Оказывается, великий Пушкин не вызывал Дантеса на роковую дуэль: поэт сам получил вызов — и от другого человека
О том, что Пушкин погиб по итогам дуэли с Дантесом, знает любой. Как и о причинах, по которым состоялся поединок: Александр Сергеевич ревновал свою супругу Наталью Николаевну к французскому офицеру.
А вот о деталях исторического вызова в курсе далеко не все, хотя в них много примечательного. Формально Пушкин в тот судьбоносный раз не бросал вызов кавалергарду. И даже писал с претензиями не ему, а приемному отцу Дантеса по фамилии Геккерн.
Но обо всем по порядку.
Изначально суть конфликта действительно заключалась в том, что Дантес ухаживал за Гончаровой. Ревнивому и вспыльчивому Александру Сергеевичу это, естественно, не нравилось. В какой-то момент он оборвал контакты с французским офицером, однако распространению слухов по Петербургу это не помешало. Катализатором дальнейших событий стал анонимный пасквиль на французском, полученный Пушкиным.
Кто именно его распространил, достоверно неизвестно до сих пор. Версий, а вместе с ними и экспертиз было множество, но однозначного ответа добиться не удалось. Доставленное Александру Сергеевичу письмо было следующего содержания:
«Кавалеры первой степени, командоры и кавалеры светлейшего ордена рогоносцев, собравшись в Великом Капитуле под председательством достопочтенного великого магистра ордена, его превосходительства Д. Л. Нарышкина, единогласно избрали г-на Александра Пушкина коадъютером великого магистра ордена рогоносцев и историографом ордена».
Сам поэт решил, что злую шутку сыграл Дантес — и вызвал его на дуэль. Но она не состоялась. Голландский посланник Геккерн, которому Жорж Шарль приходился приемным сыном (слухи про отношения между ними, кстати, ходили весьма пикантные), уговорил Пушкина отложить поединок на две недели.
Тем временем Дантес посватался к свояченице Пушкина Екатерине Гончаровой и получил добро. Александру Сергеевичу пришлось отменить вызов.
Отношения между Пушкиным и семейством Геккерн это не спасло. Наверное, трагедии можно было бы избежать, но Дантес продолжал при удобном случае флиртовать с Натальей Николаевной.
А вскоре Пушкину еще и стало известно о секретном свидании между его женой и свояком, которое организовал Геккерн. Александр Сергеевич был в бешенстве и написал барону оскорбительное письмо:
«Подобно бесстыжей старухе, вы подстерегали мою жену по всем углам, чтобы говорить ей о любви вашего незаконнорожденного или так называемого сына; а когда, заболев сифилисом, он должен был сидеть дома, вы говорили, что он умирает от любви к ней; вы бормотали ей: верните мне моего сына.
Вы хорошо понимаете, барон, что после всего этого я не могу терпеть, чтобы моя семья имела какие бы то ни было сношения с вашей. Только на этом условии согласился я не давать ходу этому грязному делу и не обесчестить вас в глазах дворов нашего и вашего, к чему я имел и возможность и намерение. Я не желаю, чтобы моя жена выслушивала впредь ваши отеческие увещания. Я не могу позволить, чтобы ваш сын, после своего мерзкого поведения, смел разговаривать с моей женой, и еще того менее — чтобы он отпускал ей казарменные каламбуры и разыгрывал преданность и несчастную любовь, тогда как он просто плут и подлец…»
Письмо безусловно было оскорбительным, но формально на дуэль Пушкин никого не вызывал. Вызов пришел от Геккерна при том, что он отправил на поединок своего приемного сына.
Что было дальше знают все: 8 февраля, Черная речка и роковой выстрел.
«Солнце нашей поэзии закатилось».
Подписывайтесь на телеграм-канал автора «Я — русский, я велик и могуч»
