Аттилу Мальфатти пригласили в «Спартак» сразу после чемпионского сезона. Но спустя год он вместе с еще одним ассистентом Массимо Карреры — Джорджо Д’Урбано — были уволены. Мальфатти ненадолго вернулся в «Ювентус» (где до отъезда в «Спартак» проработал 15 лет), а потом подписал контракт со словацкой «Жилиной», но и там все закончилось на втором сезоне.
После начала пандемии коронавируса Атилла узнал об увольнении из письма, а президент «Жилины» Йозеф Антошек объявил о ликвидации команды.
Тренеру пришлось возвращаться в Италию через перекрытые границы, а после — самоизолироваться в стране с самым мощным очагом инфекции в Европе. Корреспондент Sport24 Артем Калинин связался с Мальфатти и узнал о развале «Жилины», карантине в Италии и, конечно, о «Спартаке», за который Аттила по-прежнему болеет.
— Аттила, расскажите, как вы? Давно ли вернулись из Словакии домой?
— Я в порядке, спасибо! Приехал домой в Турин 7 апреля, выдержал две недели карантина. Рад, что теперь могу ходить хотя бы в магазин или аптеку.
— Как попали домой, учитывая, что все границы были закрыты?
— Границы закрыты, но в основном для перелетов. Так что мне пришлось добираться по земле. Единственный вариант был ехать автобусом, организованным посольством Италии в Словакии. В общей сложности я добирался домой 36 часов. Сначала на автобусе из Братиславы в Рим, а потом арендовал машину и приехал в Турин. Из Братиславы нас ехало 27 человек. Кошмар, конечно, но, как я уже сказал, это был единственный вариант. Очень хотелось вернуться домой.
— Как проходил карантин?
— Вернувшись, я сообщил в туринскую больницу о своем приезде и о том, что буду выдерживать карантин — такие правила. После этого я две недели жил дома в отдельной закрытой комнате. Семья располагалась в остальном доме. Я сидел там один, завтракал, обедал и ужинал тоже один, разговаривал с женой и детьми только через дверь. Никакого контакта! Но таковы правила, думаю, они оправданы. Нужно было убедиться в том, что мы здоровы, особенно дети. К счастью, все оказалось хорошо, и теперь мы наконец вместе.
— Знаю, что ваши дети занимаются футболом. Как они тренируются в подобных условиях?
— Ребята занимаются дома каждый день с маленькими мячами, делают разные упражнения. Когда я сидел в отдельной комнате, мы созванивались по видео и тренировались так. Теперь же я могу тренироваться с ними по-настоящему. Еще у ребят по утрам школьные занятия — тоже онлайн.
Нам повезло, что дома есть балкон, на который можно выйти и насладиться солнцем — в Италии сейчас отличная погода. Так что теперь я могу ходить по дому, тренировать детей, обедать вместе с семьей, помогать жене в каких-то делах. Это очень круто! Когда сидел там в комнате один, очень переживал, как они справляются.
— В Италии до сих пор сложная ситуация?
— Да, особенно на севере страны. До 4 мая карантин. Выходить может только один человек от семьи за продуктами или лекарствами. Нам лекарства, к счастью, не нужны. Пока я был в Словакии, жена раз в неделю закупала продукты, и все остальное время они сидели дома.
— В России меры не такие жесткие.
— Российские власти оказались умнее. Они начали вводить ограничения раньше, чем другие страны: как только в России подтвердились первые случаи заражения коронавирусом, тут же последовали шаги.
Чем раньше ты вводишь предупредительные меры и начинаешь готовить людей к встрече с пандемией, тем лучше протекает кризис. Это нормально. В Италии недооценили угрозу, поэтому теперь такие проблемы. Вроде бы, сейчас ситуация получше, но еще раз: российские власти поступили грамотнее, введя ограничения сразу.
— А как было в Словакии, где вы встретили пандемию?
— Там тоже поступили грамотно. С 9 марта было запрещено ходить куда-либо, кроме как за продуктами или лекарствами. В общем, там сделали примерно то же, что и в России, после того как первые случаи коронавируса были подтверждены в Братиславе и Кошице.
Предупредительные меры всегда дают результат. У моего друга в Словакии ресторан, они закрыты для посещений. Могут доставлять еду только по заказу. Правительство обещало им помощь, так как бизнесу в данной ситуации очень сложно. Им выплачивают деньги. Возможно, в течение 2-3 недель ситуация успокоится, и что-то частично откроется.
В Италии, например, скоро должны открыть кафе и рестораны для посещения ограниченного количества людей.
— Но вы же сказали, что в Италии ситуация все еще очень напряженная.
— На севере — да. Особенно в Ломбардии, в районе Милана очень опасно. В Пьемонте, в Турине уже не так страшно, но нужно быть очень осторожным. От центра, условно от Рима, и дальше на юг ситуация гораздо лучше. Пока что нужно подождать, но, думаю, можно говорить о том, что ситуация под контролем.
Ликвидация «Жилины», сокращение зарплаты на 80%, суд
— Расскажите, что случилось в «Жилине»: вы остались без работы, а клуб должен быть ликвидирован.
— Все просто: мы прекратили работу 9 марта. Клуб рекомендовал неделю тренироваться дома. Позже продлил эти тренировки еще на неделю. Мы собрались 22 марта, на следующий день у президента был день рождения. До этого мы регулярно были на связи со всеми, обсуждали тренировочные программы, игроков, выступление команды. Мы шли вторыми на момент остановки чемпионата.
В итоге 26 марта я сидел дома, ко мне приехал директор клуба Петер Пекара и вручил письмо об увольнении. Мягко говоря, я очень удивился. Никто ничего не говорил до этого момента, у меня даже не было возможности обсудить это с президентом! Хотя мы были в хороших отношениях. Просто вручили письмо — и все.
Причиной увольнения там была указана пандемия коронавируса. Но для меня это странно, ведь не я устроил эту пандемию. Я делал свою работу на сто процентов каждый день, выполнил все поставленные передо мной задачи. Я начал сезон помощником главного тренера, но с января, когда Ярослава Кентоша уволили, именно я исполнял его обязанности. Хотя из-за юридических моментов главным тренером оформили Павола Стано из академии.
У меня нет лицензии Pro УЕФА — только собираюсь почти учиться на нее в этом году, если все будет в порядке. А с лицензией A тренировать в высшей лиге нельзя. «Жилина» попросила Федерацию футбола Италии дать мне разрешение, и FIGC согласилась, но словацкая федерация выступила против. Видимо, так они стараются защитить местных тренеров. Тем не менее, я вел весь тренировочный процесс.
Мы здорово возобновили сезон: одержали три победы и один раз сыграли вничью. Регулярный чемпионат «Жилина» завершила второй с 7-очковым отрывом от третьего места и с 15-очковым от четвертого. У нас были отличные шансы побороться за чемпионство, а еврокубки были фактически обеспечены.
Вот почему я не понял… Точнее, понял, но не принял свое увольнение. Я был единственным иностранцем в тренерском штабе, и только мне вручили такое письмо.
— Если сейчас открыть состав команды в Википедии, там всего 14 игроков. Где остальные?
— После того, как мне вручили письмо, они отправили письма десяти футболистам команды. Это были самые высокооплачиваемые игроки «Жилины». Не видел эти письма, но общался с ребятами, и могу поверить тому, что они рассказали. Там был ультиматум: или соглашаешься на 80-процентное сокращение зарплаты, или ты уволен. Парни хотели поговорить с президентом, встретиться с ним, но нет. Все было в письме. Никто, конечно, не согласился на снижение с таким-то отношением.
— Так «Жилина» будет играть или ее расформируют?
— Президент говорит о ликвидации клуба. Но у «Жилины», помимо первой команды, которая фактически разогнана, есть молодежка и академия. У клуба много активов, большой потенциал. Они хотят закончить сезон молодежью. Поверьте, эти парни отличные — я работал с ними. Но нельзя бросать в бой неопытных ребят без всякой поддержки. Считаю, «Жилина» может продавать игроков, продавать активы и жить и развиваться дальше. Решение президента я не понимаю.
До 25 марта у нас, повторюсь, были отличные отношения. Я помог ему наладить связи со многими европейскими клубами, помог игрокам прогрессировать, создавал тренировочные программы для команд разных возрастов. Но теперь посмотрим, что будет.
— Как сейчас дела у тех, кто остался в команде?
— Они начали тренироваться — как в Германии или в Чехии — по паре дней в неделю, соблюдая социальную дистанцию и небольшими группами. Но я даже не знаю, в каком составе они работают.
— Каковы ваши дальнейшие действия? Пойдете в суд?
— Приехав домой, я поговорил с адвокатом и агентом. Пока думаем, что делать дальше, какое решение будет самым верным. Главное для меня — защитить права и интересы моей семьи. После возвращения из Москвы и недолгого пребывания дома я два года жил в Жилине один. Это была серьезная жертва в пользу клуба, который в итоге поступил со мной вот таким образом.
Тедеско, провал Кононова, эмоции
— Знаю, что вы по-прежнему следите за «Спартаком» и смотрите матчи. Как вам команда Доменико Тедеско?
— Думаю, он делает очень хорошую работу. Видно, что команда здорово готова как физически, так и тактически. «Спартак» постоянно играет 3-5-2, мне это нравится. Я видел пресс-конференции Тедеско. Думаю, он очень умный человек и тренер. У него простые и понятные идеи. На мой взгляд, это отличный выбор для «Спартака». Рад, что он возглавил команду.
— Почему, на ваш взгляд, так работать не получилось у Олега Кононова?
— С ним тоже иногда были хорошие матчи. Но вот продолжения успеха не было: одна хорошая игра, а потом две-три плохих. Нестабильность. Большие клубы вроде «Ювентуса», «Барселоны», «Спартака» не могут позволить себе такое. Только при стабильно качественной игре футболисты могут расти в мастерстве. Нужно наладить процесс. В конце концов, самое важное в футболе — очки. Только постоянно набирая очки, можно быть успешным.
Да, очень важно играть красиво, развлекать людей, дарить эмоции. Это все верно. Но в конце концов, в профессиональном футболе на высоком уровне важны лишь победы. Если ты выиграл, значит, играл хорошо.
— В последние годы до Массимо Карреры самым успешным тренером «Спартака» был Валерий Карпин. Сейчас получается у Тедеско. Не кажется ли вам, что «Спартак» — команда, которая держится на эмоциях?
— Тренеры-победители могут быть и спокойными, как Карло Анчелотти, и эмоциональными, как Антонио Конте. Самое важное — иметь нужные качества, чтобы быть хорошим тренером. Характер человека не изменишь, а качества можно приобрести.
Думаю, у Тедеско есть нужные качества и компетенция. Не знаю его лично, не могу судить о его характере, но с ним команда начала играть с отличным движением, позиционированием и так далее. Однако нужно время. Время, чтобы привить команде свой футбол, собрать нужный состав. Руководству необходимо верить в Тедеско. Мне кажется, он может быть отличным выбором для «Спартака» на долгие годы.
— У «Жилины» проблемы, а в команде, как вы сказали, много талантливой молодежи. Кого бы посоветовали руководству «Спартака»?
— Хороших молодых парней очень много. Если выбирать одного, назову нападающего Адриана Капралика 2002 года рождения. Он работал с основой на зимних сборах: показал отличный характер и качество на уровне взрослых. Парень очень молод, но у него большой потенциал.
— Вы работали в академии «Ювентуса», помощником в «Спартаке» и вот уже фактически главным тренером в «Жилине». Что дальше?
— Я люблю организовывать тренировочный процесс, готовиться к играм тактически, работать с игроками индивидуально. В «Жилине» все футболисты выполняли то, что я говорил. Они верили мне, потому что я показал, что это работает. И это доверие очень важно. Позиция в тренерском штабе для меня не имеет значения. Важно — что я смогу на ней делать.
Возможно, в будущем поработаю главным тренером, возможно, ассистентом. Мне хочется быть там, где я смогу продемонстрировать свои качества и способности. В «Жилине» было здорово, потому что ребята слушали, что я им говорил, и развивались. Мне необходимо получать удовольствие от того, что я делаю.
Хорошим ассистентом порой быть гораздо важнее, потому что у главного тренера слишком много забот: общение со СМИ, руководством, матчи и так далее… А ассистент концентрируется на выстраивании рабочего процесса и подготовке к матчам. И в «Ювентусе, ” и в «Спартаке», и в «Жилине» у меня были хорошие отношения с руководством. Но моя главная задача — организовать работу на поле. Чтобы был свой участок, где я смогу делать то, что люблю.
Сейчас хочу одного — продолжить свой путь, расти, совершенствоваться и иметь возможность транслировать свои принципы футбола.