Недавно «Пюник» Андрея Талалаева презентовал новый красочный логотип, с которым руководство намерено попасть в групповой этап еврокубка. А в прошлой квалификации Талалаеву не хватило для этого совсем чуть-чуть.
«Пюник» стал первым армянским клубом, вышедшим в третий раунд квалификации еврокубков. В первых двух команда Талалаева обыграла македонский «Вардар» (1:0, 2:0) и казахстанский «Тобол» (1:2, 1:0), а в третьем раунде уступила «Маккаби» (0:0, 1:2).
Бывший тренер молодежной сборной России, «Волги» и «Тамбова», помощник Невио Скалы в «Спартаке» поговорил с корреспондентом Sport24 Араратом Мамбреяном о новом этапе карьеры и поделился воспоминаниями.
Армения, Мхитарян, историческое достижение с «Пюником»
— Как ваши дела с изучением армянского языка?
— Пох чка («денег нет») — это мой универсальный ответ в Армении. Я не ставлю задачу учить, но основными футбольными терминами на армянском я владею: «Арвац» — удар; «Арач» — вперед; «Хэт» — назад. Все элементарные футбольные фразы по-армянски тоже выучил.
— Что больше всего нравится в Армении?
— Люди — открытые, интеллигентные, образованные. Культура и отношение к жизни похожи на Италию.
— В еврокубках никто в истории армянского футбола не достигал таких успехов, как вы с «Пюником». Что чувствуете?
— В этом заслуга всех, кто работает в «Пюнике». Начиная с массажиста, водителя автобуса, заканчивая владельцем клуба Артуром Согомоняном, с которым у нас сразу сложились доверительные отношения. Он очень много делает для армянского футбола.
После финального свистка в Израиле первым чувством было разочарование. Мы были настолько близки к тому, чтобы пройти «Маккаби», очень сильную команду — не просто так они сейчас лидируют в чемпионате Израиля с отрывом в 20 очков. Нас бы устраивала ничья при счете 1:1. С наскока, еще сырой командой, ребята поверили в нашу философию — с горящими глазами бились друг за друга, показывали результаты и качество игры, которое раньше не демонстрировали. Об этом мне говорили очень многие. Я чувствовал, что мы можем сотворить такое же маленькое чудо, как, например, норвежский «Сарпсборг 08».
Да, приятно что-то выигрывать даже на локальном уровне. Но когда ты понимаешь, что можешь больше, это чувство гложет тебя изнутри.
— Ваша команда идет на втором месте в чемпионате Армении. Довольны своей работой за эти 9 месяцев?
— По последним матчам видно, что ребята привыкают к требованиям. Рад прогрессу игроков молодежной команды — они серьезно прибавили с осени, особенно на выезде. Стали психологически правильно подходить к играм, вышли на другой уровень по игровой дисциплине. С таким подходом и Армен Манучарян, и Артур Миранян со временем будут конкурентоспособны на уровне сборной Армении.
— Что думаете о лимите на легионеров?
— Если ввести искусственный лимит, то уровень чемпионата упадет. Все отмечают, что прогресс по сравнению с прошлым годом колоссальный. И это благодаря тому, что приехало много качественных легионеров, и армянские футболисты вынуждены увеличить требовательность к себе, чтобы попадать в состав и быть конкурентоспособными.
Лимит нужен, чтобы не доводить до абсурда — но это должно быть продуманное решение. Мне кажется, он должен ограничивать не места на поле, а количества игроков в заявке.
Когда о лимите начинают говорить футболисты… Ребята, давайте сначала не проигрывать Гибралтару, а потом разговаривать.
— В Армении всегда были техничные футболисты, но сборная долгое время не может добиться успехов в Европе. В чем причина?
— Уровень европейского футбола тоже вырос. Не сказал бы, что армянский менталитет играет здесь какую-то роль. Многое зависит от чемпионата. Рост уровня футбола в Армении будет напрямую влиять и на сборную. Федерация это понимает, поэтому приглашаются специалисты, которые системно хотят изменить воспитание игроков. То же самое и в «Пюнике». Нельзя сиюминутно добиться этого прогресса.
— Как в Армении появилась такая звезда, как Генрих Мхитарян?
— Это и трудолюбие, и талант. Он умеет делать то, что другие не могут — а этого одним трудолюбием не добиться. О том, как он шлифовал свое мастерство, я слышал от тренеров «Пюника».
Генрих — звезда европейского футбола. Своим футболистам я после каждого матча сборной показываю двигательную активность и количество единоборств, которые проводит Мхитарян. Ни в одном мачте он не опускался ниже своего уровня. Всегда говорю: «Генрих играет с бешеной отдачей. Чтобы оказаться там, где играет Генрих, вам нужно прибавить в два раза».
— Над чем армянскому футболу нужно работать?
— Интенсивность, дисциплинированность, ментальность. Нужно верить и знать, что ты можешь победить. Этого ребятам в армянском чемпионате немного не хватает.
Вызов в сборную, гол «Реалу» и «Спартак»
— Насколько вы реализовали свой потенциал футболиста? Думали ли о карьере тренера?
— С детства хотел им стать, всегда с удовольствием помогал своему тренеру в работе с младшими возрастами. Еще тогда мне сказали, что у меня есть задатки. Я всегда готовился, вел дневники, общался с тренерами, задавал неудобные вопросы.
Насчет реализации как футболиста — всегда хочется большего. Думаю, что травмы сильно помешали. Если бы не они, я бы не закончил в 28 лет. Очень надеюсь, что будущие победы компенсируют то, чего не удалось выиграть в качестве футболиста.
— Самый памятный эпизод из карьеры футболиста?
— Вызов в первую сборную России в 19 лет и гол мадридскому «Реалу» в Кубке УЕФА в сезоне-1992/1993. По эмоциональности — победа в Кубке России с «Торпедо» в 1993-м. Помню успех команды — как мы праздновали, как поднимал эту вазу над головой.
— Вы были лично знакомы с Юрием Тишковым, работали вместе в «Торпедо».
— Мы успели не только поиграть вместе. Когда я вернулся из Италии и не смог продолжить карьеру, начал думать, что делать. Приехал на «Торпедо» и увидел, как Юра работает с детьми. Именно он меня позвал: «Здесь все торпедовцы, у нас директор школы — Николай Иваныч Кузьмин». Юра дал мне очень многое, он был очень светлым и добрым человеком. Все, что бы он ни делал, было заряжено улыбкой и стремлением что-нибудь улучшить.
Конечно, его уход — огромная трагедия. Тишков еще в те времена пытался добиться в футболе успеха своей прозрачностью, а мы к этому только сейчас приходим. Он опережал свое время, и в футбол играл очень быстро. Юра был крайне неудобным нападающим, пока его не сломали. И действительно много забивал — претендовал даже на лучшего бомбардира Кубка УЕФА.
— Расскажите самую интересную историю про Тишкова.
— Мы вместе работали тренерами и как-то в очередной раз проводили тренировку на базе Мячково. Я в те времена ездил на «Ниве». После тренировки отдал ключи от нее одному из своих футболистов, чтобы тот загрузил мячи, фишки и довез до корпусов. Причем игрок этот водил хорошо, это я знал точно. Заводит он мотор и начинает сдавать назад. И тут слышу «бум» — удар от бетонный забор, рядом с которым стоял и Тишков. К счастью, он упал в другую сторону.
После этого Юрка сказал мне: «В любой момент — даже когда мы не ждем подвоха, чего-то страшного — может случиться трагедия. И за нее всегда нужно нести ответственность». Этот эпизод мне запомнился на всю жизнь. Понимание жизни у Тишкова было на высочайшем уровне.
— Как отреагировали, когда вас позвали работать в «Спартак»?
— Сначала позвонил спортивный директор Александр Шикунов — мы и до этого знали друг друга. Во время собеседования он спросил, хочу ли я поработать в основе «Спартака». Я удивился, потому что тогда работал в «Торпедо» всего лишь детским тренером. Оказалось, что я нужен был как тренер-переводчик со знанием итальянского, потому что «Спартак» планировал пригласить иностранца.
— Уже тогда поняли, о ком речь?
— Нет, причем взял время подумать, но мысленно согласился сразу. А уже после встречи Невио Скалой понял, что не зря. Меня переполняли эмоции от перспективы работы с тренером, который выигрывал Суперкубок Европы и брал титулы с «Пармой». Решение о том, будет ли Скала работать с командой, принимали недели две — стороны согласовывали детали. И все держалось в строжайшей тайне.
— А вы ждали?
— Сдерживаться было тяжело — разрывало, как хомяка. Причем на тот момент было не так много бывших футболистов со знанием итальянского — человек 10-12. А Скала настаивал, чтобы его помощником был человек с футбольным прошлым. В «Шахтере» был обычный переводчик с итальянского, которому нужно было намного больше времени, чтобы втянуться в тренировочный процесс.
— Главное, что вы поняли за время работы со Скалой?
— Невио объяснил, что тренер — это человек мира, который управляет всеми процессами. Он давал советы не только по футболу, но и, не читая нотаций, давал наставления: как жить, как правильно принимать решения, как вести себя и как управлять командой.
— «Спартак» тогда серьезно перестраивался.
— Наверное, поэтому не все удалось реализовать. Было тяжело смотреть на несовпадение стремлений и амбиций тренеров и возможностей клуба. И владелец менялся, и база перестраивалась, и футболисты уехали за границу. Была перспективная молодежь, но ей требовалось время для адаптации в роли лидеров.
Первые два месяца и с точки зрения дисциплины было трудно: что говорить, когда промолчать, как себя вести. Но для меня тот период был полезным. Исписал две с половиной тетрадки — все пригодилось в будущем. Плюс подтянул итальянский, который подзабыл, вернувшись в Россию.
— Что запомнилось больше всего?
— Скала был потрясен, когда узнал, что Егор Титов будет дисквалифицирован. Когда я перевел ему эту новость, показалось, что Невио просто отключился — стоял с открытыми глазами, но сознание ушло. Двое суток ходил и повторял «Мамма Миа!» и другие различные присказки. Скала понимал, что у него вырвали системообразующую деталь команды. А до конца трансферного окна оставалась пара недель.
— Дружите со Скалой до сих пор?
— Да, конечно. В футбольном плане Невио многое мне дал, поэтому я безгранично ему благодарен. Мы дружим семьями — иногда летом приезжаем к нему на виллу, где дети купаются в бассейне, играют с собаками. А Скала задает мне вопросы про чемпионат России.
Следит, конечно, но мы чаще обсуждаем общие темы. Меня больше всего интересует, как работать со звездами, которые уже имеют большие контракты и многого достигли. Как ими управлять, мотивировать, вливать в командную игру, чтобы они и выполняли требования тренера и раскрывали свой талант.
— Бывший владелец «Спартака» Андрей Червиченко рассказывал, что «Спартак» в 2004-м мог взять Ривалдо. Так ли это?
— Скале предоставили список игроков на необходимую позицию. Тренер сказал, что Ривалдо — хороший футболист, но по возрасту «Спартаку» не подходит. Я как переводчик уточнил этот момент, но Невио только посмеялся и ничего больше не сказал. Он вообще крайне корректен, лишнего никогда не говорит.
После этого я в переговорах с Ривалдо не участвовал. Отстранился от финансовых вопросов, меньше знаешь — крепче спишь.
Матч с Францией, отказ штабу Капелло, тренерская работа
— Вы помните, чем занимались в Москве 23 марта в 1994 году?
— Неужели получил очередную травму?
— Нет, в составе молодежной сборной России вы на «Торпедо» сыграли против Франции Доменека и Зидана. Зизу тогда показался вам будущей звездой?
— Он был точно таким же, как и большинство нынешних молодых армянских парней, которые думают, что они сами — Зиданы. И я тоже был уверен, что я — футбольный бог и порву всех. В гостях проиграли 0:2, а дома — 0:1. Помню, что обменялись майками с Лилианом Тюрамом — кому-то из друзей ее подарил потом. Но тогда уровень ответственности был выше. Если мы что-то говорили, то потом убивались на поле, делая это.
У нас вышли Ильшат Файзулин, Игорь Симутенков, Денис Клюев, Саша Гришин, Ансар Аюпов, Женя Плотников на воротах — а против нас вышли звезды французской сборной. Но и мы играли в еврокубках с «Манчестером» и «Реалом», так что не чувствовали себя ущербными.
— Вы сами долго работали тренером в юношеской сборной. Довольны своими воспитанниками?
— Из 20 футболистов, которых я возил на элитный раунд Евро U-19, сейчас 18 играет в Премьер-Лиге, 7 заиграны за сборную России. Но, мне кажется, до конца не реализовались все футболисты. Алану Дзагоеву травмы мешают, Олегу Шатову — тоже, но он должен скоро выйти на новый уровень в карьере. Федя Смолов — трижды лучший бомбардир чемпионата России. Тарас Бурлак, Макс Григорьев, который в «Спартаке» Лаудрупа от защитника до нападающего поиграл. Фильцов, Маляка, Войнов — каждый мог играть на более высоком уровне, но всем что-то помешало.
— Денис Черышев?
— Показательно, что Денис в сборной выходил на замену только во время просмотровых сборов. Он, конечно, приезжал из «Реала», но у меня на флангах уже играли Григорьев и Гатагов. Черышев поднялся на высокий уровень, когда оброс мышцами, стал мужчиной. Я это говорил еще в 2008 году. Сейчас Денис вроде бы избавился от травм и стал качественным европейским футболистом.
— Почему Дзагоев и Смолов не уехали в Европу?
— Хочу пожелать Алану здоровья. Знаю, у него сильный характер — он восстановится и вернется на свой уровень. Так что Дзагоев еще о себе заявит.
Точно знаю, что «Фиорентина» выходила на Алана — был с той, итальянской стороны. Почему в итоге не сошлись — не скажу. Тем более, что выбрать время для того, чтобы уехать — личное дело каждого футболиста. Если понимаешь, что максимально реализовался в этом клубе, нужно идти дальше. Или если чувствуешь, что остановился и пользу не приносишь.
— Вы могли стать помощником Фабио Капелло в сборной России. Почему отказались?
— Первые три недели я работал с Капелло и его штабом. Кстати, и сейчас мы общаемся. Недавно летал в командировку и обращался к [бывшему генеральному менеджеру сборной России] Оресте Чинквини, просил помочь попасть на тренировки «Болоньи» и пообщаться с тренером. Держу связь и с Элизабет Бартоше, которая помогала тоже Капелло.
В первые дни я увидел, насколько все четко регламентировано в работе Капелло. Дон Фабио видел меня скорее функционером, чем тренером. А я в тот момент хотел развиваться именно в тренерской профессии. Понял, что тратить два года бессмысленно. Решил отказаться, несмотря на все связи и опыт, которые та работа могла бы дать.
Тогда же я улетел в Краснодар и на следующий день уже работал старшим тренером «Кубани» у Юрия Красножана. Мне нравилась эта работа — ни капельки не жалею о своем решении.
Агенты, Сарри, «Зенит»
— Насколько оправдано влияние агентов на современный футбол?
— Сегодня в футболе нельзя обойтись без них. Институт этот существует, и с ним нужно жить, работать и достигать успехов. Я могу сказать, что это не самая простая работа. Мой старший сын очень хотел быть агентом, но узнав за полгода работы все плюсы и минусы, принял другое решение.
Не могу сказать, что только успешность футболиста определяет его стоимость. Хорошо работают большие профессионалы. И я стараюсь поддерживать отношения с теми, кто профессионал в своем деле. Кто обманывает — тому руки не подам.
— Насколько сложно себя порой сдерживать, когда сталкиваетесь со спорными решениями судей?
— Два моих больших друга из тех, кого я знаю лет 10-15 — арбитры. Вице-президент футбольных арбитров Тосканы Паоло Тепсич и Игорь Писанко, который очень качественно работал в Премьер-лиге.
Не хочу, чтобы путали мой характер и мое отношение к людям. Если человек ведет себя адекватно — признает ошибки, двигается вперед — я всегда за разумное решение спорных вопросов. И всегда готов извиниться, если человек мне аргументировано доказывает, что я не прав.
— А глобально пересмотреть свой стиль игры никогда не хотели?
— Любой квалифицированный тренер в принципе может менять философию команды, самое главное — поставить себе вопрос, необходимо ли.
Когда я пришел в «Тамбов», который был на 17-м месте, задачей было набирать очки и не пропускать. Добились этой цели, а потом, побеседовав и расписав программу развития, решили, что привлекать зрителей на стадион можно только результативной игрой. Была поставлена задача больше забивать. Мы за весну стали третьей командой в лиге по количеству голов.
— В похожей ситуации находится Сарри в «Челси» — стал заложником своего футбола.
— Он понимал, что у него очень мало времени, чтобы переучить англичан и «Челси» играть в его футбол. Но он все равно идет по этому пути. Его все уговаривают заменить Азара и поставить более оборонительного игрока. Или что-то сделать с Жоржиньо, чью игру уже читают в Англии.
Но Сарри непреклонен. Он идет по своему пути, потому что ему позволительно. Он своей работой и философией построил множество команд — от середняка Серии В до английского топ-клуба.
— Как недавний случай Сарри с вратарем Кепой в финале Кубка Англии вписывается в сегодняшний футбол?
— У меня вообще в голове не укладывается. Можно не уважать тренера, но не уважать команду нельзя. Футбольный бог все видит — поэтому «Сити» взял трофей, а «Челси» проиграл.
Пусть Кепа — самый дорогой вратарь. Но если он не понимает, что поступил неправильно, то проблема в его голове, а не во взаимоотношениях с тренером.
— Как бы вы сами поступили в такой ситуации?
— Надеюсь, в моих командах такого не произойдет. Если решение принято, нужно его принять. Даже если игрок не воспринимает меня лично, то он должен слушать старших партнеров, капитана команды. Мне бы в такой ситуации хотелось, чтобы вся команда убедила футболиста покинуть поле.
— Когда-то вы были одним из самых молодых тренеров в России. Сейчас это Мурад Мусаев из «Краснодара»
— Его отличают смелость и незакостенелость. С точки зрения видения игры, но это скорее стратегия и философия самого клуба. Думаю, Мусаев в принципе не может сыграть в более осторожный футбол, даже когда это ему необходимо.
Чтобы добиться результатов, ему пока не хватает опыта. Но я очень рад, что доверяют молодым тренерам. Чем мы хуже немцев? Посмотрите, в каком возрасте начинали Нагельсманн и Тухель. Думаю, что рано или поздно руководители клубов поймут, что тренеров нужно оценивать не по возрасту или достижениям, а по профессиональным навыкам. Молодым же нужно пользоваться возможностями.
— Сможет ли Карпин вклиниться в борьбу за еврокубки?
— Сложно стабилизировать результат после смены 5-6 ключевых футболистов. Не будь этих трансферов, я бы сказал, что «Ростов» Карпина будет бороться за самые высокие места. Сейчас, думаю, сыгранности не хватит, учитывая перестановки в обороне и опорной зоне. Желаю Карпину удачи, с удовольствием с ним общаюсь.
— Кто станет чемпионом России?
— «Зенит». Никто не сможет составить конкуренцию питерцам. Хотелось бы ошибиться, но, на мой взгляд, это так. У «Зенита» лучший подбор футболистов в России, да и тренерский штаб очень серьезный.