«Никогда не возглавлю одну команду — «Спартак». Слуцкий заговорил после ухода из «Витесса»
Леонид Слуцкий покинул Голландию две недели назад — после пятого поражения «Витесса» подряд. Через неделю клуб из Арнема сыграл вничью с «Фейеноордом» (0:0), а в эту субботу разгромил «Твенте» (3:0).
Слуцкий за это время отклонил предложения из АЕК и дал развернутое интервью Нобелю Арустамяну.
В программе «Инсайдеры» на канале «Матч Премьер» коуч рассказал:
Почему не поехал в Грецию?
— Я встречался со спортивным директором Иличем. Но, во-первых, они требовали от меня немедленного решения, прямо в течение двух дней. Мы совсем не совпали с ними в фазах. У меня эмоциональное утомление, а для тренера энергетика очень важна. Они же нуждаются в тренере-пожарнике, который все реализует прямо сейчас.
Я сейчас не готов принимать решения очень быстро и бежать на первое попавшееся. АЕК — большой клуб, мне был приятен очень настойчивый и быстрый интерес с их стороны, который возник моментально, но я был вынужден сказать «нет».
Когда вернется в Россию?
— Связывался ли со мной кто-то [из России]? Мне кажется и я надеюсь, что какой-то определенный интерес возможен. Все будет зависеть от предложений, которые будут. Все будет зависеть от ситуаций. Все будет зависеть от моего внутреннего состояния.
Я очень хорошо себя знаю: если у меня внутри начинает подгорать, что мне совсем хочется, то я начинаю уже выбирать, а не ждать. Может быть, внутреннее состояние будет более спокойное, и мне понадобится какое-то время для выбора, если он будет.
Почему не согласится работать в «Спартаке»?
— Это было бы неправильно. С точки зрения клуба, с точки зрения болельщиков, с точки зрения руководства той команды, которой принадлежит часть моего сердца. Я говорю о ЦСКА. Так что это было бы неправильно.
Звонил ли после увольнения Абрамовичу?
— Меня все спрашивают [об Абрамовиче], но влияние Романа Аркадиевича на мою жизнь преувеличено. За последний год мы пару раз разговаривали по телефону, ни разу не встречались. После ухода из «Витесса» он мне не звонил. Когда я был в Англии и ходил на каждый матч «Челси», ему было интересно мое мнение. Когда интересы расходятся, то и повода для звонков нет. Мы не друзья, просто знакомые. Если он считает нужным, то может обратиться ко мне.
Почему изначально (как и другой иностранец) не подходил чемпионату Голландии?
— Зрителям было крайне тяжело смотреть. Многие зрители считали, что «Витесс» играет в оборонительный футбол. Я говорю: «Ребят, мы 70 голов забили. 70 голов!» Но они не понимали наших оборонительных принципов.
На мой взгляд, иностранный тренер неэффективен в голландской системе. Голландия не то, что не моя страна. Это вообще страна не для иностранных тренеров с принципиально иными взглядами. Я уже не мог, когда бесконечно слышал про оборонительный футбол. Местный журналист, который меня полностью ненавидел, говорил: «Волга-катеначчо». Я говорю: «70 голов забили. 70!»
Ощущение отсутствия длинного будущего и невозможности переформатировать весь голландский футбол (хотя у меня и не было такой задачи) плюс текущая неудача вкупе оказали влияние на мое решение. Хотя в целом я очень горжусь своей работой в Голландии и в плане командного результата, и в плане результативного футбола (количество мячей это подтверждает), и в плане развития игроков и их продажи в условиях бесконечной текучки кадров.
Это был крутейший опыт, но в определенный момент я для себя решил, что он не должен быть продолжен. В целом понимание процессов ко мне пришло еще по ходу прошлого сезона. Более эффективным будет местный специалист, он устроит всех.
Ко мне здесь великолепно относились. Меня любили и обожали. Это все моя манера поведения: такой русский директ-стайл, когда ты говоришь в лоб, а они к этому не привыкли. Плюс мое чувство юмора и глубокая адаптация в стране, потому что я участвовал во всех программах, я изучал историю и много путешествовал по стране.
Отношение ко мне как к личности было великолепным. Один человек даже подошел ко мне и сказал: «Такое ощущение, что вас Путин прислал к нам в Голландию для того, чтобы создать максимально позитивный образ о русских среди голландцев». Безусловно, это льстило моему самолюбию. Я не слышал [о себе] ни одного плохого слова.