Приход советской власти стал моментом слома сразу нескольких важных культурных традиций — практически сразу состоялся переход с юлианского на григорианский календарь, а также отказ от русской системы мер (сажень и аршин). Следующим на очереди был язык — русскую азбуку новая власть на полном серьезе хотела перевести на латиницу.
В 1929 году комиссия Главнауки при Наркомпросе РСФСР начала работу над проектом перевода русского языка с кириллицы на латиницу — до этого они успешно перевели на латиницу языки 70 народов, населяющих страну. Главным идеологом латинизации был нарком просвещения Анатолий Луначарский, ссылавшийся на пожелания самого Ленина. Вождь революции действительно считал кириллицу «языком колонизаторов, миссионеров и угнетателей». Публично, правда, Владимир Ильич на эту тему не выступал, но Луначарский помнил, что когда-то Ленин сказал ему: «Придет время для латинизации русского шрифта», — и добавил, что, как только большевики окрепнут, им нужно будет обязательно заняться этим вопросом.
Анатолий Луначарский
В потенциальном переходе на латиницу был важен еще и политический момент — кириллица считалась наследием буржуазной России, которая разделяла советских рабочих с западным пролетариатом, где в скором времени тоже должен был случиться левый разворот. Также латиница позволила бы унифицировать языки внутри страны — для этого как раз и подготовили почву в виде перехода других народов СССР. Ну и бонусом советский человек через пару поколений при всем желании не смог бы прочитать вредные дореволюционные книжки.
В общем, одни сплошные плюсы.
Через год комиссия лингвистов во главе с профессором Николаем Яковлевым представила сразу три варианта «русской латиницы», каждый из которых отличался заменами букв «ы», «ё», «ю» и «я». Заменявший твердый знак апостроф предлагалось убрать. Буквы «Э» и «Е» обозначались одним символом — «Е». «Ь» и «Й» также предполагалось заменить одной буквой — J. Из окончательного проекта исчезла и буква «Щ» — в правописании этот звук предполагалось обозначать как Sc.
Выглядела новая азбука на бумаге довольно странно. Так, слово scot означало «счет», а не «скот», как было бы логично думать. Cort — это не «сорт», а «черт». А словом jesco обозначалось бы наречие «еще», как бы дико это ни звучало.
Тем не менее уже в начале 1930-го итоговый вариант латиницы прислали в политбюро. Ответ пришел через две недели в виде резолюции: «Предложить Главнауке прекратить разработку вопроса о латинизации русского алфавита».
Почему произошел внезапный разворот? Как считают исследователи, дело в шедшей тогда по всей стране индустриализации — на нее тратились все ресурсы страны, а переход на латиницу стоил бы баснословных денег. К тому же проходящая одновременно коллективизация русской деревни и так вызывала многочисленные протесты — создавать еще одну точку напряженности было совершенно ни к чему. Еще одной причиной могло стать то, что в сентябре 1929 года главный идеолог латинизации Луначарский ушел с поста наркома просвещения, а его сменщик Бубнов идею перехода на другую азбуку встретил без энтузиазма.
При этом латинизация азбуки других народов СССР шла полным ходом — ее прервало лишь начало Великой Отечественной. После войны мечты о мировом пролетариате рассеялись и всех начали переводить обратно на кириллицу.