«Я пил «Балтику 3»: она не такая крепкая, как водка». Он тоже стал чемпионом с «Локомотивом» Семина

Константин Белюков

Поделиться

Комментарии

Уинстона Паркса «Локомотив» купил в 2003 у «Удинезе» за два миллиона евро. В Москве костариканец стал своим, но не стал звездой. Sport24 нашел Паркса в Коста-Рике – он завершил профессиональную карьеру и работает гендиректором клуба «Гуанакастека» из второй лиги.

В интервью Уинстон рассказал, как мог перейти в «Реал», как давал интервью Юрию Дудю, и о том, как Джейкоб Лекхето покупал обувь в Москве за десять тысяч евро.

– Ваш первый европейский клуб – «Удинезе». Как получилось, что вы переехали из Коста-Рики в сильный чемпионат Италии?
– Когда мне поступило предложение от «Удинезе», я был на молодежном чемпионате мира в Аргентине. Мне было всего 20 лет, мною интересовались сразу несколько команд, одной из них был «Удинезе». Нашу сборную тренировал итальянец, он хотел, чтобы я выбрал Италию. Тогда я и принял решение, что поеду играть в страну, чей футбол я раньше смотрел по телевизору. Это была сбывшаяся мечта, одно из самых значительных событий в жизни.

– Какие еще предложения были, кроме «Удинезе»?
– ПСЖ, мадридский «Реал», но они предлагали поиграть сначала в молодежной команде. А «Удинезе» брал сразу в основной состав.

– С какими сложностями вы столкнулись в Италии?
– В футболе там много политики, как и во всей Европе. В команде было много молодых игроков, которые играли лучше тех, что постарше. Но у нас не было могущественных представителей. Очень многое было завязано на деньгах, играли те, кто стоил дороже. Несмотря на эти проблемы, я даже не думал уехать: я должен был остаться в Италии. Если бы я был физически сильней – у меня было бы больше шансов закрепиться в «Удинезе».

– Вы говорили о проблемах с тренером. Что у вас не получилось с Лучано Спаллетти?
– Так получилось, что я не застал Спаллетти, я был там во времена Роя Ходжсона. Когда Лучано пришел, я играл в аренде в «Асколи». В «Удинезе» я оказался в одно время с Салли Мунтари и Винченцо Яквинтой, выиграть у них конкуренцию было сложно. Когда переходил в «Удинезе», думал, что в новом клубе у меня будет игровая практика, потому что тренер лично был заинтересован во мне. Но я только тренировался с первой командой, а не играл. Поэтому я перешел в «Асколи», но там получилось еще хуже.

– В 2002 году вы неплохо сыграли на чемпионате мира. Как вас после этого встречали на родине?
– Ну не героями, конечно. Мы играли против Турции, Китая и Бразилии. Одна победа, одна ничья и одно поражение. Это недостаточно, чтобы назвать нас героями. Но люди понимали, что мы упорно работали и не сдавались, старались сделать все, что могли. Не уверен, что турки были на голову сильнее нас, но они вышли из группы, а мы нет. Было видно, что уровень футбола нашей страны растет, ЧМ-2014 в Бразилии это показал.

– До этого про футбол Коста-Рики знали только из-за Паоло Ванчопе. После ЧМ-2002 ситуация поменялась?
– Он звезда не только костариканского уровня, но и мирового, ведь он поиграл в Англии и Испании. Но надо отметить, что Ванчопе не первый уехал играть в Европу. Сейчас главная звезда в стране – Кейлор Навас, все футболисты мечтают повторить его путь. Вообще, связь между Европой и Америкой сейчас налажена отлично: если какой-то игрок проявляет себя, то он быстро уезжает в Европу.

– Теперь расскажите о своем переходе в «Локомотив». Как вы решились на переезд в Россию?
– В «Асколи» я получил травму, а после нее полгода восстанавливался в чешском Либереце, чтобы вернуть нужные кондиции. На моего агента вышел кто-то из «Локомотива». Я согласился, потому что московский клуб тогда был одним из сильнейших в России: неделю я провел на медосмотре, потом подписал контракт на год. А уже после игры с «Арсеналом» меня переподписали еще на три года.

– Свои первые матчи в России вы провели в 2003-м году, когда были еще на просмотре. У вас тогда даже взяли интервью. Помните тот Кубок Содружества и это интервью?
– Да, что-то припоминаю. Кажется, это было мое первое интервью на английском без переводчика.

– Тот человек, который тогда брал у вас интервью, сейчас безумно популярен в России.
– Серьезно?

– Да-да. Его зовут Юрий Дудь, сейчас он – лучший интервьюер страны.
– Как? Дууууд? Ничего, после этого интервью звание лучшего перейдет к вам! Если честно, Дудя помню очень плохо. Помню только, что это был какой-то худой парень, а я был очень усталым после той игры.

– Вспомните момент, когда вышли из самолета и впервые оказались в Москве. Как прошел ваш первый день?
– Я не помню свой первый день, но до этого мне снился сон, в котором я уже был в Москве. В этом сне было много снега. Для меня это было что-то невообразимое. Конечно, в Удине я уже видел снег, но не думал, что его бывает так много: он полностью покрывал машины.

Прибыв в Москву, я понял, что мой сон оказался вещим: все это я уже видел в сновидениях, а теперь – наяву. В общем, мое главное удивление было не из-за снега, а из-за того, что я своим сном как бы предсказал будущее!

– Вы были во многих городах России. Какой поразил больше всего?
– Буду с вами честен. Вы, наверное, и сами это все знаете: не во всех местах, где я играл, были хорошие стадионы. Например, далеко не везде раздевалки оборудованы душевыми. Но больше всего поразили дистанции, на которые нам приходилось уезжать из Москвы. Такие перелеты были для меня чем-то новым, в Италии мы передвигались только на автобусах. К огромной территории России я так и не привык.

– Как вас приняли в команде?
– Будет банально, если я скажу, что сначала мне было непросто?

– Говорите, как есть.
– Конечно, я не сразу влился в коллектив, но потом у меня появилось много друзей: я хорошо ладил с Маратом Измаиловым, Динияром Би-ля-лет-ди-но-вым (Уинстон произнес фамилию абсолютно точно по слогам – Sport24), с Джейкобом Лекхето, который, к сожалению, погиб.

– Чем запомнился Лоськов?
– Не могу сказать, что мы стали друзьями, но он всегда мне помогал. Как и наш тренер Юрий Семин. Он – очень хороший человек. Семин постоянно слушал все, что я ему говорил. И прислушивался ко мне! У меня с ним отличные отношения. Может, мы когда-нибудь еще поговорим с ним или даже провернем какую-то сделку с игроком моей команды.

– Вы назвали многих русских игроков. На каком языке вы общались?
– Они говорили по-английски. Иногда они обращались ко мне на русском, ведь я начал понимать какие-то вещи. У меня была учительница, с которой я занимался русским, но я так уставал на тренировках, что каждый раз просил ее прийти завтра! В какой-то момент она просто не пришла из-за моего отношения к ней. В общем, моим лучшим учителем русского стал «Локомотив» и партнеры по команде.

– Какие слова вам удалось запомнить?
– «Здрасттиииииии», «как дела», «нормально», «очень хорошо», «спасибо большой». И еще кое-какие плохие слова.

– Не стесняйтесь.
– Помню слово «п...с» [голубой]. Это было первое слово, которому меня научили игроки «Локомотива»!

– Кто же вас научил?
– Нет, знаете, этому меня все-таки научил мой водитель. Он учил меня хорошим и плохим словам. Водитель не говорил по-английски, но мы всегда друг друга хорошо понимали.

– Где вы жили в Москве?
– Ку-ту-зов-ский проспект. Я точно не помню название, но в этом здании жили министры и разные губернаторы. Вопрос съема жилья на себя взял клуб. За коммунальные услуги платил я, а все остальное – «Локомотив».

– Лидером того коллектива был Дмитрий Лоськов. По ходу прошлого сезона он снова вышел на поле в официальном матче в 43 года. Могли представить, что он будет играть так долго?
– Ох уж эти ваши русский шутки!

– Это правда.
– Ну и ну. Хотя знаете… Я не удивлен. Дмитрий очень умный игрок. Ему не нужно много бегать, потому что он умеет правильно обращаться с мячом. Лоськов – это тот тип игроков, который делает умственную работу, а не физическую. Думаю, он может играть и до 50 лет, если захочет. Нам приходилось много носиться, а Дима мог сделать игру одним пасом. Ему не нужна была такая физическая форма, потому что отлично работал с мячом. Например, когда я видел свободную зону – мне просто нужно было сделать туда рывок, и я получил бы мяч от Лоськова.

– Наверняка самый запоминающийся ваш матч – против киевского «Динамо». Или вспомните другой?
– Я вышел на замену за пять минут до конца матча. И за пять минут смог сделать то, что все пытались за 90. Для меня это великий матч, ведь я принес команде великую победу. Это был самый замечательный гол в моей карьере в России. Я помню, что после матча президент (Валерий Филатов – Sport24) бросился ко мне и начал целовать. А я кричу ему – что вы делаете? Зачем вы меня целуете? И все это было из-за одного гола. В общем, снова какой-то сон наяву. Все меня обнимали и благодарили.

– В 2004-м «Локомотив» последний раз стал чемпионом России и не повторял этого 14 лет. Помните, как праздновали тот успех?
– После этой победы я должен был успеть на самолет и лететь в Коста-Рику. Не помню, куда поехали после победы, но мы хозяйничали там, как хотели. Жаль, что мне не удалось там долго побыть, потому что надо было ехать домой, чтобы увидеть детей. Если бы не это, я бы весь день праздновал вместе с ребятами.

– Довольны временем, что провели в «Локомотиве»?
– В целом – да. Я мог бы играть лучше, но в команде поменялся тренер. Я не могу сказать о Владимире Эштрекове что-то плохое, но у него был другой подход к футболу, другое видение. Для футбола это нормально, что сегодня ты здесь нужен, а завтра – уже нет. Возможно, мне нужно было остаться в «Локомотиве» и ждать шанс. Но сейчас уже сложно говорить об этом.

– Почему решили уйти в аренду в «Сатурн»?
– Хотел вернуться в «Локомотив». С этой мыслью и уходил в «Сатурн». Не могу сказать, что там мне было плохо. Просто в футболе случаются не самые приятные ситуации. Когда я понял, что вернуться в «Локомотив» не получится, начал искать другую команду. Жалко, что я был молодым и, может быть, не совсем умным. Иначе я бы зацепился за любую возможность остаться в России.

– При вас в «Сатурне» доигрывал один из лучших защитников в истории российского футбола Виктор Онопко. Помните такого?
– Он был такой… лысенький!

– Говорят, его даже на тренировках было не обыграть.
– Быть такого не может. Но он и правда хорош. Умный и сильный игрок, но всегда находился кто-то, кто мог его обыграть, пусть и с трудом.

– С вами играл Роман Широков. О нем говорили, что он не мог нормально реализовать свой талант из-за алкоголя. В «Сатурне» такого уже не было?
– Алкоголь? Это водка?

– Да, он сам про это рассказывал.
– Каждый сам выбирает: быть ему футболистом или алкоголиком. Считаю, игрок может выпить одно или два пива в выходной, но напиваться непрофессионально.

– Роман действительно много пил?
– Я никогда не обращал внимания на это. Конечно, иногда я что-то замечал, но ничего серьезного не было. Точно вам скажу, что ни разу не видел, чтобы футболисты приходили на тренировки или игры пьяными. Да, могли попить пива после игры, но не более того.

– Кажется, вы негативно относитесь к алкоголю. Неужели, вы не попробовали водку?
– Пробовал, конечно, но не для того, чтобы напиться, а просто чтобы попробовать. Но я пил дома, а не где-то еще. В России все пробуют водку, это естественно. Она крепкая, слишком крепкая! Из пива я предпочитал «Балтику» тройку – в ней алкоголя поменьше.

– Редкое интервью с темнокожим легионером обойдется без истории про расизм.
– На матчах всегда были люди, которые приходили на игру не смотреть футбол, а оскорблять меня и моих партнеров. Это мешало мне, но я старался не обращать внимания. Они не понимают, что такое футбол. Но не уверен, что это был именно расизм. За исключением некоторых людей на трибунах, особенного негатива я не испытывал.

Хотя помню один случай. Неприятный, но никак не связанный с расизмом. Он приключился с моим другом Лекхето. Его автомобиль угнали прямо с парковки дома! А ведь он меня возил на тренировки. В общем, неприятность. Машину так и не нашли.

– Бывало ли вам страшно?
– Один раз да. Речь про какой-то из наших перелетов. Кажется, мы уже были готовы к посадке, но неожиданно самолет начало трясти, объявили, что мы оказались в непредвиденной зоне турбулентности. Нас кидало очень сильно, а Сергей Овчинников в какой-то момент подскочил со своего сиденья и очень сильно ударился головой. Честно, я думал, что он пробьет крышу самолета. Нет, дело не в голове Сергея, а в том, что самолет был очень старый.

– Теперь давайте самую веселую историю из России.
– Их было очень много. Сейчас выберу лучшую!.. Одна из моих любимых – это когда мы с Лекхето пошли в магазин одежды. Там продавались разные известные марки одежды, а Джейкоб был большим модником. В одном из непонятных бутиков Лекхето увидел ботинки, которые были очень, очень, очень…

– Да-да, мы поняли.
– Нет, вы не поняли. Очень, очень, очень уродливые. Но ему они понравились. Ради интереса я спросил Лекхето, сколько они стоят. Оказалось, десять тысяч долларов. Я вскрикнул: что?! Я сказал Джейкобу, что он сошел с ума. Если бы у меня были такие деньги, я бы потратил их иначе.

– Так он купил эти ботинки?
– Да, в том и дело! Несмотря на это, Лекхето был очень хорошим человеком и моим другом. С ним есть еще одна история. Это была моя первая или вторая неделя в России: мы поехали в магазин, где должны были встретить его друзей. Недалеко от МГУ нас остановила полиция и попросила документы. Не знаю, как так получилось, но у меня не оказалось с собой паспорта. Нам пришлось заплатить штраф.

А однажды нам пришлось заплатить десять тысяч рублей за ремонт квартиры, потому что мы ее затопили. В общем, жилось весело.

– Что самое необычное вы купили в России?
– Уйму одежды. Например, мне нравилось затариваться в Gucci. Как-то я купил у них рубашку за две тысячи долларов. После этого я надел ее всего один раз. Платили в «Локомотиве» тогда хорошо. Но ничего такого дорогого, кроме одежды, я в Москве не покупал.

– Почему вы все-таки решили уехать из России?
– Нашлись варианты продолжения карьеры в других странах. И они были лучше. Я поменял агента, который больше работал с центральной Европой. В итоге я оказался в «Тимишоаре», а потом в «Хазаре-Ленкорани» и «Баку». Мне сложно было поддерживать свой уровень игры из-за проблем с коленом. Приходилось искать клубы, соответствующие моему уровню.

– Как вам в Румынии и Азербайджане?
– Эти страны чуть схожи с Россией. У вас чемпионат намного сильнее. Стадионы в Румынии хорошие, но в России все равно самый интересный футбол. После Италии, конечно.

– Как вам русская и азербайджанская кухня?
– Запомнил борщ, конечно! Это такой суп, ну вы знаете. Он мне очень понравился. Как и оливье. Я его ел еще где-то, но в России он отличается. Думаю, дело в майонезе. Еще я любил кебаб. В России мне нравился один ресторан, я всегда там брал курицу на гриле. Но лучше всего – борщ.

– Поддерживаете ли связь с кем-то из игроков «Локомотива»?
– Слежу за игроками в инстаграме. Недавно я нашел номер Семина, написал ему в вотсапе, но он мне не ответил.

– Коста-Рика отобралась на чемпионат мира. Ждем вас в России?
– Если вы меня приглашаете! Хотя зарплата у меня сейчас не та, что была в «Локомотиве»... Давайте так: вы меня приглашаете в Россию, а потом я вас в Коста-Рику.

– Звучит неплохо. Знаете, что «Локомотив» снова стал чемпионом?
– Это потрясающе! Я счастлив за всех ребят, которые до сих пор в команде: поздравляю Семина, Лоськова, Пашинина. «Локомотив» долгие годы не мог вернуть себе титул, а теперь это случилось. «Локо» снова первый! Желаю ему в следующем сезоне сохранить трофей.

Благодарим Марину Петрову за помощь в подготовке интервью.

«Если бы не Палыч, играл бы в первой лиге». Еще один лидер «Локо», чью карьеру спас Семин

«Сделаем все, чтобы Миранчуки остались». Семин – о чемпионстве и будущем «Локомотива»

«Не скрываю, что болел за «Спартак». Баринов — о заряде после чемпионского матча

Слезы счастья, качание Семина и море шампанского. 50 золотых мгновений «Локомотива»