— Из-за травмы вы пропустили всю первую часть сезона. Насколько тяжело было возвращаться?
— К возобновлению чемпионата было уже нормальное состояние. Нога не беспокоила. Было тяжело, но ничего страшного. С психологической точки зрения первые две-три игры немного боялся. Но это было на сборах. А в чемпионате все уже было хорошо.
— Какие эмоции испытали в момент, когда вам в самолете объявили о чемпионстве?
— Самые лучшие. Чемпионом ведь не каждый день становишься. Все испытали радость. Но в самолете же прыгать нельзя. Так что старались сдерживать себя.
— Судя по видео из самолета, вы были особенно сдержанным. Даже не праздновали. Надоели чемпионства?
— Чемпионства не могут надоесть. Даже не знаю. Вот такой я человек.
— У «Зенита» очень возрастная линия обороны. Вы, Иванович, Ракицкий и Анюков в футболе выиграли практически все. Как удается находить мотивацию?
— С мотивацией как раз проблем никаких нет. В начале сезона у меня была мотивация вернуться после травмы. Потом мотивация проявить себя. Опять же, вызов в сборную — чем не мотивация? Нужно всегда поддерживать свой уровень.
— Три главные причины успеха «Зенита» в этом сезоне?
— Сплоченная команда, хорошие трансферы и наши болельщики.
— Ответный матч против минского «Динамо» (8:1) где смотрели?
— Дома по телевизору.
— Ожидали, что команда отыграется после 0:4?
— Конечно, с трудом верилось. Минск показал хорошую игру в первом матче. Но в Петербурге, когда забили второй, потом третий, уже появилась уверенность, что сможем выиграть этот матч. Наверное, это самый безумный камбэк на моей памяти. Наверное, можно вспомнить еще матч в Израиле, когда «Зенит» после 0:3 смог отыграться и вырвать победу.
— В этом сезоне в еврокубках в принципе очень много камбэков. С чем связываете, что в современном футболе даже счет 3:0 в первом матче не дает гарантии на проход в следующий раунд?
— Нужно бороться до последней минуты, никогда не вешать нос. Взять полуфиналы Лиги чемпионов. Многие в добавленное время уже могли бы смириться с поражением. А «Тоттенхэм» боролся и добился успеха.
— Домашнее поле и правда имеет такое большое значение для футболистов?
— Да, влияет. Свой стадион, свое поле, свои болельщики.
— Но футболисты на поле выходят одни и те же.
— Так у приезжей команды есть дополнительный перелет. Это тоже влияет и дает фору хозяевам.
— Осенью и зимой болельщики часто критиковали «Зенит» и за игру, и за результаты.
— У всех бывают спады. Сезон длинный. Здесь нет ничего критичного. Не думаю, что можно весь чемпионат провести на одном дыхании.
— Вы знаете Сергея Семака с 2004 года. Насколько он изменился за эти 15 лет?
— Раньше как игроки мы общались чаще. Сейчас появилась дистанция. Он тренер, я футболист. И никаких поблажек даже на правах старой дружбы быть не может.
— В чемпионском самолете Иванович брал у вас интервью и спросил, как вы сыграете на ЧМ-2026. Вы тогда ничего не ответили.
— Даже не знаю. Дзюба шутил, что я выеду на поле в инвалидной коляске. Мне покажут, где левый фланг и повезут меня туда.
— Но о 2020 годе думаете? Тем более вы вернулись в сборную.
— Знаете, о завершении карьеры я после чемпионата мира сказал не то чтобы сгоряча… Просто понимал, что уже такой возраст, что со сборной можно уже и закончить. Но потом поговорил со Станиславом Саламовичем, с семьей, с детьми. Все уговаривали меня вернуться. Наверное, не время заканчивать — есть еще силы. И у меня после травмы появилась дополнительная мотивация.
— То есть, при условии, что со здоровьем у вас все будет хорошо, мы вас увидим в финальной части?
— В 2026 году?
— Как минимум в 2020-м.
— Посмотрим. Пока тяжело загадывать так далеко. Хотя хотелось бы, конечно, сыграть. Тем более чемпионат Европы будет, по сути, домашним — четыре матча в Питере.
— На матчи с Кипром и Сан-Марино вас не вызвали. Дали отдохнуть?
— Сложно сказать. Но с тренерским штабом сборной я разговаривал. Мне сказали готовиться к следующим матчам, которые будут в августе.
— Ваш контракт с «Зенитом» заканчивается. И новостей о его продлении нет.
— «Зенит» мне сделал предложение. Сейчас мы с семьей его обдумываем. Если мне предлагают, думаю, надо оставаться. Тем более есть шанс сыграть в Лиге чемпионов и отстоять чемпионский титул.
— Виллаш-Боаш в 2011 году хотел оставить вас в «Челси». Но вы вернулись в Россию, а «Челси» в том сезоне выиграл Лигу чемпионов. Не жалеете, что не остались?
— Это уже давняя история. Наверное, не жалею. Сильного разочарования не испытал. У «Челси» тогда был очень сильный состав. А у меня появилось хорошее предложение из России. Я все взвесил, поговорил с семьей — один я никогда не принимаю решения. И мы решили вернуться. На тот момент я не поверил, что буду играть. Было много сильных футболистов, в том числе на моей позиции. Но потом в команде случились перемены. В любом случае, что ни делается, все к лучшему.
— Иванович говорил, что без Шевченко у него в «Челси» ничего бы не получилось.
— Я тоже успел застать Шевченко, и мне он много помогал. И в быту, и после тренировок. Но Иванович мне помогал больше. Он и переводчиком моим был. Мы с тех пор очень дружим.
— Лучший год в вашей карьере: 2005-й с Кубком УЕФА, 2008-й с бронзой Евро или 2018-й с домашним ЧМ?
— Наверное, 2008-й и 2018-й можно поставить в один ряд. Думаю, что эти события сопоставимы. Все-таки сборная — это для всей страны. А еврокубки — это для болельщиков одного клуба.
— В «Зените» есть благотворительный проект, в рамках которого футболисты осваивают новые профессии. Лунев был водителем маршрутки, Ерохин разводил мосты. Какую профессию выбрали бы вы?
— Даже не знаю. Мне это все тяжело дается. Вряд ли я бы смог на камеру что-то сделать и показать.
— Даже гидом в музее войны не смогли бы стать?
— Тоже вряд ли. Было бы очень большое волнение и вряд ли смог бы что-то рассказать на камеру. Мог бы ошибиться.
— Но вы каждую неделю выходите на поле и на вас смотрит 50 тысяч человек. Откуда волнение?
— Это немного другое. А так на камеру не очень люблю. Занятие вне футбола? Наверное, подметал бы улицы! Взял веник — и вперед!
— Как обстоят дела с музеем войны, который вы хотите открыть?
— Пока никак. Редко бываю в Калининграде. Да и времени очень мало. Раньше у меня было помещение, где я уже все распланировал. А потом его переделали. Сейчас ищем другое место. Посмотрим, что будет.
— Но понимание концепции музея у вас есть? Равняетесь на какой-то конкретный музей? Или хотите создать что-то свое?
— Я постоянно смотрю, в инстаграме подписан на многие музеи. В Петербурге во многих музеях был. И по всей России. Если есть возможность, смотрю разные концепции и что-то для себя подмечаю. Но пока определенности нет.
— В каких российских музеях любите бывать?
— В Питере — музей блокады Ленинграда и Невский пятачок, где большая диорама. Есть еще большая диорама в Москве на тему взятия Берлина. Это все, кстати, петербуржец делает. Плюс в Европе есть очень много крутых музеев о войне. В ближайшее время собираюсь в Брестскую крепость.
— Какой самый редкий экспонат в вашей коллекции?
— Сейчас наш общий с Кержаковым друг подарил мне документ с подписью Сталина. Это было недавно — на дне рождения моей жены, как ни странно. Я был очень рад этому. У меня уже были и бюст Сталина, и портрет Сталина времен войны. Сейчас появился еще и документ с автографом.
— Три лучших фильма о войне?
— «Спасти рядового Райана», «Брестская крепость». Если брать советские фильмы, то постоянно смотрел «Аты-баты, шли солдаты». Или «Они сражались за родину».
— Свежие российские фильмы о войне не впечатлили? Например, «Т-34».
— Знаете, когда в первый раз посмотрел «Т-34», мне, в принципе, понравилось. И по униформе, и по танкам. А потом посмотрел в обзоре BadComedian на все казусы в фильме и поменял мнение.