Мы разговаривали перед игрой с «Крыльями Советов». За пару дней до новой травмы колена и атаки «Фратрии» на Дениса Глушакова (о ней Роман Зобнин узнал в римской клинике «Вилла Стюарт») полузащитник «Спартака» приехал на примерку смокинга и рассказал корреспонденту Sport24 Леониду Волотко о первой встрече с Олегом Кононовым, почему летом не уехал в Европу и как отреагировал на признание «Джентльменом года» — приз имени Федора Черенкова, который в этом году вручают совместно «Комсомольская правда» и Sport24.
— Раньше когда-нибудь надевали смокинг?
— Конечно. На серьезные мероприятия всегда в нем. В театр, например. Вообще, у меня большой гардероб с одеждой, но в основном спортивной. Еще кроссовок очень много. А именно смокингов три или четыре. Раньше носил их чаще — в этом году раза три, наверное, надел. Времени совсем нет.
— Когда последний раз были в театре?
— Ох… До рождения ребенка — два с половиной года назад. На «Граф Монте-Кристо» ходили.
— Динияра Билялетдинова однажды разыграли в «Эвертоне»: сказали прийти в смокинге на ужин, которым оказался поход за бургерами — вся команда была в спортивных костюмах. Самый жесткий розыгрыш в вашей карьере?
— Самый жесткий был над Борей Ротенбергом, когда Кураньи украл ключи и припарковал его машину в центре поля. У меня все банальнее: как-то в душе не мог шампунь смыть — секунд 40 голову тер и не мог понять: «Что за фигня?» Оказалось, в соседней кабинке Федя Смолов стоял и подливал его постоянно.
— Ваша реакция, когда сказали, что вы — «Джентльмен года»?
— Подумал, что это розыгрыш какой-то. Даже когда ехал снимать мерки для смокинга, сомневался, что все серьезно. Хотя с Темой Ребровым («Джентльмен года — 2017» — Sport24) успел поговорить. Спросил, что и как. Подготовился, в общем.
— Если бы нужно было подтвердить статус джентльмена поступком, что бы это было?
— Буквально два-три дня назад ездил за подарком — у папы был день рождения. Помимо подарка, набрал в магазине что-то для дома, продуктов. Кинул в тележку, спустился к машине и понял: что-то не то, сумма какая-то странная. Достал чек и увидел, что кассирша пробила все, кроме самого дорогого — подарка. Вернулся на кассу: «Пробейте, пожалуйста». Женщина была в шоке. Хорошо, что вернулся — вещь приличная, человек из-за нее мог без зарплаты остаться.
— Когда последний раз симулировали или кричали на судью?
— С судьями стараюсь сдерживаться. Понимаю, что свои решения они практически не отменяют, так что нет смысла спорить. Я и дрался-то последний раз лет в 11 — из-за очереди к игровым автоматам. Но на поле все равно иногда завожусь. А с симуляциями все просто — я этим никогда не занимался. Кстати, недавно был смешной случай. Играли с Тулой, я в одном моменте еле-еле задел игрока — фамилию называть не буду. Он как закричит: «А-а-а!» Я подхожу к нему: «Ты девочка, что ли?» А он отвечает: «Да».
— Вы стабильно в топ-3 по пробегу, отборам и единоборствам. Статистика для вас — это важно?
— Статистике верить нельзя, потому что многие вещи считаются некорректно. Взять те же данные с GPS-трекеров. Не буду сейчас делать рекламу или антирекламу, но я специально надевал их на игру и сравнивал данные с показателями одной компании, которая тоже занимается подсчетом. В итоге все показатели не сошлись: по дистанции, спринтам, рывкам и всему остальному.
— Легенде «Барсы» Хави они тоже не нравятся: «GPS-трекеры считают точным пас, если игрок его принял. А что, если партнер обработал мяч, но на нем уже висит 4 соперника? Это плохой пас. Хорошим был другой — на игрока, который полностью свободен, но GPS-трекеры это не фиксируют».
— С единоборствами то же самое: они их считают по-своему. Некоторые моменты они включают в статистику, но лично я их за единоборства не считаю. Или наоборот: вот я выиграл единоборство (или проиграл — не важно), а они его не засчитывают. В общем, я для себя понял: на все эти цифры смотреть не надо.
— Ханни сказал: «Порой Зобнин бегает за двух-трех игроков». Пробег за матч, которым вы обычно довольны?
— Пробег тоже бывает разным. Есть общий объем [беговой работы]. А есть вещи, на которые ты обращаешь большее внимание: рывки, ускорения. Если мы берем именно полную дистанцию, то 11,5 км — нормальные цифры. Но опять-таки, тяжело об этих вещах говорить — матчи ведь тоже разные бывают.
— Кто самый выносливый в «Спартаке»?
— По последнему тесту, который мы делали, кажется, год назад — Тимофеев, Глушаков, Промес и я.
— Олег Кононов приходил в «Спартак» около месяца — вы читали прессу все это время?
— Новости не отслеживал. Список кандидатов знал, поэтому просто ждал, когда объявят. И кого.
— Ветераны «Спартака» считают: в плане игрового стиля Кононов — лучший вариант.
— Ну, не секрет, что стиль Кононова — это короткий пас, стенки, игра на третьего. Так как ветераны «Спартака» сами играли в похожий футбол, то неудивительно, почему они его поддержали.
— Для вас этот стиль тоже важен?
— Для меня важен результат.
— О чем говорили с Кононовым на первой встрече?
— Мне важно понимать, что от меня требует тренер. Он мне это объяснил. Понятно, что детально это прояснится позднее — через матчи и тренировки. Но понимание по своим функциям и задачам на поле у меня уже есть. Пока не хотел бы озвучивать детали. От меня Кононов требовал то, что я люблю.
— Недавно вы сказали в интервью: этот сезон можно не только спасти, но и стать чемпионами. Какой сейчас отрыв от «Зенита»?
— Без понятия. Я даже не знаю, на каком мы сейчас месте. Когда шла эта серия из поражений, даже не хотелось заглядывать в таблицу. Конкуренты «Спартака»? Да все те же: «Локомотив», «Зенит», ЦСКА. Кто там еще? «Краснодар»! Еще «Ростов» хорошо идет в этом сезоне.
— У Карреры вы были самым стабильным игроком стартового состава. За два года при Массимо вы сильно прибавили?
— Я стал опытнее, стал чемпионом и начал стабильно вызываться в сборную. Во многом это заслуга и Массимо тоже. Вообще, когда кто-то говорит о Каррере, на ум сразу приходит одно слово — чемпионство. Был бы рад однажды поработать с ним снова.
— Массимо вернулся в Италию. Когда вас ждать в Европе?
— Когда придет время. Играть нужно хорошо и стабильно, без спадов. Постоянно быть в топе, играть в Лиге чемпионов. Тогда будут предложения.
— То есть после четвертьфинала ЧМ, 1/16 ЛЕ и бронзы премьер-лиги их не было? Когда еще уезжать, если не сейчас?
— Ладно, я расскажу: предложения были. В частности, из Германии от очень хорошего клуба. Но я об этом узнал спустя какое-то время. До футболиста такие вещи не всегда доходят.
— Дзюба сказал, что хотел уехать в Англию, но его кинул агент.
— Нет-нет, у меня не такая ситуация.
— То есть вы узнали о возможности уехать, когда она была упущена? Сильно расстроились?
— Да нет, не было вообще никакой реакции. Во-первых, меня все устраивает в «Спартаке». Плюс, я считаю так: если какой-то европейский клуб заинтересован в футболисте, то он может с ним связаться. У меня такого не было. Значит, не так уж сильно были заинтересованы.
— Окей, если уезжать, то куда: страна, статус клуба?
— Чемпионаты Германии и Англии мне нравятся. Там есть скорость, сила — то, что мне по духу. Считаю, уезжать нужно в такие команды, где ты будешь стабильно играть в еврокубках. Так же, как и здесь. Еврокубки — реально важно.
— С Черышевым не разговаривали про Европу? Он там всю жизнь играет.
— Я его только в «Спартак» звал! Ничего не получилось, ха-ха! Но ладно уж, ему там хорошо. Играет в «Валенсии». Правда, сейчас небольшую травму получил.
— Летом вся страна кайфанула во время чемпионата мира. Каково было переключиться после такого всплеска на РПЛ?
— Очень тяжело. По всем критериям. По сути, ты возвращаешься туда, где был до этого подъема. Это реально непросто. Мне кажется, матчей пять-шесть ушло на то, чтобы привыкнуть.
— После Хорватии были слезы, потому что полуфинал — совсем рядом, или удовлетворение, что вообще дошли до 1/4 и выступили достойно?
— Полное опустошение. Все, что было внутри — ты отдал на поле. Какое-то такое чувство. Уже недели через две появилось ощущение, что и до финала могли дойти спокойно. В полуфинале-то была Англия, которую Хорватия обыграла. С хорватами, кстати, тоже можно играть. В принципе, мы выглядели нормально.
— Вы были в списке пенальтистов в матче с Испанией. Но Хорватии не били. Почему?
— Я был просто не в состоянии. Даже не помню, что было после финального свистка — можно сказать, потерял сознание. Стоял с командой, но все понимали — я не готов бить.
— После Испании было легче?
— Да. Меня спросили: «Будешь бить?» Я ответил: «Да». Силы оставались, чувствовал себя нормально. Но идти к точке не хотел. Хотелось, чтобы все закончилось раньше. Вот с Хорватией было сложнее. Мы же играли на третий день: после 120 минут с испанцами отбегали еще 120 — это убийство, конечно.
— Игнашевич доиграл до 39 лет. Кто-то из этой сборной сможет повторить?
— Это тяжело, конечно. Нужно быть сумасшедшим профессионалом, режимить, вести правильный образ жизни. Но думаю, что возможно. Даже вижу, кто может доиграть до такого возраста, но называть фамилии не буду. Если говорить обо мне, то полузащитникам, конечно, чуть тяжелее. Если только в центр обороны спуститься спустя какое-то время, почему нет?
— Игрок, который на чемпионате мира поразил больше всего?
— Иско — из-за работы с мячом. За всю карьеру меня поразили два человека — отобрать у них мяч просто нереально. Это Иско и Коутиньо.
— А Модрич? Кому «Золотой мяч»: Луке или Криштиану?
— Модричу — у него и техника, и физика, и быстрота мышления, и чтение игры. А Криштиану, думаю, уже поздно. Респект ему, он большой профессионал. Но сколько ему уже, 33?