«Выйдя из тюрьмы, похоронил отца в свой день рождения» Жесткая история футболиста и фаната «Торпедо»
Судьба Михаила Рекуданова — готовый сюжет для криминальной драмы в духе «Хулиганов Зеленой улицы». Фанат «Торпедо» стал профессиональным футболистом, пробился в родной клуб, но затем жизнь сделала крутой вираж. Михаил оказался не нужен клубу, которому посвятил себя, карьера пошла на спад, а затем случилась ночь на 23 мая 2013 года.
Рекуданов вместе с двумя друзьями праздновал сдачу одним из них экзаменов. Под утро они поймали авто. Разгорелся конфликт с водителем и его попутчиком, Михаил успел побывать в нокдауне, а потом достал нож и настиг обидчика. Пострадавший скончался, а Рекуданов оказался на скамье подсудимых. Футболиста приговорили к 6 годам лишения свободы. В 2018-м он вышел из тюрьмы по УДО. И дал большое интервью Антону Дорофееву для программы Sport24 «В движе». Сейчас, когда под арестом оказались еще двое футболистов, перешедших грань по пьяни, рассказ Михаила особенно актуален. У него нет ничего общего с Мамаевым и Кокориным. У него своя, более сложная история.
— Когда и почему ты выбрал именно ФК «Торпедо»?
— Это началось давно — так что год, наверное, не скажу. Так получилось, что мой отец жил у метро «Кожуховская», а станция находилась рядом со стадионом «Торпедо». Отец играл за школу «Торпедо». И он меня начал водить на футбол. Тут уже особо и выбирать не из чего было. Другого клуба я с детства и не знаю. Футболом я начал заниматься с семи лет, отец меня отвел в секцию, ФК «Подшипник» был такой. Получилось, что наш год достаточно хорошо играл. Я еще нападающим был. По-моему, одно время даже в «Спартак» звали. С нами еще Билялетдинов занимался, у нас была хорошая команда. Когда я вернулся из дубля «Сатурна», уже играл профессионально во второй лиге за ФК «Ника», потом в аренду уходил: и в «Луч-Энергии» поиграл, и в «Тереке». Хотя «поиграл» — сложно сказать. Так, чуть-чуть зацепил.
Я поехал на торпедовский стадион, слышал, что «Торпедо» поднимается, у них будет задача: Сергей Александрович Павлов принял клуб, с которым я еще в «Луче» был. Он видит меня и говорит: «А ты что здесь делаешь?». Я говорю: «В смысле?». Он: «Почему еще не в раздевалке?». Я: «В какой, Саныч?». Он: «Завтра чтобы на тренировку пришел, ты меня понял?». Я: «Все, понял».
— То есть это именно тот момент, когда ты оказался в своем любимом клубе?
— Да-да-да. И я всю жизнь мечтал, и отец у меня — торпедовец. Говорит: «Давай сын, дерзай, все в твоих руках. Делай дело — будешь играть. Все зависит только от тебя». В основных играх, вроде, два гола забил.
— Когда забивал, все время целовал эмблему?
— Ну конечно, эмблема всегда со мной (у Михаила татуировка клуба на локте), мой клуб всегда со мной. Всегда к пацанам подбегал, целовал. Получилось так, что мы отыграли сезон, выполнили задачу — вышли в первую лигу. У нас был тренер — Игорь Валерьевич Чугайнов. Мне сказали: «Ты не особо тянешь под основной состав». У меня были предложения уехать в другие места. Но договорились на том, что «денег особо много не прибавят, но будешь в команде, ты — торпедовец». Здесь — свой клуб, свои ребята, свой стадион, тем более рядом с домом — все свое. Я согласился. Команда уезжает на второй сбор, ко мне подходит массажист, то есть даже не Чугайнов и не Тукманов (прежний президент ФК «Торпедо») и говорит: «Миша, ты не летишь на сборы», тем самым давая понять: «Ищи себе клуб». Никто не объяснил: «Миша, извини, у нас все поменялось, тебя не берем». Считаю, что ко мне не по-человечески отнеслись. А я все предложения уже отверг. Окно оставалось буквально на две недели.
— То есть, если говорить прямо, это надломило?
— Ну да, немножко. В одно время, вроде, злость проснулась, а в другое время даже расстроился. Правда, наверное, не надо было этого делать, но сейчас уже не стоит ни о чем жалеть. Так получилось, что немножко стало неинтересно. Ну и получился спад. Это стало точкой невозврата. Получается, что я попрощался со спортивной жизнью, с футбольной. Для меня уже это было незнакомой ситуацией, и вообще все.
— С каким чувством вспоминаешь историю, в которую попал в 2013-м?
— Мы были выпившие. Не факт, что если были бы трезвыми, это всё сложилось бы как-то иначе — может, сложилось бы гораздо хуже. Надо делать выводы. Я всегда стараюсь все анализировать.
— Какие выводы сделал?
— Очень много всего переосмыслил, поставил новые цели. Начинаешь ценить жизнь с другой стороны. Все по-другому, в других красках. Это такой путь, который надо пройти, чтобы понять — со слов не поймешь.
Я поставил своих родных в такое положение… Просто подвел их. Должен быть плечом, опорой и в семье, и родителям помогать. Плюс перед его родителями, родственниками… А так — тогда случилось как случилось. Конечно, хотелось бы, чтобы всего этого не было. Но, увы, оно есть, от этого никуда не деться.
Когда находился в местах лишения свободы, ребята, торпедовцы, знакомые, которые рядом, оказали грандиозную поддержку. Постоянно семье помогали, были рядом. Я не ожидал, что так вообще будет. Большое спасибо ребятам за все это. Я знаю, что, помимо торпедовцев, было вообще много ребят из Москвы. Все московские клубы поддержали. Это круто, на самом деле.
Когда находишься в тех местах, люди, не знакомые с околофутболом, были немножко в шоке от того, что это все есть. Это братство такое, такая поддержка. Со стороны видят: приходят открытки, приходят письма. Ну, это круто. Мало у кого есть люди, близкие, которые помогают, переживают, приезжают, заботятся. Очень многих забывают.
— В футбол там играл?
— Да, пытались играть, был даже свой стадиончик. В одно время проводились турниры между зонами. К нам привозили команды с других зон, и мы играли.
— Были игроки твоего уровня?
— Были ребята достойные. Играешь и получаешь удовольствие, не стараешься выпендриться, всех обвести, обыграть. Играешь для себя, а не на какой-то результат. Получалось, что и утром играли. Сейчас с ребятами общаемся, кто уже, так сказать, освободился.
— Аналогия очень спорная, но у легенды «Торпедо» Эдуарда Стрельцова тоже так сложилась судьба, что он оказался в тех местах. Тебе никто не говорил про эти анологии?
— Ну, конечно, было. Но Стрельцов и я — разные люди, тут вообще сравнивать нечего. Эдуард — это легенда, игрочище. На него стадионы собирались. Эдик — крутой, чего говорить, аналогии здесь даже быть не может никакой, он — легенда. Я, по сравнению с ним, вообще игрочок, что там — вторя лига, даже рядом не стоял.
— Когда ты вышел из тюрьмы?
— С мая я дома. Так получилось, что отец не дождался меня один день. Четвертого числа я освободился, пятого у меня день рождения — я отца хоронил. Это жизнь, с этим ничего поделаешь. И моя вина, что так получилось, у него инсульт сильный был. И 29-го числа он впал в кому, и так получилось, что я чуть-чуть не доехал. На все воля божья. Надо дальше жить, как-то дальше доказывать ему. Он смотрит на меня и видит, что этот путь был не зря пройден, что все только начинается. Идем, как говорится, в гору, потому что падать всегда легко, гораздо труднее подниматься.
— На стадионе уже был после возвращения?
— Да, конечно, раз шесть попал на стадион, включая кубковый матч с «Динамо».
— У тебя получилось сходить на кубковый матч с «Динамо» в 2012 году?
— Да.
— Вся Москва тряслась в ожидании того матча, и понятно почему: матч 2012-го года не был доигран.
— Какая-то непонятная ситуация была. Да, был на стадионе: там все взрывалось, все горело, гремело. Ну, повзрывали — улеглось, все, давай дальше играть. Сейчас просто стали испытывать какое-то «неудобство», показушничать. Я думал, это только с футболистами: чуть цепляют — падают. Но и судей это коснулось: что-то не понравилось — сразу команды уводят. Стадион не горел — ну 5 минут возьми паузу, выйди и доиграй. Никто ведь не выбегал на поле, глобального же не было ничего.
— Игру не с первого раза остановили. Бояринцев и Семшов подбегали к трибуне «Торпедо», пытались успокоить. Есть регламент, по которому живет футбол: сначала делается одна остановка, потом — предупреждение, потом — все, матч не доигрывается.
— Конечно, плохо, что не доиграли — были штрафы, санкции.
— И шансы у «Торпедо» отыграться были.
— Конечно, шансы всегда есть. Жаль, что так все произошло.
— В этом году жребий снова свел «Динамо» и «Торпедо». Болельщики «Динамо» каким-то образом пробрались на стадион имени Стрельцова и установили некую могильную плиту, посвященную ФК «Торпедо». Как к этому отнесся?
— Во-первых, честно сказать, креативненько сделали. Достойная акция. Спасибо, что на поле яму не выкопали, не погубили газон. Во-вторых: молодцы, пробрались, сделали красиво.
— Это не переходит какие-то границы?
— Я думаю, в этом нет ничего такого конкретного. Просто я немножко не понял: почему легенда умерла именно в 2006-м? Что именно умерло?
— А ответный видеоролик, который сделали болельщики «Торпедо»?
— Тоже молодцы. Одни других переигрывают, это постоянно. И чем дальше, тем лучше игра идет. Это как смотреть футбол: вроде два топ-клуба, а футбола нет никакого. А бывает, что непонятные командочки, а футбол — загляденье. Так и здесь.
— То есть, два не самых больших фанатских движения проводят игру, которая добавляет интерес ко всему футболу?
— Да, конечно. Наверное, помогли еще СМИ, ведь ещё в 2012 году были конфликты, сорвали игру. Понятно дело, у нас между собой своя история, но по телевизору все это показывали так, будто чуть ли не гражданская война должна была начаться. Столько ОМОНа я давно не видел. Может, потому что давно таких матчей не было. Военного положения никакого не было! В интернет заходишь — показывают беспорядки. Был на футболе — ничего глобального не случилось.
— Но все равно, если быть объективным, на таком матче люди занимаются немножко другим: размышляют в различных склонениях про своего соперника. И на такие матчи не очень хочется идти с детьми. Может, это действительно перебор?
— Ну, не знаю. Так-то рамок никаких нет, чтобы решать, перебор это или нет. Конечно, с детьми, наверное, не пойдешь на такую игру. С ребенком, наверное, пойти проще на какую-нибудь Лигу чемпионов, где все красиво. Тем не менее, это наш футбольчик, это наши правила, наши стадионы. Кто живет этим, тот знает, когда идти с ребенком, когда нет.
— Есть знаменитые проблемы с пиротехникой. Что об этом думаешь?
— Думаю, что если жечь, не принося вреда стадиону, то ничего в этом страшного нет. Да, бывает, когда сильно задымят — сам играл, знаю, что это такое, немножко мешает бегать. Но это — стадион, а не какая-то закрытая комната. Мы не в мини-футбол играем, все это продувается. Я думаю, 5-10 минут, чтобы остановить игру и все продулось — можно организовать. Без этого футбол не такой зрелищный.
— Есть реальные случаи, когда пиротехника травмировала людей. На чемпионском матче «Локомотива» какому-то мальчику, кажется, кисть сломали или оторвали. Красиво, зрелищно — да, но такие жертвы…
— Конечно, это прискорбно, когда слышишь, что из-за пиротехники кому-то руку оторвало. Но начнем с того, что никто не заставляет тебя жечь. Ты пришел на футбол, не хочешь — не жги, это твое решение, твой выбор. Так же и на улице от этого никто не застрахован.
— А если человек просто стоял рядом и не хотел жечь?
— Это уже другой вопрос. Для этого и есть фанатские сектора, и сектора, где можно просто футбол посмотреть.
— Ты — болельщик, фанат. Ты хочешь, чтобы у твоих детей была судьба боления?
— Я беру дочку с собой на футбол. Хочу, чтобы она немножко понимала, что для папы, то есть для меня, значит команда «Торпедо». Я вожу ее и на старый стадион, потому что в будущем его могут переделать, чтобы она это застала, чтобы она у себя где-то это сохранила, хотя это и не столь важно. Хочу немного показать эту любовь. Она подрастет, вырастет, что-то запомнит.
— У нее не возникало вопросов, почему «Торпедо» играет не в Премьер-Лиге?
— Да, спрашивает. Я говорю: «Ну, пока вот так, дочь». Наверное, год назад разговаривал с другом по телефону, он тоже торпедовец. Он мне сказал: «Миша, чем хуже, тем лучше». На самом деле, так и есть. Когда все плохо у клуба или где-то еще, народ сплачивается. Для меня самым главным было то, чтобы клуб вообще не исчез. Ожидание — Высшая лига.
— Возможно, сейчас ты не сильно изучаешь действия нынешнего менеджмента ФК «Торпедо». Но вообще, какие ощущения вызывает то, что они сейчас делают?
— Я лично не знаком с руководством, но исходя из того, что вижу, плохого сказать не могу. Только хорошее и приятное. Опять же, я с ребенком хожу на футбол — есть конкурсы для детей перед каждым матчем за час-полтора, все проводится, все очень здорово. На секторе все, флажки — то есть ты ходишь на стадион как на праздник, отдыхаешь. Я беру с собой свою девушку, дочку, мы ходим, и нас ничего не напрягает.
Хочу пожелать футболистам, чтобы сделали результат, чтобы все получалось, чтобы не было травм. А болельщикам «Торпедо» всего самого счастливого, крутого. У нас все впереди, у нас крутая семья, лучшие победы впереди. Всех вас люблю, только черно-белый!