По окончании игровой карьеры великий Вениамин Александров пытался найти себя в тренерском ремесле. Сначала он работал детским тренером в школе ЦСКА. А затем перешел на следующую ступень и возглавил взрослую команду — армейцев из болгарской Софии. Далее в спортивной жизни двукратного олимпийского чемпиона были ленинградский СКА и вновь родной ЦСКА. Вскоре Александров променял тренерство на управленческую должность — долгое время он трудился директором армейского клуба. Особенностью легендарного форварда было то, что он все принимал слишком близко к сердцу. Само собой, постоянные переживания не облегчали ему жизнь. Особенно тяжело Вениамину было наблюдать за кризисом, в который погрузился его родной клуб в 1990-е. Тогда в стране рушилось абсолютно все, в том числе и спорт.
Иногда Александров жаловался на боли в сердце. За 3 года до смерти ему даже предлагали сделать шунтирование. Но, как и многие советские спортсмены, прославленный форвард относился к своему здоровью несерьезно и просто не обращал внимания на болячки. Из-за стресса и переживаний Вениамин очень много курил. Повальная зависимость от табака привела к тому, что бывший профессиональный спортсмен даже просыпался по ночам, чтобы выкурить несколько сигарет.
«Как-то он привел характерный пример. Относится к периоду, точно не помню, его игроцкой или тренерской карьеры. Предстояла одна из решающих игр. В ночь накануне матча, со слов папы, сильно волновался, настраивался на тяжелую встречу. Уснуть не мог, курил напропалую. Пачку оприходовал. Случались крайне редкие периоды, когда прекращал курить. Вскоре, однако, опять «смолил», — рассказывал сын нашего героя, Игорь Александров.
День 6 ноября 1991 года мало чем отличался от других. Александров, как и всегда, сделал все запланированные дела и собирался поехать домой. Доктор ЦСКА Игорь Силин, работавший в клубе еще при Анатолии Тарасове, был очень дружен с олимпийским чемпионом. Поэтому нередко они возвращались домой вместе. Так должно было быть и в тот день. Силин позвонил Александрову и сказал: «Не пора ли нам домой? Давай, спускайся на первый этаж». Игорь уже давно ждал около выхода, но его приятеля все не было и не было. В тот момент доктор заподозрил что-то неладное. Его опасения подтвердились, когда он услышал крик дежурной по дворцу спорта: «Ой, Александров упал!»
Силин тут же вызвал скорую помощь и побежал за своим медицинским ящиком, который считался настоящей мечтой любого доктора. В нем хранились лекарства и препараты на все случаи жизни. Работники скорой, прибыв на место и увидев арсенал врача ЦСКА, с грустью констатировали: «У нас таких инструментов и лекарств даже близко нет. Если вы ничего не смогли сделать, то мы и подавно чуда не сотворим». Силин до последнего пытался запустить сердце Александрова, но все попытки оказались тщетны. По злой иронии судьбы жизнь олимпийского чемпиона оборвалась там, где он провел большую часть своей жизни — на арене.
«Мама моя очень любила мужа, нашего папу. Когда любимого человека не стало, возникла идея познакомить ее с кем-то. Из лучших побуждений. Не хотелось, чтобы она вдовой оставалась до конца дней. Мама, однако, даже смотреть ни на кого не хотела. Хотя на момент ухода папы ей всего 52 года было, молодая еще женщина. В противовес сказанному нередко слышу: жизнь только после пятидесяти начинается. Увы, для нашей мамы, во всяком случае, личная жизнь закончилась с кончиной горячо любимого мужа, Вениамина Вениаминовича. И убеждать в обратном бесполезно. Со стороны все видно и очевидно: разговоры только о безвременно ушедшем муже да вокруг него», — рассказывал сын легенды ЦСКА и сборной СССР.