В СССР от этого страдали даже легенды — великий Третьяк раньше ушел на пенсию! Плюсы нашли только в «Спартаке»
Принято считать, что базы — это одно из главных зол в истории советского хоккея. Под «базами» подразумевают не конкретные сооружения, а определенную концепцию, в рамках которой хоккеисты проводили на клубных базах большую часть года. Делалось это по нескольким причинам. Во-первых, во времена Советского Союза огромное количество профессиональных спортсменов регулярно нарушали режим. Что непосредственным образом сказывалось на результатах команд. А во-вторых, многие руководители были искренне убеждены в том, что хоккеистов отвлекает семейный быт. С помощью баз — то есть сбора игроков в одном месте на протяжении длительного времени — можно было решить обе проблемы. Хоккеистам стало гораздо тяжелее нарушать режим, поскольку они находились под круглосуточным присмотром тренеров. А жены, девушки, невесты и дети не отвлекали их от спортивных задач — видеться с семьями разрешалось только в строго отведенные дни. А телефон для связи на базах был только один, поэтому проговорить весь день с родными было невозможно — слишком много желающих совершить звонок.
Казалось бы, разве у такой концепции могут быть плюсы для игроков? Хоккеисты были оторваны от семей почти круглый год, не были предоставлены сами себе и фактически находились под постоянным наблюдением. Но им не оставалось ничего, кроме как принять такое положение вещей и смириться с ним. Поскольку воевать с этим было бесполезно. Даже у легендарного Владислава Третьяка не вышло! Трехкратный олимпийский чемпион на закате карьеры попросил у главного тренера ЦСКА и сборной СССР Виктора Тихонова одну привилегию — жить не на базе, а дома. Почти всю жизнь он не видел жену и детей, поскольку провел это время вместе с командой. Но даже такой легенде в этом было отказано — Виктор Васильевич считал, что если он разрешит это Третьяку, то все хоккеисты потребуют таких же условий. Владиславу очень не понравилась реакция главного тренера, поэтому он назло ему ушел из хоккея. И навсегда повесил коньки на гвоздь. Так что фактически у игроков не было выбора — оставалось лишь подчиняться общим правилам. А легендарному защитнику «Спартака» Владимиру Кучеренко даже удалось найти плюсы в постоянной жизни на базе.
«Чем я занимался в свободное время на базе? Читал, получал образование, без которого никуда. В ту пору, когда я появился в команде мастеров, параллельно заканчивал вечернюю школу, потом поступил в институт — это нужно было успешно совмещать с тренировками. С литературой у нас было очень много связано: ребята передавали прочитанные книги друг другу, менялись. Жили мы в живописном месте, а значит могли много времени проводить на природе. Еще были бильярд, шахматы. Уже не помню в каком году это было, но так увлеклись шахматами, что даже создали две лиги: потом лучшие из высшей лиги играли с лучшими из первой лиги», — рассказывал оборонец в интервью.
Игроки «Спартака» так увлеклись шахматами, что закрывались в разных комнатах и увлеченно играли на протяжении многих часов. Но этим не ограничивался их досуг. Частенько благодаря известности и популярности хоккеистов им доставались билеты на различные театральные постановки и концерты. Кучеренко признавался, что та жизнь была очень даже «интересной». Но при этом он сам не отказывался от дополнительной возможности повидать родных и близких.
«Были ли постоянные сборы такой уж необходимостью? Наверное, нет. Но хорошо, что мы находились в Серебряном Бору — город недалеко, и всегда можно было потихоньку уйти, а потом вернуться. Уйти по-хорошему и вернуться в нормальном состоянии было обычной практикой. Мне вообще повезло: в свое время жил недалеко от базы — в Мневниках. Ко мне всегда могла приехать семья или я — заскочить домой», — рассказывал Владимир.
