В эксклюзивном интервью 8news Мацей Рыбус отвечает Василию Уткину, рассказывает о «Мерседесе», подаренном в Грозном, и вспоминает, как вместе с Левандовски летал на вертолете.
Мацей ставит на стол чашку американо, садится в кресло и выключает мобильный телефон. Но почти сразу же тянется обратно и загружает поисковик.
- Прости, не посмотрел, во сколько «Легия» в Лиге Европы играет. Теперь можем начинать.
– У вас даже на заставке – перфоманс «Легии». Самая экстремальная история о польских фанатах?
– После поражения в дерби «Леху» мы возвращались на автобусе обратно. В какой-то момент нас окружили несколько машин с варшавскими номерами. У отеля тоже ждали фанаты. Мы даже не успели выйти из автобуса – на нас уже все кричали, ругали. Там всегда побеждать надо, а у нас это было третье поражение подряд. Ужасная серия.
То же самое было во Франции. Проиграли на выезде «Сент-Этьену», вернулись обратно, а у стадиона фанаты закидали автобус камнями. В Марселе нам вообще окно разбили, когда добирались на игру. А в Бастии просто ужас был! На разминке Депай случайно попал в голову болельщику, извинился. Но фанаты «Бастии» выбежали на поле и началась драка! Мы друг друга закрывали, как могли, но их было очень много!
После этого мы вернулись в раздевалку и ждали целый час. Играть никто не хотел. Но мы все-таки вышли, отыграли первый тайм, а когда уходили на перерыв, фанаты опять прорвались на поле. Представляете, стюард даже пытался ударить нашего вратаря! В итоге матч был остановлен, и «Бастии» засчитали техническое поражение.
Со стадиона мы в тот день еле уехали. С охраной проблемы какие-то были, полиция приехала. А когда нас все-таки выпустили, в автобус снова полетели камни.
***
– Помимо «Локомотива», летом вами интересовались ЦСКА, «Фенербахче» и «Халл». Почему не поехали к Слуцкому?
– Не знаю, насколько серьезными были эти варианты. Да, агент мне говорил: что-то может получиться. Но самое конкретное предложение было от «Локомотива». На меня вышли в конце прошлого сезона, когда я еще был во Франции. Потом я уехал в сборную, затем в отпуск, но оставался на связи с агентом – он передавал, как шли переговоры. И вот когда я вернулся в «Лион», потренировался буквально неделю и поехал в Москву. Все случилось довольно быстро.
– Камиль Гросицки, с которым вы играли в сборной, сейчас в «Халле». Что он рассказывал про Слуцкого?
– Камиль жаловался, что с трудом понимает англичан из-за акцента. Но со Слуцким ему легче – говорит, его английский более понятный. Не знаю, останется ли Гросицки в «Халле», но мне он говорил, что Слуцкий – очень хороший тренер, а атмосфера в команде классная.
– Он не рассказывал, как Слуцкий пел в банан «Катюшу»?
– Я сам видел в интернете! Но это везде так: когда приходишь в команду, нужно встать на стул без кроссовок, рассказать о себе и либо станцевать, либо спеть песню. У меня в «Лионе» было то же самое. Пришлось спеть польскую песню – даже не помню, какую. Но получилось не очень. Ха!
– Писали, что из «Терека» вы могли уехать в «Мидлсбро» и «Интер». Что из этого правда?
– Про «Интер» – слухи. А с «Мидлсбро» все было серьезно. Мой контракт с «Тереком» заканчивался летом 2016-го, а в Англию звали зимой. «Мидлсбро» тогда в Чемпионшине играл, потом вышел в премьер-лигу. Но меня просто не отпустили из Грозного.
– Самый невероятный слух о себе, который вы прочитали в газете?
– Когда мне было 19 или 20 лет, писали, что мной интересуется «Манчестер Юнайтед». Близкие, друзья и родственники начали звонить, спрашивать. Но я сразу понял, что это слух – если бы оказалось правдой, мне бы агент об этом рассказал, а не журналисты. Не знаю, как репортеры работают здесь, но, думаю, так же, как и везде – что-нибудь придумают и напишут. Я вообще про себя и про команду в прессе стараюсь не читать. Для меня главное, что я сам знаю: как я сыграл, чем доволен, а чем нет, что тренер мне сказал. Это – важно, а что другие пишут – не интересно.
***
– Единственное поражение «Локомотива» в этом сезоне – от «Тосно». Василий Уткин написал после игры: «Команде нужен тренер».
– Отвечу так: тренер у нас есть, все в порядке. Или мы четыре матча подряд без тренера выиграли на старте? Неудачи случаются, с «Тосно» просто был не наш день: ничего не получалось, пропустили после рикошета, а когда пошли вперед, наткнулись на контратаку. Главное – двигаться дальше. Но тренер у нас хороший – как и команда.
– Вы взяли 31-й номер – как в «Тереке» и сборной Польши. Почему?
– У меня он со времен «Легии» еще. Молодым всегда дают большие номера, мне достался 31-й – вот я и привык. К тому же он везде свободный – только в сборной занят, поэтому там я играю под 13-м.
– У Курбана Бердыева 13-й под запретом.
– Серьезно? Я с таким нигде не сталкивался. Только в сборной что-то похожее: там главный тренер запрещает сдавать назад, когда мы на автобусе едем всей командой. А еще цвет формы подбирает специально. Не знаю, как именно, но суть такая: если в последнем матче выиграли в определенной форме, значит, в следующей игре надо снова выйти в ней.
– В отборе на Евро-2016 вы со сборной Польши обыграли Германию. Игрок, глядя на которого, вы думали: это космос?
– Космос – это Левандовски. А немцы – они все-таки как команда очень круты. Нет, понятно, что кто-то запомнился: Озил, Боатенг, Хуммельс, Нойер… Тогда мы их обыграли впервые в истории и пробились на Евро-2016. А на сборы, кстати, мы добирались вместе с Левандоским на вертолете! База сборной находилась в Австрии в горах – на машине от Варшавы ехать часов 10. А вся команда уже тренировалась – просто нам дали 3 выходных из-за того, что задержались в клубах. В итоге тренер предложил взять вертолет: мы с Робертом вылетели из Варшавы, забрали Пищека из другого города и через полтора часа были на месте. У базы нас встречали болельщики, журналисты – было круто!
– На тренировках Левандовского вообще реально обыграть один в один?
– Знаете, а в сборной он почти не тренируется. Когда Роберт приезжает из «Баварии», ему дают пару дней на отдых, потом – сауна, массаж. И только за два дня до игры он выходит на тренировку. Зато в самом матче забивает три мяча! В жизни он очень спокойный, но главное – большой профессионал! Серьезно, я таких людей никогда не встречал.
– Вы сами дебютировали на профессиональном уровне в 18 лет. Был ли момент, когда сорвало крышу?
– У всех такое случалось, мне кажется. И у меня тоже. Как раз лет в 18, когда меня взяли в первую команду и я начал играть, в газетах писали: «Рыбус – талант», «Будущая звезда!». Дальше произошла обычная история: я бросил школу, начал ходить по ночным клубам. Но вовремя остановился и понял: это плохой путь, надо перестраиваться. Спасибо тренеру (Яцек Магера – 8news), который сейчас уже главный в «Легии», а тогда был ассистентом. Он часто общался с молодыми, учил, что нужно работать над собой, а не думать, что ты в 18 лет – звезда. И всегда повторял: «В футболе главное – думать головой».
– Как вы вообще попали в футбол?
– У меня папа футболист, играл в третьей польской лиге. В детстве мы с мамой ходили на стадион, смотрели его матчи. Папа тоже хотел, чтобы я пошел в футбол: постоянно брал мяч и выходил со мной на улицу. А когда мы летали на море, то играли с ним прямо на пляже.
***
– Прошлый сезон вы провели во Франции. Что чаще всего спрашивали о России?
– Про красивых девушек, про алкоголь – французы думают, что здесь много пьют. Обычные стереотипы, в общем – о Польше так же говорят. Про футбол тоже узнавали – какой здесь уровень чемпионата, клубов. Но об этом еще Вальбуэна рассказывал. Говорил, что ему в России все понравилось, что Черчесов – супертренер.
– Про Чечню было много вопросов?
– Спрашивали, конечно. Но у меня о Грозном только хорошие воспоминания. Когда впервые туда приехал, очень удивился – вокруг все красиво, но главное – нет ни намека на то, что здесь была война. За все время там у меня не было ни страха, ни каких-либо проблем.
– С Рамзаном Кадыровым вы часто общались? В раздевалку он не заходил?
– Редко. Магомед Даудов – чаще, практически после каждой игры заходил. А однажды они на тренировку к нам приехали, даже поиграли с нами чуть-чуть. Еще помню, как президент приехал к нам на базу вместе с Анелька! Мы поздоровались с ним, сфотографировались. Кажется, Николя даже на игру «Терека» потом пришел.
– Ваша реакция, когда после дубля в матче с «Динамо» вам подарили «Мерседес»?
– Я был в шоке! После матча в раздевалку позвонил то ли Магомед Даудов, то ли Рамзан Кадыров. Говорили с тренером, просили поздравить команду с победой, а меня – еще и с днем рождения. Обещали подарок. Прошла неделя: мы вернулись в Грозный, в нашу гостиницу. К ней и привезли «Мерседес» – новый, даже без номеров! Я не ожидал, конечно, но и мыслей о том, что это шутка или розыгрыш, не было. В Грозном никто не шутит.
– Где он сейчас?
– В Польше. Здесь-то я на велосипеде езжу на тренировки. Без пробок, да и разминка хорошая – как раз 20 минут от дома. Удобно! Но завтра, пожалуй, поеду на такси. Что вы так на меня смотрите? Шучу я!
– Какое лицо было у Мбенга, когда после победного гола «Спартаку» ему тоже подарили машину?
– По-моему, ему две машины в «Тереке» подарили. Он был доволен, но не шокирован. Наверное, ему к тому моменту уже рассказали, что мне «Мерседес» дарили, и что вообще здесь так бывает, когда хорошо сыграешь.
– В прошлую субботу «Локомотив» выиграл на «Открытие Арене», уступая 0:2. Ваш самый памятный матч со «Спартаком»?
– За «Легию» в 2011-м, когда мы дома сыграли 2:2, но в «Лужниках» выиграли 3:2 и прошли дальше. Хотя никто в нас не верил. Даже в Польше! Вокруг только и говорили: «В Москве будет 5:0!» А мы взяли и выиграли. Кстати, в том матче все тоже началось с того, что «Спартак» повел 2:0.
***
– История, как после матча сборной вы возвращались из Варшавы в Грозный через Тбилиси, оттуда взяли такси, а на границе с Россией попали в пробку и пошли пешком – самая сумасшедшая в жизни?
– О, да! Но это сейчас звучит весело, а тогда мне было не до смеха. В тот момент я просто не знал, что делать, кому звонить… Неприятно. Помню, что сначала попросил кого-то добросить меня до границы – меня взяли в автобус то ли с армянами, то ли с азербайджанцами, но на границе высадили. Оказалось, там по списку всех пропускали, а меня, конечно, в списке не было. В итоге я попросился к кому-то в машину – даже не помню, какую, но помню, что очень старую – чтобы пересечь границу на ней. В общем, это было ужасно!