Славянские страны и народы имеют общие корни, поэтому и в их языках можно встретить много общего. Но при этом разными путями этимология этих языков разошлась очень давно, так что одни и те же слова и обороты могут означать в разных государствах разные или даже противоположные вещи.
Русские туристы, приезжающие в страны Восточной Европы, первым делом краснеют (метафорически, конечно), ведь уже по дороге из аэропорта на такси или автобусе они обязательно встретят надпись POZOR. И неоднократно будут сталкиваться с ней снова и снова — в Чехии, Словакии, Словении, Хорватии, Польше. Вас пытаются пристыдить? Вовсе нет — предупредить. Ведь в этих славянских языках, в отличие от русского, «позор» значит не стыд или бесчестие, а внимание, будьте осторожны.
Как же так получилось, что одно слово почти во всех славянских языках имеет одно значение, а в русском — другое? Русский «позор» тоже не сразу приобрел нынешнее значение. Изначально это слово имеет того же общего предка, что и в других языках. Позор происходит от глагола «зрить», то есть смотреть. И слово позор в церковнославянском — это зрелище, то, что выставлено на обзор. Позорниками тогда же называли зрителей, а вовсе не тех, кто совершает что-то постыдное.
Смена значения произошла благодаря такому явлению, как публичное наказание. Помните, в Европе и на Руси были такие вещи, как позорные столбы? В те времена считалось, что публичное осуждение и прилюдность наказания повышают его эффективность. Позорные столбы — это места, где преступников привязывали и выставляли, опять же, на всеобщее обозрение — то есть на позор. И со временем в языке отпечаталось, что позор — это что-то постыдное. Так же случилось, например, и в Болгарии. Но в большей части славянских стран за позором сохранилось изначальное значение — это призыв зреть, то есть смотреть внимательнее, и не более. Возможно, публичные наказания в этих странах не стали такими эффективными и популярными. А вот в России они сохранились даже в XX веке, где, по сути, были заменены товарищескими судами и прочими способами общественного порицания, подчас доведенными до абсурда. Так появились, например, доски позора, удивительно сочетающие оба значения слова, старое и новое, — там порицаемых граждан можно было и зреть, и стыдить.
