«Зенит» в России не любят многие. Что не так с национальным достоянием?
Перед матчами Лиги чемпионов я вдруг понял, зачем России «Зенит». Случилось это после звонка дедушки. Обычно в это время он смотрит новости или по «Культуре» оперы слушает, но вчера я как-то склонил его к Лиге чемпионов. Сказал, что по ТВ покажут два матча наших клубов подряд, что «Краснодар» дебютирует, а «Зенит» должен выигрывать. Дедушка заинтересовался, хотя футбол для него — так, увлечение внука, не больше.
Лет 20 назад он ездил на мои детские матчи, снимал их на камеру, возил мне футболки «Манчестера» из заграничных командировок, но вот «Спартак» ли играет, «Зенит» или ЦСКА — ему всегда было без разницы. Лишь бы игроки были живы-здоровы, а наши побеждали «ненаших» — вот и все, что не только моему, а вообще советским дедушкам надо для радости. Они ведь, деды, правда готовы жить хоть без горячей воды, газа или электричества, но испытывать восторг, счастье, когда где-то там, на международной арене, прославляется родина.
И вот давно не петербургский, а государственный «Зенит» должен был стать именно таким патриотическим клубом, созданным не для футбольных сектантов, а для дедушек, бабушек, малых деток, домохозяек. Чтобы смотрели они, как побеждают НАШИ — и просто улыбались, получали положительные эмоции, банально занимались спортом, любили родину, верили в себя и в Россию.
И вот в таком национальном футбольном достоянии был бы смысл. И лично я, как государственник или, если хотите, ватник, иначе относился бы ко всему, что происходит. Например, миллиарды долларов бюджетных трат на Крестовский были бы для меня не обычной стройкой, а символическим созданием арены славы нашей родины, на которую ни людей, ни денег не жалко. Тогда трансфер Сутормина за 50 тысяч выглядел бы не преступлением, а хитростью, позволяющей обмануть европейских соперников с их навязанным, несправедливым, империалистическим финансовым fair-play.
Тогда покупка Малкома из «Барсы» за 40 миллионов становилась бы важнейшим доказательным актом, что Россия не собирается проигрывать в гонке вооружений. Тогда мифический звонок сверху и срыв перехода Кузяева в «Локо» был бы не стыдной манипуляцией, а действием в интересах граждан, которым нужна сильная и единая команда на международной арене. Тогда я бы сам поддержал свой бан на Матч ТВ за мягкую критику «Зенита» — так мы бы вместе уберегали героев нации от лишней критики, позволяли лучше сосредоточиться на защите страны. Тогда не смущали бы нас фарм-клубы, судейство, чиновники — ведь подчинение футбола «Зениту» шло бы на благо родине. И тогда дедушка счастливо говорил бы мне: «Дима, как наши-то, сегодня, а! Какие молодцы зенитовцы!»
Но он звонит мне после «Брюгге», и я слышу приглушенное и грустное, старческое: «Ну как же так?»
Хорошо еще, что он обычно смотрит «Культуру», совсем не ругается матом и не погружен во все перипетии от трансферов за 50 тысяч до Малкома, фарм-клубов и ВАР. Иначе, наверное, такое сказал бы…
Когда мы делали программу «Нефутбольная страна» на Матч ТВ, я часто общался с большими начальниками — какие-то ролики и темы приходилось с ними согласовывать.
— Вы только о «Зените» поменьше, как-то вскользь или мельком, — понимающе советовали они. — Критиковать все равно нельзя, а хвалить — настроить против себя зрителя. В России «Зенит» не любят.
И так было в 2017-м году. Еще до Сутормина, до приключений Кокорина, до ВАР, до героизации Дзюбы (забавно, но к успеху Артем пришел, когда его выкинули из «Зенита»), до шуток гендира Медведева, до двух чемпионств, планов захвата Лиги чемпионов и двух подряд 4 мест в группе. И если уж тогда «Зенит» не любили, то как же обозначить отношение к клубу сейчас?
Ведь России могло бы пригодиться это национальное футбольное достояние, но ведь вряд ли концентрация же народного гнева и ненависти?
22 марта 2022 года решением суда компания Meta, социальные сети Instagram и Facebook признаны экстремистской организацией, их деятельность на территории РФ запрещена.