Шестой день слушаний по делу Кокорина и Мамаева. Гайсин отказался от примирения. Как это было

После просмотра видео из «Кофемании», извинений Кирилла Кокорина и диалога Гайсина с судьей завершился шестой день открытого судебного заседания. Допрос новых свидетелй завтра с 14:00.

Просмотрен эпизод, когда Гайсин завалил Мамаева на стол. На видео видно, как Мамаев наносит удар Гайсину, а Протасовицкий его удерживает. Судья обратился к другу Дениса Пака.

— Прокомментировать не хотите? Вы Мамаева оттаскивали от себя?
— Я его держал за руку.
— Почему он стал заваливаться?
— Возможно, потому что меня держали за шею, а я держал да руку. Это могло привести к падению.

Кирилл Кокорин извинился перед Сергеем Гайсиным:
«Вы говорили, я был самым активным, что мое поведение было неподобающим. Вы старше, я был не прав. Признаю и не спорю. Хочу извиниться за свое поведение перед вами. Я считаю, что не надо держать зла друг на друга столько времени».

Павел Мамаев обратился к Сергею Гайсину.

«На очной ставке вы говорите о том, что я принес вам извинения. Вы говорите, что мне надо было извиниться перед всеми в кафе. На очной ставке именно вы были рядом со мной, и в уголовном деле я прохожу по эпизоду, связанному с вами. Я не лукавил, когда извинялся. Если бы мне дали возможность извиниться перед людьми в «Кофемании», я бы извинился. Я не отрицал на очной ставке того, что повел себя неправильно. Вы должны понимать, что степень несоизмеримости нашего наказания с той ситуацией для каждого из нас останется уроком на всю жизнь. Не знаю, насколько вы восприняли мои извинения. Хочу подтвердить, что мои действия были не совсем правильными, и вся та ночь, и все то утро. Но это не значит, что мужчинам нужно до конца своей жизни держать внутри обиду на нас. Это не те действия, которые принесли такой непоправимый вред вам и остальным. Я был бы рад возможности примириться с вами и остальными потерпевшими. Как мужчины, мы бы нашли общий язык».

Судья: Зачем вы направились за Мамаевым?
Гайсин: Это нормальная реакция человека. Когда тебя бьют, хочется спросить за что. Я его не бил, просто держал за руку.
Судья: Вы что-то говорили?
Гайсин: «Теперь точно вызываем полицию», но вряд ли это кто-то услышал.

— С моей стороны это все-таки было удержание для предотвращения конфликта? Вы как считаете, я как-то по другому мог вам помешать, когда вы схватили Мамаева за руку, будучи немаленьких габаритов?
— Конечно. Вы удержали меня с точки зрения того, чтобы я куда-то шел. Альтернатива у вас была. Словесная, например.
— Претензии ко мне есть? У меня отдельный эпизод чисто по вам.
— Не имею.

Вклинился в диалог Александр Кокорин.

— Вы ранее сказали, что слышали, как Пак принял извинения от нас. А сегодня…
— Пак говорил. Я об этом сказал.
— Извините, не услышал.

Допрос пострадавшего Гайсина продолжил адвокат Андрей Ромашов.

— Вы показали, как Александр наносил удар через вас. Можете рассказать, как наносился удар через Протасовицкого?
— Удар через меня не наносился, а наносился рядом. Я не говорил, что удар наносился через меня.
— Вам предъявлялась видеозапись. Вы в показаниях говорили, что Пак постоянно держался за голову.Вы помните фрагмент, когда Пак держался за голову?
— На видео есть или нет этот момент, я не знаю. Поясню: под постоянным я имею в виду, что Пак периодически касался головы. То, что Пак периодически держался за голову, это было.

Потерепевший Гайсин рассказывает адвокату Бушманову.

— Я член общества, находился в публичном месте, где были совершены противоправоправные действия. Как в отношении меня звучали извинения Мамаева я сказать не могу.
— Затраты на лечение понесли какие-нибудь?
— Нет.

Гайсин ответил адвокату Протасовицкого.

— Я не вижу противоречий, я говорил все разными словами. И тогда, и сейчас ясно, что было удержание за шею. Я помню наш разговор с адвокатом во время очной ставки. Удержание за шею было, как были и неприятные ощущения. Брать я чужого человека за шею не воспитан, поэтому показывать не буду.

Адвокат Кирилла Кокорина Вячеслав Барик задал свои вопросы пострадавшему.

— Кокорин смог нанести вам удар?
— Я его не почувствовал, но на видео он был.
— Ваша голова не шевелилась?
— Нет, потому что ее крепко держал Протасовицкий.
— На очной ставке вы сказали, что Кирилл не мог нанести удар.
— Тогда я еще не видел видео

Барик ходатайствует об оглашении показаний на очной ставке и протоколов допросов потерпевшего.

Прокурор: «Я не вижу противоречий. Они уже устранены постановкой вопросов».

Бушманов тоже ходатайствует об оглашении показаний на очной ставке и протокола допроса.

Прокурор: «Прошу сделать замечание защитнику. Странные формулировки в адрес потерпевшего о том, что он врет! Что вы себе позволяете?»
Бушманов: «Вы тоже много себе позволяете».

Судья частично удовлетворила в оглашении только очных ставок.

Гайсин продолжил: «Кирилл Кокорин подскакивал со всех сторон и пытался достать ударами меня и Пака. Удар был, это правда. Несильный, скорее, легкое касание. Да, я его не почувствовал. Я не отказываюсь от своих показаний, боже упаси».

К допросу подключился адвокат Павла Мамаева Игорь Бушманов.

— Могли ли вы правильно оценить ситуацию и понять, кто именно проявлял агрессию к Паку?
— Агрессию к нему проявлял Александр Кокорин. Что до этого произошло — я не знаю. Пак мне рассказал.
— На предварительном следствии видео видели?
— Да
— Прошу вас дать показания, как очевидца, а не описывать то, что было на видео. Вы видели агрессию или насилие со стороны Павла?
— Словесные перепалки и дискуссии были, физического воздействия не было.
— Что конкретно произносил Мамаев?
— Не вспомню. По ощущениям это было агрессивно.
— Вы вступали в диалог с Мамаевым?
— Здесь сложно сказать. Я обращался ко всем, когда просил успокоиться.
— Помните какие-то жесты Мамаева? Жест руками ладонью вперед?
— Не помню.
— Хватали ли Мамаева за одежду?
— До удара — нет.
— Отталкивали его?
— Не помню, скорее всего нет. После того, как ударили Пака, товарищи подошли к нему и я естественно попытался их отодвинуть.
— Каким образом Вас ударил Мамаев?
— Не кулаком, а ладонью, я предполагаю. У меня от подбородка до очков большое расстояние, сомневаюсь, что у Павла такой большой кулак. Основная сила удара пришлась на очки. По физиологии в подбородок, очки остались на мне, но они помялись.
— Какие были повреждения?
— Нижняя губа внутри была повреждена.
— Дальнейшие ваши действия?
— Я его схватил за руку. И потом Протасовицкий схватил за меня шею.
— Он остался стоять на месте?
— Не помню.
— Мамаев согласовывал с кем-то свои действия?
— У него не было на это времени. Письменно не согласовывал.
— Мамаев вам ничем не угрожал?
— Словесно нет.
— Извинения приносил?
— Мы же все люди отходчивые. Просил или не просил — вопросы риторические. Так себя не ведут. Я значительно старше, тем более никого не оскорблял. Мамаев говорил: «Я сожалею». Дословно не помню.

Адвокат Александра Кокорина Татьяна Стукалова задала свои вопросы.

— Сколько вы пробыли в ОВД?
— Час-полтора.
— Куда направились потом?
— На работу.
— Когда направились в медицинское учреждение?
— Во второй половине дня?
— Когда Пак держался за голову?
— В кафе и ОВД, не постоянно держался, но было понятно, что с головой что-то происходит.
— Почему выбрали это медицинское учреждение?
— Пак там обслуживался и знал, что там есть травматология.
— Пак жаловался на оскорбления и на то, что его ударили стулом, когда вы были в «Кофемании»?
— Говорил, что чувствует себя плохо.
— Удар Паку от Александра вы видели?
— Я видел схему полета руки в область головы Пака.

Адвокат Александра Кокорина Андрей Ромашов приступил к допросу Сергея Гайсина.

— Вы сказали, что Александр Кокорин нанес удар Паку. Расскажите подробнее.
— После моего прибытия прошло от двух до пяти минут. Как я уже говорил, я пытался беседовать, уладить ситуацию, поговорил с Павлом и Протасовицким. Ситуация начала успокаиваться. Слева от меня стоял человек, как я понял, работник кафе, поэтому к нему я обратился с просьбой вызвать полицию. И пошел удар мимо меня в сторону Пака. Он в этот момент отшатнулся.
— Сам удар видели?
— Касание нет, но рука по ощущениям прошла очень близко.
— Рука летела мимо вашего лица?
— Да, она достаточно высоко прошла.
— Что после этого делал Александр?
— Ушел, разговаривал с девушкой, продолжал веселиться.
— Почему он ударил?
— Вопрос не совсем ко мне. Мне кажется, без причины. Тем более, что ситуация начала успокаиваться.
— Что потом было?
— Меня ударил Мамаев.
— За что?
— В данной ситуации я сам хочу у него спросить за что.
— После конфликта у Пака видели повреждения?
— Он постоянно держался за голову. Под волосами я не смотрел. По-моему, у него еще раскрошился зуб.

— У нас с Паком была назначена деловая встреча на 9 утра. Я задержался по личным причинам. Когда я пришел в «Кофеманию», меня проводили. В дальнем левом углу были возбужденные молодые люди. Изначально я думал, что это был инцидент не связан с Паком, потом понял, что он там задействован.
— Сколько их было?
— Тяжело отличить со стороны. Были и работники «Кофемании», и молодые люди. Когда я понял, что инцидент был с Паком, я попытался вербально успокоить присутствующих.
— Агрессия была?
— Да.
— В чем выражалась?
— Там были разные группы лиц. Кирилл Кокорин вел себя активно и набрасывался на Пака. У меня была дискуссия с господином Протасовицким и еще одним свидетелем. Я пытался всех успокоить и перевести все в более цивилизованную форму общения. Было понятно, что товарищи были точно в неадекватном состоянии. Моя задача была их успокоить. Я попытался спросить человека, который был рядом со мной. В этот момент произошел удар Паку в лицо, понял это по реакции его.
— Кем был нанесен удар?
— Александром Кокориным.
— Как вас бил Мамаев?
— Рукой в лицо. Потом Протасовицкий схватил меня за шею. Была болезненная ситуация.
— После удара Мамаева проявляли агрессию?
— Обычные человеческие вопросы — за что? Ситуация парадоксальная: все эти действия были из серии «подошел, ударил, убежал». За что? Тем более, я никого не оскорблял. Попросил вызывать полицию, но это адекватная человеческая реакция на происходящее.
— Боль от удержания Протасовицким ощутили?
— Когда держат за шею, конечно. В любом случае я не понимал, что происходит. В последствии на видео увидел, что был несильный удар мне со стороны Кирилла Кокорина.
— Указанные лица сами прекратили свои действия?
— Посетители как-то действовали, и сотрудники кафе успокаивали тоже. В соседнем зале кто-то достал телефон. Кто то из компании подошел к ним, не помню точно кто. Потом туда вызвали Протасовицкого. Была девушка из компании, которая лазила по столам. Потом ситуация начала успокаиваться. Пак в этот момент уже молчал. С их стороны финальная фраза была «китаец, уезжай домой». Кажется, сказал Кирилл. И еще «скажи спасибо, тебе еще повезло». В чем повезло, я не понял. Это произнесли не футболисты, либо Кирилл, либо свидетель.
— В какой форме лица пытались получить видео?
— Это было далеко от меня, но вроде в агрессивной форме.
— Сколько было людей?
— Много.
— Была ли нецензурная брань?
— Да.
— В течение какого времени все длилось?
— Мирут 10 по ощущениям. Выходили молодые люди не через центральный вход.
— Пытался кто-то примириться с вами или Паком?
— Никто не приносил извинений, и Паку тоже. Он же говорил о том, что готов извиниться, если чем-то обидел. Никакого пожатия рук не было
— Кто-то при вас бил посуду?
— Да, девушка, которая лазила по столам и строила рожи.
— Кто-то вызвал полицию?
— Мы попросили работников «Кофемании». Полиция подъехала через 10-15 минут. Мы с ними переговорили и они отвезли нас в ОВД. Там написали заявление.
— Какие повреждения были?
— Ссадины на подбородке, болела рука и внутренние повреждения губы.

Наказание оставлю на усмотрение суда. Исковых требований нет.

Дарья Валитова хотела показать фото сына Александру. Приставы в грубой форме не дали это сделать.

Адвокат Мамаева Игорь Бушманов прокомментировал состояние подзащитного.

«У Павла инфекция. Видимо, грязными руками тер глаз. Вчера было чуть-чуть, а сегодня совсем красный глаз. Врач? Напишем соответсвующее заявление. Все будет хорошо».

И заканчивается допрос Дениса Пака следующим диалогом.

Судья: «Кто-то пытался возместить ущерб на стадии следствия?»
Денис Пак: «Нет».

Александр Кокорин: «Я пытался дозвониться Паку, а он не брал трубку. Я написал ему, что это я. Он не ответил. Это все есть в телефоне».
Денис Пак: «Мой телефон был выключен».

Андрей Ромашов: «Родители Кокорина к вам приезжали?»
Денис Пак: «Не знаю».
Андрей Ромашов: «Они были, но вы их не приняли».
Денис Пак: «Обращений ко мне не поступало».

Потерпевший Денис Пак выразил желание покинуть заседание.

— Как юриста, не удивляет ли вас то, что на скамье подсудимых фактически находится два человека, которые не совершали по отношению к вам действий, а люди, которые плеснули вам в лицо, проходят как свидетели? Это избирательный подход следствия?

Судья продолжил допрос потерпевшего.

— Опишите, как происходили удары.
— В отношении меня было несколько ударов. Сначала Александр, потом Кирилл, было так. Если я правильно все помню.
— Как выбирали медицинское учреждение для оказания помощи?
— Я обращался туда уже несколько раз ранее. Оно находится около моего дома.
— Откуда вы взяли видео, которое давали на предварительном следствии?
— После инцидента я обратился к сотрудникам кафе с просьбой предоставить мне запись. Непонятно было, кто на меня напал. Я оставил свой номер телефона, потом мне позвонили и сказали, что флешку можно забрать. Далее она была изъята у меня следствием.

Адвокат Игорь Бушманов с вопросами об ответственности «Кофемании» за инцидент.

— Как вы полагаете, администрация кафе могла предотвратить случившееся?
— Я не могу ответить на этот вопрос.
— Претензии к администрации имеете? За то, что не пересадили, например?
— Нет.

Прокурор уточнил несколько моментов.

— Вчера при просмотре видеозаписи защита настаивала на том, что в момент нанесения удара Александр взял стул, чтобы присесть к вам. Это так?
-Я не воспринимал эти действия как человека, который собирался присесть. Если я не ошибаюсь, то один человек из компании даже придерживал стул.

— Был ли кто-то из этой компании, кто ушел, сказал, что не будет этого делать или просил прекратить?
-Нет.

У подсудимых появилась возможность задать потерпевшему вопрос.

Александр Кокорин: «Хотел бы повторно извиниться за свои действия в кафе. Также готов, если потребуется, возместить моральный и материальный ущерб. Если есть такая возможность, хотел бы помириться. Конфликт был неприятным, но прошло много времени Я уверен, что мы друг друга поймем».
Денис Пак: «Вопроса не прозвучало».

Кирилл Кокорин: «Тоже хотел бы извиниться за свое поведение и реакцию. Возможно, можно было отреагировать по-другому на ваше оскорбленние».

Адвокат Игорь Бушманов спросил о возможном существовании заведомового сговора в отношении избиения Пака и Гайсина.

— Вы видели или слышали, как ребята согласовывали свои действия?
— На вопрос конкретной координации действий мне сложно ответить. Я не видел, чтобы они заранее вербально договаривались. Может, она и была, но я ее не видел.

Вячеслав Барик продолжил допрос Дениса Пака. Не обошлось без курьеза.

— Вы говорили, у вас скол на внутренней части половы… Ой, ротовой полости! Такой каламбур получился.
— Открытых ран и крови не было.

В заседании суда возникла небольшая пауза. Дело в том, что в процесс вмешались пресс-секретарь и пристав. Они поговорили с судьей и покинули заседание.

Адвокат Кирилла Кокорина Вячеслав Барик решил спровоцировать потерпевшего.

— Какие-то расовые предрассудки или комплексы имеете?
Данный вопрос был снят по требованию прокурора.

— Сравнение с певцом для вас оскорбительно?
— Оскорбительна коннотация.

Адвокат Александра Кокорина Татьяна Стукалова приступила к допросу потерпевшего.

— Когда почувствовали тошноту?
— У врача.
— Когда вы пришли к нему?
— Я думаю, что около часа. Точного времени не помню. Я зашел в клинику и ждал приема.
— А головокружение?
— Почувствовал в момент нахождения у врача.
— Вы сотрудников полиции дождались?
— Да. Они приехали минут через 20.
— Сначала с полицейскими поехали?
— Да, написал заявление.
— И потом к врачу?
— Да.
— В какую клинику?
— На углу Комсомольского проспекта. Я был не за рулем.
— Вы сказали, что у вас была гематома.
— Покраснение.
— Вы к сотрудникам кафе обращались за помощью? Было оказание первой помощи?
— Я не помню.
— То есть за первой помощью в кафе не обращались?
— Не помню.
— Сопровождал вас кто?
— Гайсин.

— Последний вопрос. Когда вы расставались, вы с кем-то общались?
— Сказал, что если чем-то обидел, приношу извинения. Сделал это, чтобы успокоить и прекратить дальнейшее нанесение вреда мне и моим коллегам.

Андрей Ромашов продолжает допрос Дениса Пака.

— В результате ударов у меня был поврежден зуб. На видео видно, как я вынимаю часть зуба, на видео в 9:15.
— В 9:15 вы вынимаете часть зуба?
— Да.
— Великолепно. Врачу сообщали?
— Да, что в результате нападения. Совокупности ударов.
— Со стулом определились. После удара что делал Александр Кокорин?
— Стулом больше не махал. Он отошел. Много людей подбежало и мне было тяжело оценивать действия, так как они мне были неизвестны. Я заметил, как Александру было весело.
— После вы общались с Александром?
— Ни с кем не общался. Я просто призывал к спокойствию. Видел, что они спортивные.
— А когда хамлом их называли, вы это учли?
— Это оценка их поведению. Эти вещи не связаны.

Прокурор: «Хамло — не персональное обвинение».
Вмешалась судья.
Ромашов: «Ваша часть, только от вас тут поддержку и ощущаю».

— Кирилл Кокорин что делал после удара стулом?
Прокурор: «На мой вопрос он ответил, что Александр еще наносил удары. Не путайте».
Барик: «Это сделает гособвинитель».
Прокурор: «Гособвинитель никого не путает!»

— От Кокорина младшего были агрессивные действия?
— Да. Он меня бил по лицу в область головы.
— В какую?
— В область лица.
— Вы даже не помните. Сколько ударов было?
— Не меньше одного.
— Этот удар был рукой?
— Да.
— Открытой?
— Кулаком.
— Сколько раз кулаком?
— Я ответил уже.
— След остался?
— Да.
— Какой?
— Сколы, возможно.
— Почему возможно?
— Потому что причинно-следственную связь между ударами и травмами восстановить не могу. Это было комплексное воздействие.
— Кирилл что-то спрашивал у вас?
— Я не помню.
— Как закончились его агрессивные действия?
— Они не закончились.
— Он весь день вас бил?
— Уходя, он повернулся и обратился ко мне.
— Я говорю об ударах. Что он делал после них?
— Я не знаю.

— Кто первым начал диалог?
— Диалога не было. После выкриков я задал вопрос, ко мне ли это обращение. Получил утвердительный ответ.
— От кого?
— От компании. Они повернулись и засмеялись.
— Вы сочли данное поведение знаком и произнесли слово «хамло»?
— Да.
— Громко?
— Достаточно.
— Когда?
— После того, как они подтвердили обращение ко мне.
— Вы выражались нецензурно?
— В своей жизни?
— Нет. Я не настолько хочу углубиться в вашу историю.
— В рамках инцидента — нет.
— По поводу удара стулом. Как вы поняли, что он направлен в голову?
— Потому что я видел траекторию движения в момент нанесения удара.
— Когда Кокорин подошел, он что-то говорил?
— Я не слышал.
— А вы ему что-то говорили?
— Нет.
— Вы видели видео?
— Да.
— Сколько раз?
— Не могу сказать.
— Следователь демонстрировал при допросе?
— Да.
— И вы даже не обратили внимание, что между вами был диалог?
— Его не было.
— Как вы подставили руку?
— [показывает]
— Вы подставили предплечье.
— Это было инстинктивное движение. Я не анализировал положения руки.
— Изображенный вами жест показывает, что вы защищали лицо, в не голову. Покажите жест еще раз.
— Можете на видео посмотреть.
— И куда же удар пришелся?
— По руке и в левую часть головы.
— Какую именно?
— В область виска. Этот вопрос можно задать медицинским экспертам.
— Я их видел, спасибо. А на руке где была травма?
— Травма предплечья. Кость.
— След остался? Кровь?
— Кровь не текла.
— А синяк или шишка?
— Были подтверждены ушибы мягких тканей. Синяк и шишка были.
— Вы врачу указывали?
— Это все в документах есть.
— Врачи зафиксировали шишку и синяк?
— А что вы подразумеваете под этим словом?
— Еловую.
[смех в зале]
— Было покраснение мягких тканей.
— Шишка — это припухлость.
— Было покраснение.
— Что касается сколов, в результате чего это было?
— В результате ударов по голове.

Адвокат Мамаева Игорь Бушманов задал свои вопросы потерпевшему.

— Меня интересует только Мамаев. Обращали вы на него внимание?
— Я обращал внимание в целом на компанию. Преимущественно на мужчин.
— Поясните, видели ли вы, чтобы Мамаев предпринимал против вас какие-то действия?
— Мой ответ — вся компания предпринимала.
— А конкретно Павел?
— Вся компания посмотрела в мою сторону.
— Конкретно Мамаева помните?
— Нет.
— Слышали, чтобы от него что-то исходило? Какие-то фразы.
— В целом выкрики шли от компании. Я не персонифицировал. Я хотел поработать, я не вступать в социальное взаимодействие.
— Помните, когда к вам подошел Павел?
— У меня не было диалога ни с кем.
— Агрессия со стороны Мамаева исходила?
— В целом от компании и каждого ее участника. Я воспринимал их как людей, которые реально могут привести мне вред. Ощущал только агрессию.
— Я защищаю конкретное лицо, и суд будет рассматривать каждого отдельно, а не как у нас с мерой пресечения. Вы слышали или видели жесты?
— Да.
— В чем это проявлялось?
— Тоне, взгляде, жестах.
— Каких жестах?
— Я говорю в целом.
— Меня не интересует фон. Какой жест был от Мамаева?
— Я не помню.
— Ну раз вы только на общие вопросы отвечаете… Мамаев совершал против вас противоправные действия?
— Насколько я понимаю, речь идет в первую очередь о нарушении норм общества.
— Оно не подразумевает уголовную ответственность.
— Это вопрос квалификации. На меня Мамаев не нападал. Павел нанес удары Гайсину. Он пытался отстраниться, вокруг него было много людей. В это время Потасовицский применил удушающий прием.

Вопрос от адвоката Прилипко.

— Или пытался оттащить?
— Я оцениваю это действие так.
— То есть вы предполагаете.
— Оцениваю. Гайсину это было неприятно, он не испытывал радости.
— Протасовицкий вас оскорбил?
— Да, конечно. Выкриками гангнам стайл.
— А Протасовицкий извинений не приносил?
— Я не слышал.
— Я не закончила вопрос. Он не говорил, что вы похожи на персонажа?
— Я не слышал.

— Вы сказали, что на других компания тоже плохо влияла. Другие посетители при вас претензии предъявляли?
— Компания нарушала поведением общепризнанные нормы морали.
— Как реагировали?
— Ко мне никто не обращался.
— На ваших глазах другие посетители делали замечания?

Прокурор: Токтаров.
Пак: Речь идет о нарушении норм.

Второй прокурор: вопрос другой.
Пак: Я не видел.

— И в какой форме?
— Я видел, что какие-то люди неодобрительно смотрели на компанию.
— Вы сказали, что в отношении вас звучали оскорбления. Чем именно вас оскорбляли?
— Я об этом уже говорил. Были высказывания в отношении моей национальности. Это происходило в издевательском тоне. Через некоторое время сопровождалось нецензурной бранью.
— Китаец — это оскорбление?
— Если это сопровождается нецензурной бранью, то, думаю, да.

Допрос Дениса Пака начал адвокат Александра Кокорина Андрей Ромашов.

— Вы сейчас при даче показаний используете записи?
— Да, это мои записи.

Прокурор: Он имеет право.
Ромашов: Я молчал. Не оспариваю.
Второй прокурор: Он умеет читать.

Допрос продолжила Татьяна Прилипко, адвокат Александра Протасовицкого.

— Вы попросили официанта вас пересадить?
— Да, когда я сел за столик. Через некоторое время официант пришел принять заказ, и я попросил другой стол.
— Это было до начала общения?
— Общения вообще не было.
— До момента, когда на вас обратили внимание?
— Да.
— Свободные места были?
— По пути следования к столику все места были заняты.
— Мы на видео видели, что было свободно…

Прокурор: Официант говорил о том, что прокурор обращался.
Валитова: Нет!
Пристав попросил ее молчать.

— Что я могу отметить. Когда компания покидала заведение, Кирилл повернулся ко мне и опять сказал нецензурно про китайца. Никакой градус агрессии с их стороны на протяжение инцидента снижен не был. Звучало в СМИ, что было примерение, но его не было. Наверное, в этом случае компания не вела бы себя так агрессивно, уходя. Мы понимали, что сила на их стороне и они готовы снова ей воспользоваться. Я попросил сотрудников кафе вызвать полицию. Через некоторое время они прибыли и предложили проследовать в Пресненское ОВД, где я написал заявление о нападении. После этого я обратился за медицинской помощью в клинику, где мне поставили диагноз закрытая ЧМТ и сотрясение, а так же скол и повреждение передних зубов.
— Если суд признает подсудимых виновными, вы можете высказаться о наказании. На чем будете настаивать?
— Оставлю решение на усмотрение суда.

— Будете подавать иск?
— Понимаю, что есть право, но пока не собираюсь обращался с соответствующим иском.

Второй прокурор со стороны Пака:

— Почему не могли найти стол?
— В связи со скоротечностью событий.

Допрос потерпевшего Дениса Пака.

— Около 8:55 я приехал на рабочую встречу с коллегами в кафе. Во встрече должен был принимать участие Гайсин. Мне предоставили стол на троих. Напротив увидел шумную компанию из 10 человек. Она в утреннее время по внешним признакам находилась в состоянии опьянения, распивала алкоголь и вела себя очень шумно, нарушала общие нормы поведения и проявляла неуважение к обществу. Кафе было полное, там были и мужчины, и женщины. Одна даже была в положении. В качестве примера могу отметить то, что одна из девушек села на колени к человеку (А. Кокорин), они начали целоваться. Это выглядело неприятно. Были и другие посетители. Не то, чтобы зал отделен полностью, это место было видно и с других точек. Рядом также находился посетитель мне неизвестный. В таких обстоятельствах, когда компания ведет себя вызывающе, я понял, что мы не сможем работать. Попросил пересадить меня за другой стол, но из-за загрузки кафе это не было осуществлено. Я открыл ноутбук и решил поработать в ожидании коллег с документами. Через какое-то время я услышал выкрики гангнам стайл, на которые не обращал внимания, поскольку не предполагал, что это обращено ко мне. Зачем услышал фразу про ноутбук и понял, что, возможно, компания обращается ко мне. Я азиатской внешности, а песня комического корейского певца. Выкрики были в издевательском тоне. Решил, что моя внешность их не устраивает.
— Кто-то сидел еще в ноутбуке?
— Не помню.
— Кто именное произнес фразу?
— Не знаю, я пытался абстрагироваться. Фразы были произнесены мужскими голосами. Я спросил, ко мне ли обращения. Действиями они подтвердили, что да. В корректной форме сделал замечание, так как они ведут себя по-хамски. Ко мне подошли двое: Кирилл, начал нецензурно выражаться. Александр взял стул у столика рядом и, целясь в голову, пока я сидел, и, желая нанести максимальный вред [Саша цокает в этот момент], нанес удар в область головы. Я подставил руку, поэтому удар пришелся как по руке, так и по голове. Кирилл начал наносить удары. Это нападение, избиение длилось несколько минут. Подошли посетители и сотрудники кафе, постарались утихомирить. Действия сопровождались нецензурными выражениями. Меня назвали китайцем и говорили, что я должен ехать в свой Китай и делать там замечания. Это было крайне неприятно. Я понимал, что передо мной несколько молодых и спортивных ребят. Я один, их пять, они настроены агрессивно.
— Вы в тот момент испытывали угрозу?
— Конечно. Я видел и понимал, что Александр целится в голову, тем самым он высказывает желание нанести вред моей жизни. Я оценивал угрозу как реальную. Кто-то из компании выкрикивал, что мы тебя убьем. Кричали, что мне повезло, что мы вообще останемся живы.
— Подсудимые сказали, что вы вызывали агрессию в их адрес. Она от вас исходила?
— Нет. Абсолютно. Я хотел всех утихомирить.
— Вы оскорбления употребляли?
— Нет.
— А замечание?
— Сказал, что ведут себя как хамло. Через несколько минут подошёл Гайсин.
— В тот момент, когда Кокорины наносили удары, что делали остальные?
— Александру было весело. Он веселился и смеялся. Его эта ситуация забавляла. В целом, вся компания была в приподнятом настроении. Как подошел Гайсин, он пытался оттеснить людей, которые на меня напали. Я заметил, что один из подсудимых — Мамаев — нанес удары (количество не могу назвать, но не менее одного) ему в лицо. Он не проявлял агрессии, просто пытался успокоить. Протасовицкий схватил его за шею и провел удушающий приём [показывает объятия]. Все выражались нецензурно, были настроены агрессивно. Уходя…
— Вчера мы смотрели видео. В момент, когда пришел Гайсин, Александр вам удары наносил?
— Насколько я помню, да.

Начался допрос Дениса Пака. Именно его стулом ударил Александр Кокорин в ходе конфликта в «Кофемании».

Прокурор обратился к суду с просьбой начать допрос потерпевшего Дениса Пака.

Кокорин-старший и Мамаев, увидев Пака, заволновались и уже не улыбаются в камере.

Скоро начнется самое интересное!

Прокурор зачитывает список свидетелей, предоставленный защитой. Там одни полицейские, медицинские эксперты и охранники. Всего 12 свидетелей.

Протокол допроса медицинского эксперта.

Наталья Черепанова: «Ушла в отпуск, экспертиза была поручена Михайлову. Полностью документы мной изучены не были, так как экспертиза у меня была изъята в связи с отпуском, поэтому комментировать диагноз не могу.

Следователь задавал конкретные вопросы про Пака и его сотрясения, но Черепанова отвечала на все одинаково.

Следователь попросила огласить допрос Черепановой, протокол ее допроса в томе 18. Сейчас будут оглашаться ее показания.

Наталья Черепанова — медицинский эксперт.

Прокурор зачитывает, что Мамаев подавал заявление на возбуждение уголовного дела за удар Соловчуком.

Бушманов ответил: «Мой подзащитный никаких заявлений не подавал. Это его показания, данные во время допроса».

Ребята, похоже, не выспались. Красные глаза, уставшие внешне. Хотя на вопрос Дарьи Валитовой во сколько они легли, Павел ответил, что в 22:30.

Очень много людей собралось. По решению суда сначала в зал запустят людей, которые пришли поддержать подсудимых, потом информагенства и остальные.

Внимание! Заседание начнется с просмотра видео драки.

Прокурор есть! Ждем адвоката Игоря Бушманова, который будет защищать Павла Мамаева.

Небольшое обновление. Все готово к началу, но стартовать не можем без прокурора. Светлана Тарасова, поспешите. У футболистов очень тяжелый день.

Переключаемся на новое заседание. Пресненский районный суд Москвы продолжит заслушивать показания свидетей и потерпевших по делу братьев Кокориных, Мамаева и Протасовицкого.

Обвиняемых еще не доставили в суд. Похоже, заседание начнется с опозданием. Начало было запланировано на 13:00.

Судья быстро принял решение по апелляции.

Постановление Пресненского суда города Москвы от 3 апреля 2019 года оставить без изменений.

Братья Кокорины, Мамаев и Протасовицкий остаются под арестом в СИЗО, апелляция по изменению меры пресечения отклонена. В 13:00 начнется шестой день открытого заседания в Пресненском суде.

Павел Мамаев боится опоздать на 6 день судебного заседания в Пресненском суде.
Мамаев: «Татьяна, а скажите сколько время?»
Стукалова: «11 часов. Вы боитесь, что мы не успеем в Пресню? Не переживайте, мы все успеем».

На этом судья удалился в совещательную комнату для принятия решения по апелляции.

Подсудимый Александр Протасовицкий нашел в себе силы на юмор:
«Когда-нибудь мы будем вспоминать эту ситуацию. Надеюсь, что в будущем, когда мы нечаянно перейдем дорогу на красный свет, нас не приговорят к пожизненному».

Кирилл Кокорин вторит брату:
«Ваша честь, я вот сказал про две минуты, но сегодня прокурор выступал 37 секунд. Вы, в принципе, могли бы и меня спросить, что он сегодня скажет. Повторяется одно и тоже».

«Я на пальцах посчитал, сколько выступал прокурор. 37 секунд. По сути, мы собрались здесь ради 37 секунд. Можно потерять работу, но главное — не потерять себя. Надеюсь, что придя домой, прокурор будет доволен. Именно ради этого он и шел по карьерной лестнице».

«Я коротенько. Как бы это громко не звучало, наши адвокаты говорят истину. Это уже восьмое заседание. Все что бы мы не говорили, нас как будто не слышат. Такое впечатление, что каждый раз приходит прокурор с флешкой, распечатывает финальный протокол и отдает судье. Хотелось бы хоть раз увидеть понимание со стороны суда и попросить избрать другую меру пресечения. Основания для этого есть».

Поддерживает коллег адвокат Вячеслав Барик:
«Сейчас по сути происходит уже исполнение наказания. Я прошу апелляционный суд обратить внимание на нормы права, когда суд будет выносить свое решение».

«А Кокорин играет за сборную России. Количество болельщиков и популярность этого вида спорта просто физически не дадут ему куда-то скрыться. В каждом городе висят его плакаты. Он занимается футболом с семи лет. У него почти не было детства. Любой профессиональный спорт — это адский труд. Александр очень много значит для российского футбола. Век футболиста — чуть более 15 лет. В таких условиях, в которых он содержится — мы выпустим инвалида. Ваша честь, прошу вас как судью, как человека, как мать, обратить внимание, что два брата Кокорина находятся под стражей. Это очень большой удар для их родителей».

Вновь взял слово адвокат Андрей Ромашов:
«Я поддерживаю доводы своей апелляционной жалобы. В тексте оспариваемого постановления не указан общий срок содержания под стражей. Суд не принял во внимание, что содержание по уголовным делам должно не превышать двух месяцев. Я прошу апелляционный суд учесть эти обстоятельства. Судья Пресненского суда воспользовался правом продлить арест до 6 месяцев. Но, он не объяснил почему избрал эту меру. Я не понимаю этого. Я могу судить, что это форма оказания давления. Суд также не учел сведений, характеристик А. Кокорина. О его маленьком ребенке, о его благотворительной деятельности. Только за последний год он помог 6 детям-инвалидам. Кроме того, суду были предъявлены сведения о состоянии здоровья Кокорина. Помощь ему оказывают тюремные фельдшеры, а не профессиональные врачи, в том числе из клуба «Зенит». Дальнейшие такие действия приведут к инвалидности. Потерпевшие поучили не тяжкие увечия, даже не сравнимые с тем, что ждет нашего подзащитного. В активе родителей Кокорина имеется сумма, которую они готовы внести в случае залога. Кокорин — профессиональный спортсмен. Полгода, восстанавливаясь от травмы, он пахал. Может быть, просто позволил себе расслабиться».

Мнение прокурора неизменно.

Морозов: «Не поддерживаю доводы защиты в полной мере. Оснований для отмены решения Пресненского суда я не вижу».

По видеосвязи взяли слово подсудимые. Были ссылки даже на президента России. А Кирилл Кокорин пожаловался, что прокурор ходит с несколькими охранниками.

Александр Кокорин: «На протяжении 6 месяцев мы просим изменить меру пресечения. Все наши доводы подтверждены видео».

Кирилл Кокорин: «Я поддерживаю все доводы всех наших защитников. Прошу изменить меру пресечения, так как я считаю все доводы прокурора голословными и необоснованными. Как я в 19 лет могу повилять на ход дела, если прокурор ходит с несколькими охранниками?»

Павел Мамаев: «Я поддерживаю доводы своего адвоката. Президент недавно заявлял, что надо избирать адекватную меру пресечения для подсудимых. Я думаю, что все здравомыслящие люди нашей страны понимают, что мы не особо опасные преступники. И действия прокурора — не соответствуют словам нашего президента».

Александр Протасовицкий: «Я согласен с доводами всех адвокатов. Прошу изменить меру пресечения для меня и для остальных ребят».

«Ваше честь, мы с вами взрослые люди. У нас один уголовно-процессуальный кодекс. Но взгляды на него — абсолютно разные. Нужно направлять действия правосудия на дальнейшую гуманизацию. Это дело должно было расследоваться максимум месяц. А не шесть. Все паспорта подсудимых отданы. Так что у них нет даже физического шанса скрыться на свободе. Все меньше и меньше существует оснований для сохранения меры пресечения. По сути, их держат за решеткой незаконно. Мы все понимаем. Но мы хотим не только все понимать, но и чтобы все было по закону. Прошу принять меру пресечения не связанным с заключенокм под стражей».

«Дело расследовалось почти 6 месяцев. Была допущена волокита. Имело место быть нарушение уголовно-процессуального кодекса РФ. Два фигуранта дела — профессиональные спортсмены. У них — действующие контракты. У Мамаева он заканчивается летом. В случае не выполнения условий контракта — предусмотрен штраф. Так что, скрываться от такого рядового дела — нет никакого смысла. Прошу избрать альтернативную меру пресечения от подписки о невыезде, до домашнего ареста».

«Суд формально подошел к рассмотрению вопроса. Такое впечатление, что судебное заседание проходит независимо от норм права и простой логики. Обвинения предъявлены не в соотвествии уголовно-процессуального кодекса РФ. Нельзя не видеть всех этих моментов. Гособвинителем доводов по продолжению содержания Кирилла Кокорина под стражей представлено не было. Чем было бы хуже, если Кирилл был дома и приходил на заседание из дома, как мы с вами. Сковывать нет никакого смысла. Я прошу любую меру пресечения, не связанную с заключением под стражей».

«На данной стадии хотел бы обратить внимание суда, что наши доводы были полностью подтверждены, путем уже почти 20-дневного процесса по опросу свидетелей. Действия наших подопечных последовали в результате оскорблений, что в первом, что во втором инциденте. Никаких хулиганский действий в ресторане «Кофемания» вообще нет. Обычные посиделки, даже пьянкой назвать нельзя. На предварительном слушании было заявлено ходатайство защиты о возвращении дела прокурору. Уважаемый Пресненский суд рассмотрел только два наших аргумента. Остальные, было сказано, будут рассмотрены позже. А значит, они были приняты».

Первой взяла слово Татьяна Стукалова, адвокат Александра Кокорина.
«Я полностью поддерживаю доводы апелляционных жалоб. В них мы указали все основания, по которым все постановления Пресненского суда подлежат отмене. Обращаем ваше внимание на состояние здоровья Александра Кокорина. У него очень болит колено. Наши просьбы допустить к нему врачей были отклонены. Если так будет продолжаться, то действительно колено придется менять на искусственное, что означает инвалидность. Ни один из подозреваемых не несет опасности для общества».

Два представителя потерпевших не явились на заседание, но возражений по началу рассмотрения апелляции без них ни у кого нет. Начинаем.

Вошел в зал суда Игорь Бушманов, прибыли и другие адвокаты подсудимых. Рассмотрение апелляции в Мосгорсуде начинается.

Братья Кокорины, Мамаев и Протасовицкий присутствуют через видеосвязь. Сейчас они находятся в СИЗО.

«Пак стоит руки в боки! И это с черепно-мозговой!» В суде показали видео по делу Кокорина и Мамаева.

Последние новости с открытого судебного заседания по делу Кокорина и Мамаева.

Но сейчас не об этом. Сегодня в Мосгорсуде состоится рассмотрение апелляции по мере пресечения. Пресненский суд продлил арест до 25-го сентября — футболисты хотят домой.

В среду, 17 апреля, нас ждет сразу два заседания по делу Кокорина и Мамаева.

В 9:00 Мосгорсуд рассмотрит апелляцию защиты по мере пресечения, которую Пресненский суд в виде ареста продлил до 25-го сентября.

Днем, в 13:00, в Пресненском районном суде продолжатся слушания свидетелей и, возможно, потерпевших.

Главные интриги дня — отпустят ли подсудимых под домашний арест и что расскажут Пак и Гайсин на допросе в суде.