Многие годы хоккеисты натурально боялись Анатолия Тарасова. И небезосновательно: главный тренер ЦСКА был очень строгим специалистом. Анатолий Владимирович в жесткой форме выговаривал игрокам претензии даже за малейшие ошибки. Он был идеалистом, поэтому хоккеистам армейцев приходилось очень непросто. Нередко они терпели прямые оскорбления и даже унижения. Но нагрубить Тарасову в ответ — это значило подписать себе приговор в один конец. Тренер мог одним росчерком пера загубить хоккеисту карьеру, отправив его в команду из низших лиг Советского Союза.
«Страстность Тарасова не всегда полезна команде. Забывшись, он может оскорбить игрока, унизить его человеческое достоинство, сделать несправедливый упрек. Ветераны привыкли и реагируют на все это не так болезненно, а молодые, которые в ответственных матчах и без того страшно нервничают, прямо-таки ломаются. Потом игрок поймет, что тренер вел себя так не со зла, что он желает и команде, и ему, игроку, победы и вообще добра. Но это будет потом. А сейчас, в горячке игры, он оскорблен, оскорблен незаслуженно. Ведь он тоже старается и хочет как лучше. А ему не объяснили ошибку, его не выслушали. И ответить так же резко он не может, не имеет права: дисциплина в сборной военная», — высказывал мнение Борис Майоров.
Однако среди хоккеистов все-таки находились смельчаки, готовые рискнуть своим хоккейным будущим ради того, чтобы дать отпор великому тренеру. Например, Николай Сологубов. После одной из тренировок сборной СССР он остался в раздевалке с Юрием Парамошкиным. Сологубов обладал большим авторитетом в команде: он был ветераном Великой Отечественной войны и человеком, который пережил несколько серьезных ранений. Так что все очень уважали советского защитника. Поняв, что они в раздевалке одни, Сологубов достал папиросу и закурил. И тут из ниоткуда появился Тарасов. Анатолий Владимирович увидел дым около подопечного и сразу догадался, что происходит. Тренер тут же накинулся на ветерана и спросил: «Сологубов, что вы себе позволяете?!» Но Николай не собирался отчитываться. Напротив, он решил ответить так, что главный тренер просто опешил. Вот что сказал оборонец: «Толя, выйди-ка быстро отсюда».
Такой наглости Тарасов не видел никогда. Он привык к тому, что хоккеисты абсолютно во всех ситуациях пресмыкаются перед ним и оправдываются. Поэтому легендарный тренер просто сделал удивленный взгляд, посмотрел на обоих хоккеистов и вышел из раздевалки. Парамошкин, наблюдавший за всем этим действием своими глазами, просто опешил. Но в итоге для Сологубова все обошлось — Тарасов не применил в отношении него никаких санкций.
«Дело не в том, что кое-кому из хоккеистов пришлась не по душе требовательность тренера. Спортсмен, если, конечно, он любит и уважает свой коллектив, не обидится на хорошую строгость. Но ведь, чего греха таить, тренер армейцев вольно или невольно стал диктатором, а не чутким и отзывчивым воспитателем в команде. Чего стоит одно его «темпераментное» поведение во время матчей! Резкие, подчас грубые слова так и сыпались на хоккеистов… Игроки просто-напросто боялись тренера. Боязнь эта постепенно вытеснила чувство уважения к тренеру…» — писал в «Комсомольской правде» член Федерации хоккея СССР Арутюнян.
