Кокорин и Мамаев остаются в СИЗО «Бутырка». Обращения «Зенита» не помогли

Алина Матинян

Поделиться

Комментарии

Главное о событиях пятницы:

• 11 октября Тверской районный суд вынес решение взять под стражу братьев Кокориных и Павла Мамаева до 8 декабря.
• Сегодня в Московском городском суде состоялось рассмотрение апелляций об изменении меры пресечения на более мягкую.
• По итогам всех трех заседаний суд в апелляциях отказал.

Заседание по делу Мамаева шло первым. В суд приехал его отец Константин — все заседание он с трудом сдерживал эмоции.

Адвокат Мамаева Игорь Бушманов на заседании предоставил следующие аргументы в пользу смягчения меры пресечения:

• Нахождение Мамаева в СИЗО мешает тренировочному процессу. Это портит физическую форму и может привести к невозможности заниматься профессиональным спортом, а также необратимым ухудшениям здоровья.
• Отказ в изменении меры пресечения может стать основанием для разрыва контракта с «Краснодаром» и обязательством выплаты большой суммы денег, которые станут бременем не только Мамаеву, но и его семье.
• Мамаев не отрицает обвинения по статье «Побои» и участия в эпизоде с водителем, но отрицает участие в хулиганстве. С Паком у него разногласий нет.
• В суд была передана бумага о состоянии здоровья сына Аланы Мамаевой, которого воспитывает футболист.
• На иждивении у Мамаева находятся жена и двое детей, которым нужна его защита.
• Мамаева также попросили «сберечь для российского футбола».

Перед вынесением решения Мамаев заставил журналистов улыбнуться.

— А можно окно закрыть? — спросил он. — Холодно! А нас там слышат?

Слышали. Зал встретил реплики смехом.

— Я поддерживаю позицию адвоката, — начал Мамаев. — Не вижу основания содержать меня под стражей. Я не участвовал в хулиганских действиях в кафе, об этом свидетельствует очная ставка. Между мной и Паком нет претензий и разногласий. Относительно трех других пострадавших — хотел бы еще раз публично извиниться. Готов нести установленную ответственность, возместить моральный и физический ущерб. Надеюсь на примирение сторон, если это возможно. Хочу принести извинения близким, болельщикам и всем, кого затронула эта ситуация.

Мне сейчас нужно находиться с женой и двумя маленькими детьми. Того требует их безопасность. Я полностью готов сотрудничать со следствием — это доказывает сдача всех загранпаспортов. Я не собираюсь покидать страну и препятствовать следствию.

Суд апелляцию отклонил.

Начало заседания по Кириллу задержалось. Родители в суд не приехали, единственный представитель — государственный адвокат Вячеслав Барин. Его аргументы в суде — странные:

• Кирилл — «домашний ребенок, не живет ночной жизнью за исключением мероприятий, куда его водит старший брат».
• У него есть «дом и родители, которые его легко ограничат».
• Кирилл — обычный 19-летний студент первого курса и не несет угрозу обществу.
• Кокорин младший не может повлиять на следствие, потому что «в семьях разные бюджеты, и ему не давали управлять финансовыми потоками».
• Наконец, Кирилл «не выглядит спортивно, его нельзя воспринимать как угрозу».

Сам Кирилл от слова отказался, согласившись на все обвинения.

— Эм-м, ваша честь, я просто даже не знаю, что сказать, — начал Кирилл. — Я сдал все паспорта и мне непонятно, как я могу скрыться от следствия. Я могу находиться так же дома, пока идет следствие, и не причинять никому вреда.

Итог — тот же, что у Мамаева.

Самой мощной оказалась защита Кокорина-старшего. На заседания прибыла делегация из пяти человек: два адвоката и три помощника. Их аргументы тоже были мощнее, чем у Мамаева и, тем более, Кокорина-младшего (адвокаты объяснили, что это часть стратегии). О причинах необходимости смены меры Татьяна Стукалова и Олег Попов сказали следующее:

• Александру необходимо поддерживать физическую форму, что невозможно в изоляции. «Профессиональная карьера длится 15 лет» и нельзя отнимать у Кокорина право на профессию.
• В эпизоде с водителем Кокорин не участвовал, а, наоборот, разнимал.
• В суде было представлено ходатайство от «Зенита» с подписью Сергея Фурсенко и характеристика с перечислением всех спортивных заслуг Кокорина и его участия в благотворительной деятельности.
• Предоставлено было также личное поручительство от Сергея Семака, так как он «пользуется авторитетом у Саши и может его контролировать», и письмо с подписью всех игроков и тренерского штаба «Зенита».
• Заявление матери о готовности выплатить залог в 10 миллионов рублей.

Кокорин держался до последнего. На просьбу судьи встать ответил: «Конечно, просто тут не очень удобно». На вопрос о гражданстве сказал — «русское», после чего получил очередное замечание.

Однако после речи в конце заседания Кокорин не сдержался.

— Тверской суд избрал слишком суровую меру, — сказал Александр. — Я неоднократно приносил искренние извинения потерпевшим, в том числе и лично на очных ставках. Я полностью осознаю вину и раскаиваюсь. Это недостойный поступок, он стал для меня уроком. Я повел себя так, потому что у меня был конфликт именно с этими людьми. Я не опасный преступник. У меня нет намерения скрываться. У меня расписаны тренировки, и все знают, где и когда меня найти. Я добровольно приехал в полицию для дачи показаний. Я не собираюсь влиять на потерпевших и готов участвовать в следствии. Мне неприятна грязь по ТВ и в интернете, она задевает всю мою семью. Прошу выпустить к семье, жене и родителям.

И заплакал.

Адвокаты защиты рассматривали сразу три возможных меры: домашний арест, выход под залог и личное поручительство. Суд не удовлетворил ни одну из них.

Адвокаты могут обжаловать решение МГС в течение трех дней с момента получения копии протокола. Но судя по всему, и эта апелляция будет отклонена.