Последнее слово Кокорина и Мамаева в суде. Прокурор озвучила требования по наказанию. Как это было

Приговор будет вынесен в среду, 8 мая. Заседание Пресненского суда назначено на 14:00 по московскому времени.

На этом заканчиваем нашу live-трансляцию.

Александр Протасовицкий: «Многое сказано, наверное, уже почти все. Хотел бы в двух словах о справедливости. Кириллу пару дней назад исполнилось 20 лет, ему надо учиться в другом заведении, нежели в том, где мы сейчас находимся.

Саша Кокорин — один из лучших нападающих страны, отличный парень, отличный спортсмен. Павла знаю с детства, один из лучших футболистов нашей страны. Такие люди не должны терять свой потенциал здесь. Я нанес Соловчуку два удара, которые я признаю. Но 17 месяцев за два удара? Я не Майк Тайсон. За каждый удар, причиненное неудобство, мы раскаялись. Здесь собрались сильные парни, когда смотришь на их выступления и слышишь, как дрожит голос — мне кажется это говорит о раскаянии.

Хотелось извиниться перед обществом, перед родными и близкими, которым тяжело даже больше, чем нам. Я думаю, что тот срок, который мы отбыли — он равноценен содеянному. Я надеюсь на справедливое решение и на то, что наше наказание будет соразмерно. Срок повлиял на жизнь каждого из нас, на осознание всего. Он послужит хорошим уроком для многих, кто на нас равнялся. Свои выводы мы тоже сделали. Хотел попросить вас принять правильное решение, ваша честь».

Кирилл Кокорин: «Много сказано, что добавить — даже не знаю. Когда мы сюда попали, у меня много кто спрашивал про раскаяние и исправление. Я раскаивался уже на следующий день, потому что видел родителей. Мы их подвели. Было тяжело. Отбывание? Для нас это меньшая тяжесть из всех. Я смотрю на это все: уважаемый обвинитель говорит, что мы не признаем вину, но как так?! Я не должен был давать пощечину Паку. Это неправильно со всех точек зрения. Сделаю ли я так же? Нет. Не сделал бы и на следующий день так. Извинения я приносил четыре раза, но меня, кажется, не хотят слышать. Потерпевшие — мужики постарше, они решат, что делать. Я извинился не для протокола. Прочитал 40 книжек в СИЗО — в жизни столько не читал! Узнал зато много интересного, много судеб посмотрел. СИЗО — это не наше место, мы не такие преступники. Какое хулиганство? Какой сговор? Мне это непонятно. Мы неправильно себя повели, неправильно ответили. За свои действия готовы ответить, но не за то, за что нас обвиняют. На судах мы с ребятами общаемся, и все сделали выводы и осознают то, что совершили. Мы понесли достаточное наказание, как мне кажется, но это вам решать. Я изменился в лучшую сторону и хотелось бы выйти хотя бы на синее небо посмотреть. А то на прогулках нельзя смотреть. Хочу продолжить учиться и жить. Мы будем стараться больше никогда не попадать в такие ситуации».

Александр Кокорин: «Хотел сказать стихами, но ничего не вспомнил. Хотел сказать, что, как и говорил — не знаю, почему говорят, что мы не признаем полностью свою вину. Я хотел бы еще раз извиниться перед Денисом Паком. По поводу Соловчука — хочу извинился перед ним за брата, он там находился, я мог предостеречь, сделать все, чтобы он там не находился. Извиниться перед обществом, если люди на протяжении этого времени не поменяли точку зрения. Извиниться перед командой, перед тренерским штабом, руководством, перед своей семьей, перед родителями. Тяжело говорить. Надеюсь, что действительно то время, которое мы пробыли в СИЗО — для нас оно стало уроком на всю жизнь. Было над чем подумать. Наверное, какая-то закономерность в этом есть, хоть это какой-то космический срок для меня. Мы изначально говорили, что хотели ответить за то, что мы совершили. Не знаю, почему гособвинитель говорил, что показания у нас были нечеткие. Мы даже подумать не могли, что когда то могут заявить о том, что мы, профессиональные спортсмены, можем из хулиганских побуждений причинить кому-то вред. Ваша честь, хотелось бы попросить вас не ломать судьбы ребят. Хотелось бы вернуться к семье и продолжить заниматься любимым делом».

Павел Мамаев: «Много было сказано за все заседания. От себя хочу сказать, что в той части, которой заявил мой защитник, вину я признаю. Я раскаиваюсь и хочу в очередной раз принести извинения потерпевшим и моей семье, которая пострадала больше меня. Наказание в СИЗО, которое мы уже отбыли, заслужено. Хотелось бы на этом ограничиться. Хочу ссылаться на то, что мы весь процесс были открыты и хотелось бы, чтобы это дело завершилось нормально для всех. Мы свое наказание почти за 7 месяцев отбыли. Хотелось бы вернуться в большой спорт, а это возможно только с освобождением. Каждый день в СИЗО нас от этой цели отдаляет, а это единственная работа, которую мы умеем делать на профессиональном уровне. Приношу извинения всему обществу».

Адвокат Стукалова — прокурору: «Ваша фраза про мерзкую ложь относится ко всему вашему обвинению, которую мы слушали все это время в адрес этих четырех ребят. Если бы следствие пошло по пути правдивого отношения к делу и не обратилось ко СМИ (особенно Первый), мы бы не услышали эту мерзкую ложь».

Прокурор ответила на доводы адвоката Прилипко: «У меня нет реплик, потому что это не заслуживает моего внимания, я не услышала ни одного довода».

Прилипко — прокурору: «Как видит бог, не хотела я! Меня поражает это высокомерное и презрительное отношение к зашите со стороны прокурора.

Чтобы говорить о качеством обвинения, человек пытается унизить на протяжение всего процесса достойных профессионалов достаточно старше ее по возрасту. Вас ничего не тронет. У вас такое поколение!»

Из выступления адвоката Александра Протасовицкого, Татьяны Прилипко:

«Сложилось мнение, что, несмотря на разницу между ними, Соловчук и Пак очень похожи. Они высокомерные, самовлюбленные, комплексуют, не очень воспитанные.

Хочется процитировать, что сказал Пак, но не буду, хотя и очень хочется. Чтобы все услышали это слово, потому что ответил он по хамски. А вообще, кто узнал бы в стране, кто такой гражданин Пак, да и Соловчук, если бы не этот резонанс, созданный на пустом месте?»

Адвокат просит соразмерное наказание.

Бушманов озвучил обстоятельства, которые должны повлиять на смягчение:
— способствовал раскрытию преступлений,
— до этого не судим,
— добровольное возмещение ущерба и морального вреда Соловчука.

Адвокат попросил у суда условный срок и ограничиться опытом содержания в СИЗО.

Бушманов — об эпизоде с Паком: «На видео видно, что Мамаев все время просто сидел за столом и в какой-то момент кинул куртку и вещи Шинкаревой, которая даже претензий к нему не имеет.

Все действия братьев Кокориных носили хаотичный характер. Они не были согласованы, а в момент нанесения удара стулом Мамаев находился в 400 метрах. По сути у него алиби.

Эпизод с Гайсиным искусственно приплетать к хулиганству нельзя. Гайсин тоже был настроен агрессивно, так как схватил Мамаева, повалил на стол, но благодаря Протасовицкому дальнейшего конфликта не случилось. Гайсин первый предпринял физические действия в отношении Мамаева. В обвинении не конкретизировано, в какую область головы был нанесен удар. Но суть в другом — самое важное, что физическое воздействие было однократным и не причинило тяжелых травм. Хотя 116 статья предусматривает нанесение неоднократных ударов».

Бушманов — о драке Мамаева с Соловчуком:

«Действия Соловчука привели к эскалации конфликта, ведь бывший гандболист-спортсмен весом в 108 килограмм нанес удар в подбородок. Неизвестно, чем бы все закончилось. Будь удар сильнее, мог и Соловчук сидеть на скамье подсудимых.

Специалист сделал раскадровку и сказал, что в нижнюю лицевую часть головы Мамаева было воздействие со стороны Соловчука Именно этот удар повлиял на его дальнейшие действия в отношении потерпевшего. По нашему мнению, суд должен относиться критически к показаниям Соловчука.

Как следует из расшифровки видео, между подзащитным и потерпевшим состоялся диалог. Следствие пошло по пути искусственной накрутки квалификации. Но УК РФ гласит, что лицо не подлежит ответственности за хулиганство, если конфликт был начат оскорблением или неподобающими действиями потерпевшего».

Выступает адвокат Павла Мамаева, Игорь Бушманов.

«Доказательство обвинения не позволяют вынести приговор — обстоятельства недопустимы тли достоверно не устанавливают материалы дела. Желаемое выдается за действительное, много переходов на личности.

Профессиональный следователь ни разу не пришел в изолятор. Я просил его прийти и разъяснить позицию.

Мамаев просил медэкспертизу, но нам в ней отказали».

Затем адвокат перечисляет спортивные награды Павла.

«Подзащитный частично признал вину в эпизоде с Соловчуком. Он не отрицает причинение телесных повреждений. Он не согласен только с квалификацией — хулиганством и сговором. Как сказал Александр, договоренность была одна — поехать в другое заведение, позавтракать.

Действия Павла в отношении Соловчука обуславливались не хулиганскими пробуждениями, а его личной мотивацией».

Заключительное заседание по делу Кокорина и Мамаева — в кадрах Sport24.

Главные фото из зала суда.

Судья объявила перерыв.

«Прошу суд переквалифицировать действия Кирилла по третьему эпизоду [Пак] со 115 статьи на 116, то есть причинение побоев и назначить ему наказание, несвязанное с лишением свободы»

Прошу оправдать подсудимого в эпизоде по Гайсину, а также исключить сговор и хулиганство».

Вячеслав Барик продолжил:

«Я коротко хочу рассказать о Кирилле. Я долго могу о нем говорить, но все устали! Он хороший друг, человек и товарищ. Его активность вызвана не агрессией, а искренним непониманием причин талого поведения взрослых мужчин

Кирилл знает брата и то, что он не заслуживает таких оскорблений. Поэтому так отреагировал на Соловчука. Что касается Пака, там уже машинально выскочила эта пощечина.

Когда Кириллу было три годика, он чуть не утонул. Саша его спас. Потом как-то раз они оба спасли утопающего. Они люди добрых дел».

Адвокат Барик: «Если бы от пощечин К. Кокорина были закрытые черепно-мозговые травмы, то он был бы чемпионом по спортивной пощечине».

Вячеслав Барик — о возможном сговоре: «Очевидно, что не было никакого сговора с Александром, как не было и хулиганских побуждений. Александр Кокорин скорее поступится своими принципами, как это было в эпизоде с Соловчуком.

У нас сейчас много негатива. И часто он выражается на тех, кто сам пришел к успеху. И сейчас никто не говорит о том, что Саша Кокорин из интерната своими ножками сам к этому пришел.

Мы видим, что Саша разнимал Мамаева, отругал Кирилла в «Кофемании». И вменять хулиганство нельзя после этого, должно быть стыдно!

У меня тоже есть брат [выпил воды] и те, у кого есть, они понимают, о чем речь».

Стукалова — Барику: «Видимо, ты забыл, что защищаешь Кирилла…»

Барик комментируя видеозапись: «Выражение этих лиц не было издевательским, по моей субъективной оценке. Это поразило внутренний негатив, но скорее страх, агрессию, которые вылились в оскорбление».

Адвокат утверждает, что есть и язык тела, и все эти закрывания ноутбука тоже выдают агрессию.

Барик — о конфликте компании Кокорина и Мамаева с Паком:

«Пак так и не смог ответить о признаках издевательского смеха. Кто-то считает себя несовершенным. Каждый из нас. Но кто-то признает этому значение, а кто-то нет. Тот, кто много думает об этом, слишком трепетно и близко может принять такое.

Изначально компания ребят не коммуницировала с Паком, просто шутили».

Барик — об оскорблении ребят Соловчуком: «На мой взгляд и на взгляд большинства проживающих на территории СНГ мужчин, оскорбление петухом затрагивает мужское начало, это самое оскорбительное, что может быть».

Адвокат Кирилла Кокорина: «Прошу переквалифицировать действия по Кириллу — по первому эпизоду на побои, так как его действия не привели к причинению легкого вреда здоровью. Так же прошу исключить квалификацию о сговоре лиц. Его не было, это ясно как день.

С учетом всех обстоятельств прошу суд назначить ему наказание, не связанное с лишением свободы, по первому эпизоду».

Вячеслав Барик, адвокат Кирилла Кокорина:

«Много было сказано об Александре. Все то же самое я могу сказать о Кирилле. Они одна семья, а Кирилл с детства рос рядом с Александром и стремится брать с него пример. Он еще не успел сделать столько добрых дел, но я верю, что у него впереди длинный жизненный путь. Кириллу незаслуженно отвели роль главного злодея. Его активность не была вызвана агрессией, просто это эмоциональность в силу возрастной активности. У него наивное представление о людях, мире, добре и зле.

Очень некрасиво выглядит это перевирание истинных обстоятельств. Ребята признают частично вину по тем эпизодам, где принимали участие, и поясняют, почему это происходит.

На допросе Соловчук указал, что удары Кирилла Кокорина по нему были нанесены в область туловища. А все остальные удары, когда он лежал, не идентифицированы. Единственное доказательство в деле, в котором упоминаются удары Кириллом по голове, это фототаблица, которая не может служить доказательством чьих-либо ударов. Было подано ходатайство, чтобы признать это доказательство недопустимым, но оно пока без решения».

«Кирилл Кокорин просил возбудить дело против Соловчука по статье 116. Приложен рапорт об обнаружении признаков преступления». Решения до сих пор нет.

Адвокат Татьяна Стукалова: «Сын у Александра ещё маленький, но он уже умеет говорить и знает слово «папа». Он часто спрашивает, где он. Видеть ребёнок может только награды и кубки.

В характеристике, которая была выдана ранее, не указано самое важное. Вчера Александр Кокорин был внесен в список тех, кого «Зенит» награждает золотой медалью в честь чемпионства. Это значит отношение. Команда от него не отказалась. Мы поздравляем Александра и считаем, что это заслуженно.

Анализируя свой поступок, он признает: да, оступился, да, поступил сгоряча и совершил глупость. Кокорин подавал ходатайство о даче показаний с полиграфом, что говорит о том, что Александр никогда не сомневался в искренности своих показаний».

Татьяна Стукалова: «Второй [Гайсин] и третий [Пак] эпизоды могут быть расценены только как мелкое хулиганство, за что предусматривается административное наказание. Просим оправдать Александра Кокорина ввиду отсутствия доказательств обвинения.

Просим суд при вынесении приговора учесть нарушения при допросах свидетелей».

За время слушания дела вы уже достаточно изучили материалов и составили свое мнение о подсудимых, но мне хотелось бы напомнить, что перед вами только голые факты.

Вся история моего подзащитного за пределами дела. Почти все СМИ изо дня в день показывали одни и те же кадры, из которых было впечатление, что ребята избили людей просто так.

На сегодняшний день очевидно, что между ребятами и потерпевшими были конфликты. Это все было не просто так.

Без оценки личности Кокорина наказание не может быть объективным и справедливым. Нужно руководствоваться признаком гуманизма. Человека характеризует его отношение к людям, а Кокорин — человек неравнодушный. Он быстрее отдаст, чем возьмет. Если не я, то кто?

Воплощал мечты тяжелобольных детей, купил квартиру малоимущей семье, оплачивал операции — это лишь малый список того, что сделал Кокорин».

По хулиганству адвокаты просят оправдания в связи с отсутствием признаков преступления по этому составу [по ст. 213 ч. 2].

«Из всех вышеуказанных доказательств усматривается отсутсвие предварительного сговора. Просим исключить из обвинения эту формулировку.

Просим суд назначить наказание, не связанное с лишением свободы», — заканчивает свое выступление Адрей Ромашов.

Ромашов попросил суд назначить Кокорину наказание, не связанное с лишением свободы по третьему эпизоду [причинение вреда здоровью Пака].

То же самое касается и второго эпизода — фабула обвинения полностью совпадает с предыдущими инцидентами. Кокорин не причинял вреда Гайсину.

Ромашов: «Изъятый стул не является тем самым, поэтому гособвинитель отказывается показывать его суду»

Из 17 свидетелей — 11 полностью подтверждают позицию защиты об отсутствии сговора, 6 подтверждают позицию косвенно. Показания свидетелей отражают хронологию событий.

Показания подсудимых полностью солидарны с показаниями свидетелей».

Андрей Ромашов «Пак зачитывал свои показания с листка и его позиция нам, в отличие от гособвинителя, была непонятна. После экспертизы было установлено, что черепно-мозговая травма и сотрясение могли быть только при условии горизонтального удара.

Припухлости в медицинских картах не отмечены, а от экспертизы Пак отказался.

Также опровергается тот факт, что Пак держался за голову — на видеозаписи он ни разу не поднес руку к голове».

Ромашов рассказал о нервном срыве, которое было диагностировано психологом Зенита.

«Нервная система не выдержала второго оскорбления со стороны второго потерпевшего».

Андрей Ромашов: «Необходимо учесть, что состояние Соловчука как психологическое, так и физическое, могло повлиять на искажение событий, отложившихся в его памяти.

Хотел бы обратить внимание суда на то, что Соловчук очень уж субъективно выказывается в отношении количества удара со стороны Александра Кокорина.

Прошу суд оправдать Кокорина по эпизоду причинения вреда Соловчука и исключить из дела характеристику общего сговора, так как она избыточна. Хулиганских побуждений также не было, так как поводом конфликта стали оскорбление и последующее нанесение побоев Мамаеву».

Ромашов оглашает вкратце показания свидетелей, которые говорят о том, что никакого предварительного сговора не было.

«Данные показания последовательны и дополняют друг друга — даже в мелочах. В них прослеживается давление следствия: всех свидетелей держали по несколько часов, в том числе и в ночное время. В этом не было никакой необходимости, кроме как в вызывании равнодушия по отношению к собственным показаниям. Более того, тексты большинства показаний тождественны, вплоть до ошибок и опечаток. Следователь демонстрировал свидетелям видео, которое находилось на компьютере. Процедура предъявления свидетелям видео до допроса и в его процессе порождает путаницу.

Необходимо обратить внимание суда на то, что раскадровка Сизова с камер наблюдения не содержит признаков сговора.

Из показаний подсудимых солидарно указывается отсутствие предварительного сговора. Очевидно, что в эпизоде с Соловчуком первоочередный удар Мамаеву нанес именно водитель. Александр Кокорин препятствовал остальным и не нанес ему ни одного удара.

Из участников и очевидцев конфликта только Соловчук сообщает об ударах со стороны Александра, которые не оставили никаких следов».

Адвокат Ромашов говорит про эпизод с разбившейся бутылкой:

«На машине не было обнаружено никаких повреждений, а это значит, что завибрировать она не могла. Каких-либо иных повреждений на теле Соловчука и его голове эксперты не обнаружили, а так же диагностировали перелом костей носа, а не раздробление.

На видеозаписи нет фиксации причинения ударов Соловчуку со стороны Александра Кокорина. Содержание аудио с видеорегистратора весьма спорно. На видеозаписи также отсутствуют доказательства о предварительном сговоре подсудимых».

Начал Андрей Ромашов, адвокат Александра Кокорина:

«Я не буду отвлекаться на лирику. По первому эпизоду обвинения о причинении легкого вреда Соловчуку по предварительному сговору:

Показания Соловчука на предварительном следствии 11 апреля судом не оглашались и не исследовались. Каждый остался при своем мнении, и в силу презумпции невиновности должно толковаться в пользу подсудимых».

«Показания Соловчука неправдивы, а Кокорин более точно описал момент выхода Соловчука из машины».

Возобновляется заседание после перерыва. Слово будет дано защите обвиняемых.

Адвокат Игорь Бушманов: «Маленький срок, который запросила прокурор, говорит о слабости позиции обвинения. Но судья может переквалифицировать статью и решить по своему усмотрению».

Кирилл Кокорин — исправительные работы 11 месяцев, один год и четыре месяца лишения свободы. Доход государства 10% от заработка.

Александр Кокорин — полтора года лишения свободы.

Павел Мамаев — один год и пять месяцев лишения свободы.

Александр Протасовицкий — один год и пять месяцев лишения свободы.

Доказательства являются достаточными для установления вины подсудимых. Что касается 18 следователей, на начальном этапе так и было. Но затем делом занимался следователь Перова.

Половина материалов дела — повторяющиеся ходатайства защиты, на которые отвечал следователь.

Изоляция от общества. Реальный срок. Представляют опасность для общества. Смягчающие — характеристики и родственники на иждивение, а так же нога Александра Кокорина.

Отягчающих нет.

Доказательства со стороны защиты прокурор назвала «филькиными грамотами», а истина — в показаниях потерпевших.

Прокурор не нашла подтверждения версии, что оба потерпевших спровоцировали подсудимых на конфликт.

Прокурор настаивает на хулиганстве.

Прокурор анализирует видео по «Кофемании».

«Я бы никогда не подумала, что люди могут себя так вести в общественном месте. Но то, что мы увидели, не поддается никакой критике. А ведь там была беременная женщина.

То, что совсем недавно подсудимые зверски избили человека, не мешает им веселиться в кафе и демонстрировать вседозволенность.

Гайсин во воемя потасовки хотел предотвратить конфликт. Он культурный человек! А в ответ получил телесные повреждения.

Аргументы защиты не могут остаться без внимания, потому что они надуманны.»

Прокурор приступила к анализу видео. После этого озвучит требование по наказанию.

Просит обратить внимание на противоречия показания подсудимых с фактами на видео.

Настаивает, что на видео с Соловчуком они совещались перед нанесением побоев.

«Соловчук был не настроен на конфликт, чего нельзя сказать о веселой компании подсудимых.

Хочу обратить внимание на циничность и покорность избиения Соловчука. Если бы не Бобкова, все могло бы закончиться страшнее. Соловчук думал только о том, как остаться в живых.

Соловчук умоляет их остановиться и не трогать автомобиль, но для подсудимых это не значит ровным счетом ничего».

Прокурор, зачитывая показания Александра Кокорина:

«Прошу обратить внимание на фразу после извинения: «Все, что я хотел выяснить, уже выяснил». Это говорит о том, что подсудимый не просто принимал участие в избиении, а играл доминирующую роль».

Прокурор настаивает, что Пак назвал подсудимых хамлом:

«Это было обезличенное замечание, не в адрес кого-то из компании.

Версия А. Кокорина ничего общего с истиной не имеет. По закону подсудимый может говорить, что угодно или не говорить вообще ничего. Но его версия звучала слишком цинично».

Прокурор зачитывает показания подсудимых.

«Хочу обратить внимание на слова Мамаева. Он старался нас убедить, что он взял Соловчука за шею для сохранения спокойствия и агрессию не проявлял.

В показаниях он запутался в своей лжи. В начале допроса он сказал, что жест Соловчука был толчком, а не поглаживание. На мой вопрос о касании незнакомого человека, Мамаев сказал, что после него несомненно может последовать агрессия».

Прокурор продолжила: «В СМИ публиковались статьи с заголовками «Свидетели не врали, их просто ввели в заблуждение». Таким способом сторона защиты общедоступно, несмотря на предупреждение об уголовной ответственность, намекнула на то, что свидетелям никакая ответственность не грозит».

Прокурор напомнила про противоречия свидетелей — «Стоит принимать к вниманию, что прошло полгода».

Что касается свидетелей Куропаткина, Григоряна и Бобковой — их показания противоречат тому, что они рассказывали на следствии. Они хорошие знакомые подсудимых, о чем сами сказали в суде. Данные свидетели заинтересованы в снижении ответственности подсудимых. Хотели приуменьшить участие подсудимых в деле, боялись сказать лишнего.

Прокурор опирается на показания работников «Кофемании», что все говорят, что Кокорин и Мамаев с компанией мешали окружающим.

Напоминает, что у Пака закрытая черепно-мозговая травма и сотрясение мозга, которое могло образоваться в результате удара тупым предметом.

Прокурор настаивает, что фразу про номера кричал А. Кокорин:

«Хочется вспомнить фразу в адрес свидетельницы «Маме привет». Ее можно было считать совпадением, но два совпадения — это закономерность».

Фраза — «Не смей писать заявление, я твои номера записал».

Прокурор Тарасова:

«Да ты знаешь, кто мы такие? Кокора и Мамай». На этом моменте Соловчук понял, что это футболисты.»

«По заключению медэкспеита, человек практически остался инвалидом».

Стукалова, удивляясь на этих словах: «Очень интересно».

Суд приступил к прениям.

Прокурор начала с описания событий, говорит, что «Соловчук не предпринимал никаких противоправных действий и стал предметом избиения со стороны группы людей».

Свой кураж продолжили в «Кофемании»

Та же речь, что была в предъявлении обвинения. Что стремились противопоставить себя обществу, вели себя неприлично, выражая неуважение к окружающим. Обосновывали свои действия оправданным замечанием.

Прилипко хочет приобщить документы к материалам дела — благодарственные письма в адрес Протасовицкого.

«Эти письма никем не заверены — они поступили мне сегодня на WhatsApp».

Прилипко хочет допросить нового свидетеля — отца Александра Протасовицкого, Сергея.

У суда нет возражений.

— Как давно Александр занимался спортом?
— Как переехали из Якутии — с 9 лет. Они почти одновременно с Павлом Мамаевым играли в одной команде. Потом поступил в академию «Спартака», закончил ее. Был агентский договор с Андреевым, играл в «Зените-2». В 20 лет получил травму — разрыв крестов. Операцию делали у нас, неудачно. Это стало причиной расставания с большим спортом, сейчас он тренирует детей.
— Какие черты характера преобладают у Александра?
— Добрый и любвеобильный! У него среди друзей и товарищей прозвище «Миротворец», он в конфликтах никогда не участвовал. В этом случае я сыну верю, ведь Соловчук его оскорбил, да и меня тоже, упомянув семью. Считаю, что получил по заслугам. Мой сын беспричинно вред причинить не может. Они вот сидят — все спростмены. Когда им заниматься чем-то непорядочным?
— Чем вы занимаетесь?
— Мы с женой пенсионеры. По онкологии ей делали три операции за последнее время. Сейчас на учете у онколога.
— Александр ваш единственный сын?
— Дочь еще есть от первого брака.
— Как дочь Александра переносит его отсуствие?
— Тяжело.

Вы уже подзабыли, а это долгоиграющее дело все еще идет. Ценную информацию про мебель узнали во время допроса на суде, который идет прямо сейчас. Теперь защита клонит к тому, что дело нужно прекратить за отсутствием улик.

Передает телеграм-канал Mash.

Судья обратился к свидетелю:

— Ваша должность?
— Я дознаватель
— Почему нужно было изъять стул?
— Появилась видеозапись, что телесные повреждения Паку наносили стулом.
— Сотрудники поняли, зачем все было нужно?
— Они говорили, что ничего не знают, и без руководства ничего делать не будут. Потом поговорили с юристами, и сами участвовали в процессе осмотра.

Допрос свидетеля окончен.

Адвокат Стукалова: «Прошу приобщить к делу. Мной был отправлен запрос врачу «Зенита», который осмотрел Кокорина в СИЗО. Ответ от 24.04: «Проведен осмотр игрока основного состава ФК «Зенит». В ходе осмотра выявлены восполение связки, признаки артроза и атрофии. Отмечается значительная отрицательная динамика. Было рекомендовано проведение МРТ и тестирование на тренажере. Рекомендованы ежедневные тренировки в зале на виброплатформе, антигравитационной дорожке, дважды в неделю бассейн, электростимуляция мышц с применением внутримышечной инъекции и т. д.»

К допросу свидетеля Юлии Новиковой приступил Андрей Ромашов.

— Скажите, Копылов передавала вам стул?
— Указал на него.
— Он сказал, кому принадлежал стул?
— Видимо, кафе.
— Вы не уточняли?
— Нет.
— То есть стул мог быть чей-то, а не кафе?
[Свидетель неуверенно качает головой]
— Есть ли отметка в протоколе, что копия была передана администрации?
— Нет. Он не сделал копию, а сфотографировал.
— Вы должны предоставить копию во время изымания имущества. Куда привезли стул?
— Привезла в отдел дознания. Он там остался, скорее всего, в моем кабинете.
— Сами осматривали стул?
— Да.

Свидетель не помнит, составлял ли он описи и составлял ли акты. Ромашов удивляется, как это возможно.

— Стул шатался или был крепкий?
— Не шатался.
— Какие были крепёжные приспособления?
— Такие подробности не помню.
— Та часть стула, на которой сидят, была деревянной?
— Возможно, да. Скорее всего, не помню.
— Через какое время вас допрашивал следователь?
— Я не помню число. Где-то через месяц.
— Следователь объяснил, зачем ваши показания?
— Потому что я проводила осмотр места происшествия и изымала стул.
— А у него были сомнения в том, что это тот стул?
— Я не знаю, он мне не сказал.

Возобновляется заседание допросом свидетеля, Юлии Новиковой (ранее Павловой).

Свидетель, проводила осмотр места происшествия.

«Пак знаком — в производстве у меня было его дело. Остальные нет.

Приехала туда (в «Кофеманию») около 11-12. Вместе с участковым и экспертом. Сначала со мной отказались общаться, но потом был вызван менеджер. После разговора с юристом нам дали добро на осмотр места происшествия. Разъяснила им их права и обязанности. Приехала изымать стул — спросила у менеджера, что ему о нем известно. Тот сказал, что стул отремонтировали, а затем мне его выдали. Стул я изъяла.

На стуле были какие-то повреждения, он был не новый. Потертости были, точнее не вспомню.

По окончании осмотра все люди, участвовавшие в осмотре, расписались.

Изымался стул как обычно. На него повесили бирку с пояснительной надписью.
Конечно, я его трогала. Это обычный деревянный стул. Вес ощущается.

Производилась видеосъемка экспертом. Было составлена фототаблица. Стул был коричневый.

Следователь допрашивал, давления не было.

Я еще эти лица допрашивала в этот день. Там была отдельная зона, мы занимали два стола.

Уверенно ли указали на стул? Не могу оценить. Я спросила, может, был еще какой-то стул. Но мне указали именно этот».

Мамаев отправил воздушный поцелуй Алане.

Барик поддерживает Ромашова: «Возражаю. Постоянно нарушается принцип состязательности. Все допросы — с обвинительным уклоном, пугалками. Опять будем слушать версии следователя, а не ранее озвученные показания свидетелей».

Прилипко: «Очередное тиражирования авторства следствия. Это будет недостаточно достоверным доказательством чего бы то ни было».

Судья отказывает в удовлетворении. Перерыв.

Ромашов о приобщении ходатайств:

«Возражаю. Следующее ходатайство гособвинения будет об оглашении показаний. Такая тактика выбрана. Этот документ говорит о грубом попрании норм уголовного судопроизводства о неправомерном. Сами знаете, что творили со свидетелями. По 15 часов держали! Вот все и уклоняются. Никаких повесток, ходатайств о приводов нет».

Судья удовлетворяет ходатайство.

Ромашов оказывается прав. Обвинение требует огласить показания свидетелей.

Ромашов: «Слава богу, только с согласия сторон. Его не будет. Все слышали показания свидетелей в ходе разбирательства и предварительного следствия. Показания давались по видозаписи. Следуя такой логике, можно поймать любого человека на улице и показать ему записи!»

Прокурор напоминает о своих ходатайствах — например, о выездах по итогам допроса, которые ни к чему не привели.

Прокурор просит защитников не перебивать ее разговорами и продолжает идти по протоколам ставок: Мамаев — Гайсин, Александр Кокорин — Соловчук. На данных показаниях все настаивают, заявлений не поступало, протокол всеми прочитан, подписи стоят.

Протасовицкий — Соловчук, Кирилл Кокорин — Соловчук, свидетель Бобкова — Пак и так далее — по всем ставкам все одно и то же.

Прокурор коротко в двух словах рассказывает о протоколах очных ставках, первая — между Александром Кокориным и Паком. По ее окончанию никакие заявления не поступили, замечаний к протоколу не было. То же самое — и после следующей ставки, Мамаева и Пака, и после ставки Кирилла Кокорина и Пака. Всякий раз сторона Пака настаивала на ранее данных показаниях.

Все подумали, что предстоит перерыв. Но вмешалась прокурор. Она заявила ходатайство об оглашении показания очных ставок. Адвокат Андрей Ромашов возражает: при отсутствии лица дающего показания их оглашение законом недопустимо.

«И потом, я не понимаю: этими очными ставками противоречеия не устранены. Каждый из допрошенных остался при своем мнении. Скорее уж это доказательство защиты, не обвинения».

Адвокат Татьяна Стукалова: «Если и подлежит рассмотрение, то только той части, где подсудимые».

Барик, Прилипко и Бушманов поддерживают коллег, как и подсудимые. Судья удовлетворяет ходатайство.

Бушманов решил зачитать результаты независимой медэкспертизы по раскадровке видео из «Эгоиста». Согласно ей, Соловчук ударил Мамаева первым. Прокурор сразу же возрасила, но судья дала добро.

Прокурор назвала зачитанное Бушмановым «чудо-заключением специалиста». По ее мнению, это «недопустмое доказательство». Бушманов обосновывает, почему обратился к эксперту: доступа к видео не было.

Бушманов рассказывает, что Павел помогал этой девушке.

«Алана осветила это в инстаграме: Мне позвонила девушка, представилась Аланой, предложила помощь с операцией в Берлине, взяла все расходы на визу и дорогу. Потом уже я выснила, что Алана — жена Мамаева. Она спала в клинике на соседней кровати со мной. Павел постоянно звонил жене по видеосвязи, интересовался ходом лечения. Все расходы на лечение, по словам Аланы, взял именно Павел. Лицевой нерв удалось восстановить».

Девушка желает Мамаеву воссоединения: «Дети тяжело переживают разлуку с отцом».

Бушманов приобщает новую характеристику из СИЗО. «Мамаев положительно характеризуется». Благодарственное письмо за подписью начальника СИЗО — за активное участие в пилотном проекте по организации спортивных занятий и вклад в развитие здорового образа жизни. Речь о знаменитом матче в СИЗО.

Отказы в удовлетворении ходатайств Бушманова все не кончаются. Например, о прекращении угловного преследовании, переквалификации статьи и о сведениях, смягчающих ответственность. «Нарушено право на защиту» — некоторые ходатайства вовсе не рассматривались.

Бушманов подавал ходатайство, в котором просил установить: могли ли повреждения Гайсина образоваться от воздействия, которое обсуждалось на очной ставке между Мамаевым и Гайсиным.

Отказано со ссылкой на видеозапись.

Бушманов рассказывает, что защита произвела замер стульев и осмотрела интерьер «Кофемании». «Расстояние в момент инцидента между его участниками — не менее 370 см по диагонали». Речь о Мамаеве и Паке.

Ходатайство удовлетворено лишь частично: в дополнительном осмотре кафе отказано.

Характеристика из ТСЖ (больше 30 подписей): «Спокойный, уравновешенный по характеристику, общественный порядок никогда не нарушал. Улыбчив, дружелюбен, без вредных привычек, не курит, даже не выражается нецензурной бранью. Если нужна помощь, откликается сразу. Любящий отец, проводит время с детьми на детской площадке Устраивает игры по мини-футболу с мальчиками, обучал девочек спортивным приемам». Благоустраивал спортивную площадку, за что соседи особенно благодарны. Кроме того, Мамаев всегда находил время поучаствовать в сходах соседей».

Новые ходатайства и жалобы Бушманова (на задержание Мамаева, на видеозапись с парковки, распространенную в СМИ, и так далее) и новые отказы. МВД отрицает, что размещал видео в СМИ — «хотя они размещены», спорит Бушманов.

Бушманов перечисляет ходатайства о переводе Мамаевым денежных сумм на счет Соловчука (еще осенью). Эти ходатайства были удовлетворены.

Бушманов напоминает, что между Павлом и Аланой заключен брак. Сведения о рождении Алисы Мамаевой имеются. Характеристика Краснодара, подписанная Владимиром Хашигом [Генеральный директор ФК «Краснодар”]: «Работает в клубе с 2013 года в должности спортсмен-профессионал, женат, воспитывает двух детей, зарекомендовался себя в целом с положительной стороны. В целом справляется с обязанностями. Подчиняется указаниям гендиректора и тренера. Правила распорядка соблюдает. Трудностей в общении нет. Квалифицированный сотрудник, профессиональный футболист».

Адвокат упоминает жалобы сына Мамаева Алекса: «Его беспокоят ночные кошмары, около десяти дней кричит во сне. Позже мальчик стал заикаться».

Бушманов перечисляет неудовлетворенные ходатайства. «По завершении очной ставки между Мамаевым и Соловчуком неоднократно была запрошена дополнительная ставка. Всякий раз — отказ, «установить ротиворечия не представляется возможным». Мамаев просил предоставить полную запись видеорегистратора — снова отказано».

«К уголовоной ответственности не привлекался, судимостей нет, в психоневрологический диспансер не обращался».

Бушманов попросил у коллег воды: в зале очень жарко.

«Жалоб от соседей нет, на воинском учете не состоит, характеристика по месту жительства (Краснодар) — с нейтральной стороны, жалоб не поступало, наркотические средства не употреблял».

Игорь Бушманов напоминает материалы, по которым до сих пор нет никакого решения. Например, установлено, что ущерб машине Соловчука незначителен.

Также Бушманов напоминает: «Мамаев явился в полицию самостоятельно, говорил, что готов содействовать в расследовании, скрываться не намерен. Не отрицал причинения телесных повреждений Соловчуку, готов загладить вред и принести извинения».

«Дело было возбуждено за два часа до явки Мамаева в органы», — уточняет адвокат.

Бушманов ранее просил назначить медицинскую экспертизу Мамаеву, но это ходатайство не удовлетворили.

Материалы дела оглашает адвокат Павла Мамаева Игорь Бушманов.

«Соловчук просит привлечь к ответственности «неизвестных ему граждан, набросившихся на него и избивавших, а затем скрывшихся». Ранее Соловчук указывал, что узнал Кокорина и Мамаева, а тут называет их неизвестными».

Адвокат указывает на то, что Гайсин не признавался потерпевшим.

Запрос по Александру Протасовицкому был сделан и в спортивный клуб «Атлет». Оттуда характеристика: «Работает тренером по футболу семь лет. Проявил себя грамотным специалистом, с широким набором навыков, готовит футболистов разной возрастной категории. Его спортсмены — победители и призеры различных соревнований по футболу и бадминтону. Имеет авторитет и среди детей, и среди взрослых. На высоком уровне выполняет поставленные задачи по подготовке спортсменов. Отзывчивый, требовательный, настойчивым. В любом деле стремится достигать высоких результат, не нарушая этических норм. Коммуникабельный, отличный товарищ и тренер».

Материалы дела оглашает адвокат Александра Протасовицкого.

«Протасовицкий не причинял боли Гайсину. Действия были направлены на прекращении эскалации конфликта, Гайсин не почувствовал боли, ударов Протасовицкий ему не наносил, а только удерживал».

«Протасовицкий не судим, к уголовной ответственности не привлекался, не состоит на учете психиатра».

«МВД не располагает компромат и на Протасовицкого. Военный комиссар Подольска: Протасовицкий состоит на учете, в запасе, в армии не служил, комиссией признан ограниченно годным (по болезни)».

Листы дела 45-47, запрос в УФСИН. Характеристика Кирилла Кокорина из изолятора: «За время содержания режим не нарушал, с сокамерниками поддерживает нормальные отношения, конфликтных ситуаций не создает. На меры воспитательного характера и критические замечания реагирует адекватно. Жалоб и претензий по условиям содержания к администрации СИЗО не высказывал».

Приобщает к материалам дела документы — об оспаривании в МВД решения о возбмуждении уголовного дела.

Адвокат продолжает перечислять: «Кирилл Кокорин не судим, не привлекался к ответственности». Листы дела 21-22: «Вопрос и ответ от психиатров и из наркологического кабинета о том, что Кокорин не состоит на учетах». Лист дела 28: характеристика на Кокорина — «Административных взысканий нет, не женат, уважают соседи и друзья. Активен, занимается спортом». Характеристика Кокорина: «Жалоб на Кирилла по месту проживания (Валуйки) не поступало. Еще запросы в наркодиспансер, ответы о том, что на учетах не состоит».

Барик упоминает запросы в ПНД и МВД и ответы: «Кирилл характеризуется положительно, компрометирующеими материалами МВД по Хорошевскому районе не располагает».

Запрос в академию народного хозяйства. Ответ: «Кирилл — студент факультет финансов и банковского дела, обучается на программе бакалавриата, поступил на основании аттестата. Отличался старательностью и аккуратностью, пользовался уважением однокурсников».

«Задолженностей по оплате ЖКХ нет» — ответ из ТСЖ.

Адвокат Кирилла Кокорина Вячеслав Барик называет тома и страницы дела, где обнаружены процессуальные нарушения.

Запустили дополнительно только информагентства.

С кондиционированием воздуха в помещении тоже беда. Охранник попросил у напарника подменить его, чтобы отойти переодеться.

Как и ранее у журналистов возникли проблемы. Большинство изданий не смогут присутствовать на суде, почти все места заняли родственники и друзья подсудимых.

В зале Кокорин и Мамаев сидят без эмоций. С каменными лицами, ничего не говорят.

Александр ответил на несколько вопросов журналистов.

«Как узнал о чемпионстве? Кто-то из сторонних сказал. Жду медаль? Не в медали же дело. Главное, что выиграли, долгожданная победа. Последний матч не смотрел. Почему? Матч ТВ.».

«Спасибо» — Кокорин поблагодарил за поздравления с чемпионством в РПЛ.

Александра Кокорина заводят в зал суда.

Начало немного откладывается из-за опоздания адвоката Протасовицкого Татьяны Прилипко.

Адвокаты Александра Кокорина поддержали его мать.

Стукалова: «Поздравляем с чемпионом»
Ромашов: «Вы бодры как никогда!»

Игорь Бушманов, адвокат Павла Мамаева, перед заседанием суда:

«Их заключение скоро будет составлять один год. Это более чем достаточно, для такого преступления. С учетом наличия смягчающих обстоятельств, наличия сведений по компенсации одному из потерпевших. Мы за справедливое наказание и за правильную квалификацию действий наших подзащитных. Надеюсь, суд даст правильную правовую оценку случившемуся».

Мать Кокорина уже не в лучшем расположении духа — поднимает глаза от телефона, они выглядят заплаканными.

Подсудимых доставили в суд рано утром. Ждем, пока все участники процесса займут свои места.

Стукалова — Бушманову в очереди в суд: «МЧСники жалуются: аэропорт их не пустил. Самолет уже горел, а поле было пустое [без пожарных машин]».

Пришло время узнать, какое наказание для братьев Кокориных, Мамаева и Протасовицкого потребует прокурор. После его выступления начнется этап прений.

Нас ждет одно из ключевых заседаний по этому громкому делу. Начало — в 12:00 по московскому времени.