В ночь на 12 марта в Лас-Вегасе состоится турнир UFC, который возглавит бой Петр Ян — Мераб Двалишвили. У россиянина сейчас непростое время: он проиграл на судейских карточках три поединка из четырех последних и с чемпионских позиций упал до второго места в рейтинге. Теперь Яну необходимо снова начать побеждать, и первая возможность полноценно вернуться в титульную гонку — бой с Двалишвили.
Мераб родился в Грузии, но уже давно живет в США. С Яном они давно и хорошо знакомы, ведь Двалишвили — близкий друг и спарринг-партнер Алджамейна Стерлинга. Мераб не раз давал понять, что плохо относится к Петру, и хочет побить его в большей степени из личных причин, нежели спортивных. Понять, откуда взялся такой негатив, попытался корреспондент Sport24 Ярослав Степанов.
— Видел видео с вашей встречи с Петром Яном. Ты пытался с ним о чем-то договориться, но я не очень понял. Расскажи.
— Я встречал его два раза. Первый раз — неделю назад в UFC PI, и я задал ему вопрос «Где деньги?». Может, Анатолий передал тебе деньги для меня, потому что Анатолий проиграл мне спор на 50 тысяч долларов [имеет в виду спор с Анатолием Малыхиным на победителя реванша Стерлинг — Ян]. Он ответил: «Я сказал Анатолию не платить, так как не проиграл второй бой Алджамейну. И он не должен платить тебе». Разве это по-мужски? Петр неправ в этом вопросе, потому что он проиграл бой, а Анатолий обещал выплатить мне деньги. Я прислал ему свой счет, он ничего не отправил, но сказал, что он планирует сказать ONE [лига, в которой дерется Малыхин], чтобы после его боя там они направили мне деньги напрямую. Он подрался в декабре, победил, я поздравил его и… после этого из ONE ничего мне не прислали. Потом он снова попросил меня прислать свой банковский счет, и я скинул ему, но он сказал, что не может отправить деньги из-за санкций. Я дал ему банковский счет в Грузии, где у него не должно возникнуть проблем с переводом, потому что там нет санкций, но он до сих пор ничего не отправил. Анатолий продолжает обещать, но так пока и не прислал деньги, а Петр сказал, что он попросил Анатолия не платить. Я не понимаю это дерьмо.
В общем, это основное из того, что сказал мне Петр. А я задал ему несколько вопросов. Например, как он мог не знать правил, когда он был чемпионом? Всегда перед боями рефери приходит в раздевалку и объясняет правила. И они объясняют, что ни в коем случае нельзя бить коленом в голову, когда соперник внизу, никаких киков в голову, никаких тычков в глаза и так далее. Все эти правила нам объясняют перед каждым боем. Я сказал: «Как ты можешь не знать их, ты же был чемпионом!»
Затем я предложил, давай поговорим об этом на камеру, давай сделаем это, потому что у нас не будет пресс-конференции. Давай продвинем этот бой, покажем людям что-то перед боем, это будет интересно. Не будем тратить время впустую на эту беседу, а покажем ее людям, это должно быть интересно. Сначала он сказал «да», и я поблагодарил его за согласие. Я контактировал с журналистом «The Schmo» по поводу этого интервью: «Эй, Шмо, тебе нужно спросить об этом у Петра, он, вроде бы, согласился на совместное интервью, поэтому давай сделаем это». И когда Шмо написал ему, он отказался. А вчера я встретил Петра второй раз, и я сказал ему: «Почему ты не хочешь сделать интервью? Давай сделаем это». Я сказал, если ты не хочешь делать это у Шмо — окей. Давай просто поговорим — ты и я. Давай поговорим перед боем, продвинем его. Он сказал — «нет-нет-нет». Короче, сначала он согласился, но потом отказался. Ну и сейчас он врет. Вот, как оно было.
— Ты считаешь, что делаешь больше для продвижения вашего боя, чем Петр?
— Чувак, это большой бой. Конечно, я хочу продвигать этот бой, это же наш момент, знаешь. Давай просто поговорим! Я не собираюсь драться с ним за бесплатно. 11 марта уже в субботу, мы подеремся за деньги. Это покажут по ТВ, мы профессионалы, и будем этого придерживаться. Я не собираюсь драться с ним на улице, но мы можем поговорить. Знаешь, обычно перед большими боями бывают пресс-конференции, но сейчас этого нет, мы не сможем встретиться лично на интервью, поэтому я хотел организовать что-то подобное сам. Он сказал «да», но затем отказался.
— Мне казалось, что в какой-то момент ты относился к Петру хорошо, уважительно. Но в последнее время ты чаще обычного прибегаешь к трештоку. Он тебе действительно не нравится или это просто шум перед боем для продвижения?
— Я не уважаю его. Перестал уважать после того, как он считирил в бою против моего друга Алджо. Но когда я встречал его в Абу-Даби, я был уважителен, потому что он боец, и я не хочу проявлять неуважение в неделю его боя. Я не хочу воздействовать на него, я же профессионал. Я старался быть профессионалом, потому что у него бой на носу, он гоняет вес, но он проявил ко мне неуважение. Он ткнул в меня пальцами и сказал, что я выгляжу маленьким, что я полный ноль. Я же все еще улыбался, потому что я уважал его момент, и не хотел никак воздействовать. Он тоже боец, и я понимаю, какую работу он проделывает, нужно быть полностью сосредоточенным. И Петр хороший боец, да.
А потом я встретил его прямо перед их вторым боем с Алджо. Мы пересеклись в холле отеля. Он спросил: «Чего ты хочешь от меня?» Я ответил: «Ничего-ничего! Удачи, сфокусируйся на своем поединке — не на мне. Я не хочу драться с тобой, я не хочу…» Даже учитывая, что он сказал перед той встречей, будто бы убьет нашу команду, если встретит. Он имел в виду и меня. Он начал это первым. И когда он увидел меня, я был с моей командой, он начал что-то говорить мне. Там не было камер, был я, два моих друга, а с Петром его тренер.
— Можешь ли ты назвать Петра своим самым сложным соперником в UFC?
— Да, Петр — самый сложный, самый жесткий, самый высокоуровневый соперник из тех, что у меня были в UFC.
— Петр Ян или Шон О’Мэлли — с кем бы тебе предпочтительнее было подраться, учитывая, что Шон победил Петра?
— Я вызываю О’Мэлли уже 4 года, но мне никогда не дадут бой с ним. Мне не обязательно было брать бой с Петром, у меня серия из восьми побед, а у Петра четыре поражения в последних пяти боях… А, нет, извиняюсь — три. Последние два он проиграл. Да, в самом первом бою все случилось из-за его ошибки, собственно, поэтому Алджо согласился на немедленный реванш. Сейчас у Петра большой шанс снова стать претендентом. Но это шанс и для меня. Я не могу ждать, я мог сидеть и ожидать боя с О’Мэлли или титульника, я мог просто сидеть, но Петр хотел подраться со мной, и я не стал отказываться. Тяжелый ли это бой для меня? Да.
— Удивился тому, как прошел бой Петра и О’Мэлли? Согласен с решением судей?
— Когда я смотрел бой, все выглядело так, будто Петр победил. Но когда ты проводишь такой близкий бой, ты никогда не можешь знать наверняка. Также я проиграл свой первый бой в UFC: это был близкий поединок, и я думаю, я победил, но судьи дали победу сопернику. Ты никогда не можешь знать наверняка, когда бой такой близкий. Но если вы посмотрите бой Яна и О’Мэлли еще раз, то увидите: первый раунд был близкий — двое судей отдали его ОМэлли, один — Яну. Второй раунд Петр забрал, все отдали ему победу. И третий раунд двое судей отдали О’Мэлли, один — Петру. Они считают раунд за раундом. Бой был близкий, и они отдали его О’Мэлли. Это боевая игра, и она так работает.
Давай проговорим про второй бой Стерлинга с Яном: Алджо бил Петра на протяжении трех раундов, а потом решил действовать безопасно. Последние два раунда Алджо отдал, будто он и не пытался победить. Алджо был уверен, что забрал первые три раунда, и после он такой: «Окей, окей, давай, нет проблем». Он действовал безопасно. Это так работает. Знаешь, если ты выигрываешь два раунда, ты победил. Если ты забираешь три раунда в пятираундовом бою — то же самое, понимаешь. Это как Ислам Махачев — Волкановски. Ислам забрал три раунда чисто, понимаешь? Этого хватило. Это так и работает.
— Петр всегда показывал себя хорошо в боях против борцов. Как ты думаешь, получится ли у тебя его перевести в этом бою?
— Я не уверен, что точно смогу его перевести, но я готов и к стойке, мне все равно. Я боец смешанного стиля — могу драться с ним где угодно.
— Как ты себе представляешь происходящее в бою? Как визуализируешь этот бой?
— Тяжело сказать, ведь это будет жесткий бой, знаешь. Это смешанные единоборства, все может случиться. Вы видели, что произошло с Валентиной Шевченко. Все может случиться, одна маленькая вещь способна поменять все. Я хочу победить, хочу нокаутировать его. Он хороший боец, будет непросто финишировать его, но я просто готов к хорошему поединку.