
— Да, я ведь живу в Мадриде и у меня действующий контракт: я посол «Реала», управляю молодежной командой, работаю на клубном телевидении. В общем, дел хватает.
— А чем занимаетесь в проекте «Футбол для дружбы»?
— Рассказываю детям о себе, о своей карьере и опыте — знакомлюсь с ними. Это современная программа, которая объединяет ребят со всего мира, показывает и подчеркивает, что в спорте не важен цвет кожи и национальность. Главное — уважение и дружба. Это очень круто! Если бы что-то подобное существовало во времена моего детства, когда мне было 13 или 14 лет, я бы точно в этом участвовал.
— Общаясь с детьми на пресс-конференции, вы признались, что в этом возрасте мечтали стать адвокатом. Почему?
— Я бы им стал, если бы не футбол. Мне всегда нравилась юриспруденция — хотелось защищать людей, помогать им. Я хорошо учился в школе, потому что знал: если не выйдет с футбольной карьерой, стану адвокатом.
— Детство в Бразилии было тяжелым?
— Да, мы жили небогато. Денег не хватало, и я старался помогать отцу (в детстве Карлос работал на кофейной плантации и текстильной фабрике. — Прим. Sport24). В то время папа уже понимал, что мне нравится футбол. Но бутсы были не по карману — слишком дорогие. Тогда он купил мяч, сделав мне лучший подарок. Можно сказать, с этого началась моя карьера.
— Помните, на что потратили первые деньги, заработанные в футболе?
— Купил родителям дом.
— Дорогой?
— Назвать сумму в евро или в рублях?
— В рублях!
— Уже не помню, какой курс, ха-ха! Давай скажу в евро. Кажется, он обошелся в 50-80 тысяч, около того.
— Александр Тарханов рассказывал, что в 1994 году вы могли перейти в «Спартак», но у клуба не хватило денег, а через полгода вас купил «Интер». Правда?
— Да, у меня действительно был шанс оказаться в «Спартаке» — представители клуба прилетали в Бразилию на переговоры. Я тогда был молод и играл за «Палмейрас», который собирался меня продавать. Но «Интер», куда я в итоге перешел, за меня предложил намного больше, и «Палмейрас» выбрал более выгодный вариант.
Поэтому если кто-то думал, что я связан с Россией с 2011 года, когда перешел в «Анжи», то нет — первые контакты с вашей страной случились еще в 90-х.
— Когда последний раз были в России?
— Три года назад, во время чемпионата мира. Я обожаю русских и до сих пор благодарен за потрясающее гостеприимство. То, как меня принимали в Москве, Махачкале, было незабываемо.
— Сколько времени думали перед тем как ответить «да» на оффер «Анжи»?
— Ровно неделю. Узнал, что это большой проект Сулеймана Керимова. Созвонился с Германом [Ткаченко] — мы все обсудили. После этого я подписал контракт.
— Переводчик «Анжи» Григорий Тихонов вспоминал, что первое, о чем вы попросили его после прилета в Россию — закурить.
— Я надеялся, что Гриша меня не сдаст, ха-ха! Ладно, на самом деле, он мой большой друг, у нас до сих пор отличные отношения. А курить я начал на финише карьеры, когда понимал, что играть осталось года два-три. В детстве даже не пробовал — отец запрещал. Знаю, сигареты, наверное, не очень подходят профессиональным футболистам. Но к счастью, я больше не выхожу на поле, поэтому сейчас курение мне совершенно не мешает.
— Вы до сих пор ездите на «Бугатти», который подарил Керимов?
— Нет-нет, она сейчас в Швейцарии. Для меня это слишком дорогая машина! К тому же в Испании просто негде разогнаться до 300 км/ч — везде камеры. Но я до сих пор благодарен Сулейману, это был отличный подарок на день рождения.
— Удивлены, что Жирков и Ещенко, с которыми вы играли в «Анжи», до сих пор в деле? Жирков даже попал на Евро.
— О, они отличные парни и многое значат для российского футбола. Помню, как много времени в «Анжи» Юра уделял восстановлению, следил за формой. Счастлив, что они оба еще в строю.
— Для Жиркова Евро закончился в матче с Бельгией, после которого Россию мощно критиковали и называли самой слабой командой турнира. Вам тоже так казалось?
— Ну, нет, с таким мнением я точно не был согласен. Играть с Бельгией изначально очень тяжело, особенно в стартовом матче чемпионата Европы. К тому же первый тайм получился неплохим, каких-то глобальных проблем я не увидел. У вас хорошая команда, в которой много новых и интересных молодых игроков.
— На чемпионате мира вы выделяли Дзюбу и шутили, что поговорите о нем с Флорентино Пересом. С тех пор в «Реале» про Дзюбу что-нибудь слышали?
— Об Артеме в «Реале» знают, да. И я правда считаю его сильным форвардом! Нравится, как он берет на себя ответственность и в сборной, и в «Зените». Но никогда не знаешь, как все сложится. Нужно работать, совершенствоваться, оставаться лидером. И может быть, повторюсь, может быть — однажды его пригласят в «Реал».
— Чемпионат России еще смотрите?
— Да, конечно! У меня в сматрфоне есть приложение с трансляциями: слежу за «Спартаком», «Локомотивом», ЦСКА. В общем, когда попадаю, то смотрю топ-матчи.
— Во время Евро особенно остро воспринимают акцию Black Lives Matter: кто-то продолжает вставать на колено, кто-то — освистывает. Как вы к этому относитесь?
— Я аплодирую тем, кто поддерживает BLM. Но считаю, что должно быть так: кто хочет — встает на колено, а кто не хочет — не встает. На мой взгляд, в этой акции по сути ничего такого нет. Все говорят о расизме, но мне вообще не нравится это слово. В футболе не важен цвет кожи или национальность.
— В 2007 году вы могли перейти в «Челси» и летали на переговоры с Абрамовичем в Париж. Кто в общении впечатлил больше — он или Керимов?
— С Абрамовичем мы разговаривали не так много, как с Сулейманом. Встреча с Керимовым для меня реально стала открытием: он очень скромный в общении, приятный и добрый человек. А еще хороший друг.
— Вы играли в Махачкале и до сих пор связаны с российскими проектами. Что о стране чаще всего спрашивают в Испании или Бразилии?
— Первое время особенно много вопросов было про «Анжи». В последнее время — в основном про города: как там в Москве, что посмотреть в Санкт-Петербурге.
— Когда спрашивают про Путина, что отвечаете?
— Говорю всем: «Путин — топ-президент».
— Недавно Месси признался в интервью, что в юности постеснялся меняться с вами футболками. У вас большая коллекция?
— Не переживайте за Лео — сразу после того интервью я отправил ему свою футболку. У меня очень много маек! Есть Зидана, Криштиану, Марадоны, Роналдо. Из русских — Габулова и Жиркова.
— Марадону вы привозили в отель «Анжи» на сборах в ОАЭ. Как удалось договориться?
— Я просто позвонил Диего, а он ответил: «Роберто, никаких проблем». Мы были хорошими друзьями, он всегда меня поддерживал и был потрясающим человеком. Все ребята в «Анжи» были в шоке, когда увидели Марадону. Они много говорили о футболе, сделали фото на память.
Когда Диего не стало, для меня это был большой удар. Вспоминаю о нем и очень грущу, что он больше не с нами.
